Причина забыть твоё имя

      Этой ночью Арсений так и не ложится спать. Глаза слипаются, тело ватное, но сон всё не идет. Стоит прикрыть глаза, начинают лезть всякие мысли, от которых едкое чувство отвращения выедает душу изнутри.       В голове борются две личности. Одна убеждает другую, что ни к чему хорошему это всё не приведёт. Люди не меняются по щелчку пальцев. Если Антон нарушил обещание однажды, он нарушит ещё и ещё. К тому же Попов и Шастун совсем не совместимы.       Прожив вместе чуть больше двух лет, начинаешь осознавать, что за человек находится рядом. А рядом был парень, который постоянно требовал к себе внимание и пытался всеми способами его добиться. Он курил, употреблял, много комплексовал по пустякам, обижался на любые мелочи и так отчаянно отталкивал людей, которым удавалось, хотя бы сквозь узенькую щелочку, заглянуть в его душу. Он не любил плакс, потому что не понимал, как им помочь и чем поддержать. Но в то же время мог часами сидеть в одиночестве и утирать скользящие по щекам слёзы. Иногда ему просто необходимо было погрустить, укутавшись в плед, не потому что всё плохо, а просто потому что хочется. В такие моменты Арсений, как бы не пытался, не мог растормошить Шаста и добиться разумного ответа на вопрос: «что случилось, Тош?». Он был слишком сложным, не умеющим говорить о своих проблемах, но при этом требующий к себе постоянной заинтересованности в его жизни. У него куча недостатков, за которые уже можно вычеркнуть его из своей жизни раз и навсегда.       Но вторая личность стояла на своём безукоризненно, бессовестно подкидывая очередное воспоминание о том, каким же всё-таки чутким был Антон. Он очень хорошо изучил Арса. Мог утешить одной фразой, знал, когда не нужны слова, а хочется простых объятий, понимал всё с полуслова. Ему не нужно было напоминать о важных поездках, праздниках. Каждый подарок, подаренный им, нёс в себе какой-то душевный смысл, понятный только им двоим. Он целовал так, что сердце останавливалось, удивлял даже спустя три года отношений и смотрел такими взглядом, от которого можно было растаять. И этого хватало, чтобы продолжать слепо любить его и прощать все обиды.       Хватало, ровно до сегодняшней ночи.       На работе Арсений старается сосредоточить всё своё внимание на отчётах, по которым уже горят дедлайны. Недосып буквально отражается у него на лице в виде мешков под глазами, постоянной зевоте и сонному взгляду. Попову приходится пить уже третью кружку кофе за день, а на часах только полдень. Голова начинает болеть ближе к середине рабочего времени. Потирая виски и тупо пялясь в документ, открытый на компьютере, Арс всё же решает взять передышку и позвонить главврачу. Он сомневался, стоит ли сегодня ехать или всё же отоспаться дома, но неутихающее чувство тревоги играет на нервах так умело, что приходится подчиниться. Дмитрий Темурович берёт трубку не сразу, отвечает только на второй звонок. Голос у него вполне приятный, слышно, что говорит взрослый мужчина. Он внимательно слушает Попова, не перебивает, не возражает, а после они договариваются о встрече в 7 часов вечера.       Арсений уходит с работы на пол часа раньше обычного. Начальник, увидев слишком выраженную бледность мужчины, пожалел его и отпустил домой. Голова уже просто трещит, боль расходится от затылка до макушки и пульсирует в висках. Даже находиться с открытыми глазами становится каким-то непроходимым квестом. Приходится постоянно щуриться. Любое резкое движение приносит дискомфорт, а руки непроизвольно дрожат. Таблетка «темпалгина» не помогает.       Кое-как добравшись до квартиры, Попов выпивает залпом три стакана воды и ставит чайник, чтобы приготовить ещё одну чашечку кофе. Из зеркала на него смотрит взъерошенный мужчина с покрасневшими глазами, трёхдневной щетиной и искусанными губами. Смотреть на себя и понимать, что ещё прошлым вечером всё было иначе, невыносимо. Ещё хуже осознавать, что даже после ссоры, предательства и разочарования в Антоне, Арс всё равно поедет сегодня к нему, будет ухаживать за ним, и как бы это зверски не звучало, продолжит его любить. Чувство отвращения к собственной слабости давит и скручивает низ живота. Хочется завыть волком.       