Silent mode

Понедельник. Утро.

08:05: эй эй эй эй, все ок? 08:05: ну правда 08:07: надеюсь что всё ок, товарищ😞 08:08: мне в среду в школу, ууура 08:09: скучаю по этому месту 08:09: по ребятам с которыми можно пытаться утопить друг друга в бассейне 08:09: и закидывать мячи на подоконник спортзала 08:09: 😢😢😢 08:10: блять 08:10: о иди нахуй 08:11: какие-то бешеные у тебя развлечения 08:12: берёшь от жизни всё, что можешь? 08:14: ХАХАХАХА ТИПО ТОГО 08:15: доброе утро 08:15: ты меня опять разбудил 08:16: и ты не будешь меня материть??? 🥺🥺🥺 08:17: совсем забыл 08:17: наебнись где-нибудь и разбей себе голову, будь добр 08:18: мммм всё равно как-то слабовато :D 08:18: ой блять моя маленькая сестра съела какую-то несъедлбную херь.. 08:19: пока😩😩

День. Понедельник.

14:08: о Господи это был кошмар, я думал что она задохнётся 14:09: поч ты вчера не отвечал? всё нормально было???

Понедельник. Вечер.

17:24: ну правда, чувак, это немного напрягает 17:25: что ты от меня хочешь 17:28: мржпжпж ты жив 🥰🥰🥰 17:29: всё нормально 17:30: у меня нет склонности тебе верить 17:30: но ладно 17:31: как скажешь 17:31: я придумал короче ещё кучу вещей которые виртуально можно делать вместе 17:32: НУ ТИП БЛЖЕ мы оба сидим дома и ничем не занимается, не могу поверить в то что ты просто смириться с этим фактом 17:32: короче 17:33: может фильм какой-нибудь посмотрим? 17:35: как ты смотришь фильмы? 17:36: и ты вот так это спросишь? ни "извини", ни "прости за не нетактичность"? такой козел B⁠-⁠) 17:37: с субтитрами, да 17:38: ясно 17:38: так давай или нет?? 17:39: нет 17:40: почему нет??:⁠'⁠( 17:41: просто нет 17:42: ооокей 17:43: НО ЕСЛИ ЗАХОЧЕШЬ то скажи 17:43: хотя я не думаю что ты бы сказал 17:44: нуу тогда я просто буду тебе время от времени напоминать XD 17:45: /изображение/ 17:46: голубь на моем подоконнике

Понедельник. Поздний вечер.

23:45: неплохо 23:47: О ДА я хотел его покормить но он улетел((( 23:47: но щас я ложусь спать 23:48: спооокойной ночи

Вторник. Утро.

09:34: и с добрым утром 09:35: я тут внезапно вспомнил..ты когда вообще пойдешь в школу? 09:35: типо это же блин пипец какой-то сидеть дома ПОСТОЯННО (⁠+⁠_⁠+⁠) 09:36: и в каком ты классе? сколько тебе лет? 09:36: ты в какой-то супер глобальной спячке? 09:37: или ты просто не хочешь мне отвечать

Вторник. Полдень.

