Несладкий закон

Простенько одетый мальчуган лет семи забежал во фруктовую лавку мадам Ле ФрутинИ и, бесцеремонно расталкивая посетителей, стал пробираться к кассе. Люди, не понимая, что происходит, лишь удивленно смотрели себе под ноги и безмолвно наблюдали за тем, как этот карапуз пробивает себе путь, постоянно выкрикивая одну фразу. -Позовите хозяйку!- слышался писклявый голосок мальчишки.- Позовите хозяйку!- в конце концов, он добрался до прилавка и, обратившись к стоявшей за ним Марте Хунгриг, повторил.- Позовите хозяйку! -Зачем она тебе?- поинтересовалась Марта, продолжая обслуживать очередного клиента. -Срочное донесение. Я скажу только ей.- с серьезным видом заявил ребенок. -Хорошо. Проходи туда.- продавщица указала на дверь в углу комнаты.- Она там. Мальчуган развернулся и бросился в указанном направлении, вновь расталкивая на своем пути покупателей. Однако едва он успел добраться до цели, как деревянная дверца отворилась и из проема показалась средних лет блондинка с аккуратно уложенными, коротко стрижеными волосами, и надетой поверх них модной шляпкой. -Что за шум, а драки нет?- спросила шутливо незнакомка, посмотрев себе под ноги, на подбежавшего ребенка. -Срочное донесение, мадам Ле Фрутини!- заголосил мальчишка.- Они идут! -Погоди. Не так громко.- поспешила успокоить своего маленького гостя хозяйка лавки и, опасливо оглядываясь на посетителей, завела мальчугана в комнату, из которой только что вышла.- Кто идет? Полиция? -Да. Облава, мадам.- затараторил малыш, размахивая руками.- Снова сладости ищут! Они уже прочесывают соседний квартал, а через час здесь будут. -Спасибо, что предупредил. Вот твоя оплата за услугу.- женщина в шляпке дала конфетку, на фантике которой красовалась надпись «Ле Фрутини».- Только ешь здесь. Чтобы никто не увидел. Но мальчишку учить не надо было. Благодарно кивнув, он в следующее мгновение зашелестел оберткой, и уже через пару секунд аппетитно чавкал только что съеденной конфеткой. Еще через минуту ребенка и след простыл. Мадам Франческа Ле Фрутини осталась одна, одолеваемая тягостными раздумьями. Выглянув в торговый зал, она позвала свою помощницу Марту Хунгриг и приказала закрывать лавку, выпроводив всех клиентов. Медлить было нельзя. Полицейская облава это дело серьезное. Тут шутить не следует. Если стражи правопорядка придут и найдут запрещенный товар, то ссылка на каторгу мадам Ле Фрутини точно обеспечена. А таким запрещенным товаром в Вабарийском королевстве с некоторых пор являлись любые сладости. Даже те, что не содержали в себе сахара. После безвременной кончины королевы Августы, ее преемница, двоюродная сестра Ноябрина объявила официальную причину смерти монаршей особы. Ею было признано чрезмерное употребление разнообразных сладостей. Причем в таком большом количестве, что сердце королевы однажды не выдержало обжорства и остановилось. Но это было лишь заявление властей. На самом деле многие были в курсе, что причиной ухода в мир иной Августы Круглопузой стала непомерная жадность и злоупотребление мужским полом. Иными словами властительница Вабарии лопнула от слишком большого количества семени закаченного в ее раздувшееся до невероятных размеров пузо. Однако эта версия оставалась людской сплетней. На деле, королева Ноябрина, приверженка строгой диеты, объявила любой искусственно добытый сахар вне закона. А вместе с ним и все его производные. То есть сладости. В Вабарии вступил в силу печально известный Несладкий закон. Единственным разрешенным видом лакомства в его пору оставались фрукты, как источник естественного, созданного природой сахара. Их продажей мадам Ле Фрутини и занималась. Но только официально. На самом же деле она была увлечена своей истинной страстью, подпольным производством всяческих кондитерских изделий. Но теперь же, любимому делу Франчески грозила опасность. Скоро должны были нагрянуть ищейки, и от запрещенных сладостей необходимо было как-то избавиться. -Я всех выпроводила.- сообщила Марта, зайдя в комнату к хозяйке.- Клиенты были очень недовольны. Грозились жаловаться. Как бы это нам еще больше проблем не доставило. -Пока что, самая большая проблема, это товар.- произнесла задумчиво мадам Ле Фрутини и в сопровождении своей помощницы направилась в соседнюю комнату. Это был другой торговый зал. Меньшего размера, лишенный окон и стеклянных витрин. Здесь на полочках и лотках лежали аккуратно разложенные сладости: булочки, торты, пирожные, конфеты, сладкие пирожки и пироги, леденцы и сладкие напитки. От всего этого великолепия, а еще больше от царивших в помещении райских ароматов у пухлощекой Марты едва голова не закружилась. Как же она любила сладости! И как же плохо, что эта злюка-королева Ноябрина объявила их вне закона. -Надо от этого всего избавиться, мисс Хунгриг.- посмотрев по сторонам, Франческа взяла с одного из прилавков пончик в глазури и, покрутив его в руках, положила на место.- Столько труда было вложено, но что поделать. Нужно заметать следы, а иначе нам не сдобровать. Потайную кладовую полиция, скорее всего, не найдет. А вот готовую продукцию в раз обнаружит. Хотя бы по запаху. -Да. Так много всего.- закивала Марта, сглатывая слюну.- Даже сердце кровью обливается, как подумаешь, что это все нужно будет уничтожить. -Разжигай печку.- сказала мадам, снимая шляпку и стягивая с рук кружевные перчатки.- Попробуем все сжечь. -Не-е-ет!- возмутилась помощница Хунгриг.- Вы так долго над всем этим работали. Неужели вам не жалко будет? -Будет, конечно. А что делать? -А вот что!