Reborn in Fire

Она вышла из комнаты матери, медленно закрывая дверь за отцом. Он не торопился расставаться с ней перед самым концом. Рейнира прислонилась к двери, пытаясь сдержать слезы. Она уже прошла через это один раз, даже не попрощавшись. Но снова увидеть лицо матери, лишь ненадолго, прежде чем ее снова заберут у нее… Рейнира взяла себя в руки. Она должна. Нужно приступить ко второму шагу. Для ее семьи многое изменится уже сейчас. Она уже попрощалась с Люком, Джейсом и Джоффри. Она знала, что не может родить их снова, это был слишком большой знак, на который люди могли указать, в качестве причины, почему она не подходит для роли королевы. Ей нужны были наследники, выглядящие как настоящие валирийцы. Как Эйгон и Визерис. Рейнира ненавидела такие мысли, но пришлось столкнуться с правдой. На этот раз с Деймоном у нее будет гораздо больше наследников. Они не смогут заменить для нее первых детей в сердце, не по-настоящему. Но она позволила бы им залечить оставленные раны и создать свое собственное, особое место. Не говоря уже о том, что она не могла заставить себя быть ни с кем, кроме своего мужа. Они с Деймоном сплели свои сердца и души вместе, и даже если он не знал об этом, она знала. У нее не могло быть другого, у нее никогда не было бы другого. Рейнира любила его больше, чем кого-либо из мужчин. Больше, чем некоторые считают здоровым. Она знала, что он думает так же. Они всегда были так похожи друг на друга, даже до того, как их связал ритуал. Как она думала, что он перечеркнет все это ради ребенка… Она была разочарована в себе. Она знала, что Деймон давно отказался от своих похождений, но почему-то поверила именно Мисарии из всех людей безо всяких доказательств. Она не могла позволить никому снова встать между собой и Деймоном. И теперь ее нельзя будет убедить так легко. Рейнира проскользнула мимо своих слуг и охранников, отпустив всех, кроме своего гвардейца, охранявшего дверь, и бросилась в свою комнату. Она рухнула на диван. Умирать, возвращаться в прошлое, разговаривать с отцом, прощаться с матерью, у Рейниры уже был тяжелый день. Но она знала, что ее отец планировал поговорить с Деймоном. И он, без сомнения, захочет поговорить с ней после. Пока она обдумывала, что сказать, ее дверь с грохотом распахнулась, а затем закрылась. Она обернулась и увидела, что к ней приближается Деймон. К ее удивлению, он схватил ее за талию, притянув к себе, и впился своими губами в ее. Она не понимала, почему Деймон целовал ее, но кто она такая, чтобы жаловаться? Поэтому она отдалась ему. Ей казалось, что у нее не осталось воздуха, когда она начала задыхаться и разорвала поцелуй. Ненавидя расстояние, но нуждаясь в дыхании. Грудь вздымалась, когда она затаила дыхание и подняла на него взгляд, но он поймал ее лицо руками. — Глупая, глупая женщина. Ты действительно верила, что я когда-нибудь брошу тебя? Ради Крапивы? — в голосе сквозило недоверие — Ради кого попало? Ты все, что есть! — его ярость прозвучала громко и ясно. Она была так отвлечена тем, как сексуально он выглядел в таком состоянии, что ей потребовалось мгновение, чтобы по-настоящему понять его слова. — Деймон?! — ее шок был ощутимым. — Ты… — он прервал ее еще одним поцелуем, на этот раз еще более яростным, чем раньше, когда они начали цепляться друг за друга. Отстранившись ради глотка воздуха, он посмотрел ей в глаза. — Я люблю тебя, Рейнира. Только тебя. Я любил тебя всю твою жизнь. Наши души и сердца едины. Ты не сможешь избавиться от меня так легко. Его дерзкая ухмылка сводила ее с ума даже несмотря на слепое облегчение и радость, которые она испытывала, зная, что он каким-то образом оказался здесь, с ней. В этой сумасшедшей ситуации они вместе. Он все еще любил ее, все еще хотел ее. И вместе они могли исправить мир и изменить его так, как хотели. — Ты умер! — воскликнула она. — Никогда больше так не делай! Он усмехнулся. — Я сделаю все возможное, любовь моя! — Я серьезно, Деймон. Но, боги, я не понимаю, как и почему мы здесь, я просто так счастлива, что ты со мной! — слезы текли по ее лицу. — Мне