11:49: если не ответишь я просто спрошу у твоих друзей 🙄🙄 12:00: ну просто блин мы же могли бы видеться после учебы?? это же хорошо 12:01: хотя может ты меня не поддержишь но))) было бы здорово 12:02: ты бы нашел общий язык с Розалиной 12:02: хз почему, просто по-моему она бы тебя уважала🤔🤔 а такое происходит не часто))) 12:06: отъебись 12:07: доброе утро😏😏😏 12:07: разбудил????_?&?_?_? 12:09: меня выгнали из дома 12:10: ЧТО 12:10: ЧТО 12:10: ЧТО 12:10: ЧТО 12:10: ЧТЛ 12:11: ЧЬЛ 12:12: прекрати блять я пытаюсь писать 12:13: ОКОКОКОК 12:14: так вот блять 12:14: нахуй 12:14: будет точнее сказать что я сам ушел 12:15: потому что она блять такая 12:15: сукв 12:16: что она??????????? 12:17: АЛО ЭЙ 12:19: так блять не перебивай 12:19: я тут 12:19: короче нахуй 12:19: она такая блять "иди куда хочешь" 12:19: "мне всё равно" 12:20: и логично что я хочу идти куда угодно лишь бы не оставаться на месте 12:20: ей же всё равно 12:21: и она даже ничего нахуй не сказала 12:21: блять 12:21: 😰😰😰😰😰 12:21: блять товарищ..... 12:22: и где ты? 12:23: в пизде 12:23: ??????? 12:23: в автобусе 12:24: хочешь я тоже уйду из дома? 12:25: че 12:25: НУ за компанию 🤨🤨🤨🤨 12:26: че? 12:26: я какбы тоже сейчас дома и я могу в качестве поддержки за компанию тоже оттуда уйти прямо как ты??? и тогда тебе не будет так грустно????? 12:27: ХАХАХАХА где я говорил что мне грустно? 12:27: я просто блять самый счастливый человек на свете 12:27: ты уже раз десять написал "блять" а прошло даже меньше десяти минут 12:28: НУ БЛЖЕ ДАВАЙ соглашайся, я же не могу оставить своего товарища одного на улице 😔 12:28: тем более куда ты пойдешь чем ты будешь заниматься 12:29: к твоей маме блчть 12:29: опять "блять" 12:29: я же говорил 12:30: какой номер маршрута???? 12:30: че 12:30: номер автобуса 👹👹👹👹🤬🤬🤬 12:31: ..... 12:31: какой 12:31: восьмой 12:31: ты ещё не проехал детскую больницу??? Выйдешь там????? 12:31: думаешь я ебу какие тут названия нахуй остановок? ты еблан? 12:32: ОТКРОЙ КАРТЫ В ЧЁМ ПРОБЛЕМА 12:32: не повышай блять на меня свои ебаные буквы 12:33: я жду ответ 12:33: не проехал 12:34: выйдешь там 12:34: выйдешь из окна 12:34: нахуя 12:35: не возражай а 🤬🤬🤬🤬🤬🤬 12:35: пожалуйста 12:35: выйдешь?? 12:35: ???? 12:35: ??? 12:35: ?????? 12:36: угомонись 12:36: ладно 12:36: но я не собираюсь блять ждать тебя полчаса ты понял? 12:36: не ссы мне пять минут идти 🙄🙄🙄 12:36: ты главное не грусти, всякое бывает 12:37: ты блять что собираешься меня утешать? 12:37: ладно понял ажидибмдмдмдвдыд 12:38: но правда 12:38: всё заебись будет 12:38: отвечаю 12:39: даже не так 12:40: обещаю 12:40: 😎😎😎😎

