Обычная жизнь попаданки в Тейвате(Перезапуск)

***

      Рывком вскочив с кровати, феерично падаю – уже в который раз, а!? – на деревянный пол с сильным грохотом, болезненно шипя от боли во всём теле. Какого ху...?! Скривив лицо, мысленно костерю всё, на чём белый свет стоит и пытаюсь встать на ноги, но, о Господи, я вновь, не удержавшись на ватных конечностях, шлёпаюсь о деревянную поверхность.       – Сука, какого хуя? Почему так больно!? – хриплю, ощущая, что если я снова попытаюсь приподняться и уже в третий раз эпично упаду, то можно будет заказывать новенький гроб для меня любимой. Голова начинает кружиться из-за новых незабываемых ощущений, от чего хватаюсь за неё дрожащими руками. А заметив многочисленные бинты на руках и нащупав на лице пластыри, пытаюсь понять, что, блять, произошло?       Не успела я запаниковать от осознания, что буквально всё моё тело в порезах, которые были скрыты за тонким слоем бинтов – и почему в начале не заметила, что я, в прямом смысле этого слова, обмотана в эту белую марль? –, как меня прерывает жалобный скрип двери при встрече со стеной и взволнованные девичьи голоса. Пытаюсь взглянуть на источник шума, но шея, мразь такая, помохала мне ручкой, весело хохоча на мои пиздострадания, потому я лишь снова уткнулась лицом в пол, не в силах повернуть голову и затрудняясь в дыхании.       – О Святой Барбатос, почему она валяется на полу? Ей противопоказаны резкие движения! – лепетали над ухом на непонятном мне языке, подхватывая мою полную мучений тушку на с виду хрупкие ручки, вновь уложив на всё ещё нагретую мной же постель. Резко вдыхаю, чувствуя жар во всём теле, которого не было раньше, но так неожиданно появившегося после моей с непонятно кем имитации женатой пары. Да что за...!?       – Барбара, ты же сможешь помочь ей? – теперь уже другим голосом обеспокоено.. спрашивали? Ой-ё. Но я уже даже не пыталась выслушаться в диалог непонятных дамочек, полностью сосредоточившись на себе и моём многострадальном теле. И хочу вам сказать, ощущения были такими, будто меня в самое сердце вулкана засунули – даже становилось трудно дышать, словно резко исчез весь кислород из атмосферы.       Зашипела как самая настоящая змея, когда вновь схватилась за голову, что опять начала ебать мне мозги – чуть ли не в прямом смысле – своими болями. К голове присоединился живот, который явно решил, что я мало мучаюсь и стоит увеличить уровень хардкора.       Я уже не слышала ничего от шума в ушах, который с каждым учащённым биением сердца только становился невыносимее. И если бы не спасительная влажность в воздухе – серьёзно, я словно оказалась на берегу моря, вдыхая своими ноздрями этот морской бриз – и прохладные прикосновения, я бы, может, снова впала в бессознательное состояние. Но эта волна чего-то мягкого, даже чем-то похожего на воду, прошедшая через меня, заставила всю боль в теле успокоиться, а жар и вовсе пропал, словно испуганая крыса при встрече с котом сбежала в свою нору. Но голод, из-за которого мой живот уже делал четверное сальто назад, так и не пропал, давя на мозги не хуже мигрени.       – Эмбер, у тебя сейчас есть каша? Сможешь её приготовить? – я снова услышала тот мягкий голос, а охлаждающие прикосновения исчезли, и вместе с ними ощущение присутствия моря неподалеку от сюда. Выдохнув поглубже, открываю глаза, наконец-то увидев тех, кто спас меня. На меня с жалостью посмотрели две пары глаз, когда я перестала болезненно шипеть себе под нос и начала в открытую глазеть на двух девушек.       Одна из них, с апельсиновыми радужками глаз, показалась мне подозрительно знакомой, а этот красный бант походящий на кроличьи ушки только сильнее вызывал подозрения, словно где-то я такое уже видела и далеко не один раз. И вдруг в мою пустую головушку наконец-то ударило осознание, какого чёрта здесь происходит и почему я в таком плачевном состоянии.

Я. Попала. В. Геншин.

