Хрусталь в наших костях

 Дневное солнце озаряло комнату, освещая витавшие в комнате частицы пыли. Кровать была теплой, а тело от пухового одеяла горело, словно свежее полено, закинутое в печь.  — Лучше? — кратко спросила женщина, протягивая в сторону “рулетика” несколько таблеток и стакан воды, — Отек еще не скоро уйдет… Но, думаю, тебе стоит подышать свежим воздухом.  — А толку-то… — пробурчал юноша, только сильнее скукожившись, — Этот паук мне в кошмарах теперь сниться будет.  — Все будет хорошо.  Алиса ободряюще подтолкнула мягкий кокон, и лишь тогда младший с тяжелым вздохом выпрямился, повернув голову к вытянутым рукам. Пальцы слабо и медленно обхватили предметы. Женщина же улыбнулась и положила ладонь на золотистые волосы ребенка; те напоминали лучики света, и от этого сам мальчишка выглядел добрее и ярче. Лишь слегка встрепав макушку, Алиса лукаво сверкнула глазами и наклонилась, чтобы поцеловать юношу в лоб.  — Не вижу причин для сильных волнений. Врачи сказали, что с тобой все в порядке, а тот милый молодой человек оплатил медицинские услуги. Отлежишься денёк, пойдешь в школу, и все образуется.  Альбедо только качнул головой и вздохнул, начав лениво запивать таблетки обильными глотками. Для него это казалось непосильной задачей, но на другую чашу весов налегало собственное здоровье, поэтому пришлось бороться с ощущением наполненного свинцовой тяжестью желудка.  Стоило стакану опустошиться, как он тут же лёг на ладонь старшей; она одобрительно кивнула и похлопала свободной рукой по части кровати, призывая молодого человека лечь обратно.  — Скоро станет полегче.  Алиса склонила голову вбок, а пшеничные пряди почти что свалились на ее плечо. В глазах искрилась забота, которой она была готова обеспечивать Альбедо, пока тому ее не станет более чем достаточно. Для нее было честью и долгом одаривать этого ребенка родительским теплом, хотя их и не связывали кровные узы — женщина видела в нем определенный талант, выдающиеся способности и много плещущихся внутри чувств, которые он зачастую не мог вылить наружу, и потому старалась сопровождать каждый шаг его пути, чтобы в итоге он мог загореться, будучи той самой освещенной софитами на сцене фигурой.  Юноша вдохнул, дабы сказать нечто утвердительное в ответ, но его не начавшийся поток слов прервал приглушенный стук снизу. Алиса заправила выпавший светлый локон за ухо и, повернувшись в сторону двери с тихим “секунду”, пошла к лестнице.  Альбедо будто бы обреченно завалился на бок с тяжелым вздохом. В голове вертелось много мыслей, а главной из них была наиболее естественная для уставшего и вымотанного организма — “хочу отдохнуть”.  До ушей доходили лишь изредка доносящиеся с первого этажа слова. Голос был безумно знаком, а тон Алисы, теплый и любящий, оставил только одну догадку, которая, конечно же, подтвердилась уже через какие-то несколько мгновений — на пороге комнаты стояла девушка, полная энергии и тяги ко всему веселому. Люмин уперла руки в боки, а ее изучающий взгляд живо смерил младшего. Она словно видела перед собой пиньяту и думала, на какое бы такое место ее повесить.  — Ну что, болеющим положено сходить на прогулку? Твоя мама разрешила мне тебя похитить.  — Ха. Ха. — по слогам отрезал собеседник, после чего уткнулся щекой в подушку, — Не хочу я никуда. На улице мрак…  — Это в комнате твоей мрак. То-то и видно, почему ты хмурый такой. Сам встанешь или мне тебя поднять?  — Не мучай меня-я…  С этими словами Альбедо сильнее укутался в одеяло, а его тон был не столько молящим, сколько ленивым. Брови старшей опустились, благодаря чему выражение лица стало серьезнее. Она прошла к кровати медленными, ровными шагами, одни лишь звуки которых могли вызвать морозящие мурашки, и скучающе наклонилась над калачиком.  — Я тебя не покусаю. Ну же, Альбедо, у тебя отек, а это значит, что нужно подвигаться. Лишним не будет.  — Не-ет…  — Я куплю тебе кофе.  — Правда?  Голос молодого человека, наконец, стал более оживленным и заинтересованным, а сам он принял сидячее положение и выпрямился. Глаза Альбедо, появившиеся из-под наволочки, внимательно рассматривали чужое лицо, пытаясь выявить следы горячей лжи на нем.  — Я тебе хоть когда-нибудь врала? — скептически спросила Люмин и скрестила руки на груди, разглядывая своего друга в ответ, — Вот честно скажи.  — Врала, — наполненным уверенностью голосом подтвердил Альбедо.  Девушка помолчала с несколько мгновений; она уже взяла в легкие воздух, но поняла, что для возмущений нет причин, и поэтому только прищурилась, пока на лице младшего медленно вырисовывалась неловкая улыбка.  — Опустим этот момент. В любом случае, сейчас я не лгу. Если хочешь, могу даже два стакана взять.  Альбедо вобрал в себя восхищенный вдох; взор наполнился немыслимо сверкающими от радости блестками, а ступни практически невесомо опустились на пол.  Дело было далеко не в том, что юноше не давали карманных денег или же он очень любил брать от жизни то, что даровано. Проблема крылась… в самом кофе. Начнем с того, что всю свою жизнь Альбедо был отпетым трудоголиком, и зачастую он забывался в безумных экспериментах или учебе, тем самым нагло воруя у самого себя драгоценные часы сна, за которые многие могли бы отдать все свои сбережения. А, прознав о том, что опекаемый ребенок нажил себе привычку пить по несколько кружек кофе ночью, Алиса оперативно изъяла у него данную возможность. Единственным спасением были торговые автоматы, хотя напиток в них недостаточно вкусный или крепкий. В специализированные или иные заведения молодому человеку ходить не хотелось, так как это энергозатратно и излишне вычурно. Оставалось лишь мучиться…  — Я за.  На лице Люмин выросла самодовольная ухмылочка; она кивнула и, вальяжно развернувшись, собралась покинуть комнату, — по крайней мере, так показалось младшему, — но лишь выдвинула стул и села за него спиной к Альбедо, как будто удостоила его честью присутствовать.  — Переодевайся. Я подожду.  Брови юноши опустились, из-за чего физиономия того теперь выглядела как недвижимый камень или скала. Он поднялся на ноги и, подойдя к девушке, пихнул спинку стула.  — Еще чего. Выйди отсюда.  Старшая обреченно вздохнула, пока лицо приняло тоскливый вид:  — Посидеть уже спокойно не дают…  Однако из комнаты она увильнула, предварительно показав Альбедо язык. Молодой человек скрестил руки на груди, а глаза округлились в смеси изумления и дичайшего шока.  Вот же… наглая особа.