- Марта бросилась к одному из прилавков и начала жадно поглощать уложенные на нем правильными рядами булочки с корицей, изюмом и шоколадной глазурью. Увидев такое, мадам Ле Фрутини хотела поначалу возмутиться, но потом подумала, что какая разница, как избавляться от товара. В конце концов, это можно сделать с удовольствием. Сделав несколько шагов в сторону, Франческа открыла стеклянный шкафчик и, облизнувшись, достала из него поднос с тортом-медовиком. Взяв в руки нож, хозяйка лавки принялась отрезать себе куски, один за другим, жадно поедая их и мыча от удовольствия. С этим Несладким законом она совсем позабыла, насколько вкусна ее собственная выпечка. Марта же в это время продолжала уничтожать булочки. Дабы не делать это всухомятку, девушка схватила с соседнего прилавка двухлитровую бутылку вишневого компота и продолжила закидывать еду себе в рот, снова и снова, попутно запивая прохладным освежающим напитком. Прошло не меньше пятнадцати минут, а сильно изголодавшаяся по сладостям мисс Хунгриг успела зачистить пару прилавков, съев больше десятка пышных, сдобных булочек, несколько рогаликов с начинкой и около двадцати пончиков. Попутно все это несметное количество лакомств было залито тремя двухлитровыми бутылками с разнообразными компотами. В результате, в меру упитанная, пухлощекая Марта стала гораздо круглее прежнего. Ее аккуратно выпирающий, округлый животик сильно раздулся, заметно выпятившись вперед и превратившись в упругое, тяжеленькое полушарие, укрытое натянувшимся и немного приподнявшимся подолом платья. Однако девушка не хотела останавливаться и продолжала с неутолимой жадностью поглощать разложенные на прилавках сладости. Пирожки и куски шоколадных кейков исчезали в бездонной утробе молодой обжоры, все сильнее раздувая ее с каждой минутой. У мадам Ле Фрутини дела шли гораздо скромнее. Хотя изменения в ее фигуре также стали заметны даже невооруженным глазом. Съев три торта и несколько пирожных с заварным кремом, Франческа заметно опузатилась. Пришлось даже расслабить корсаж, высвободив изрядно округлившийся и теперь сильно выпирающий, набитый запретными сладостями, животик. Глубоко вздыхая и утирая выступивший на лбу пот, женщина продолжала поглощать торты и пирожные, все больше наполняя свой желудок. Однако, с каждым проглоченным ею кусочком, с каждой съеденной вкусняшкой, ощущение полноты усиливалось. Появился дискомфорт в набитом до предела пузике, а вместе с ним у тупая ноющая боль. Мадам Ле Фрутини остановилась, чтоб перевести дух. Но немного отдохнув и помассировав распухший от съеденных сладостей живот, она поняла, что не может продолжать. Ведь так объедаться ей не приходилось еще никогда прежде. -Ух, все… теперь точно нужно разжигать печь.- сказала Франческа, томно простонав и легонько похлопав по своему заметно обеременевшему животику.- Я кушать больше не могу, мисс Хунгриг… Мисс Хунгриг? Марта?- опираясь на край стола и придерживая отяжелевшее от чрезмерного обжорства брюшко, женщина неуклюже обернулась и замерла с раскрытым от удивления ртом. Помощница мадам Ле Фрутини продолжала пожирать сладкие лакомства, непрерывно запихивая их в свой перемазанный кремом и глазурью рот. Мыча от удовольствия и неописуемой жадности, Марта не могла остановиться. Она так давно мечтала о том, чтобы, как следует, наесться булочками, пирожными, тортиками и прочей вкуснятиной, что теперь не могла прервать процесс ни на секунду. Живот обжоры за это время раздулся до невероятных размеров, став походить на твердый, заполненный до отказа, тяжеленный шар, словно барабан, туго обтянутый трещащей от напряжения тканью платья. Белый фартучек продавщицы давно не выдержал напряжения и теперь болтался на громадном, выпирающем пузе, разорванной надвое тряпкой. Сама Марта с трудом держалась на ногах, раскачиваясь из стороны в сторону, сильно прогнувшись в спине и постоянно придерживая свободной рукой свой раздутый живот. Ощущение полноты в ее набитой до предела, распираемой во всех направлениях утробе стало запредельным. Боль была сильной, рвущейся изнутри наружу, грозящей немедленным взрывом неугомонной сладкоежке. Однако мисс Хунгриг не могла остановиться. Она не могла сказать себе «стоп, хватит». Ведь кондитерские изделия мадам Ле Фрутини были невообразимо вкусными, тающими во рту, дарящими ни с чем несравнимое удовольствие. И желая лишь одного, чтобы это самое удовольствие не прерывалось ни на миг, Марта продолжала хватать с полок разнообразные сладости и запихивать их себе в рот. А ее многострадальное пузо продолжало, тем временем, медленно раздуваться, все сильнее округляясь и раздаваясь вширь. От такого зрелища Франческе сделалось не по себе. Ей даже стало страшно за свою подчиненную. А вдруг ее необъятное пузище и вправду лопнет! Ведь эта потерявшая над собой контроль, юная особа явно замахнулась на то, чтобы очистить все прилавки, пожрав весь запрещенный товар, до последней крошки. -Марта! Что ты делаешь?- воскликнула, наконец, мадам, поборов охватившее ее оцепенение.- Твой живот! Он не выдержит! Остановись!- женщина неуклюже бросилась вперед и, в несколько шагов преодолев комнату, попыталась остановить свою помощницу, выхватив у нее из рук недоеденную булочку. -Ох… Я не могу… Ох… Все такое вкусное… Такое… Ммм!- Марта мученически скривилась, обхватив свое громадное, переполненное пузо и грузно повалившись на стоящий неподалеку стульчик.- Простите меня… Я просто хотела помочь избавиться от всего этого… Ох… Жалко сжигать это все в печи. -Дурочка, ты же лопнешь от такого обжорства.- Ле Фрутини тепло улыбнулась, сочувствующе погладив плечи мисс Хунгриг.- Где я себе такую хорошую помощницу найду тогда? Хорошие сотрудники ведь на дороге не валяются. -Спасибо, мадам… ох.. так много еще осталось.- Марта обвела взглядом комнату, а потом оценивающе посмотрела на свой живот.- Неужели вы и вправду хотите это все уничтожить?... ох… это такое варварство. -А ты что предлагаешь? Съесть это все? Я не могу больше. С меня точно хватит.- Франческа потерла свой округлый пузик, раздвинувший ослабленный корсаж. -Тогда я все съем… ох.. я смогу… поверьте, мадам.- тяжело вздыхая и постанывая от ощущения полноты, произнесла мисс Хунгриг.- Так будет лучше… и для вас… и для меня. -Для меня да. А вот для тебя, глупышка, не уверена.