***

Сегодня на улице даже не так уж и плохо. Наверное. Градус, вроде, даже плюсовой, или в любом случае недалеко от нуля, снега нет, хотя обещают уже всю неделю... Синоптики такие чёртовы пиздаболы. Куникузуши с силой пнул чёрную заплёванную урну. Она отчаянно заскрипела, явно взмолившись о пощаде, и слабо покачнулась. Назад, вперёд, назад, вперёд... и остановилась. Он пнул её ещё раз, не удовлетворённый результатом. Окурки, прилипшие к её дну, беспокойно зашевелились. Какая-то бабка неодобрительно посмотрела в его сторону. "Вот бы толкнуть эту суку под машину", — подумал он, возвращая противной старой женщине этот злой осуждающий взгляд в двукратном размере, и вдарил по мусорке снова. Туда её. Мерзкая, убогая, пригодная только для того, чтобы скидывать туда всякую ненужную хрень. Эгоистичная. Противная. Хотя нет, не эгоистичная. Это же урна — урна исключительно человеческих черт иметь не может. Тогда ладно. Тогда она не эгоистичная. Она просто бездушная. Бессердечная. Достаточно подходящее слово, чтобы достойно оскорбить эту мразь? Безжизненная. Бесчувственная. Ещё одно усердное движение ногой, и он бы перевернул урну лицом вниз. Окурки бы выпали на бетонный фундамент остановки, а бабка начала бы на него кричать. Всё наверняка бы так и случилось. Но этого не произошло, потому что ровно через секунду он услышал громкий хлопок над ухом. Слишком громкий. Сначала Скарамучча обернулся и посмотрел назад. Затем, не увидев ничего, кроме чужой толстовки и расстёгнутой куртки, поднял взгляд чуть выше. Пара всё таких же синих глаз, ничуть не поменявшихся с их последней встречи, смотрела на него с приветственным воодушевлением. Мусорка продолжала скрипеть. Он резко начал осознавать и серость улицы, и шум, выходящий из-под колёс неугомонный машин, и голоса прохожих. Замкнутое пространство, в котором он был наедине с озлобленной бабкой, урной и своим воспалённым сознанием, исчезло. Мир вокруг приобрёл гораздо больший смысл. Куникузуши тут же пришёл в себя и первое же, что сумел сделать — состроить нахмуренно-озадаченное лицо. Он вопросительно приподнял брови, свёл их к переносице и вздёрнул подбородок. Тарталья лишь махнул на него рукой. У него, кажется, хорошее настроение. Возможно, оно такое всегда: в другое время Скарамучча бы этому позавидовал, но сейчас это вызвало у него только очередной приступ гнева. Он услужливо ткнул средним пальцем прямо тому в лицо (туда его!), но никак не ожидал, что его запястье тут же перехватят, и что потом... Что потом на его мизинце окажется кольцо. Из бисера. Прозрачное. С фигуркой, которая отдалённо напоминала кружку пива. Блять. Прям как в анекдоте каком-то. Очень несмешном. Даже немного грустном. Куникузуши застыл, уставившись на свою руку. На запястье быстро остывающим теплом продолжал пылать след от чужой ладони. Тарталья закопошился, что-то достал из кармана, чем-то зашелестел, но он не обратил на это никакого внимания. Кольцо. Хотя тут, наверное, больше подойдёт слово "колечко". Которое так старательно делала какая-то маленькая девочка. Нет, ему девочку не жалко, — он бы и самостоятельно отжал у какого-нибудь ребёнка побрякушку, если бы захотел, — но с каких пор кто-то вообще делает что-то подобное для него? Ради собственной выгоды? Для того, чтобы задобрить, расположить к себе, а потом заколоть в лесу? Голубые глаза метнулись вверх, оторвавшись от вида собственных рук с непривычным на них украшением, и вместо того, чтобы выстрелить взглядом рыжему в лоб, столкнулись с практически пустой страницей блокнота. Блокнот. Точно. Так вот что он там делал. Скарамучча недоверчиво прищурился. Довольно аккуратно и разборчиво, но всё же немного кривовато, в верхнем углу страницы было написано: "Если мы убегаем то надо убегать как можно дальше, у меня есть идея, ты же не против уехать куда-нибудь далеко на какое то время?? Это будет иметь смысл, здорово, весело, и я уж точно не буду насиловать убивать а потом расчленять тебя в лесной глуши, даю слово" Что ж. Он скривился, оглядывая знакомого с ног до головы. Синие джинсы, хорошая обувь, красная кофта. Чёрная куртка. Ужасные волосы. Ничего такое лицо. Обычный (почти) здоровый белый мальчик. Что