Neighbour♡

Они благополучно разошлись у общаги, ведь жили в разных корпусах. Джисон был поникшим, ведь всё-таки, какой-то процент был, что это именно ОН. — Твой друг классный, повезло тебе с ним — Бин заметил, что парень был чем то расстроен, поэтому решил разрядить обстановку. — Ага — сухо и без заинтересованности в разговоре, ответил Хан. — Что-то случилось? Я могу чем-то помочь? — Со не понимал, что могло случиться. — Ничего не случилось, просто мне надо побыть одному — ответил он, открывая дверь в их комнату. Джисону нужно было побыть одному в своих размышлениях. Ему нужно было привести в порядок себя изнутри. Он должен был всё переварить, разобраться в себе. У него было внутреннее переживание. Это произошло, потому что он вспомнил его. Это произошло очень легко. Иногда любая вещь может привести к тому, что ты вспоминаешь то, что пытался забыть долгое время. Внутри него что-то надломилось и он стал бояться. Он боялся, что к нему будет такое же отношение как в школе. Он боялся его. Он боялся, что он что-то сделает с ним. Он боялся смотреть ему в глаза. Но при этом он не знал, он ли это или нет. Мысли Джисона шли одна за другой. Он лежал и не мог успокоить их. Они с Чанбином уже давно легли спать, но Хан до сих пор не сомкнул глаз, что-то не давало это сделать. Ближе к пяти утра, он всё-таки смог уснуть. Зря. Ему приснился кошмар. Это был тот самый день. День, когда его дружба с Ли Минхо разрушилась. \сон\ \Минхо с Джисоном и друзьями первого шли со школы. Было поздно, потому что они были на тренировке по баскетболу. Именно на ней Джисон окончательно понял, что Минхо ему нравится. Даже наверное, он его любит. Может это взаимно? Они так давно и тесно дружат. Должна же быть хоть какая-нибудь симпатия? Или нет. Джисон с Минхо шли впереди ребят на несколько метров, поэтому Хан решил признаться, ведь их никто кроме них не услышит. — Слушай Хо, как ты относишься к геям? — спросил он, теребя рукав своей кофты. — Фу, таких как они не должно быть. Это неправильно, всё должно быть по правилам. — ответил тот. Внутри Джисона что-то сломалось. Он понял, что о взаимности и речи не может быть. — А что? — Минхо было интересно к чему его друг задал этот вопрос. — Ты мне нравишься, Минхо-Хён — выпалил Хан зажмурив глаза, намного громче чем хотел. Он хотел это сказать, ведь не смог бы жить со своей любовью дальше. — Ты же сейчас шутишь? — спросил Хо скривив гримасу отвращения. — Нет — ответил Хан и тут же пожалел. В его живот прилетел удар. Он был от Минхо. — Что за чушь? Это отвратительно. Таких как ты не должно быть на этом свете. — говорил он, избивая тело маленького мальчика. Друзья Хо помогали, ему узнав о ситуации. Они были такими же. ОНИ БЫЛИ ТАКИМИ ЖЕ. Неужели на земле столько людей, которые считают, что нельзя любить свой пол. Хану было не больно. Лишь душевная боль. Она сильнее любой физической. Ему было противно от своего друга, бывшего друга и его друзей. Все они никчёмные. Каждый имеет право любить того, кого он хочет, а они этого не понимали. Хан понимал. Он выше их и этих стереотипов. Удары прекратились и кто-то сказал, но Хан узнает этот голос из тысячи или даже миллионов. — Таких как ты не должно быть — и он рассмеялся, рассмеялся и ушёл. Просто блять ушёл. Хах, таких как я не должно быть? Таких как он и его друзья не должно. Они аморальные ублюдки, не уважающие чужой выбор. Джисон лежал на асфальте в своей крови и истерично смеялся. Забавно. ХАЗАЗХАХАХ ЗАБАВНО. забавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнощабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнощабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнощабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавнозабавно Повторялось в его голове. Он встал с земли и с улыбкой на лице сказал. — Забавно блять — он направился домой. Идти было трудно, так как всё тело болело, будто он упал с крыши. Хм, было бы забавно. Если-бы со стороны его кто нибудь увидел, подумал бы, что он псих. Зайдя в дом, на него сразу же начали кричать родители, но он просто прошёл мимо. Не до них сейчас было. Он прошел в свою комнату и закрылся в ванной. Достал бритвенное лезвие и сделал первый надрез. Боли не было. Душевная сильнее, поэтому когда причиняешь физическую, душевная уходит, а физическая приходит только со временем. Его настолько увлекало то, как открываются ранки и из них начинает течь алая кровь, что он не заметил как изрезал всё левое бедро. Он перешёл к правому, а затем к животу. Ему было плевать, больно или нет. Ему хотелось хоть что-то почувствовать, кроме пустоты внутри. Джисон проснулся в холодном поту. По его щекам бежали слёзы. Он закрыл рот руками, что бы, не дай Бог, Чанбин не проснулся. Ему не хотелось, чтоб он его таким видел. Ему не хотелось, чтоб кто-то его таким видел. Он встал и на негнущихся ногах вышел в коридор. Было около шести, так что никого не должно быть. На улице до сих пор было темно. Он решил попить воды и вроде как успокоился. Чёрт, как же больно это вспоминать. Шрамы побаливали, непонятно из-за чего. Спать оставалось два часа, поэтому он решил не задерживаться и лечь спать.