Причина забыть твоё имя

      Арсений жалеет о своём пьяном решении уже на утро, когда просыпается от разрывающегося уведомлениями телефона. Голова раскалывается, ощущение, что лицо набухло, а во рту кого-то убили. Хочется просто съесть таблетку и запить всё прохладной водой. Мужчина трёт сонные глаза, кое-как отлипает от подушки, на которую умудрился пустить слюни, пребывая во сне. Место рядом, отведённое Серёже, пустует. О том, что когда-то здесь лежал ещё один человек, свидетельствуют только смятые простыни. Ладонью хлопает по прикроватной тумбочке в поисках надоедливого телефона. ШасТунец 8:57 «Прости, только сейчас увидел сообщение» ШасТунец 8:57 «Что ты решил?» ШасТунец 8:59 «Давай встретимся?» ШасТунец 9:07 «С Новым Годом)»       Арсений глубоко вздыхает, зарываясь пятернёй в растрёпанные каштановые волосы. На самом деле, он хотел дать себе чуть больше времени, чем один месяц, но пьяный мозг, философские разговоры и остатки привязанности, сыграли с ним злую шутку. Он стал пленником своих же чувств. Дал слабину. Сообщения остаются прочитанными, но без ответа. Попов поднимается медленно с кровати и бредёт на кухню. Родители ещё спят, а вот Серёжа уже поедает прошлогодние салаты.       — Доброе утро. — Вздрагивает от своего же голоса.       — Ух-ё. — Матвиенко морщится, с сочувствием оглядывая Попова. — Выглядишь… помято.       — Кажется, пора завязывать так напиваться, даже по праздникам.       — Каждый раз мне это говоришь. — Усмехается и протягивает стакан спасительной воды.       — Серьёзно, Серёг. Я вчера перебрал и всё-таки написал Шасту. Теперь не знаю что делать. — Осушает стакан до дна, закатывая глаза от удовольствия.       Матвиенко поджимает губы с досадной улыбкой и кивает. Ему честно до чёртиков это всё надоело. Сколько ещё раз он должен увидеть друга на дне? Сколько ещё истерик должно случиться? Сколько ссор, обид, недопониманий? Какую ошибку должен совершить Антон, чтобы до Попова, наконец, дошло, что у них не отношения, а тотальный пиздец? Вслух же высказывается кратко.       — Это уже не моё дело.       — В смысле?       — Я тебя предупреждал.       — Да брось, ты серьёзно?       — Вполне. Я — твой друг, а не психолог, разбирайся с этим сам. — Выставляет указательный палец вверх, не давая вставить слово, и поднимается на ноги, заглядывая в голубые глаза. — В нашей с тобой дружбе я — это ты в отношениях с Антоном. Всё время остаюсь рядом, что-то там стараюсь придумать, кручусь, помогаю, в итоге ты снова возвращаешься к своей зависимости. Это твоя жизнь — твой выбор. Научись, наконец, поступать по-взрослому и отвечать за свои поступки. — Смотрит снизу вверх, слегка наклонив голову в бок. Оставляет недоеденные салаты на столе и уходит в комнату, показывая, что разговор окончен.

