Во власти страсти

      Из детской вышла сонная Маша, которая проснулась от громко хлопнувшей входной двери. М: - Мам, что случилось? Л: - Ничего, мое солнышко. Просто дядя Йося не выспался. Гурченко приобняла дочь, потрепав её по волосам. Л: - Иди умывайся, заправляй кроватку и приходи завтракать. При виде сонной дочки злость на мужа отходила на второй план. Актриса приготовила завтрак, прибрала в комнате, сделала мелкие дела по дому. После утренних нервных потрясений у Люси сильно болела голова, и она попросила дочь сделать телевизор потише и сильно не шуметь. Гурченко позвонила отцу и попросила вечером забрать внучку к себе, сославшись на важные дела.        День прошел быстро, актриса взглянула на часы, они показывали 6 вечера. А это значит, что концерт Иосифа уже начался. Люся планировала обязательно на него пойти, но после утренней сцены передумала. Девушка привела себя в порядок, приоделась, накрасилась только для того, чтобы Марк Гаврилович поверил, что она действительно идет на мероприятие.        Кобзон не находил себе места перед концертом, его рубашку легко выгладили в гримерке, репетиция прошла без заминок, хоть и началась на два часа позже. И певец понимал, что зря сорвался на жену, ведь они не спали почти до утра. Пока его гримировали, перед глазами мужчины мелькали картинки прошедшей ночи, задумавшись, он ощутил это блаженство и счастье.        Выйдя на сцену, певец искал глазами в зале Гурченко. Когда открывалась дверь в зал, Иосиф каждый раз надеялся, что это Люся. Но она так и не появилась. Закончив концерт, получив множество цветов и оваций, певец прошел в гримерку, надежда все еще теплилась в его душе. Но, увы...        Выехав из дворца культуры, Кобзон заехал ненадолго в одно место и только потом поехал домой. Он решил не открывать дверь своим ключом, а позвонить в звонок. Люся, услышав звонок в дверь, подумала, что это пришел Марк Гаврилович, нацепив улыбку, распахнула двери. Увидев перед собой Иосифа, девушка тут же приняла суровый вид. И: - Рыбка, ты почему не пришла на концерт? Певец осмотрел её наряд и точеную фигурку с ног до головы. В длинном черном узком платье Гурченко была бесподобна и соблазняюще сексуальна. Л: - Не захотела, вот и не пришла. Сухо ответила актриса и подошла к зеркалу, поправляя волосы. Кобзон вошел в квартиру, что-то держа на груди и прикрывая это пальто. В прихожей послышался тихий писк и поскуливание. Люся обернулась, удивленно вскинула брови. И: - Люсенька, я был не прав утром. Извини меня. Кобзон подошел к жене и раскрыл пальто. Показалась черная мордочка маленького щенка, который сразу же еще неумело гавкнул и пытался вырваться из рук. Гурченко не смогла сдержать улыбку и взяла малыша на руки. Л: - Это кто у нас такой? Какой сладкий. Довольный щенок тут же облизал девушке щеку, и Люся радостно рассмеялась. На её смех выбежала Маша, увидев щенка, девочка запрыгала, захлопала в ладоши и забрала кроху из маминых рук. М: - Какой хороший и смешной. Он теперь будет жить у нас? Люся закусила губу и посмотрела на Кобзона. И: - Будет, Машенька. Маша опустилась на корточки и поставила щенка на пол. Малыш немного дрожал, обнюхивал новую территорию, поставил лапки на колени к девочке и потыкался мокрым носом ей в руку. Маша была довольна, осторожно гладила его. Люся улыбнулась, видя, как ее дочь счастлива, и подняла глаза на мужа. Он мягко приобнял ее за талию, пока Маша в восторге знакомилась с новым другом. И: - Ты меня простишь? Певец прошептал ей на ушко. Л: - Посмотрим. Люся мягко убрала руку мужа со своей талии.. М: - Мама, давай назовем его Габи. Смотри, какой он милый. Маша задергала маму за руку. Л: - Пусть будет Габи. Как ты хочешь, Машенька. Девушка ласково провела рукой по ее волосам, присела и обняла дочь. Кобзон опустился к ним и крепко обнял их вместе, Люся вздернула плечами, но не встала. Щеночек звонко залаял, а Маша рассмеялась, когда он начал лизать ей нос.        