- мадам Ле Фрутини склонилась на своей подчиненной и, задрав ее трещащее от натуги платье, оголила необъятных размеров, тугой живот обжоры.- Смотри, какой он у тебя. Едва продавливается. -Со мной… ох… все хорошо.- блаженно улыбнулась Марта, чувствуя прикосновения нежных рук начальницы.- Я могу хоть еще столько же съест… ох.. легко. Только помогите мне, пожалуйста… стоять трудно… ох.. спина устает быстро. Подавайте мне товар, а я буду есть. -Не думаю, что это хорошая идея.- задумчиво произнесла Франческа, продолжая массировать пузо мисс Хунгриг.- Но раз ты так настаиваешь, так и сделаем. Только не жалуйся потом. -Ни в коем случае, мадам.- вяло замотала головой Марта.- Для меня честь оказать вам такую помощь… ох.. и еще огромное удовольствие. Ле Фрутини снова улыбнулась своей подчиненной и, взяв с ближайшего прилавка несколько кульков с конфетами, принялась запихивать сладости в широко раскрытый рот девушки. Марта, продолжая постанывать и вздыхать, послушно ела все, чем кормила ее начальница. Едва успевая пережевывать и глотать, ненасытная сладкоежка чувствовала, как с каждым кусочком, с каждой съеденной вкусностью, ее набитая до отказа утроба продолжает медленно распухать, а неизмеримое внутреннее давление все невыносимее давит на стенки живота, растягивая его и делая еще необъятнее, тяжелее и тверже. А минуты летели одна за другой. Полиция должна была нагрянуть совсем скоро. Неожиданно осознав неминуемую близость облавы, мадам Ле Фрутини поняла, что нужно торопиться. Бедняжка Марта, за последние полчаса, раздувшись до совершенно невероятных размеров, ела теперь совсем медленно, постоянно прерываясь, тяжело дыша и кряхтя от невыносимой тяжести и боли в ее переполненном сверх меры брюхе. Франческа даже подумывала прекратить это безумное кормление и воспользоваться-таки печью. Но мисс Хунгриг ни разу не пожаловалась, ни разу не попросила остановиться. Она послушно глотала все, что попадало в ее раскрытый рот. Просто теперь, когда живот юной обжоры вырос настолько, что достиг ее собственных колен, кушать Марте становилось неимоверно трудно. Она в буквальном смысле слова насиловала свое многострадальное, растянутое до предела нутро, пытаясь впихнуть в него еще больше сладостей. С этим всем надо было что-то делать. Собрав всю свою решимость и волю, мадам Ле Фрутини сгребла с прилавков всю оставшуюся еду, питье и, уложив ее на тележку, подкатила к раздувшейся от обжорства мисс Хунгриг. -Прости меня, моя родная.- тихо произнесла Франческа, жалостливо посмотрев на помощницу и погладив ее гигантское пузо.- Я не могу поступить иначе. Надо избавиться от остатков товара. И очень быстро. Марта лишь понимающе кивнула в ответ, глубоко вздохнув и положив свои обессилевшие руки на тугой купол, набитого сверх всякой меры живота. Мадам Ле Фрутини утерла остатки крема и глазури с губ своей подчиненной и, поправив ее слипшиеся от выступившей испарины волосы, принялась методично заталкивать сладости в рот неимоверно обожравшейся девушке. Пирожные следовали нескончаемым потоком, одно за другим. Вслед за ними, кусок за куском, шли разнообразные торты и пироги со сладкой начинкой. Периодически их сменяли шоколадные конфеты, леденцы, миникексы и пончики. Однако, через каждые пару минут эта казавшаяся бесконечной вереница кондитерский изделий приостанавливалась, ненадолго уступая место напиткам, вливавшимся в глотку бедняжки Марты по два-три литра за раз. От такого наплыва сладостей, живот юной обжоры стал стремительно распухать, превращаясь в совершенно нереальный по своему объему и размерам шар. Шар этот был тверд, словно камень. Он неумолимо рос, урча от неизмеримой наполненности, скрипя растянутой до предела кожей и все больше раздаваясь во всех возможных направлениях. Сама Марта громко стонала, периодически завывая от невыносимой боли, пронзавшей ее переполненную утробу и, кряхтя от необычайно сильного внутреннего давления, стремившегося столь беспощадно разорвать нутро неприлично объевшейся бедняжки. Однако, по-прежнему, не смотря на все неприятнейшие ощущения, не смотря на неимоверную тяжесть чрезвычайно раздутого живота, мисс Хунгриг продолжала глотать остатки сладостей, запихиваемых ей в рот, ни разу не пожаловавшись, и ни разу не попросив остановить это чудовищное кормление. Куда больше остановиться хотелось самой мадам Ле Фрутини. Глядеть на монструозное, необъятнейшее пузо своей помощницы, без содроганий в душе женщина не могла. Она даже временами закрывала глаза, дабы не видеть, как неумолимо растет эта абсолютно упругая, наполненная до предела громада, как истончается невероятно растянутая белоснежная кожа. Если бы Франческа могла, то она заткнула бы еще и уши. Ведь слушать эти непрекращающиеся стоны, сдавленные мычания, а также низки рокочущий гул, доносящийся из набитой до отказа утробы, так же было невыносимо. Но все когда-нибудь заканчивается. Закончилась и еда. Последнее пирожное отправилось в раздутый до невозможности живот мисс Хунгриг. В эту необъятнейшую, розовую, дрожащую от напряжения сферу, превышавшую теперь один метр в диаметре. Франческа боялась притронуться к этой потрескивающей, ставшей слегка прозрачной, глянцевой поверхности. А вдруг она не выдержит? Вдруг лопнет от колоссального внутреннего давления? Испытывая угрызения совести и жалость к своей помощнице, мадам не могла найти слов, чтобы хоть как-то поддержать юную обжору. Однако, Марта, немного переведя дух, сама начала говорить. -Я все съела?.. Ничего не осталось?- голос девушки дрожал, периодически срываясь на судорожные всхлипывания. -Все. Все, моя милая.- Франческа склонилась к подчиненной, бережно обняв ее покатые плечи.- Теперь надо тебя спрятать, чтобы у полиции не было вопросов. Ты встать сможешь? -Ко.. конечно… Если вы поможете.- поморщившись от очередного приступа острой режущей боли в чрезвычайно раздутом пузе, Марта безуспешно попробовала подняться со стула. -Помогу. Конечно, помогу.