может пойти не так? Хотя нет, неправильный вопрос. Готов ли он умереть от рук какого-то белого рыжего мальчика из интернета? Рыжим, так-то, доверять нельзя. Они, вообще-то, без души и только и делают, что лгут. Но почему бы и нет? Не то чтобы его жизнь когда-либо была чем-то ценным. Да? Да. Правильно. В голове отчётливо зазвучал голос матери, называющий его неразумным, но кого вообще волнует, что думает эта стерва? Взгляд доплыл до чужих глаз, смотрящих на него с молитвенным ожиданием, и Скарамучча вздохнул, выдёргивая из рук Тартальи блокнот. Ему с огромнейшим воодушевлением впихнули в пальцы синюю ручку, и он начал писать. "ок. но если ты хочешь куда-нибудь в другую страну то имей ввиду что у меня нет денег на билет" Смотреть на то, как по чужому лицу после прочтения расползается улыбка, было практически невыносимо. Должно быть, они выглядят невероятно тупо: два подростка стоят посреди остановки и с переодичностью в полминуты передают друг другу блокнот. Куникузуши внимательно всматривался в задумчивую веснушчатую физиономию. Тарталья нахмурился, прикусив кончик ручки. Он ужаснулся, с отвращением зашипев и скривившись. Сначала от того, что этот человек жуёт предмет, который ему потом надо будет брать в руки, а потом уже от осознания того, что он только что неосознанно пялился в чужой рот. "В другую страну мы не полетим но я в любом случае за тебя заплачу не переживай" " ; )" Музыкант усмехнулся. "что, не на что больше тратить пособие по инвалидности?" Но Тарталья не расстроился — он даже издал что-то, похожее на хихиканье. Звук имел отчётливый лающий характер, и с этого момента Скарамучча начал думать. Думать по большей части для того, чтобы занять чем-то свои мысли, пока знакомый выводит буквы на клетчатом листке бумаги. Не потому, что эта тема ему интересна. Он странно смеётся. Он привлёк к себе внимание с помощью громкого звука, вероятнее всего зная, как именно это должно звучать и какой эффект производит на человека. Если не быть тупым, как пробка, то достаточно легко можно понять, что инвалидность у него, выходит, приобретённая. Только вот в ходе чего? Травма? Громкий звук? Когда Скарамучча уже начал продумывать цепочку всевозможных вариантов, его ощутимо ущипнули за предплечье. "Деньги — это замечательно, когда тебе есть на что их потратить (или на кого), я люблю деньги" Ниже была предоставлена краткая иллюстрация этой любовной истории: кривой палочный человечек рядом с купюрой в сто рублей, и конечно же сердечко между ними. "Пойдём? Нам надо на вокзал" Скарамучча сложил средний и большой палец, жестом показывая "ок", и вопросительно приподнял бровь, мол "а куда идти-то?". Его поняли невербально, без каких-либо слов, и они вдвоём наконец-то сдвинулись с места. Как хорошо, однако, жить без болтовни, когда единственный язык, на котором вы говорите, это разлинованные белые страницы и достаточно живая, искренняя мимика. Счастье любит тишину, так ведь? Да, Тарталья мог потрогать его за руку, тыкая пальцем в какую-то смешную вывеску, или насильно повернуть его голову в сторону маленькой лающей чихуахуа, или просто забавы ради толкнуть, провоцируя ответную реакцию, но... это было не так уж и плохо. Наверное. Куникузуши наконец понял, почему некоторые люди такие тактильные. Почему, к примеру, Синь Янь постоянно кладёт руку ему на плечо или треплет его волосы, а Мона норовит потрогать всех за талию или приобнять. Всё дело в том, что просто... просто есть некоторые вещи, которые они хотят выразить, но никак не могут сказать. Выходит так, что единственная возможность это сделать — попытаться донести свою мысль до человека с помощью своего тела. И это не плохо. Он сколько угодно может плеваться, корчить рожи и ещё сильнее толкаться в ответ, но сил на искреннюю злобу у него не было, поэтому он просто легко подхватил это настроение и сам не заметил, как начал делать абсолютно тоже самое. Таким образом, абстрагироваться от тревожных мыслей и заведомо плохого настроения было легко. Скарамучча впервые за несколько недель проживания в новом городе начал обращать внимание на то, как он вообще выглядит. Здесь были очень красивые дома старой застройки, покрытые светлой