В дверь раздался звонок, Люся тут же поднялась и побежала открывать. На пороге стоял Марк Гаврилович. М.Г. - Добрага вечера, деточки. Л: - Папусик. Люся повисла на шее у отца, словно ей самой было десять лет, а не Маше. Кобзон протянул руку мужчине, и они поздоровались. Девушка не хотела отпускать отца из объятий. Марк Гаврилович понял, что с дочкой что-то не то и кивком головы спросил у Иосифа "что случилось?". Кобзон виновато поджал губы и пожал плечами. Тогда Марк достал из кармана два леденца на палочке. М.Г. - Для дочурочки и для внучечки ув обязательном порядке! Маша подбежала к деду, обняла его и забрала конфету. Люся наконец отпустила отца, улыбнулась и поцеловала папу в щеку. Л: - Маша, беги пижамку собери, сегодня ты у дедушки и Лёли ночуешь. Пап, может чаю выпьешь? М.Г. - Выйпью, атчего не выпить с моими клюкувками. Пойдем, Осип. Марк Гаврилович похлопал певца по плечу и провел его на кухню впереди себя. Кобзон сам поставил чайник, Люся в это время помогла дочке собрать в её маленькую сумочку вещи и несколько игрушек и тоже прошла на кухню. М.Г. - Искусство - ето великое дело. Усе давно повмирали, а я смотрю, што сделали их руки. Ето навеки. Главное у жизни - работа. Ты помрешь, а работа твоя стоить и гаварить людям за тебя. И: - Правильно вы говорите, Марк Гаврилович. Мы с Люсей уже оставили свой след в искусстве. Люся налила всем чай, поставила на стол печенье и конфеты. Девушка хотела присесть напротив отца, но Кобзон притянул её за талию и усадил к себе на колени. Гурченко не стала при отце показывать, что они с мужем в ссоре, и, нацепив улыбку, обняла певца одной рукой за шею. М.Г. - Не, моя дочурочка ще прогремить. Тогда увидишь! Успомнишь, что говорил Марк. Дай мне господь-бох дожить до етага! Усе будуть знать - это дочурка Марка Гавриловича Гурченко. Кобзон улыбнулся и поцеловал девушку в щеку. В этот момент вбежала Маша с собакой на руках. М: - Мама, а можно я Габи с собой возьму? Ну, пожалуйста. Л: - Машенька, он будет лаять и не даст спокойно отдохнуть дедушке. М.Г. - Ну як жаж етим глазонькам можна атказать? Бери сваего Габи и пойдем, а то Леля нас положить на лупаты, что мы к ужину апаздали, ето як закон! Все дружно рассмеялись, допили чай, Марк Гаврилович еще рассказал историю, как он воевал и дошел до Берлина. Люся слышала эту историю тысячу раз, но каждый раз Марк Гаврилович добавлял в неё новые интригующие нотки. Наконец дедушка забрал довольную внучку со щенком, Люся закрыла за ними дверь.       Девушка наконец-то спокойно выдохнула и перестала наигранно улыбаться. Сняла серёжки и стёрла с губ помаду. Иосиф приблизился к ней и обнял за плечи. И: - Люсь, любимая, ну хватит дуться. Давай мириться? Мы ведь хотели побыть сегодня вдвоем... Мужчина провел носом по ее ушку и спустился к шейке, вдыхая нежный аромат кожи и духов. Девушка нахмурилась, чуть повернув к нему голову, но всё еще держалась холодно. И: - Прости меня, рыбка. Я утром нервничал и поэтому сорвался. Не выспался еще... Ты у меня такая ночью была!.. Л: - Какая? Люся вдруг повернулась к нему