- спохватилась мадам Ле Фрутини и метнулась через всю комнату к висящему на стене портрету покойного мужа. Отодвинув его в сторону, женщина нажала на рычажок, оказавшийся под рамкой. В следующий момент раздалась серия мягких щелчков и у дальней стены помещения, на полу распахнулись потайные, замаскированные под доски, дверцы. Это была секретная кладовая мадам Ле Фрутини. Там хранились ингредиенты для изготовления нелегальных лакомств. Как и сами сладости, эти продукты также были запрещены законом, а потому хранились под полом. Там, где их никто не найдет. Вернувшись к своей помощнице, Франческа аккуратно обняла ее неимоверно раздавшиеся, округлившиеся бока и напряглась, что было сил, пытаясь помочь Марте встать со стула. С огромным трудом, но это получилось сделать. Охая и стеная от неописуемой тяжести и боли, мисс Хунгриг стала грузно переступать, делая один шаг за другим. Ее пузище упруго раскачивалось всей своей громадой, как стараясь опрокинуть свою хозяйку. Однако мадам Ле Фрутини хорошо управлялась со своими обязанностями и не позволяла своей раздутой до предела подчиненной потерять равновесие. Постепенно, приноровившись, женщина и молодая, перекормленная девушка смогли добраться до входа в кладовую. Слава богу, дверной проем оказался достаточно широк, чтобы вместить неимоверно раздутое брюхо. Здесь, шествуя впереди и поддерживая пузо Марты, Франческа помогла своей подчиненной спуститься по деревянной лестнице и усесться у стены, недалеко от бочек с медом и сгущенным молоком. -Сиди тихо, дорогая моя. Постарайся не стонать и мычать громко.- заботливо проговорила Ле Фрутини, бережно пододвигая массивное пузище помощницы.- Тут тебя не найдут. Я закрою двери снаружи, а сама встречу полицейских. Попытаюсь избавиться от них как можно скорее. -Не волнуйтесь… со мной все будет хорошо.- сказала Марта, продолжая судорожно вздыхать.- Я потерплю до вашего возвращения… Я ведь почти привыкла… к своему новому состоянию. Сдержано улыбнувшись и погладив покрасневшие от напряжения пухлые щечки мисс Хунгриг, хозяйка лавки покинула кладовую и, закрыв за собой потайные двери, приступила к уборке помещения. Комнату, где до этого хранились сладости, надо было очистить от крошек и проветрить, избавив от царившего здесь аромата ванили и шоколада. Но едва Франческа успела пройтись щеткой по полкам и подмести пол, как из вестибюля послышался нетерпеливый стук в дверь. -Откройте! Это полиция!- послышался сердитый мужской голос с улицы.- Мы знаем, что тут кто-то есть. Не пытайтесь отсидеться! Открывайте! -А никто и не отсиживается, господа офицеры.- мадам Ле Фрутини открыла дверь, изобразив дежурную приветственную улыбку.- У меня учет. Я была занята. -Мы войдем осмотреться, сударыня.- козырнул усатый полисмен, стоявший за порогом и, не дождавшись разрешения, вошел внутрь. Вслед за ним в помещении оказались еще четыре служителя правопорядка. Последним неспешно зашел, аристократически задрав гладко выбритый подбородок, мужчина в черном пальто. -Господа, останьтесь снаружи. Далее я осмотрю все сам- сказал негромко незнакомец и полицмейстеры, будто дрессированные собачки, послушно выпорхнули обратно на улицу. -Мне нечего вам показать.- спокойно заявила Франческа, оставшись наедине со своим гостем.- У меня фруктовая лавка. Ничего запрещенного законом. -Вы так уверены?- ехидно улыбнулся мужчина в пальто, обшарив взглядом витрины и прилавок.- А что у вас там? Рабочий кабинет? Я его тоже осмотрю.- он уверено направился к двери в углу комнаты. Мадам Ле Фрутини последовала за незнакомцем, ощущая растущую в душе тревогу. Зайдя в кабинет хозяйки, человек в черном не стал там задерживаться надолго. Его внимание привлекла другая дверца, ведущая в тайную комнату, где еще час тому назад хранилось несметное количество разнообразных сладостей. Оказавшись в подозрительно пустом помещении, нежеланный гость Франчески шумно втянул воздух и, расплывшись в блаженной улыбке, стал пристально осматривать полки. -Какое-то странное место, мадам.- заявил мужчина в пальто.- Так много стеллажей. Будто это еще один прилавок. Вот только ни окон, ни парадного входа здесь не имеется. Да и к тому же этот запах… -Я хочу расширить торговый зал.- едва скрывая волнение, заявила Ле Фрутини.- Дело идет в гору. Продажи растут. Нужна перепланировка. -Ах, нуда. Это, конечно же необходимо.- вновь хитро улыбнулся незнакомец и, постоянно принюхиваясь, заглянул за один из шкафов.- Вот только это что такое?- человек в черном ловко наклонился, и извлек из пространства между полкой и стеной небольшую белую коробочку. При ее виде сердце мадам Ле Фрутини замерло, а в душе все похолодело от накатившего ужаса. Внутри этой ничем непримечательной коробочки оказались четыре миникекса, каждый из которых был покрыт глазурью того цвета, который соответствовал вкусу кондитерского изделия. Своеобразный набор, который сама Франческа, художница по натуре, называла «Четыре незабываемых мгновения». Человек в пальто взял один из кексов, тот, что был покрыт шоколадной помадкой и, повертев его перед глазами, целиком положил себе в рот. Аппетитно жуя его и мурча от удовольствия, незнакомец стоял посреди комнаты, зажмурившись. -Ох.. мфв… блавенство, мадам.- он проглотил кекс, удовлетворенно вздохнув и посмотрев на хозяйку лавки опьяневшим от наслаждения взглядом.- Вы истинная волшебница, надо признать! Ох, если бы не этот злосчастный закон, я был бы вашим преданным поклонником.- человек в черном вытер платочком уголки рта и сунул коробочку за пазуху.- Но служба, есть служба. Это я обязан взять с собой. Как и вас, мадам Ле ФрутИни.- незнакомец произнес фамилию Франчески, сделав ударение на предпоследний слог. -Ле ФрутинИ.- поправила гостя женщина.- Я француженка, а не итальянка. -Я это запомню, сударыня.- учтиво кивнул мужчина в пальто.