Попов расчёсывается, выбривает до гладкости лицо, выпивает ещё одну таблетку обезболивающего и берёт с собой паспорт, медицинскую книжку Шастуна и СНИЛС обоих. С полной готовностью выезжает в больницу и только сейчас задумывается о том, что за последние сутки вообще ничего не ел. Желудок начинает скулить от несправедливости, раздражая этим ещё больше.       — Здравствуйте, Арсений. Проходите. — Дмитрий Темурович уже ждёт гостя на пороге своего кабинета и протягивает ему руку. Попов незамедлительно пожимает её в ответ и кивает в знак приветствия. — И так, вы говорили, что принесёте ИДС пациента, но там есть какие-то сложности, верно?       Доктор ниже Попова почти на голову. Одет в синюю рубашку, поверх которой свисает белый халат. На нос у него нацеплены очки, а подбородок покрывает небольшая борода. Волосы подстрижены коротко, наверное, под единичку. Арс переключает своё внимание на кабинет. Тот забит шкафами и полочками, на которых стоят папки с какими-то отчётами, надписями, документами. Посреди комнаты небольшой деревянный стол с компьютером и мягким креслом, а на подоконнике стоит горшок с маленьким деревцем, похожим на фикус.       — Да, всё верно. Антон уже проходил ранее реабилитацию, но в другом городе и в документах, соответственно, тоже указан другой город, другие врачи.       — Ваши данные там есть?       — Да, конечно, вот, посмотрите. — Арс протягивает медицинскую книжку на рассмотрение, а сам отчего-то часто дышит. Страх сковывает движения. Так не должно быть, он не должен бояться за человека, который променял его на наркотики. Но имеет право волноваться за того, кого любит. От этого не легче.       — Вижу подписи все стоят. Паспорт с собой?       — Всё есть.       — Тогда подпишем пару бумаг о неразглашении информации и я расскажу вам то, что вы хотите знать.       Арсений мысленно удивляется, что всё оказывается так просто, но испытывать судьбу не собирается и, молча кивнув, присаживается на низенькую табуретку, стоящую за одним из шкафов. Спустя несколько минут всё готово. Дмитрий Темурович достаёт с полки нужную папку, на которой жирным шрифтом напечатано «Шастун Антон Андреевич №219».       — Скажу так, поступил Антон к нам в плачевном состоянии. Первая помощь не была оказана, поэтому последствия могут вас напугать. — Позов смотрит на мужчину поверх очков, слегка опустив голову. — Он впал в наркотическую кому на четыре часа.       Лицо Арсения остаётся неизменным, но в голове он думает о том, что в тот момент, когда Антон был на грани жизни и смерти, Попов стоял в коридоре больницы, даже не подозревая насколько всё серьёзно. Дыхание перехватывает, голова снова болезненно пульсирует в районе затылка.       — Наши врачи прочистили ему желудок, поставили капельницу и ввели нужные лекарства. Сейчас пациент отдыхает, его лучше не беспокоить ещё пару дней, пока состояние полностью не стабилизируется.       — Он пришёл в себя? — Арсений смотрит снизу вверх, затаив и так нестабильное дыхание.       — Да, он периодически приходит в себя и снова засыпает. Ему нужен покой.       Попов прикрывает глаза и выдыхает. Облегчение накрывает волной, и то ли от радости, то ли от напряжения, на руках холодеют кончики пальцев.       — Не хочу вас пугать, но могут быть и последствия.       — Какие последствия? — Конечно Арс не думал, что всё пройдёт настолько гладко, но всё же, на это надежда была.       — Может быть нарушена координация, проблемы со зрением. Постоянные спазмы, боль в сердце, плохая память, склонность к психологическим заболеваниям, проблемы с концентрацией внимания и, наконец, ломка. Вы уверены, что вам это нужно? — Дмитрий поправляет очки и смотрит слишком проницательно. — В любом случае, это будет тяжело. Вряд ли наркотическая кома пройдёт бесследно. Вам нужно быть готовым.       — Мы с ним не… — Поздно понимает Арс и выставляет вперёд руки, как бы прикрывая себя.       — Извините, я лезу не в своё дело. — Позов утыкается в папку Антона и что-то внимательно вычитывает. — Он уже состоит на учёте, верно?       — Да. И реабилитацию уже проходил. — Последние слова превращаются в неразборчивую кашу. Попов поджимает губы и отводит полный разочарования взгляд.       — Советую обратиться в эту клинику. — Дмитрий Темурович протягивает визитку с номером телефона прямо в руки Арсению. — Она дороговата, но своих денег стоит.       — Когда я смогу навестить его? — Рассматривая карточку, выдавливает из себя мужчина.       — Приходите дней через пять. Только позвоните заранее, пожалуйста, желательно, за день. — Он слегка склоняет голову в бок и дёргает краешком губ вверх, как бы намекая, что очень занятой человек. Попову становится немного стыдно и совестно за то, что поздно сообщил о своём визите. Он поднимается с табуретки и протягивает врачу руку.       — Я обязательно позвоню, спасибо вам огромное. Вы не представляете, насколько вы мне помогли. — Пожимает руку так крепко и долго, что в воздухе уже начинает проявляться атмосфера смущения.       — Не за что, это моя работа. — По-доброму улыбается Позов. Арс устало кивает и направляется к выходу из кабинета. — И ещё, Арсений. — Мужчина ждёт, когда на него обратят внимание и продолжает. — Как бы сильно вы не волновались за него, это не должно касаться вашего здоровья. Не забивайте на себя, потому что, если хотите ему помочь, вам нужно много сил и терпения.       — Спасибо, я постараюсь. До свидания.       — До встречи.       Добравшись до дома, думать уже ни о чём не хочется. Арс готовит яичницу из двух последних яиц и всё же решает послушать врача. Как говорится, слезами горю не поможешь. В случае Попова, убивая свой организм, чужой не спасёшь. Мужчина ложится на кровать, дабы дать себе передышку, а затем составить планы на следующий день, но просыпается только на утро под звук будильника. Наспех пьёт кофе с наполовину засохшими пряниками и отмечает про себя, что состояние намного улучшилось. Тело не ломит, голова не болит, а живот не крутит от голодовок и стрессов. В голове проскакивает приятно-неприятная мысль, что жизнь без Антона не такая ужасная, как можно было представить.       Каждый день после работы Арсений заезжает в больницу и расспрашивает медсестёр по поводу Шастуна. Те не вдаются в подробности, отвечают всегда одинаково: «идёт на поправку», «состояние стабильное» и «угроз здоровью не обнаружено». Этого почему-то достаточно. Попов даже не пытается разузнать больше, спокойно благодарит и уезжает по своим делам. Пару раз сталкивается с Марией, которая дежурит в больнице. Она приветливо улыбается и однажды предлагает посидеть где-нибудь вместе, но мужчина мягко отказывается. Это происходит автоматически, ведь он занятой человек, у него уже есть парень, которого он любит. Любит же?!       Дни пролетают достаточно быстро. Арс устанавливает свой график, которому старается следовать. Порой работает допоздна, доделывает дома отчёты, презентации. Находит интересный сайт с морем разных рецептов, которые собирается приготовить в скором будущем. Покупает новые шмотки, убирается во всей квартире. Заказывает новый одеколон, который давно хотел приобрести, но долго не решался. Предлагает новую идею продаж на рынке по работе. И в целом, чувствует себя лучше, чем обычно. Только один раз долго стоит под горячим душем, подставив лицо под струи воды, и не шевелится. Выходит с задумчивым видом и скуривает сразу две сигареты на балконе, а после беспокойно спит, свернувшись калачиком под тёплым одеялом. Как бы Арсений не отнекивался, ему плохо и страшно. А всему виной тот зеленоглазый парень.