краской красного, голубого и жёлтого цветов, овощные ларьки и шаурмечные на каждом шагу, и глупые магазины с глупыми названиями. С абсолютно любого ракурса слабо виднелись золотые купола церквей. Кусты и деревья, которые, наверное, должны были выглядеть свежо и презентабельно, сейчас были абсолютно голыми и совсем не вписывались в общий пейзаж. Снежная была не так оживлена, как его родной город, но здесь было достаточно.. уютно. Разве что люди, проходящие мимо них, имели какие-то каменные или печальные лица, но для Куникузуши это не проблема. Он и сам не отличался внешней жизнерадостностью. О том, что они дошли до вокзала, довольно ясно говорила соответствующая надпись на бирюзовом масштабном здании. Так и говорилось: "В О К З А Л". Именно в тот момент Скарамучча задумался о том, что в его жизни что-то явно идёт не так. Они подошли к автомату с батончиками, чипсами и газировкой, и Тарталья с видом гордого спонсора протянул ему свою банковскую карту, а сам отошёл, видимо, покупать билеты. Скарамучча посмотрел на то, как уныло падает вниз бутылка колы, и вздохнул. Какой же это пиздец. Всё это. Чем он вообще занимается?... Затем они прошли на платформу, щипая друг друга за бока. Ему вручили два билета: туда и обратно. Он начал бегло изучать их содержимое. Электропоезд. Снежная—Морепесок. Морепесок. Что это за название такое? Матерь божья. На такие последствия нервного срыва он не подписывался. "Билет в один конец", — почему-то подумал Скарамучча, хотя правдой это не являлось, и засунул бумажки в карман своей зимней куртки. Поезд прибывал через десять минут. Им, наверное, повезло, что они вообще успели купить билеты. Интересно, Тарталья всё просчитал, или просто действовал интуитивно? А что, если бы они пришли и узнали, что рейсов на ближайшее время нет? Всё это звучало и вправду как очень продуманный план убийства. Нет. Бред какой-то. Он просто слишком привык воспринимать окружающих его людей как потенциальную угрозу, вот и всё. Электричка и без них была безбожно переполнена, поэтому они сели напротив какого-то немного пьяного на вид сурового мужичка, не имея никаких вариантов получше. У Куникузуши вид этого индивидуума вызывал желание разбить ему голову аварийным молоточком, который висел на окне. Почему-то возникало ощущение, что такие персонажи водятся только в Снежной. Он тут же требовательно потянул Тарталью за его рыжие (фу) волосы, прося достать блокнот. Тот всё понял, и в следующую минуту Скарамучча немного криво из-за трясущегося транспорта расписывал все интересующие его вопросы. От мужчины напротив воняло сигаретами и водкой. "1. как тебя зовут 2. зачем ты это делаешь 3. все взрослые люди в этом городе однажды станут похожи на этого отброса напротив ? ? ?" Тарталья снова издал странный смешок. Куникузуши вытянул шею, заглядывая в блокнот сразу, слишком нетерпеливый для того, чтобы сидеть и ждать полного ответа. "1. Аякс (посмеешься и я выбью твои зубы) 2. Делаю что 3. Нет мой батя оч крутой по сравнению с этим заёбышем, но большинство именно такие лол" "1. это просто уморительно, кто тебя так назвал? 2. садишь меня на электричку и везёшь в какую-то деревню. я ни за что не поверю что у тебя добрые мотивы 3. как скажешь" "1. Отче мой 2. Почему не можешь я вообще то пытаюсь быть крутым другом и помогать тебе в тяжелой жизненой ситуации 3. А я могу тоже задавать вопросы?" Скарамучча в первую очередь очередь добавил отсутствующую букву "н" к слову "жизненной", за что получил щелбан, и только потом принялся писать. "1. ок 2. для меня версия в которой ты серийный убийца звучит гораздо убедительней 3. ты уже задал один" Аякс (наконец-то у него появилась нормальная возможность адекватно обращаться к этому полудурку) снова был в шаге от того, чтобы начать грызть ручку, но, слава богам, так и не засунул её в свой мерзкий рот. "2. Без коменатриев 3. Сколько тебе лет?" В следующий раз ему стоит принести красную ручку, чтобы исправлять чужие ошибки — он снова вставил недостающую букву перед тем, как начать воспроизводить свой ответ. "мне 16" По какой-то причине Тарталья начал выглядеть оскорблённым. "Я думал 17" "этот возраст стоит у меня в соцсетях лет с 12, если ты