- А теперь пройдемте со мной. Господа полицейские в ваше отсутствие присмотрят за лавкой. Франческе не оставалось ничего другого, как подчиниться. Надев свою любимую шляпку и, накинув на плечи черный атласный жакет, хозяйка лавки вышла на улицу в сопровождении человека в черном. Внешне она старалась вести себя достойно, сохраняя спокойствие и присущую ей природную женственность. Однако внутренне, Ле Фрутини испытывала огромное беспокойство. И не только за свою дальнейшую судьбу, но и за судьбу ее помощницы мисс Хунгриг, оставшейся запертой в потайной кладовой. Сев в карету вместе с незнакомцем, Франческа поехала через весь город, по направлению к королевскому замку, возвышавшемуся над городом помпезной, каменной громадой. В это время, сидящая в подвале Марта, постепенно приходила в себя после чудовищного обжорства, что ей пришлось испытать часом ранее. Потирая громадный, переполненный живот и сдерживая рвущиеся из груди стоны, девушка внимательно прислушивалась к тому, что творилось у нее над головой. Вот послышался стук в дверь. Вот раздались грубые мужские голоса и наглый топот тяжелых полицейских сапог. Следом еще один голос. Тоже мужской, только спокойный и учтивый. Снова звуки шагов. Шли двое. Мягкий цокот каблучков стопроцентно принадлежал мадам Ле Фрутини, а другие, слегка шаркающие, будто осторожные шаги производились кем-то другим, неизвестным. Марта как могла, пыталась разобрать слова, доносившиеся из торгового зала. Но ничего не выходило. Ни малейшей фразы, ни единой буковки. Стены секретной кладовой надежно хранили тайны, не только от тех, кто был снаружи, но от тех, кому посчастливилось оказаться внутри. Съедаемая беспокойством, не знающая того, что происходило, и опасающаяся наихудшего развития событий, мисс Хунгриг позабыла о своем крайне раздутом состоянии и усиленно думала над тем, как еще можно помочь своей хозяйке. А что если мадам Ле Фрутини начнут допрашивать прямо на месте? Вдруг полицейские узнают о потайном погребе с запрещенными ингредиентами? Ведь тогда расправы будет не избежать. Ни Марте, ни ее начальнице. Прекрасно понимая это и тревожно озираясь по сторонам, девушка смогла принять только одно, казавшееся в тот момент наиболее правильным решение. Стеная от тяжести и боли в набитом до отказа пузе, мисс Хунгриг потянулась к ближайшему бочонку со сгущенным молоком. Если кладовую обнаружат, то пусть обнаружат пустой, как торговый зал наверху. С трудом подтащим пятилитровый сосуд со сладким содержимым, Марта открыла затычку и, глубоко вздохнув, присосалась к отверстию. Поток густой, прохладной массы устремился ей в глотку, а оттуда в переполненный сверх меры желудок. Вмещая непрерывно поступающее сгущенное молоко, живот девушки вновь начал медленно расти, угрюмо урча от напряжения и поскрипывая, растягивающейся беспредельно кожей. Чувствуя нарастающее до безумия давление в своем разрываемом на части нутре, юная обжора ела без остановки, хрипя и кряхтя от приступов резкой, едва терпимой боли. Поглощенная собственными ощущениями, сконцентрировавшись лишь на них, бедняжка Марта потеряла всякую связь с окружающей ее реальностью. Она больше не слушала голосов, доносившихся сверху, не слушала удаляющихся шагов мадам Ле Фрутини. Девушка думала лишь о том, как пожрать все содержимое кладовой и, при этом умудриться, не лопнуть от чрезмерного наполнения. К этому моменту карета, в которой ехала Франческа и сопровождавший ее человек в черном пересекала центральную площадь. Хозяйка лавки сидела, опустив свой взгляд, будучи всецело во власти собственных размышлений. Что ожидает ее впереди? Арест? Допросы? А потом? Тюремное заключение без суда и следствия, или того хуже, ссылка на каторгу, куда отправлялись большее число нарушителей? От такого в душе мадам Ле Фрутини все холодело. Ужас и безмерная тревога заставляли сердце женщины трепетно сжиматься в маленький комочек. Но еще страшнее Франческе становилось, когда она начинала думать о своей помощнице. Бедная девушка осталась заперта в кладовой. Даже если она позовет на помощь, то никто не сможет найти дверей в потайную комнату и, тем более, отыскать потайной рычажок, открывающий вход туда. А вдруг Марта, это ненасытная обжора, решит полакомиться содержимым кладовой? Что с ней тогда случится? Что случится с ее и так раздутым сверх всякой меры пузом? От всех этих мыслей у мадам Ле Фрутини с трудом получалось спокойно сидеть на одном месте и, изображая притворное хладнокровие, с непоколебимым видом смотреть в окно. А меж тем, экипаж достиг своего места назначения. Въехав во внутренний двор королевского замка, карета замерла на месте, громко скрипнув рессорами. Не теряя и секунды времени, человек в пальто встал со своего места и вышел наружу, естественно, не забыв при этом проявить галантность, и отточенным жестом подать руку Франческе. На несколько минут позабыв о своих тревожных размышлениях, мадам Ле Фрутини стала крутить головой, с интересом разглядывая архитектуру замка и суматошно бегающую туда-сюда монаршую прислугу. Увлеченная изучением королевской цитадели, женщина не сразу заметила, что ее ведут по длинному коридору, но не вниз, туда, где располагалась темница, а наоборот, наверх, к покоям самой Ноябрины. -Прежде, чем мы зайдем в тронный зал к нашему величеству, мне необходимо кое о чем предупредить вас, сударыня.- человек в пальто заговорил тихим, покровительственным тоном, нарушив, наконец, свое долгое молчание.- Ну, во-первых, королева Ноябрина относится к тому типу монархов, которые считают, что любые законы издаются исключительно для ее подданных и самого монарха ни коем образом не касаются. От того, вполне возможно, вам будет крайне неприятно открыть для себя некоторые неизвестные ранее стороны личности нашей дражайшей королевы. -О каких таких сторонах личности вы говорите?- поинтересовалась Франческа.- Не уж то вы хотите намекнуть, что наша королева не соблюдает Несладкий закон? -Именно! Вы, мадам, попали в самую точку!- удовлетворенно закивал мужчина в пальто.