***

      Арсений злится на Серёжу, потому что тот прав, как и всегда. Злится на себя, потому что даже после всего высказанного, назначает встречу с Антоном на восьмое число, когда праздники ещё идут, но напиваться уже не хочется. Дата выпадает на вторник, будние дни.       Несмотря на весь свой утренний пыл, когда Попов буквально с лёту придумывал, что может сказать, сейчас он чувствует себя взволнованно. Всё тело напряжено, дыхание сбилось, а глаза бегают по небольшому залу в поисках русой макушки. Мужчина старается вести себя естественно, но стоит ему заметить нужный столик, вся его защитная стена в виде непроницаемого выражения лица, куда-то улетучивается.       Антон встречает Попова с еле заметной улыбкой. Его волосы зачёсаны назад и закреплены с помощью лака. Поверх чёрной водолазки свисает серебряная цепочка. Руки украшены разными по форме и размеру кольцами, браслетами. Арсений не был фанатом всех этих побрякушек, его максимум был один перстень на безымянном пальце, но он бы солгал, если сказал бы, что Антону это всё не идёт. Это было его изюминкой, которая сейчас будоражила что-то внутри.       На столе стояла маленькая корзинка с еловыми веточками, рябиной и шишками.       — Ну, привет. — Снимая пальто и укладывая его на мягкие диванчики, усаживается Попов. — Кажется, я говорил, что это не свидание.       — Это подарок от заведения в честь праздников. Я тут не при чём. — Взмахивает руками и коротко пожимает плечами. Официант приносит два стаканчика кофе и десерт из мороженого с фруктами, ягодами и орехами. — Это семифредо. — Отвечает на озадаченный взгляд.       Арсений знает, что это, сам когда-то обожал пробовать разные новые сладости, оставляя в кафешках и ресторанах большие деньги. Но это было так давно, что воспоминания об этом немного напрягают.       — Антон, это очень сильно напоминает свидание, хотя я даже на дружбу ещё не согласился.       — А на что бы ты согласился? — Чайной ложкой зачерпывает кусочек лакомства и отправляет в рот. Десерт просто тает на языке, оставляя после себя сладкое послевкусие. — Если кафе для тебя слишком, я могу предложить прогулку.       — На улице минус пятнадцать и снег по колено.       — Каток?       — Всё ещё холодно и слишком много людей.       — Кино? — Антон подготовился основательно к этой встрече, поэтому отступать не намерен.       — Ох, как банально, — Усмехается, — Хочешь сводить меня на романтичный фильм, чтобы потом затащить в постель? Не выйдет.       — Тогда чего бояться?       Это игра с огнём. Арсений возмущён. Как можно быть таким самонадеянным и смотреть так дерзко, когда решается их дальнейшая судьба? Он так уверен, что Попов согласится? Хотя с чего это вдруг быть не уверенным, если мужчина всё-таки написал среди ночи, назначил встречу и даже пришёл на неё. Это уже можно считать небольшой победой.       — Давай будем честны, мы не умеем дружить.       — Мы даже не пробовали.       Звучит, как аргумент, но это не правда. Когда-то давно, четыре года назад, они очень усердно пытались делать вид, что являются просто хорошими друзьями, которым нравится проводить время вместе. Это тот самый момент, когда слово «друг» в их дуэте звучало чаще, чем «привет». И все эти многозначительные взгляды, которые они тогда бросали, все касания, как бы невзначай, обтягивающие вещи, учащённое дыхание — всё это настоящая мужская дружба. Кто не согласен, тому медаль за внимательность.       — Хорошо. — Сдаётся Арс. — Кино, так кино. Но, предупреждаю, одно неверное движение в мою сторону и ты, не то что дружить, даже написать мне не сможешь.       — Информацию принял. — Со всей серьёзностью кивает Антон и тянется в карман за собственной карточкой, чтобы оплатить заказ. Делает вид, что не замечает удивлённо-вопросительного взгляда мужчины. Сегодня ему необходимо побыть тем самым мачо из фильмов, который не обращает внимание на деньги и тратит их только на предмет своего обожания, и плевать, что потом придётся питаться одними дошираками. Ему не привыкать.