***

 Теплый ветерок обдувал лица подростков, которые неспешным шагом продвигались по тротуару на пути к кофейне. Люмин определенно выглядела довольно — закрытые глаза из-за приподнятого лица смотрели в небо; руки, спрятанные за спиной, едва не мяли юбку-колокольчик. Да и губы ее были растянуты в расслабленной, тягучей улыбке.  Юноша же напротив — несмотря на свое спокойствие, рядом с подругой он казался угрюмой тучей, которая мало того, что была серой, так еще и периодически пускала из себя угрожающие молнии в виде бурчания и тяжелых вздохов. На одном из таких старшая решила сакцентировать на этом внимание, открыв свой взор. Она уставилась на друга и повела бровью:  — Ну и чего это мы такие хмурые?  — Я? Я просто… иду.  — Да, но ты так измученно стонешь…  — ... Чего?  Люмин отвернула голову, чтобы не показывать обильно сияющего и оттого выглядящего очень радостно взгляда. Ее собеседник в непонимании слегка наклонился, а его глаза оживленно заметались по всей девушке, будто старались найти на ней хотя бы одну пылинку.  — Говорю, ты ужасен.  Альбедо поморщился, так как был уверен, что мгновением ранее юная леди сказала вовсе не это. Еще больше он был возмущен тем, что заменой послужило очередное шутливое оскорбление.  — Нет, ты.  — Ты.  Иногда эти двое были похожи на компактный детский сад, который, правда, умещался лишь в них самих.  Люмин соизволила повернуться к младшему, однако, как оказалось, лишь ради того, чтобы в очередной раз показать ему кончик языка. Юноша, будучи честным с самим собой, решил просто ускорить шаг; нужное им заведение и так уже было очень близко, а устраивать ребяческие разборки внутри ему совсем не хотелось. Его подруга уже успела подумать, что сделала обидную штуку, и эта мысль тревожно стучала самым настоящим тараном по голове до того момента, пока она не увидела — на долю секунды показав свое лицо, Альбедо самодовольно ухмыльнулся и тем самым продемонстрировал свое превосходство в данной ситуации.  Та нахмурилась, но вскоре хихикнула и подбежала, чтобы вновь сравняться с молодым человеком. По-свойски закинув руку на его плечо, Люмин засмеялась:  — Ты меня напугал, дурачок!  — Рад слышать, — протянул Альбедо и выставил пальцы вперед, чтобы открыть двери кофейни и дать обоим пройти.  Ему определенно нравилось пугать людей.  Стоило двум протиснуться через вход, как старшая выпрямилась, а ее острый локоть тут же сполз с чужой шеи; теперь она выглядела как светская дама, элегантная, благочестивая и…  “Красивая…” — промелькнуло в голове, но Альбедо лишь отвел взгляд и прошел к одиноко распустившему листики растению. Со стороны они, казалось, дополняли друг друга.  “Ну и огород”, — хихикнула в мыслях Люмин, но ее глаза тут же опустились на меню.