      Моё дыхание стало прерывистым от появмвшегося уже во второй раз понимания, в какую пизду меня закинули. Теперь уже не глядя на всё более непонимающих и взволнованных девчат, пытаюсь понять, что мне делать. Ведь я одна. Совсем. Как и тогда, в лесу, мой мозг начал судорожно перебирать варианты решения проблемы, но с каждым разом все они без исключения подвергались жёсткой критике. Я уже давно рассмотрела все варианты, но почему-то продолжаю ходить по кругу, постоянно возвращаясь к пройденым вариантам.       А.. А родители? Они как там?... Словно гром среди ясного неба, подобная мысль пришла мне в голову только сейчас. Вздрагиваю от понимания, что могло произойти с ними, когда будет известна новость о моей пропаже. Они ведь потеряли дочь. А я даже и представить себе не могу, как они там, что они чувствуют и как на них повлияла моя пропажа? И вернуться назад к любящей семье и привычной жизне будто бы невозможно!... Или возможно?       Стало так противно от самой себя, ведь единственное, о чём я думала после попадания в этот мир, это о себе. Не о родственниках и знакомых, что наверняка обеспокоены моей пропажей, а только о себе любимой, которая так эгоистично позабыла о них. Из головы словно вылетело, что у других людей тоже могут быть чувства, эмоции и что не одна я в такой плачевной ситуации из которой словно и не существует выхода.       К горлу поодступила рвота, обжигая горло свой кислотностью, приходясь последствием моего эмоционального и физического состояния, которое стало результатом беспрерывного многочасового стресса. Почти натурально плачу – впервые за всё это время, что очень удивительно –, пытаясь остановить позывы тушки вывернуть свой пустой желудок, который давно уже позабыл как пахнет настоящая еда, не то что её вкус. Пульсация в голове только ухудшает ситуацию, словно молотом колотя со всех сил по мозгам.       Раздались с двух сторон звонкие и сочащиеся беспокойством голоса, вызывая ещё большую мигрень в голове, а желание высвободить желудочный сок из оков моего организма стало почти непобедимым. Не удержавшись, сваливаясь на край кровати и комкая одеяло в своих руках, выплёвываю жгучую жидкость, внутренне уже желая сдохнуть от этого невозможного чувства собственной омерзительности и пожирающего всё внутри стыда.       Меня уже во второй раз накрывает волна непонятно чего, заставляя всё внутри успокоиться, но вот эмоции были нетронуты, что ничуть не улучшило ситуацию. Ещё чуть-чуть и я начну истерику, но вновь появившийся вместе с прикосновениями жар вернул трезвость ума.       Словно проснувшаяся ото сна, распахиваю глаза и невидящим взглядом впиваюсь в девушку с длинными каштановыми волосами. В голове мгновенно зашуршали мыслительные механизмы, после работы которых я всё-таки вспомнила кто это чудо и почему она прямо сейчас пытается растормошить мою безвольную тушку.       – О святой Барбатос, да что же с тобой!? Барбара, почему её постояно бросает в жар? – щебетали над моим лицом, пока я пыталась анализировать речь. Но она, блять, не поддавалась пониманию! Ну да, чего я ожидала!? Что тут все поголовно будут трындеть на великом и могучем русском? Губозакаточную машинку мне и побольше.       – Я тоже не понимаю! Почему то температура поднимается, когда ты начинаешь касаться её! – плаксиво пищала вторая деву..девочка, махая своими белоснежными ручками над моей тушкой и посылая те самые «волны». И так меня бросало то в жар, то в холод, когда девушки явно с некой долей любопытства по очереди прикасались ко мне.       – Да вы заебали! Прекратите, ау, – мне всё это осточертело и я с благим матом начала отпихивать от себя этих юных учёных, что решили тут поэксперементировать надо мной. Они не стали сопротивляться – и слава Господу, а то сил у меня нет и даже малейший отпор не смогу дать –, лишь тихо смотря на моё злое лицо и недоумевая с моих слов. Ну, предполагаю, что из-за слов, ведь ничего другого особенного я и не сделала.       – Барбара, ты хоть что-нибудь поняла? – о чём-то шептала Эмбер на ухо.. Барбары?.. Их же так зовут, да? Обречённо закатываю глаза, мысленно уже сделав себе подзатыльник за никудышные познания в лоре игры. Ну вот что мне стоило хотя бы элементарно не скипать диалоги?       