- И от того, у меня к вам, сударыня будет особая просьба: ни в коем случае не перечьте нашему величеству, не пытайтесь указать ей на недостатки. Сохраняйте максимум такта и благоразумия. Ради вашей же безопасности. -Я постараюсь, конечно.- пожала плечами Ле Фрутини.- Я прекрасно понимаю, что королева Ноябрина наделена абсолютной властью и может сотворить со мной все, что пожелает. -Это абсолютно верное суждение, сударыня.- закивал человек в черном.- Но я считаю необходимым предупредить вас еще о второй важной детали, напрямую следующей и первой. Все, что будет сказано в стенах этого замка, все, что вы услышите и узнаете, должно будет остаться здесь. Утечка информации, в каком-либо виде недопустима и в вашем случае может обернуться весьма плачевными последствиями… Ну, что же, мы пришли. Мадам Ле Фрутини и ее спутник остановились у роскошных дверей, украшенных витиеватыми золотыми узорами и драгоценными камнями. -Итак, помним о том, что я только что сказал, собираемся с духом и заходим.- мужчина в пальто с усилием толкнул одну из створок и, держа Франческу за локоть, бережно провел внутрь тронного зала. Тронный зал оказался не слишком просторным помещением. Примерно десять метров в ширину и столько же в длину. Даже потолки оказались не особо высокими. Хотя во всем остальном, рабочий кабинет королевы Вабарии выглядел, как подобает выглядеть всем главным залам замка. Богатая отделка, роскошная лепнина и искусно выполненные барельефы, ковровая дорожка из красного бархата и блистательный в своей помпезности трон с гордо восседавшей на нем властительницей Ноябриной. Увидав ее, Франческа почтительно склонилась, ровно настолько, насколько позволял ее округлый живот. -Мадам Ле Фрутини. Вот и вы.- надменно приподняв подбородок, произнесла Ноябрина.- Думаю, вы понимаете, почему вы оказались здесь. -Да, Ваше Величество.- спокойно произнесла хозяйка фруктовой лавки.- Я прекрасно понимаю, почему я оказалась в замке, но я не могу знать, чем обязана столь высокой чести предстать перед Вами. -Можете оставить весь этот этикет и говорить проще. Больше времени теряем.- усмехнулась королева, поднимаясь с трона и делая неторопливые шаги по красной ковровой дорожке. Властительница Вабарии была статной, грациозной женщиной, с пышными локонами огненно-рыжих волос, таких же, какие были у ее двоюродной сестры, покойной Августы. Только в отличие от своей родственницы, Ноябрина была более длинноногой, больше ростом, и стройнее. Приблизившись вплотную к Франческе, королева оказалась выше почти, что на голову. И, по правде говоря, производило определенное впечатление, заставляя невольно трепетать перед прекрасной монаршей особой. -Ле Фрутини.- задумчиво произнесла Ноябрина и с интересом посмотрела на заметно выпирающее пузико Франчески.- Фамилия в прошлом довольно известная в нашем государстве. Вы и ваш супруг раньше занимались кондитерскими изделиями, не так ли? -Покойный супруг.- с плохо скрываемым недовольством уточнила мадам Ле Фрутини.- Он умер более года тому назад. И да, мы держали с ним лавку, где продавали разнообразные лакомства, очень популярные в королевстве. -Да-да, я помню.- закивала Ноябрина, не обращая внимание на то, как блестят злостью глаза ее гостьи.- Моя покойная двоюродная сестра часто заказывала у вас что-нибудь вкусненькое. Но давайте обойдемся без этих воспоминаний. Перейдем непосредственно к делу.- королева обошла хозяйку лавки, пристально осмотрев ее с ног до головы, и направилась обратно к трону.- Ваши способности пригодятся вам сегодня. От них, так сказать, будет зависеть ваша судьба. Я предлагаю пробыть вам, мадам Ле Фрутини, до конца дня в моем замке и к наступлению ночи заполнить этот зал всеми возможными сладостями. -Но разве Несладкий закон не запрещает всем подданным королевства изготовлять кондитерские изделия?- изобразив непонимание, заявила Франческа. Она украдкой обернулась на стоящего позади нее мужчину в пальто и увидела, как тот разочаровано вздохнул, опустив глаза в пол. -Вы хотите сказать, что мне чего-то не позволено?- усмехнулась королева, неожиданно спокойно восприняв ответ своей гостьи.- Я, между прочим, отношусь к сладостям вполне благосклонно. Просто некоторые обстоятельства гибели моей двоюродной сестры, обязали меня, как главу государства, принять решительные меры, дабы никого более не постигла подобная участь. Но ведь это не значит, что я не могу нарушить этот запрет. -Я не хотела сказать, что чего-то нельзя вам, Ваше Величество.- сохраняя спокойствие и невозмутимость, сказала Ле Фрутини.- Я хотела сказать, что не все разрешено вашим подданным. -Ой, прекратите!- махнула рукой Ноябрина, демонстративно усаживаясь на трон.- Я запретила, я могу и разрешить. И я разрешаю. Сегодня. Вы заполните этот зал сладостями. А если вздумаете отказаться, то окажетесь там, где рассчитывали оказаться изначально. В темнице. Если же согласитесь и выполните поручение, то вас отпустят, закрыв глаза на некоторые ваши проступки. Вам ясно? Что скажете? -Я согласна.- недолго думая сказала Франческа, гордо приподняв подбородок. -Прекрасно. Можете идти, выполнять мое поручение.- королева повелительно указала на двери.- Глава тайной службы проводит вас и все покажет. -Слушаюсь, Ваше Величество.- деликатно улыбнулась мадам Ле Фрутини и вновь поклонилась, бережно придерживая при этом свой живот. Развернувшись, она вышла из тронного зала в сопровождении мужчины в пальто. -Честно говоря, я вам удивляюсь, сударыня.- не скрывая восхищения, заявил человек в черном.- Вы умудрись дерзнуть нашей королеве и остаться невредимой… -Да будь она проклята!- едва сдерживая злобу, гневно прошипела Франческа.