нашёл эту цифру таким образом" "Таким" "какого хуя ты вообще искал мою личную информацию" "извращенец" "А ты мою нет?" "я не интересуюсь такими людьми как ты" Листочек закончился. Тарталья перевернул его и молча расчертил поле для игры в крестики-нолики. Немые разговоры прекратились, и их взаимодействие сместилось в соревнование. Потом им надоело постоянно выходить в ничью (хотя если считать победы, то у музыканта было их на одну больше, и он очень этим гордился), и они начали играть в "камень-ножницы-бумага". Никто не понял, каким образом, но в итоге это переросло в то, что они просто несколько минут отчаянно друг друга пинали. Его чёрные джинсы внизу стали грязно-серыми, но возмущаться, почему-то, совсем не хотелось. Как только поезд остановился на нужной остановке, Аякс крепко подхватил его под руку и повёл к выходу. Вокзал тут был маленький, обшарпанный и неприятно пах. Они быстро проскочили в уборную, а потом наконец-то вышли на улицу. Скарамучча никогда не был так рад свежему воздуху. Без каких-либо объяснений его потащили прочь от этого зловещего места. Взгляд голубых глаз цеплялся за ветхую сельскую местность, которая начала выглядеть все хуже и хуже с каждом шагом вглубь посёлка. Или деревни. Или это вообще село. Не так уж и важно. Провинция она и в Натлане провинция. А потом территория вокруг сменилась на редкий лес. И в тот момент ему стало... нет, не страшно, а скорее... очень любопытно. Он вспомнил, что сказал себе два часа назад о том, что умирать — дело не страшное, и запер свои опасения на громадный замок. Если убегать, то убегать далеко. Как можно дальше. Похуй. Будь что будет. Аякс остановился тогда, когда ноги музыканта уже готовы были отвалиться после непрерывной ходьбы, и он не мог смотреть никуда, кроме земли, размышляя о бренности бытия. Самопровозглашённый друг наклонился, чтобы заглянуть ему в лицо, потряс за плечо, привлекая внимание, и указал пальцем куда-то перед собой, создавая сигнал "смотри!". Скарамучча в ответ на эти действия раздражённо фыркнул, несильно пихнул его кулаком в живот и всё-таки посмотрел. Земля под ногами, оказывается, всего-то через пару шагов исчезала, образуя не слишком крутой склон. А потом, переходя в мелкую гальку, упиралась прямо в тёмно-синюю воду. Озеро. Его взору открылось небольшое озеро, заканчивающееся где-то, где на другом берегу начинались хвойные деревья. От него веяло каким-то холодом и неестественным спокойствием. По виду оно было глубоким, и очень жаль, что с этого склона невозможно было попасть прямо в воду, потому что он бы с радостью разбежался, прыгнул и утопился. Ну вот. Его, кажется, привели в очень романтичное и красивое место, а он может думать только о том, как бы поскорее утопиться. Бля. Куникузуши не сразу заметил, как с его руки исчезли чужие пальцы. Они довольно часто цеплялись за запястья друг друга за всё время прогулки (если это вообще можно назвать таковым), и теперь ему стало неиронично холодно. Он поднял голову на Аякса, желая невербально задать ему какой-нибудь агрессивный вопрос, и невольно затаил дыхание. Если он сам мог описать увиденное одним словом "красиво", потому что это было довольно очевидным и объективным фактом, то мысли этого человека уж точно были гораздо шире его собственных. Он стоял там, смиренно опустив руки по швам, и смотрел вперёд с таким захватывающим восторгом в глазах, что казался не живым человеком, а покрашенной в яркие цвета мраморной статуей. Момент воодушевления, искренний и кульминационный, запечатлённый в одной недвижимой фигуре профессионалом архитектором. Иллюстрация в детском сборнике народных сказок. Обложка эксклюзивного издания какой-нибудь книги. Что угодно, но точно не нечто реальное. Куникузуши почувствовал себя так, будто он увидел то, что не должен был видеть, но ему по большей части было на это всё равно. И только какие-то умные существа свыше знают, что вообще находится в этой рыжей голове, но в эту секунду там явно было что-то очень-очень ценное. Тарталья выдохнул. Музыкант позволил себе выдохнуть вместе с ним. Время снова начало идти дальше, как-будто ничего необычного и не происходило. Он повернулся к нему лицом и широко