Наш балкон

      Этот стук сразу отрезвил, но сильно испугал. Тётя Люба раньше пришла домой и услышала крики? Будет трудно объясниться перед соседкой.       Она мгновенно принялась вытирать слёзы, подойдя к зеркалу. Причесалась. Вроде выглядит нормально, и всё за пятнадцать секунд. Вдохнула. Выдохнула. Посмотрела на ручку балконной двери, которая гипнотизировала. Решилась.       Открыв дверь, прошла на балкон, но увидела совсем не то, чего ожидала. На полу, обнимая руками колени, сидела заплаканная Кристина и с надеждой смотрела на неё.       - Кристин, о господи... - села напротив неё на колени и легонько тронула рукой щёку, от чего та вздрогнула. -------------------------       - Я пришла сюда. Прости.       Она не имела понятия, почему извиняется. Но думала, что так надо.       - Не за что извиняться, всё хорошо. Кристин, посмотри на меня, пожалуйста.       Она подняла глаза и наткнулась на обеспокоенный взгляд. Почему Андрющенко так за неё переживает? Крис не заслужила жалости, тем более от неё. Вздохнула. И слёзы из глаз потекли.       - Чёрт, Индиго, мне так херово... - спрятала лицо в руках. Почувствовала ладони на своих коленях, а ещё тревогу. Стало страшно. - Убери руки, - огрызнулась. И Индиго её послушалась.       - Кристин, что случилось?       Почему она так давит. Сложно. В голове громом раздались слова Кирюхи: "Лиза не враг, и ей ты полностью можешь доверять."       - Меня... Я... Блять. Не могу, - слёзы потекли новым потоком.       - Тише, сейчас всё хорошо. Ты в безопасности, я тебя не трону. Ты можешь рассказать мне, Крис. Я не расскажу никому, если ты думаешь, что я могу. Я обещаю, что оставлю всё на нашем балконе.       Она назвала её... "Крис"? Взгляды встретились и - о чёрт! - сердце непривычно болезненно ёкнуло.       - Денис. Он...       - Денис?       То-есть Андрющенко даже не знает имени её брата? Блять.       - Брат мой.       - Я приходила, он сказал что не знает где ты, - сказала девушка напротив, а потом закрыла рот рукой, будто чего-то испугавшись. Приходила? Искала? Правда беспокоилась? Не Мишель (да пошла она), которая "не бросит", не Кира, лучшая подруга, а именно Индиго. И за что ей это?       Глубоко вдохнула, успокаиваясь. Индиго взяла её за руку, легонько сжав.       - Он меня изнасиловал.       Отвернулась. Стало стыдно. И всё ещё мерзко. Не хочется видеть жалости к себе в глазах рядом. Жалеют слабых. Крис не слабая.       - Блять.... Прости, пожалуйста, я не должна была...       - Не надо, Индиго. Пожалуйста.       Встала и подошла к перилам, выглядывая. Рядом тут же очутилась Андрющенко.       - Слушай, Кристин. Я, - она подбирала слова, стараясь не спугнуть, что Крис тут же подметила, - знаю, какая у тебя семья, но... Неужели тебе не помогли? Я ещё очень хорошо знакома с твоей мамой...       - ЗАТКНИСЬ! - крикнула, разворачиваясь к ней и замахиваясь для удара, от чего та пошатнулась. Вовремя остановилась, и кулак полетел в стену. Андрющенко не знала. Она не виновата.       - Крис...       Она не плакала. Она уже рыдала. Сил сдерживаться не было. Крис виновата. Это она не уследила. Сбежала тогда. Ушла, хотя могла помочь. И теперь это всё лежит на её плечах. Почувствовала объятья и утонула в них, прижимаясь ближе.       - Не плачь, прошу. Тебе слёзы не идут.       - Я не хочу, блять, принимать это.       - Вот, видишь, чувствуешь, я тут. Я тебя обнимаю.       Её так не поддерживали. Только мама. Но.... Блять, блять, БЛЯТЬ.       - Крис, я не заставляю говорить. Я просто хочу, чтобы тебе стало лучше.       А вот эти слова добили. Она сжала руки на чужой спине сильнее, после чего отстранилась и отошла на пару сантиметров, посмотрев прямо в глаза Индиго. Та большим пальцем аккуратно вытерла слезу, стекающую по её щеке.       - Я не должна была говорить, наверное, - затряслась, потому что сказать это - значит распространиться о семейных делах. Страшно, очень. - Моей мамы... - Вдох. Выдох. Отвела глаза в сторону, посмотрев на тёмное вечернее небо. - Её больше нет.       Хрупкий мир рухнул, и теперь об этом знают три человека.       Андрющенко прикрыла рукой рот от удивления, после чего у неё тоже начали течь слёзы. Крис сделала так, как хотела - поделилась болью - и стало чуть легче. Она не задумывалась о том, как это тронет одноклассницу. Но ведь эта Индиго сама попросила рассказать.       