***

      Первый день осени встречает ярким солнцем. Жара стоит с самого утра настолько сильная, что приходится воспользоваться вентилятором. Арсений готовит мясо в томатном соусе под английские песни, изредка поглядывая на время. Дети, наверняка, безумно рады, что первое сентября выпало на воскресенье и есть возможность оттянуть последний день каникул на двадцать четыре часа.       На этот день уже составлен целый список дел. Нужно доготовить еду, починить кран, который течёт даже от небольшого напора воды, закончить проект по реализации рыночного продукта. И всё же навестить Антона. Сегодня настал тот самый день, когда им придётся встретиться и поговорить обо всём случившемся.       Арсений проснулся очень рано и теперь старался занять себя всевозможными делами, лишь бы не думать о предстоящей беседе. Для себя он уже всё решил и исход сегодняшнего дня ему вполне ясен, но сердце всё ещё невольно сжимается только от одной мысли, что настал тот самый конец. Конечно, мужчина не собирался просто оставить всё как есть. Он поможет Шастуну с больничным, оплатит лечение в реабилитационном центре и, если понадобится, выручит с поиском работы на первое время, ведь за весь период их отношений главный доход приносил именно Попов. Но продолжать тешить себя пустыми надеждами о том, что дальше будет лучше — уже не прокатит. Дмитрий Темурович, хоть и сказал всего одну фразу, но попал очень метко.       «Вы уверены, что вам это нужно?»       Любовь любовью, а жить ради того, чтобы постоянно вытаскивать из дерьма человека, которому в нём комфортно, является последним, чего хочется ожидать от жизни. Арсений успел всё хорошо обдумать и взвесить за эти пять дней, и как бы не было больно, придётся сделать правильный выбор, в свою пользу.       Время стремительно близится к пяти часам вечера. И вот Арсений уже стоит на пороге больницы. Солнце всё ещё освещает всё вокруг и согревает своими тёплыми лучами. В этот раз мужчина выглядит великолепно и, несмотря на ситуацию, окрылённо. Он надел лёгкие джинсы, подвёрнутые к низу и чёрную футболку с надписью: «Агентство разбитых сердец». Как иронично. Наверное, он сделал это специально, чтобы покрасоваться и показать, что это действительно финал их отношений.       — Здравствуйте, Дмитрий Темурович. — Улыбается Попов, протягивая раскрытую ладонь.       — Здравствуйте, Арсений. — Позов отрывается от разглядывания какой-то папки и вскидывает голову вверх. У него на носу по-прежнему висят очки, а на плечи накинут расстёгнутый больничный халат. Врач пожимает руку в ответ. — Выглядите намного лучше, чем в первую нашу встречу.       — Спасибо, стараюсь. Что там с нашим пациентом?       — Состояние постепенно улучшается. Но, как я и говорил вам ранее, кома имеет свои последствия.       Арсений напрягается.       — У Антона кататимная амнезия, вызванная психотропными веществами. Проще говоря, он знает как его зовут, сколько ему лет, может вспомнить, как будет «привет» на английском, но не помнит своих знакомых, друзей и даже родных.       Слова уже влетели в уши, врезались в мозг, но информация ещё не успела перевариться. Смысл сказанного ещё не дошёл, но мир уже начал постепенно рушиться, окрашивая всё вокруг в серые цвета. Мужчина тупо смотрит на врача и хлопает глазами, не в силах что-либо ответить на это. Единственный вопрос, который приходит на ум, эгоистично пускает свои корни, въедаясь в каждую клеточку тела.       — Он меня не помнит?       — Он никого не помнит. Мне жаль. Есть шанс, что воспоминания вернутся, но из-за наркотиков он очень низкий. Мы сделали медикаментозную детоксикацию, чтобы предотвратить ломку. В дальнейшем ему нужно будет пройти консультацию у невролога…       Слова Позова будто становятся тише и дальше, эхом отскакивают от стен помещения. Арсению мерещится, что он слышит звон битого стекла. Внутри ломается что-то покрепче костей. Кажется, что всё вокруг ненастоящее, это сон и сейчас Попов проснётся, тяжело втягивая воздух ртом. Рядом недовольно засопит Антон, которого разбудит это неожиданное пробуждение. Потрёт сонно глаза, зевнёт и утянет к себе в объятия, мямля что-то хриплым, брутальным голосом на ушко о том, как хочет поспать ещё две минутки. А Арс вздохнёт с облегчением и улыбнётся, ластясь к парню плечом.       