с усмешкой. И: - Невероятная. Сексуальная. Самая прекрасная. Восхитительная. Нежная. Девушка приподняла уголки губ, немного скрывая довольную улыбку. Кобзон покрывал ее ручки поцелуями, приблизился к губам девушки, заглянул ей в глаза. И: - Богинька моя. Я сейчас вернусь. Иосиф прошел на кухню, он успел припрятать в холодильник шампанское и виноград, пока Люся была занята Машей и щенком. Открыл шампанское и разлил игристый напиток в два тонких бокала. Положил на тарелку гроздь белого винограда и вернулся в комнату. Поставил на проигрывателе пластинку, и в комнате заиграла музыка. Люся удивленно наблюдала за мужем, тот подал ей бокал и обнял за талию. И: - Давай больше никогда-никогда не будем ссориться? Люся заглянула в глаза Кобзону, выдержав не большую паузу, и нежно поцеловала его в губы. Л: - Никогда-никогда. Пара сделала несколько глотков шампанского и начала медленно кружиться по комнате в танце. Гурченко обняла мужа, прижавшись к его груди. Они промолчали целую песню, просто наслаждаясь друг другом. Голова актрисы всё еще болела, но она погрузилась в свои мысли, отвлекаясь от боли. Л: - Мне иногда кажется, что ты получаешь удовольствие, когда делаешь мне больно и ранишь меня. Кобзон остановился, поднял её личико за подбородок. И: - Глупая моя девочка. Какие только мысли не посещают твою головку. Я получаю удовольствие, когда вижу твою улыбку. Когда могу обнимать тебя и целовать. Певец прижал к себе актрису сильными руками и впился в её губы. Оторвавшись друг от друга, Люся сделала небольшой глоток шампанского и отставила бокал в сторону, Иосиф осушил бокал и прижал жену к себе, одна рука девушки лежала на его груди, вторую он сжал в своей теплой ладони и в такт музыке, которая разливалась по квартире, повёл девушку в танце. У Люси от шампанского начинала кружиться голова, и она покрепче ухватилась за плечо мужа. Кобзон уверенно делал шаги, подхватывая жену, кружил в танце, целуя ее руку. Люся обняла его за шею, перед глазами начала расплываться комната, лицо мужа, актриса уткнулась ему в плечо, думая, что сейчас все пройдет. Кобзон не заметил состояние жены, увлеченный танцем, красивой мелодией и ее нежными объятиями. Сделав ещё один поворот, сильные мужские руки скользили по тонкой женской талии, певец хотел поцеловать Гурченко, но девушка остановилась в танце и медленно сползла в его руках, откинув голову назад. Голова закружилась, перед глазами все потемнело, и Люся потеряла сознание. Кобзон испуганно среагировал и удержал актрису, не давая ей упасть. И: - Люсенька, что с тобой? Иосиф не на шутку испугался, с легкостью подхватил жену на руки и опустился вместе с ней на диван. Всё произошло так внезапно, что певец изумлённо смотрел на ее побледневшее личико. И: - Принести воды? Он хотел встать, но Люся покачала головой, обняла его за шею, ограничив движения. Актриса постепенно приходила в себя. Л: - Не надо, не уходи. Мне уже лучше. Просто голова болит, а тут ещё шампанское... Девушка глубоко дышала, коснулась дрожащей рукой щеки. Мужчина взял ее ручки и поднес холодные пальчики к губам. И: - Моя звёздочка, не пугай меня так больше. Кобзон выдохнул и присел рядом с женой на диван. Люся поудобнее устроилась на его груди, свернувшись в клубочек. Мужчина нежно поглаживал ее по головке, перебирал пряди волос, девушка не заметила, как погрузилась в сон. Певец сидел крайне не удобно, у него затекла спина и нога, но он боялся пошевелиться и разбудить любимую. Стойко терпел свои муки, оберегая ее сон.