- Это все из-за нее и ее треклятого закона. Я и мой муж так любили заниматься изготовлением сладостей. Для нас это было настоящей страстью, смыслом жизни, так сказать. А после этого запрета мы потеряли право заниматься любимым делом. Вы представляете, каково это, не иметь возможности выплеснуть накопившиеся эмоции и вдохновение? Ох, это подорвало здоровье моего супруга и, в итоге, свело его в могилу. Я же решила, что не последую его примеру и буду заниматься сладостями. Пусть тайно, пусть с угрозой для самой себя, но буду. -Я искренне вам соболезную и поддерживаю вас.- заявил глава тайной службы, неожиданно тепло посмотрев на Франческу.- А также, я призываю вас, не сдерживайте порывы своей души. Сделайте все так, чтобы это запомнили надолго. Пусть ваши сладости будут самыми лучшими из всех созданных прежде.- мужчина в черном подвел свою спутницу к тяжелой дубовой двери, обшитой металлом.- По ту сторону королевская кухня. Сегодня она в полном вашем распоряжении. Как и все, кто там работает. А если какой-нибудь повар решит перечить вам, или станет отказываться, либо лениться, то скажите об этом мне. Я сей час все поправлю. Мадам Ле Фрутини с искренним удивлением посмотрела на главу тайной службы, не зная, что ответить. А человек в пальто, заметив замешательство Франчески, хитро улыбнулся и, достав из-за пазухи коробочку с кексами, открыл ее и, жадно втянув ноздрями аромат, удовлетворенно крякнул. -Эх, если бы не этот Несладкий закон, я был бы вашим самым верным поклонником, дорогая моя.- мечтательно произнес глава тайной службы и, мыча веселую мелодию, отправился вдоль по коридору, жуя один из кексов. Мадам Ле Фрутини так и осталась стоять возле входа на кухню, удивленно глядя вслед человеку в черном пальто, и поглаживая свой выпирающее пузико. Лишь через минуту, опомнившись, она поспешно отворила дубовую дверь и юркнула в помещение. А тем временем в лавке, в надежно запертой потайной кладовой, юная обжора Марта продолжала целеустремленно насиловать свою в высшей степени переполненную утробу, опустошая последнюю из шести бочек со сгущенным молоком. Пузо девушки раздулось сильнее прежнего, став не просто необъятным, а гигантским. Неописуемой по своим размерам и твердости сферой, утробно гудящей от немыслимого напряжения и скрипящего, истончившейся до невозможности кожей. Однако, из-за царящего в кладовой непроглядного мрака, мисс Хунгриг не могла видеть того, во что превратился ее необыкновенно распухший живот. Зато, она чувствовала бесконечное по своей мощи внутреннее давление, сильнейшую, практически невыносимую боль и, что совершенно неожиданно, неодолимое желание кушать еще и еще, желание наполнять свою, кажущуюся бездонной утробу, без остановки, не смотря ни на что. Но тяжесть беспредельно набитого пуза была столь велика, что практически не позволяла его ненасытной хозяйке двигаться. И все же, это не могло остановить Марту. Вопреки здравому смыслу, ей хотелось продолжать этот инфернальный праздник чревоугодия. К тому же, периодически раздававшиеся сверху шаги тяжелых полицейских сапог, будоражили трепетно сжимающееся сердечко девушки, буквально заставляя мисс Хунгриг волочить свое неподъемное брюхо, напрягаясь из последних сил. Стеная от немыслимой боли и громадного давления в чрезмерно наполненном животе, Марта кое-как преодолела пару-тройку метров и, все время, ощупывая впереди себя рукой, наконец-то, наткнулась на препятствие. Ею оказалась большая бочка. Объемом, не меньше ста литров. В душе девушке зажегся радостный огонек. Ведь в таких больших сосудах мадам Ле Фрутини хранила мед. А раз это бочка с медом, то где-то должен был быть и краник. И, еще немного пошарив во тьме, ненасытная мисс Хунгриг нашла-таки вожделенный кран. Сгорая от нетерпения, трясущимися от жадности руками, юная обжора повернула вентиль. Вязкая струя густой, сладкой, пахнущей полевыми цветами, субстанции устремилась в широко распахнутый рот Марты. Мыча от удовольствия и кряхтя от ощущения непрерывно увеличивающегося давления в наполняемой сверх меры утробе, девушка стала энергично заглатывать мед. От этого ее необъятное, колоссальное по своим размерам пузище стало медленно расти, становясь еще больше и тверже. Угрожающе урча и вибрируя растянутой до предела кожей, оно покорно вмещало дополнительный объем, недвусмысленно намекая своей хозяйке о неминуемо близкой развязке. В эти же минуты мадам Ле Фрутини была всецело поглощена выполнением королевского поручения. Расхаживая в развалку по просторной кухне и раздавая указания и периодически пробуя получившуюся стряпню, женщина смогла добиться от своих подчиненных небывалой скорости и точности выполнения всех излагаемых инструкций. Одно кондитерское изделие, следовало за другим. Прямо, как на настоящей фабрике. Булочки в шоколадной глазури, рогалики с марципаном, круассаны с заварным кремом, пироги со всеми возможными сладкими начинками, пончики, конфеты, торты и пирожные. Все это крутилось безумным хороводом, приводя Франческу в высшую степень восторга. Увлеченная своим излюбленным делом она позабыла почти, что обо всем на свете. Даже о бедняжке Марте, запертой в кладовой. Но об одном мадам Ле Фрутини помнила прекрасно. Она помнила о своем муже, и о Несладком законе, изданном двуличной плутовкой, королевой Ноябриной. Эта нечестивая монаршая особа лишила всех людей возможности испытать ту неподдельную маленькую радость, какую ощущает ребенок, получающий вкусную конфетку, а сама при этом, нагло шантажирую бедных, не имеющих возможности творить кондитеров, не отказывала себе ни в чем, лакомясь самыми изысканными сладостями. Что ж, раз Ноябрине так хочется моря удовольствия, то она его получит. Отдав очередные приказания деловито снующим на кухне поварам, мадам Ле Фрутини решила и сама приложить руку к готовке. Обтянув фартуком свой округлый от переедания животик, который после непрекращающихся проверок на вкус стал выпирать заметно сильнее, женщина сосредоточилась на деле. Впервые за всю карьеру профессионального кондитера, она решила изготовить свое излюбленное блюдо. То, что готовил ей супруг. То, от которого Франческа никогда не могла отказаться. Итальянский Волшебный кремовый