***

      В зимние праздники кинотеатры заполнены людьми до отвала. Цены повышены, а со своей едой не пускают. Антон старательно делает вид, что всё это не является проблемой, а сам в голове прикидывает сколько дней он сможет прожить до минимальной зарплаты на подработках. Скоро ещё оплата квартиры…       Они выбирают лёгкую комедию «Холоп». «Не очень-то романтично и совсем не нудно.» Думает про себя Попов, усаживаясь на десятом ряду. Место так удачно досталось посредине. «И как его раньше не урвали?» Если бы он знал, что Шастун заранее забронировал билеты, то в жизни бы не согласился ни на какое кино.       Антон покупает большую пачку попкорна, которая не вмещается в отверстие подлокотника. В конце концов, решает отдать стакан Арсению, чтобы тому было удобнее кушать, а сам тянется к нему, периодически сталкиваясь с его рукой. Такие незначительные касания, а сколько подтекста могут скрывать. Попов даже пару раз хочет возмутиться и оборачивается к Антону, но тот с огромным интересом смотрит на экран и улыбается. Ничего не замечает. Даже как-то обидно становится. Сам себе надумал — сам обиделся.       Фильм оказывается действительно интересным и буквально захватывает внимание зрителей. Даже Арсений, который сначала всё ещё предпринимает попытки уловить в действиях парня намёки на что-то бо́льшее, сдаётся и вовлекается в происходящее.       Антон мельком поглядывает на мужчину. Любуется чертами его лица, улыбкой, благодаря которой на щеках появляются ямочки и иногда подвисает. Живот скручивает от мысли, что он может облажаться и потерять связь с этим чудесным человеком, который дал ему ещё один шанс.       — Скажи, здорово! — Улыбается во весь рот Шастун, кутаясь в свою куртку и наблюдая за падающими с неба одинокими снежинками.       — Да, вполне неплохо, мне даже понравилось. — Хочет добавить, что давно такого не ощущал, но в последний момент, передумывает, это, наверное, слишком.       Они идут вдоль тротуара, обсуждая всё, что произошло с момента их последней встречи. Арсений рассказывает про Новый год, говорит о проекте на работе и упоминает Позова, с которым до сих поддерживает общение. Он так рад, что может, наконец, с кем-то поделиться тем, что у него происходит, потому что после ссоры с Серёжей, он ни с кем, кроме родителей, больше не общался. Целую неделю. Антон слушает внимательно, иногда задаёт вопросы и даже не пытается увести разговор в другое русло. Это приятно.       — Что делаешь в субботу вечером? — Выдаёт неожиданно Шаст, рассчитывая на то, что к этому времени успеет насобирать ещё немного денег.       — В субботу вечером… — Задумывается, понимая к чему клонит парень. — Я буду занят, поведу на свидание одну девушку с работы.       Антон тут же останавливается и в ступоре смотрит на Арсения. Тот поворачивается нарочно медленно, а в его глазах сверкает лукавый огонёк. «Что скажешь на это, Шастун?»       — Какую девушку?       — Это так важно? Мы с тобой даже не друзья, просто хорошо провели время вместе, я не должен перед тобой отчитываться. — Чеканит каждое слово, сам не знает, откуда в нём берутся силы на всё это. Приходит осознание, если он не может окончательно выгнать Антона из своей жизни, то сделает так, чтобы тот ушёл сам.       Парень сглатывает ком в горле. Неужели ему так быстро нашли замену? Ещё же можно всё исправить? Что всё это значит? Вопросы сменяют друг друга так быстро, что начинает кружиться голова.       — Нет, нет, я не про это. Просто… может перенесёшь свои грандиозные планы? Это выходной день и, я хотел позвать тебя в клуб. Отдохнуть, развеяться. Всё оплачу сам, обещаю.       Арсений ищет в зелёных глазах подвох. «Ну зачем, зачем ты такой невозможный? Почему сейчас?» Такой же яркий, как и четыре года назад и совсем не такой мерзкий, как годом ранее. Смотрит щенячьим взглядом, шмыгает носом так, что хочется согласиться на всё. Плюнуть на свои условия, капризы, осуждение со стороны Серёги и просто пойти вслед за этим милым, порой несносным парнем.       — Клуб — далеко недешёвое место, Антон. Да и мне уже не восемнадцать, когда хочется постоянно гулять, пить.       Шастун закатывает глаза и, не желая слушать дальше этот скучнейший монолог, падает спиной в сугроб справа от себя. Это происходит так внезапно, что Арсений даже дёргается к нему в попытке удержать и спасти от неминуемого столкновения. Антон тонет в леденящем кожу снегу. Высовывает голову из-под завала и улыбается.       — Антон, прекращай, люди смотрят. — Переминаясь с ноги на ногу, мычит Арсений. В эту же секунду ему в плечо прилетает снежок, затем ещё один задевает щиколотку правой ноги. — Что ты делаешь? — Отскакивает мужчина, задевая кого-то позади себя. Сразу же извиняется.       — Мне не восемнадцать. Я такой весь взрослый дядя. — Кривляется Шастун, запуская новый снаряд, который попадает точно в грудь Арсу.       Попов усмехается этому выпаду, сгребает в руки снег, стараясь слепить из него шар, но тот не поддаётся при такой низкой температуре. Пока он старается справиться с одним в него летит ещё два. В конце концов, мужчина запускает свой недоснежок и промахивается, так как Антон вовремя уворачивается. Как говорится, первый блин комом.       — Руки дрожат, я ещё и попасть не могу, мне скоро на пенсию. — Продолжает коверкать голос, срываясь на смех.       — Ах ты сучёныш! — Не сдаётся и попадает прямо в макушку, когда Шаст поворачивается спиной. — Бам! — Восклицает и подпрыгивает на месте, словно маленький ребёнок, пока не ловит ещё один ком ладонью.       