улыбнулся, протягивая руку. Скарамучча прочитал этот жест как вопрос "пойдём?" и неопределённо пожал плечами. Но они пошли. Спустились вниз, к воде, и благополучно сели на длинный гладкий камень. Стало холодно. Возможно, из-за того, что теперь они просто находились без движения. Это место помогало. Природа была спокойной, словно замороженной. Для полноценной картины не хватало лёгкого снега и подмёрзшей воды. Теперь ему правда казалось, что он где-то далеко, и здесь его уж точно никто не достанет. И ничто тоже. Ни горячие споры с матерью, ни апатия, ни удушающее безделье. Хотелось остаться здесь на вечность. Хотя слово "вечность" ему не очень-то и нравилось. Аякс ткнул его пальцем между рёбер, пытаясь обратить на себя внимание. "Умеешь пускать камни блинчиком?" "допустим" "Давай кто дальше закинет" "не хочу" ": (" "как на языке жестов послать тебя нахуй?" Он отложил блокнот в сторону и с вызовом посмотрел на знакомого. Тот задумался, а затем показал ему то, о чём он спросил, по буквам, при этом одними губами произнося то, что имел в виду. Куникузуши прищурился. Жесты пронеслись перед его глазами слишком быстро. Запомнить он не успел, а о том, чтобы повторить, даже и речи не шло. Тарталья повторил ещё раз. Медленнее. Скарамучча посмотрел на свою правую руку так, как-будто она ни за что в жизни не сможет это сделать, но был слишком самоуверенным, чтобы сдаваться. Нет ничего, что он не смог бы выполнить с первого раза. "Иди" — это было легко. Аякс одобрительно кивнул. А дальше.. а что вообще было дальше? Он посмотрел на так-называемого-друга с просьбой "покажи ещё раз". Тот покачал головой и перехватил его ладонь, принявшись переставлять холодные пальцы в нужные позиции. Чужая ладонь была более большой. На её обратной стороне были мелкие пятна веснушек. Он вообще был большим — страшно думать о том, каких размеров будет эта тварь, когда подрастёт. Брр. Люди выше Скарамуччи обычно безмерно его раздражали. Тепло инородных рук пропало. Куникузуши, кажется, всё просмотрел, пока усердно думал о размере чужих ладоней, но всё равно усердно попытался повторить. Аякс, не выглядя впечатлённым, неопределённо покачал головой: "ну такое". Музыкант показал ему средний палец, и они начали толкаться. В конце концов, Тарталья больно дёрнул его за серёжку, и они остановились. Блокнот занял свою собственную позицию на камне, располагаясь прямо между ними. Разговор возобновился. "Ты хочешь есть? Я взял еду" "ты долбаёб" "зачем" "Ну мало ли что, ты никогда не знаешь когда проголадаешься" "проголОдаешься" Аякс с бурной инициативой перечеркнул последние слова и нарисовал над ними член. Тогда Скарамучча нарисовал точно такую же незамысловатую фигуру у собеседника на лбу, вытягиваясь вверх и наполовину вставая с булыжника. Тот попытался отобрать у него ручку, но он сунул её поглубже в карман своей куртки и показал ему язык. 0:1. В его пользу. Тогда товарищ встал, выпрямился во весь свой рост около-ста-девяноста-сантиметров и с гордо поднятой головой пошёл кидать камни в воду. На секунду музыкант даже испугался того, что камень полетит в него, учитывая уже ясную всем склонность этого ребёнка к насилию, но ничего подобного не случилось. От нечего делать пришлось к нему присоединиться. В метании камней Тарталья явно преуспевал, докидывая их чуть ли не до противоположного берега, но мы этого никогда не признаем. Когда они выдохлись, и его мышцы рук уже ныли от боли, Аякс потащил его вниз, дёргая за край куртки. Вдвоём они уселись на гальку. Скарамучча вздохнул, подтянув к себе колени. Вода была такой гладкой. Такой спокойной. Даже не верится, что пару минут назад по ней расходились круги от их варварских действий. Сколько он уже здесь шляется? Два часа? Три? Солнце ещё не начало заходить, но небо было не таким светлым, как когда он ушёл из дома. Дом... Тоскливые мысли были оборваны: сразу же, как они принялись до краёв заполнять его голову, Тарталья залез к нему в карман, забрал оттуда ручку и взял его за руку. Он хмыкнул, с возмущением обращая на него взгляд. В чужих глазах читалась явная скука. Аякс поудобнее перетянул его руку к себе поближе, пристроил у себя на ноге и принялся что-то на ней