Достала из кармана джинс пачку сигарет и закурила, глуша никотином оставшуюся боль.       - Кристин. Нужно отдохнуть, поспать, отвлечься. У тебя вид, будто ты на ногах была часов тридцать, - Индиго вздохнула.       - Я не спрашивала советов.       - Но ведь...       - Ладно, хорошо, - потушила бычок о перила и кинула вниз, после чего пошла к двери, ведущей в квартиру старушки, - довольна?       Спросила, дёрнув за ручку и вдруг поняла, что дверь не открывается. Попробовала ещё раз. Третий, четвёртый. Зрачки расширились и нервно забегали от нелепости ситуации.       - Блять, какого хуя?       Повернулась к Индиго, с мольбой глядя в глаза. И тут же опустила взгляд.       - Ну... Ты можешь у меня переночевать. Балкон прямо у меня в комнате, - почесала затылок.       - Тогда постоим тут ещё чуть-чуть.       - Хорошо, как скажешь. Ты как вообще?       Усмехнулась. Классный вопрос после того, что тут только что происходило.       - Хуёво. Пиздец как.       Обе нервно засмеялись. Это вышло совсем случайно. Так сказать, вырвалось.       - Я тебе дам переодеться. У меня, правда, домашние только несколько кофт и шорты... Посмотришь, что подойдёт.       - Нахуя? - нахмурилась.       - А ты думаешь, будешь спать в моей кровати в этой одежде? - улыбнулась.       - Стоп, а ты где будешь?       - На полу, так уж и быть. Ну не в зале же, на мамин диванчик ложиться. Она меня убьёт, если узнает или на утро вернётся.       Типо такая благородная, даже пожертвовать своей кроватью хочет, чтобы Крис комфортно было, а сама выбирает пол? Пиздец, конечно.       - Ну уж нет. Либо будешь со мной, либо на полу буду я.       Андрющенко нехило удивилась, но всё же кивнула в знак согласия. Ушла вглубь своей комнаты, а через минуты три вышла, показав Крис, мол, "иди переодевайся".       На её кровати лежало шесть кофт и двое шорт. Как мило, достала сразу всё. Шорты налезали идеально, выбрала понравившиеся. А кофта подходящая, серая, была одна: остальные либо облегали, либо были слишком большими. Было уже слегка прохладно, но она решила не обращать на это внимания и позвала Индиго. Стараясь побороть неизвестно откуда взявшееся смущение, села на кровать и начала осматривать комнату, пока её владелица что-то писала (как позже объяснила - делала уроки). Вокруг было много деталей и украшений, придающих особый уют. На столе, тумбочке и везде вокруг Крис насчитала около восьми пустых чашек, в которых, видимо, раньше было кофе. Спросила, сколько времени они уже стоят. Оказалось, что это за два дня. Нехило она так кофейку пьёт. Это даже запомнилось. Справа от двери на свободу стоял массивный книжный шкаф, заполненный от пола и до потолка разного рода произведениями. Хмыкнула. Ну конечно, эта заучка много читает.       - Тебе не кажется, что книг сильно дохера?       - По-моему их даже мало, - обернулась, сонно потирая глаза. - Я хочу собрать всю коллекцию эксклюзивной классики. Там очень не хватает парочки книг Булгакова, - улыбнулась Индиго, и от этой улыбки стало теплее на душе. Но Крис этого никак не показала, скрывая свою слабость внутри.       - Ну конечно, ты же у нас сильно умная. Вот и читаешь всякую дребедень.       Услышала вздох.       Поздравляю, Кристина, ты её расстроила. Стоп. С каких пор Шуме есть до неё дело?       Дописывала уроки Андрющенко в полной тишине, после чего аккуратно встала и вышла в коридор, принеся второе одеяло. Даже тут подумала о её удобстве. Легли под разными, чтобы не мешать друг другу. Но Крис всё равно было некомфортно. Она ворочалась минут десять, пока не нашла удобную позу. Закрыла глаза, но сон всё равно не шёл.       Через десять минут, которые показались ей вечностью, она почувствовала невыносимый озноб. Тело окутала тревога. Да что с ней такое творится?! Дома же отопления часто нет, она привыкла вроде и не жалуется. Может даже зимой без куртки ходить. А сейчас вдруг захотелось надеть все куртки мира. Когда руки уже начало легко покалывать от холода, решилась обратиться к Андрющенко.       - Эй, Индиго, - протянула шёпотом, - ты спишь?       - М? Кристин? Нет, а что? - так же тихо ответила та.       - Мне пиздец как холодно.