торт. Божественное лакомство, созданное из простейших ингредиентов. Это будет финальный росчерк. Кульминация всей этой кондитерской феерии. Сладкая месть мадам Ле Фрутини. Та последняя капля в океане вкусностей, от которой жадная Ноябрина не сможет отказаться. Франческа подаст его в самую последнюю очередь. В тот самый, нужный момент. А пока Волшебный кремовый торт постепенно приближался к своей готовности, несметное количество разнообразных сладких блюд непрерывно наполняло тронный зал. И чем больше их становилось, тем необузданнее становилось желание королевы, тем ярче горели ее жадный глаза, тем труднее вабарийской властительнице было сдерживать рвущийся изнутри звериный порыв. И в определенную секунду Ноябрина больше не смогла спокойно сидеть на своей монаршей попе. Изнывая от нетерпения, трясущимися руками, она начала загребать сладости, пихая в свой широко открытый рот, и непрерывно наполняя свою ненасытную утробу. А меж тем, день подошел к концу. И с первой звездой, вспыхнувшей на небосклоне, был приготовлен и Волшебный кремовый торт. Уложенный на большое просторное блюдо, занимая его практически целиком, он несравненно благоухал, вызывая неконтролируемое слюноотделение у любого человека, находившегося рядом. Изнывала от этого аромата и сама мадам Ле Фрутини. Однако она не могла отказать себе в слабости принести сие творение в тронный зал собственноручно. Она хотела видеть, как зажжется жадный огонек в монарших глазах, она хотела знать, что ненавистная ей королева не сможет устоять перед искушением. Гордо задрав подбородок и борясь с соблазном попробовать получившийся торт, Франческа подошла к богато украшенным дверям тронного зала. Стража, охранявшая добровольное одиночество Ноябрины, послушно пропустила женщину с подносом, попутно тяжко вздохнув от ощущаемого, божественного запаха. Войдя в королевские покои, мадам Ле Фрутини едва не уронила собственное изделие на пол, испытав неописуемую смесь из неподдельного удивления, трепетного ужаса и злорадного удовлетворения. Дело в том, что посреди комнаты, усеянной крошками, перемазанной кремом и глазурью, заставленной пустыми тарелками и блюдами, наполненной немыслимым сочетанием всевозможных запахов, на скрипящем от напряжения троне восседала обожравшаяся до невозможности владычица Вабарии. А впереди нее, неописуемо твердым, невозможно тяжелым, идеально круглым, звенящим от натяжения, двухметровым шаром лежало королевское пузище. Его истончившаяся, покрасневшая кожа, казалось, стала прозрачной, и сквозь нее можно было различить все то многообразие сладостей, какое умудрилась поглотить ненасытная Ноябрина. Сама монаршая особа громко стонала, непрерывно причитая и жалуясь на свое чрезмерно раздутое состояние. Но, увидев вошедшую с поносом Франческу, внезапно замолкла, уставившись на торт ненавидящим взглядом. -Это ты!.. это все ты… ты почти убила меня.- королева говорила с огромным трудом, едва сдерживая рвущиеся из груди всхлипывания и вздохи.- Смотри… как ты накормила меня… мой живот… он почти что… готов лопнуть… Будь ты проклята!.. Ты и твоя стряпня… Разве можно… так вкусно готовить! -Вас почти, что убила не я.- сдерживая наполняющее душу торжество, произнесла Франческа.- Вас почти, что погубила ваша собственная жадность. Так же, как и вашу двоюродную сестру.- женщина приблизилась к гигантскому животу королевы и, обойдя его сбоку, поставила торт на столик возле трона. -Что… что это такое?- настороженно спросила Ноябрина, но невольно вдохнув аромат, блаженно вздохнула.- Ты хочешь… чтобы я объелась до разрыва? -Нет! Что вы такое говорите, Ваше Величество?- с притворным недоумением сказала мадам Ле Фрутини.- Это финальный штрих. Так сказать, комплимент от шеф-повара. Дань уважения вам, Ваше Величество. -Иди прочь!.. Не хочу больше видеть тебя!- возмутилась Ноябрина, скривившись от боли охватившей ее переполненное брюхо.- А торт оставь… раз принесла. -Я полагаю, ваше поручение выполнено?- отойдя на несколько шагов, Франческа поклонилась, выжидающе посмотрев на королеву. -Да… Иди… Тебя отвезут обратно.- повелительно махнула рукой властительница Вабарии, при этом, вожделенно посмотрев на стоящий на подносе торт.- Не мешай мне… Мне надо отдохнуть немного. Не говоря ни слова, мадам Ле Фрутини спешно покинула тронный зал. На выходе ее встретил хитро улыбающийся глава тайной полиции. -Ну, теперь домой, сударыня?- сказал он, еще шире улыбаясь и галантно, в поклоне, предлагая руку хозяйке лавки. -Да. И, если можно, поскорее. Это вопрос жизни и смерти!- Франческа торопливо зашагала по коридору, не обратив внимания на поведение человека в черном пальто, сильно прогибая спину и придерживая свои плотный, круглый живот. В данный момент женщину беспокоило лишь одно: судьба ее, запертой в кладовой, помощницы. Ведь так много времени прошло. Как она там? Жива ли еще? Не натворила чего-то непоправимого? С этими мыслями, мадам Ле Фрутини села в карету и покинула королевский замок. К тому времени жадность и неутолимое желание вновь охватили сердце ненасытной Ноябрины. Не в силах больше терпеть, она схватила поднос и стала стремительно поедать восхитительный по своему вкусу и аромату Волшебный кремовый торт. И с каждым укусом, с каждым проглоченным куском, колоссальное монаршее пузо раздувалось еще немного, начиная громче скрипеть от невообразимого напряжения, становясь полнее и ближе к своему абсолютному пределу. К моменту, когда экипаж вез мадам Ле Фрутини по центральной площади, Вабарийское королевство во второй раз за последние пару лет осиротело, безвременно лишившись своей владычицы. Но участь ненасытной Ноябрины нисколечко не тревожила душу Франчески. Сейчас она думала лишь о своей подчиненной, Марте Хунгриг. Женщина искренне надеялась, что с девушкой все в порядке, ведь новую помощницу ей искать не хотелось. Тем более теперь, когда на горизонте замаячила отмена столь ненавистного всеми Несладкого закона.