рисовать. А. Ясно. Ничего, что было бы достойно его внимания. Он закатил глаза и продолжил смотреть на застывшее озеро. Должно быть, через пару дней оно уже покроется тонким льдом. Может, через пару месяцев тут будут устраивать зимнюю рыбалку. Очень красиво. Монотонные движения шариковой ручки на тыльной стороне ладони умиротворяли. На самом деле всё не так уж и плохо, как он мог подумать. Тарталья начал пытаться закатать рукав его куртки. Скарамучча резко одёрнул руку, пихнул его коленом и посмотрел на готовое творение. Какой кошмар. Хотя нет, не кошмар. Ничего особенного, на самом деле. Какой-то танк, какая-то кривая рыба, череп и снайперская винтовка (у него подозрительно хорошо получается рисовать оружие), а вокруг них куча мелких крестов. А ещё кольцо на мизинце. Куникузуши не знает, почему он снова обратил на него внимание, но его присутствие почему-то очень удивляло. Возникало ощущение, будто это просто какой-то сон или выдумка, но глянь вниз, и вот оно, здесь, на своём законном месте. Это... здорово. Как бы он не хотел этого признавать, это очень здорово. Он поёжился от внезапно подувшего ветра и поднял незаинтересованный взгляд обратно на друга. Тот улыбнулся, пожал плечами и приглашающе вложил ручку в его руки. Музыкант взял чужую руку и начал рисовать. Он рисовал карикатурные члены, сигареты, кости и розы. Если говорить совсем уж честно, то это был предел его возможностей. Потом они разделили контейнер с бутербродами и пили горячий чай из одной кружки. Потом они немного пообщались. Оказалось, что Аякс учился играть в шахматы в уме, потому что в детстве увидел это в крутом фильме про военных, а Куникузуши тоже умел, но уже потому что хотел в свои лихие двенадцать лет выёбываться перед матерью, и они устроили несколько странноватых партий. Потом солнце начало медленно опускаться за горизонт. Небо отражалось в воде, окрашивая её в нежный красноватый цвет. Перистые облака были похожи на объемные белые мазки, оставленные рукой талантливого художника. Скарамучча достал телефон (за всё это время ему совершенно никто не писал, и на этот факт он презрительно сморщил нос), чтобы сфотографировать ярко-розовый закат и выложить его в Акашу. Аякс поднялся, потянулся и протянул ему руку. Он с готовностью вложил свою ладонь в чужую, что ощущалось как абсолютно естественное действие, и они пошли обратно. Теперь дорога была ему знакомой. Скарамучча то и дело натыкался взглядом на камни и кусты, которые подмечал до этого. Деревня была тёмной, и на середине пути им вообще ничего не было видно. Пришлось включать фонарик. Но скоро тусклый свет фонарей оповестил о том, что они приблизились к вокзалу, и Скарамучча с облегчением выдохнул. Обратный путь всегда кажется короче, но он всё равно безумно устал идти. Свет на платформе слепил глаза. Аякс держался бодрым, стоял с широко расправленными плечами и смотрел на свою изрисованную руку. Музыкант не разделял этот настрой: его безумно клонило в сон. Он не спал уже несколько дней. Почему-то этот факт дал о себе знать только сейчас. Может это от того, что это первый раз за последний месяц, когда он хоть как-то истратил свою жизненную энергию, но на причину ему было поебать. Ему просто пиздецки хотелось спать. Куникузуши моргал рассеяно, задерживая глаза закрытимы на пару секунд, и даже не заметил, как они снова оказались в электричке. Как же ярко лампочки на потолке слепят глаза. Выключите, пожалуйста, свет. Хотя-бы на секунду. Он сел у окна, прислонившись лбом к стеклу, и самую малость опустил ставшие уже свинцовыми веки вниз. Ему не было видно окружающей его обстановки, но он слышал много чего: Аякс сбоку зашумел молнией своего рюкзака, кто-то подсел напротив, на сиденье в конце вагона заорал ребёнок... Звуки начали смешиваться в один цельный комок. Огромный. Твёрдый. Ни проглотить, ни раскусить. Избавиться от него хотелось как можно быстрее, но рядом не было ни наушников, ни револьвера. По окну застучали капли дождя. Постепенно всё это замолкло. Затухло. В его сознании полупрозрачной картинкой смутно мелькали молнии, плачущие дети и спокойное лицо матери, но вскоре исчезло абсолютно всё, и он провалился в спокойнейший сон.

***