Розовая открытка

Для Рана это был еще один обычный день, а для Риндо очередная нервотрёпка. Вернее, он сам невольно трепал себе нервы. Несмотря на то, что братья вместе держали весь Роппонги под собой, в школе у них была на удивление нормальная репутация. Уж очень буквально некоторые девочки понимали дружелюбный, на первый взгляд, характер Рана. Словно мухи велись на венерину мухоловку, не видя очевидной угрозы. Он не отталкивал их. Старшему Хайтани всегда нравилось внимание, и кто из школы сможет ему возразить? Парочка парней уже попали в лазарет, пытаясь донести до Хайтани, чтобы он ограничил своё общение с некоторыми из девчонок, которые были им не безразличны, а в итоге получили под дых и угрозы не говорить медсестре и директору кто и где их так отделал. Подрались за школой, с кем не бывает. Но день святого Валентина Риндо на дух не переносил. Пока его брат корчил из себя милого парня, младший не утруждал себя глупой актерской игрой. Он был немногословен, а порой и груб, так что все девочки быстро от него отстали, а после пары запугиваний и самые бойкие перестали его донимать. «Ты совсем не похож на брата. Ран милый и добрый, а ты грубый и злой!» Раздражали, ему это не нужно, однако, смотря как Ран мило улыбался, принимая очередной приторно розовый пакетик с шоколадом и самодельную открытку, на зубах будто песок захрустел. И зачем он с ними только милуется? Всё равно такое не ест, и дома всё брату отдаёт. — Чего такой грустный? Хуй сосал невкусный? — На большой перемене Ран заглянул в класс, чтобы позвать его обедать на крышу. Всё же в столовой было слишком шумно. — И без тебя тошно. Весь день только и слышу щебетание девчонок о романтике и свиданках. — Он вынул из рюкзака бенто и встал из-за стола. — Пошли уже, а то тут дышать невозможно. Весь класс конфетами пропах. — Рин вышел из класса первый, направляясь в сторону лестницы, как его неспешно нагнал Ран и закинул свою руку на плечи, притягивая к своему боку. — Не грусти, Рин-рин, и на твоей улице будет праздник. Хочешь, открытками поделюсь? — Вот же засранец, на больное давит. Он и сам не понимал на что злится, если сам всех отталкивал. Риндо любил сидеть на крыше, тяжелые мысли буквально сдувало ветром, но всё же было ещё довольно прохладно, чтобы сидеть на ней слишком долго. — Пойдём, а то на урок опоздаем. — Какой же ты скучный. Посиди ещё немного. Небо сегодня особенно чистое. — Ран смотрел в холодную синеву, улыбаясь. Казалось, будто промозглый ветер его абсолютно не волновал. — Ладно, всё равно преподаватель сам всё время опаздывает. — Они молча сидели еще пару минут, пока Риндо пытался понять, на что так умиротворенно в небе смотрел Ран. В классе было шумно, так что не особо акцентируя внимание на опоздавшем ученике, учитель сказал ему скорее занимать своё место. К уроку он приготовился заранее, но что-то на столе было не так. Взгляд зацепился за розовый треугольный листок под учебниками. Потянув за него, он обнаружил что это небольшое, сложенное пополам сердечко. Оглядев класс, он не заметил, чтобы на него смотрели в ответ, выжидая реакции. Значит, кто-то с параллельного? Раскрыв самодельную открытку, он увидел знакомый почерк. Кандзи были выведены чуть причудливо, так что не сразу узнавались. В содержание не было ничего особенного, даже наоборот, но внутри уже разливалось привычное тепло. Каждый год Риндо получал всего одну валентинку, но и та никогда не была подписана. Всё что их связывало — это витиеватый стиль написания, который мог бы подойти ромадзи, но никак не иероглифам. Секрет только для него, что где-то этажом выше, парень переплетал растрепанные ветром косы, пока в мусорке валялись остатки розовой бумаги с закругленными уголками. Быть может, однажды он притянет Риндо близко-близко, выдыхая на самое ухо «люблю». И в тот момент всё остальное потеряет значение. И девочки из параллельного класса, и их надушенные парфюмом открытки, и шоколад, который Ран, несмотря на свою любовь к сладкому, никогда не ел.