***

 Закатное солнце разливалось по небу легким свечением, выглядывая из-за редких верхушек деревьев. Просторные секции с прохладной, но щекочущей травой, рассекали землю. Таков был парк в Форест-Хиллс — районе, где и соседствовали двое непосед. И они, усевшись прямо на зелень, наблюдали за людьми, которые шли мимо с совершенно безучастными лицами.  — Ну и выдал ты вчера номер, — выпалила Люмин с легкой улыбкой, вскоре уложив щеку на собственные колени, — В смысле, как так можно было?.. Никогда бы не подумала, что тебя так просто укусит паук.  — Да я бы тоже, — вздохнул юноша, оттянув из трубочки айс-капучино, благодаря чему на языке появилась сладостная кофейная нотка, — Не подумал. Только жаль, что в школу сегодня не пошел.  — Нашел, из-за чего горевать. Ты бы лучше о себе позаботился, чем об этих циферках. Они-то от тебя не убегут, а вот здоровье…  Собеседница протянула руку к Альбедо, а тот лишь в недоумении похлопал ресницами.  В таком положении редкие, но с виду мягкие волосы Люмин сползали с плеч на ключицы и елозили по складкам светлой рубашки. Это в какой-то мере завораживало, хотя юноша даже не задумывался об этом. Однако поток его чувств прервало пояснение подруги:  — Печеньку дай.  Младший тут же опомнился и, приняв более неловкий вид, кивнул. Его пальцы потянулись к коробочке с выпечкой, которую Люмин успела набрать в кофейне, а после протянули печенье к вытянутой ладони.  — Спасибо. Так вот… — начала та, укусив сладость.  Но девушка остановилась и замолчала. Альбедо смотрел на нее несколько мгновений — наблюдал за тем, как ее задумчивый взгляд направился в небесный простор, чей мандариновый оттенок медленно сменялся блеклым розовым. Тихий шелест травы отдаленно напоминал шуршание бумаги.  Юноша любовался чужими глазами, такими похожими на огненный опал, а собственные губы растягивались в нежной улыбке — непонятно, почему.  — … Красивое небо, да? — как бы продолжил Альбедо, и его взор тоже устремился к пропавшим совсем недавно облакам.  Люмин удивленно обратила взгляд к юноше; ее губы постепенно растянулись, и на лице воцарилось умиротворение. Рядом с друзьями ей всегда становилось спокойнее, даже если навязчивые мысли так и тянули за собой на мрачное дно, крепко сжимая кисть.  — Восхитительное.  Между их глазами проскочило мановение ветерка. Улыбка Альбедо стала более застенчивой и кривой, но только расширилась, когда сам он, приподняв плечи, отвел голову в сторону.  Он не замечал того, но пальцы невесомо стучали по пластиковому стаканчику с кофе.  “И не только оно.”