И пока эти две бестии шептались между собой и украдкой взволнованно и любопытно посматривали на меня, я, в свою очередь, разглядывала уже их.       Эмбер не сильно отличалась от моих воспоминаний, только одежда сменилась с удобного на вид костюмчика на свободное белое платьице в красный горошек, а вместо очков на голове появился тот самый ободок в виде кроличьих ушек из красной ткани, что так гармонично смотрелась с платьицем. А вот вторая, на вид даже младше меня на год – где-то 14 лет, думаю? – была новым «открытием» для меня в этом мире. Золотистые локоны волос свободно спадали на хрупкие плечи, достигая уровня лопаток, и на лицо, создавая некую «арку», обрамляющую нежное кругловатое лицо девочки.       В отличие от той же Эмбер, Барбара имела куда детские черты лица, а большие и выразительные голубые глаза вызывали только восторг своей удивительной выразительностью. Даже апельсиновые глазки второй не были такими яркими, что вызывал ещё больший контраст между ними двумя, ведь они были одеты чуть ли не в парную одёжку: Барбара была одета в такое же простенькое белое платье, но уже в голубой горошек, а в волосах так же виднелась ткань цвета неба, что служила больше обычным аксессуаром, чем ободком.       И мне было интересно лишь одно – а им удобно было возиться с моим бессознательным телом в таких нарядах? Или они только недавно переоделись? Растерянно хлопаю ресницами, уже мысленно недоумевая, а с чего это я вдруг задалась подобными вопросами. Неужели уже смирилась со своей беспомощностью? Так странно. Только недавно была готова лить слёзы в три ручья, а сейчас почти спокойно рассуждаю о таких глупостях. Или эти двое своими недо-экспериментами что-то нахимичили в моём теле? А может это просто защитная реакция моей психики? Но с другой стороны – а не пофиг ли мне на то, из-за чего такое спокойствие? Не должна ли я радоваться этому?       Пока я тут мысленно устраивала дискуссии сама с собой, меня успели покинуть эти два чуда. А когда я заметила полную тишину и отсутствие двух тушек рядом со мной, следствием чего стало полное исчезновение тепла и влажности в воздухе, наконец вышла из раздумий и заозиралась по сторонам, удосужившись осмотреть своё временное место обитания.       Как оказалось, здесь довольно уютно: полно разных игрушек, как на полу, так и на полках и столе, картин, даже лук висит на стене – сразу видно, чья эта комната –, мягенький на вид ковёр цвета шоколада, небольшой деревянный шкаф с зеркалом на дверце. Ну и конечно же, биомасса на полу, которую я недавно самолично выплюнула.       Облегчённо выдохнув, зарываюсь обратно в одеяло, не желая и дальше думать об этом всём пиздеце. Достаточно, и даже голод не вынудит меня дождаться своих спасительниц.

***

      Вот и наступил третий день моего пребывания в мире китайской игры. Вчера меня весь день выхаживала Барбара, местная целительница. За это время она успела вернуть меня к удовлетворительному состоянию, за что я очень ей благодарна. А сегодня Эмбер привела меня в местную библиотеку, если судить по многочисленным шкафам, заполненным под заявку книгами. Но я пока не догоняю, для чего это нужно было делать..       Встретившись взглядами с глазами-изумрудами, я невольно вздрогнула, чувствуя всем телом напряжение в воздухе. Буквально. Электрическое напряжение. По ощущениям, если я сделаю резкое движение, то меня тут же ударит молния. Ага, как в той самой песне:       Это ты, это я, между нами молния       С электрическим разрядом в 220 вольт       В голове заиграл легендарный трек моего детства, но меня быстро вернули в реальность, показательно громко что-то спрашивая у меня. Я посмотрела на женщину с скептицизмом, давая понять, что все её потуги что-то разузнать непосредственно у меня были тщетны.       Кстати о женщине. Это та самая Лиза, что учавствовала в сюжете игры. Не удивительно, что её я хорошо запомнила, очень уж она запоминающаяся, да и имя простое. Сейчас же она была одета в изумрудное платьеце, обрамлённое множеством белых кружева. А ещё меня немного, чуточку прям, смущало глубокое декольте. А ведь она не обделена пышными формами, что и подчёркивалось данным платьем, искусно обтягивая все изгибы тела библиотекаря. При этом на самом декольте ещё и делался акцент Глазом Бога – так ведь эту опасную штуковину называют? – на подвеске, будто специально этим отвлекая внимание своих собеседников, чтобы провернуть разного рода хитрости.       