Руки уже болят от пробирающего их холода, нос, щёки — всё покрылось румянцем, спина мокрая, джинсы в снегу, а двое парней до одури счастливы в эту секунду. На второй план уходят все философские разговоры, страдания, боль, только сейчас можно позволить себе быть счастливыми.       Арсений расходится не на шутку и уже чуть ли не закапывает Антона в сугробе, сидя возле него на коленях. Тот хохочет, толкается, пытается выбраться, но ему не позволяют этого сделать.       — Это тебе за пенсию. — Кидает последнюю горсть снега Попов и ложится рядом, полностью выбившись из сил. Оба дышат загнанно, чувствуя, как кончики пальцев рук и ног кусает трескучий мороз.        Говорят, мужчины взрослеют только к сорока годам. Наверное, это неправильная формулировка. Никто не взрослеет ни к сорока, ни к пятидесяти, мы лишь приучаемся выглядеть старше.       Люди идут мимо, изредка кидая заинтересованные взгляды в сторону парочки. На улице тут и там уже включают фонари, зажигаются гирлянды на деревьях.       — Красиво. — Шепчет Антон, глядя в потемневшее небо.       — Да… — Выдыхает пар Арсений.       — Так, что насчёт клуба? — Поворачивает голову, смешно путаясь в собственном капюшоне.       Попов и рад бы согласиться, но то, что сейчас легко, не значит, что потом будет также. К тому же, клуб — это сбор пьяных тел, и ты тоже станешь одним из них. А в пьяном состоянии, как уже известно, ничего хорошего не происходит.       — Нет, Тош. — Вырывается случайно у него. Такой притягательный, манящий, домашний. В мозгах включается красный сигнал, но сердце всё ещё плавится от контраста холодного воздуха и тёплой одежды. — Клуб — это выпивка, а я ещё не готов с тобой пить. — Признаётся честно. Поднимается с земли и протягивает руку.       Антон понимающе кивает и хватается за ледяные пальцы, в попытке встать. Подпрыгивает так, что лица оказываются непозволительно близко, а тёплое дыхание щекочет кожу, согревая окоченевшие щёки и нос.       — А если, я придумаю что-нибудь ещё, ты отменишь свидание? — Взволнованно смотрит в голубые глаза и с надеждой замечает, что там нет того ледяного айсберга, как почти полгода назад.       — Нет. — Отвечает так тихо, что сам еле слышит свой голос. «Нельзя поддаваться. Нельзя поддаваться. Нельзя поддаваться». Мысли набатом бьются в голове и он даже не замечает, что всё ещё держит руку парня в своей, поглаживая её большим пальцем. — Я не буду отменять свои планы из-за тебя. — Отступает назад. Сердце колет, хочется откусить себе язык из-за сказанных слов. «Но так ведь будет правильно?»       У Антона перед глазами мир рушится, ноги подкашиваются. Неужели ему правда не светит ничего кроме дружбы и тайного обожания? Живот скручивает, к горлу подступает тошнота.       — Ты прав, но, — Осекается на полуслове, сдерживая дрожь в голосе. — Мы ведь ещё погуляем? Я могу тебе писать иногда?       Арсений молчит. Отказать ещё и в этом у него просто не хватит ни сил, ни смелости. После сегодняшней прогулки мужчина убеждается: внутри всё ещё горит. Доверять — страшно, переступать границы дозволенного — опасно и даже пробовать возможно не стоит. Но Попов в курсе, он мазохист, поэтому будет идти до конца, пока полностью не перегорит или не сломается. Не придумав ничего лучше, кивает. Замечает судорожный выдох.       — Отлично! Тогда до встречи? — Оголив ряд белых зубов в широкой улыбке, оживился Антон. И теперь становится интересно, кто у кого перенял эту привычку — делать вид, что всё в порядке?       — Я могу тебя подвезти.       — Не стоит. Хочу пройтись. — Кратко кидает, не переставая изображать радость, но бегающие глаза, незнающие за что зацепиться, его выдают с потрохами. — А, кстати, чуть не забыл. — Роется в кармане и выуживает оттуда небольшую серую коробочку с синим бантиком наверху. — Это подарок на Новый год и Рождество.       У Попова итак уже эмоций за этот день больше, чем за последние несколько месяцев. Он аккуратно подхватывает коробок и поднимает крышечку. Внутри лежит монета с золотистым отливом. По её краям расположены три четырёхлистных клевера, а чуть выше середины выбит серебристый кружок, в котором прописными буквами написано изящное «Да». Арсений переворачивает монетку. С другой стороны всё тоже самое, но слово противоположное: «Нет». Поднимает вопросительный взгляд.       — Это на удачу. Когда будет сложно принять какое-то решение, просто подбрось монетку, она даст ответ. — На этом можно и закончить, потому что Антон тоже устал. Хочет остаться один, чтобы выпустить пар, но изумлённый вид мужчины заставляет продолжить. — И, Арс, если ответ тебя не устроит, то ты уже сделал свой выбор. — Поджимает губы, на этот раз смотрит искренне. — Увидимся.       Антон уходит достаточно быстро, ступая длинными ногами по скользкому тротуару, а Арсений так и стоит на месте, глядя на удаляющуюся фигуру.

***

      Шастун возвращается в квартиру гораздо позже, чем планировал. Промёрз до костей, устал, выдохся, но ему нужна была эта импровизированная прогулка в одиночестве.       — О, Тоха, ты вернулся? Как всё прошло? — Макар ещё не ложился спать, поэтому, заметив друга, тут же подлетел к нему.       — Лучше некуда. — Бросает бессильно, неготовый к каким-либо расспросам сейчас.       Только теперь Илья обращает внимание на кровавые отпечатки на костяшках Антона. Становится ясно: кто-то, где-то проебался, а вот кто и где, ещё предстоит выяснить.       Этой ночью Шастун ложится спать, даже не удосужившись написать сообщение о том, что пришёл домой и с ним всё в порядке. Делает это из вредности. Пусть немного понервничает Арсений. Так, для профилактики.