Но ничего из этого не происходит, мужчина по-прежнему стоит посреди коридора больницы, до боли сжимая запястье. Сердце стучит с удвоенной скоростью, голова начинает кружиться, а во всём теле появляется резкая слабость. Он облокачивается спиной о стену и задирает голову. Холодная больничная плитка неприятно обжигает кожу, а перед глазами уже пляшут чёрные точки. Дмитрий Темурович что-то спрашивает, придерживает за локоть, кажется, кого-то зовёт. Арсений приходит в себя от резкого запаха. Дёргает головой и сильно жмурится. Его усадили на ближайшую лавочку и окружили несколько медсестёр, тыкая в нос ватку, смоченную в нашатырном спирте.       — Вы как? — Позов аккуратно постукивает мужчину по плечу. Смотрит виновато, слегка поджав губы. — Может, пойдёте домой?       — Я хочу его увидеть. — Шепчет в ответ и поднимается, опираясь рукой на стену.       — Арсений, такая реакция — ненормальна, вам нужно морально себя настроить. — Дмитрий Темурович поднимает голову, чтобы заглянуть в голубые глаза, и выставляет вперёд ладонь, останавливая посетителя.       — Я готов. — Рыпается, но натыкается на серьёзный взгляд врача. — Мне нужно его увидеть.       Позов неодобрительно качает головой, но всё же отступает. Запрещать нет смысла, он знает это наверняка. Называет номер палаты и этаж, где можно её найти и молча провожает мужчину взглядом.       Попов быстро находит нужную ему дверь, но мнётся возле неё в нерешительности. Пальцы зависают над ручкой, по телу проходится мелкая дрожь. Неужели это правда происходит? Собравшись с мыслями, решает сначала постучать, и входит внутрь. Антон сидит на кровати, накрытый тонким одеялом, и смотрит перед собой в никуда. Со стороны даже кажется, что это простая тряпичная кукла, мало похожая на живого человека. Арсений делает только один шаг, а брови парня медленно изгибаются, глаза скользят в сторону звука. Смотрит насторожено. Чуть склоняет голову в бок, показывая свою заинтересованность, и наконец прочищает горло.       — Здравствуйте. Вы ко мне? — Голос звучит так непривычно, по-детски. Антон нервно мнёт пальцы и крутит несуществующие кольца.       — Да, привет. — Выдавить что-то большее из себя не хватает сил и уверенности.       Кожа у парня бледно-серая, глаза потемнели, теряя свой изумрудный окрас, а в вену вставлен катетер. Он заметно похудел, стали отчётливо видны скулы. Губы искусаны, потресканы. На такого Антона больно даже просто смотреть. Сердце, в который раз за сегодня, неприятно сжимается, воздуха не хватает. В голове снова и снова бьётся в истерике голос:       «Это ты сделал. Это всё ты. И хотел его оставить. Бросить одного, потому что его слишком сложно излечить. И сейчас, тебе больно, потому что он не помнит тебя, а ты помнишь всё. Эгоист!».       — О! Правда? Извини, я не помню ничего. Тебя как зовут? Ты один? — Шастун заметно оживает, и на лице проскальзывает улыбка. — А тебе сколько лет?       Арсений чуть ли не выть готов. Это не его Антон, не тот. Перед ним просто оболочка с тем же голосом, теми же глазами, но совершенно другой человек. Способность говорить отключается и вместо того, чтобы вымолвить хоть что-то, мужчина отступает на шаг назад, готовый убежать отсюда, куда подальше. Парень замечает этот жест, отчаянно подскакивает на ноги, в попытке удержать.       — Стой, не уходи.       От такого резкого движения кружится голова, а перед глазами пляшут чёрные пятна. Антон отшатывается и в попытке устоять на ногах, хватается рукой за что-то холодное, медленно оседая на пол.       — Тош. — Арсений садится рядом, цепляет парня за локоть и заглядывает в тёмно-зелёные глаза. — Эй, ты как?       Антон держится за руку мужчину, как за последнюю надежду. Щурится, разглядывая черты лица, напрягается, пытаясь вспомнить хоть что-то, но всё тщетно.       — Наверное, я был просто ужасным человеком, раз ты хотел сейчас сбежать.       — Нет, нет, просто. — Попов устало трёт глаза. На ум ничего не приходит, кроме как просто притянуть к себе исхудавшее тело и крепко обнять.       Впервые за долгое время в душе наступает покой. Болезненный, неправильный, противоречивый, но такой манящий, обволакивающий. В нём хочется раствориться и забыть обо всех проблемах. Сердце просит остаться рядом, отдать всю свою любовь и забрать себе под защиту своего парня, но разум стучит изнутри. Бьётся в истерике. Это всё неправильно. Сама судьба шлёт сигналы, но что они означают: конец отношений, у которых отняли прошлое и теперь нет будущего или же это шанс стать ближе? В этом предстоит разобраться, хотя сам Арсений уже знает ответ.       — Извини, — Шепчет тихо Антон. — А как тебя зовут?