Лицо, как и у многих повстречавшихся мне жителей этого мира, было словно у модели: пухлые алые губы, слегка вздёрнутый носик, едва виднеющиеся скулы и хитрого разреза глаза. После встречи с Эмбер, Барбарой и другими людьми в этом городе, я уже не удивляюсь тому, что все здесь как на подбор красавцы и красавицы. Может это на них так магия влияет? Ну просто читерство какое-то.       – Эмбер, может ещё, что странное ты заметила в ней? – вновь уловила я голос этой чудо-женщины. Реальное чудо, ведь и голос был до нервной чесотки мелодичным, как у какой-нибудь мировой певицы.       Я морально не выдержу, если она начнёт кокетничать, даже не важно с кем, но, если со мной, то эффект будет двойной. Я точно либо влюблюсь, либо сдохну от передоза очарованием этой женщины. С неким восхищением и осторожностью смотрела я на беседующую с Эмбер женщину, мысленно представляя, как я буду краснеть, если ещё не покрылась краской от обычного лицезрения Лизы.       – Она странно реагирует на наши с Барбарой прикосновения... Когда я касаюсь её, то она впадает в жар, а если Барбара, то он тут же пропадает, но пот почему то не прекращает идти, – задумчиво ответила обладательница апельсиновых глаз, с любопытством учёного смотрящая на меня. Мне тут же стало не по себе, а в голове заворошились не самые позитивные мысли.       Если она снова помышляет устроить те эксперименты с прикосновениями, то я заранее отказываюсь! Хотя смогу ли я отказаться, если, по сути, я тут чисто на птичьих правах? Понадеюсь на благоразумие местных. Оно и в моём мире было не самым распространёным явлением, а что уж говорить о фантастическом...       Тот самый шёпот, что уже стал как родным, выдернул меня из размышлений, заставляя наконец обратить внимание на то, что происходит вокруг. В воздухе будто-бы накалилось электрическое напряжение, а тот самый Глаз Бога Лизы начал слегка светиться, заставляя меня напрячься. Шёпот совсем тихо пропищал отойти в сторону и я незамедлительно последовала его совету.       И тут я заметила, как женщина, направив в мою сторону указательный палец, выпустила из него тоненькую молнию, что резвеилась в никуда, ведь я успела увернуться. Ошарашенно глядя на слегка удивлённую обладательницу изумрудных глаз, я схватилась за сердце, ведь почувствовала слабо уловимое покалывание в руке, что была ближе всего к выпущенной молнии. Я чуть инфаркт не получила, потому что это было слишком быстро! Я думала, что меня сейчас электричеством ударят!       – Мисс Лиза! Что вы такое делаете? – обеспокоенно воскликнула девчушка, что тоже была шокирована действиями библиотекаря.       Успокоив своё дыхание, уже без восхищения смотрю на довольную – что за улыбка чеширского кота!? – женщину, в мыслях обозначив её в потенциальную угрозу. Может ей ещё какая хуйня в голову взбредёт!? Да за меня никто даже не заступится! Ну конечно, кого будет волновать оборванка, появившаяся непонятно откуда и ещё говорящая на неизвестном всем языке!?       – Успокойся, Эмбер. Это было слабое заклинание, которое даже детям не причинит вреда. Но удивительно, как она увернулась? – рассматривая меня с ног до головы, Лиза взялась своими изящными пальчиками за подбородок, под конец уже ни к кому не обращаясь, если судить по тону.       – Но!.. Мисс Лиза, пожалуйста, в следующий раз предупреждайте, – беспомощно пролепетала лучница, подходя ко мне и ободрительно взяв за руку. Ответно сжав ладонь своей спасительницы, неуверенно посмотрела на ухмыляющуюся обладательницу пышных форм. Кожа в месте соприкосновения начала активно греться, словно я положила ладонь на батарею, но всё моё внимание было направлено на Лизу.       Что-то мне не нравится этот её горящий любопытством взгляд... Я прям чувствую подвох, как от сумасшедшего учёного, готового провести свой очередной эксперимент над лабораторной крысой. И я не сомневаюсь, что этой крысой стану я.       О превеликий Барбатос, спаси мою душу от этой женщины! Взмолилась я, подняв взгляд к потолку и вспоминая местного божка.