очень жаль, любовь моя. Я многое упустила. Себя в том числе. Я позволила Мисарии обмануть меня. Я никогда не должна была сомневаться ни в тебе, ни в твоей преданности нашей семье. Я так сильно тебя люблю. Большими пальцами он вытер ее слезы, даже когда она увидела, как они собрались в его собственных глазах. Он нежно улыбнулся ей. — Не извиняйся. Я знаю, как тяжело тебе было. Мы исправим это. Мы позаботимся о том, чтобы твои права и дом Таргариенов были как можно сильнее, когда придет время. Она улыбнулась его словам, но тревога все равно закралась в сердце. — Ты… Я имею в виду, отец рассказал тебе мои мысли о том, как двигаться дальше? — Да. Я думаю, что это отличный план. Если мы сможем избавиться от Хайтауэров сейчас и не будет наследника мужского пола, который мог бы составить тебе конкуренцию, мы значительно упростим себе жизнь. — Да, но я не думаю, что мы сможем просто списать их со счетов. Найдутся и те, кто будет работать против нас, — она нахмурилась, просто подумав об этом. — Да, но мы знаем, кому можем и не можем доверять с самого начала. Мы можем наблюдать за теми, кто попытается нас сломить, — он улыбнулся, — и теперь, когда мы обручены, наши права будут объединены, и никто не сможет их оспорить, — он выглядел очень довольным этим, но она должна была убедиться. — И тебя это устраивает? Жениться на мне? — он выглядел глубоко смущенным, но при это его лицо ясно говорило: «Мы уже женаты, о чем ты говоришь?». — Я имею ввиду, без Лейны… Бейлы и Рейны… — она замолчала, глядя на него извиняющимся взглядом. Он немедленно покачал головой, его руки вернулись к ее лицу. — Нет. Нет. Мы оба всегда будем помнить детей, которые у нас когда-то были. Ничто не сотрет эти воспоминания. Или нашу любовь к ним. Но мы создаем здесь новое будущее. Лучшее. Мы должны были пожениться с самого начала. Если бы твой отец просто выслушал и согласился, когда я изначально просил твоей руки, ничего из этого не произошло бы. Насколько я понимаю, так и должно быть. Ты и я. Мы будем вместе и подарим королевству много новых наследников. И мы будем любить их так же сильно, как тех, кого потеряли. Но это дает нам шанс, которого я всегда хотел для нас. Слезы снова потекли по ее щекам. Деймон всегда знал, как развеять ее страхи. Он осторожно вытер их, затем поцеловал ее еще раз. — А теперь, если у тебя больше нет возражений?.. — он замолчал, широко ухмыляясь. Она покачала головой в ответ. — Нет, милый муж, никаких возражений! — она дерзко улыбнулась ему, он ответил со смехом, а затем глубоко поцеловал ее. Было ощущение, что он пожирает ее изнутри. Его губы горячие и требовательные. Она застонала от их вкуса, от ощущения его рядом. Она чувствовала его член, твердый и длинный, напротив себя. Она потянулась к нему, но он убрал ее руку. Она отпрянула, сбитая с толку. Он улыбнулся ей, чтобы развеять сомнения. — Как бы я ни хотел быть внутри тебя, любовь моя, ты снова невинна, — она поняла, что он был прав, и он весело рассмеялся над ее недовольным от этой мысли лицом. — Я хочу сделать это правильно. И нам нужно будет устроить шоу для суда и народа. Надлежащее ухаживание, брак, постель. — Ты, конечно, все обдумал, — ее веселье было слишком явным. — Это то, чего я хотел в первый раз, но знал, что Визерис никогда не позволит мне ухаживать за тобой. На этот раз мы сможем сделать это так, как я всегда надеялся, — его глаза умоляли ее понять. Она все еще веселилась. Она знала, что ее муж был с ней мягче, чем другие, и что он искренне любил ее, но она не понимала, что он хотел такого традиционного ухаживания. — Конечно, моя любовь. Вероятно, это к лучшему, что мы все равно не даем повода злым языкам. Но не могу сказать, что это будет не сложно, — она бросила на него горящий взгляд, который, как она знала, всегда выводил его из себя. Конечно же, эхом раздался его стон. — Я, наверное, пожалею об этом, — она смеялась над его огорчением, пока он не оборвал ее еще одним поцелуем, — конечно, нам также понадобится еще одна валирийская свадьба, на всякий случай. Но держаться подальше от тебя будет непросто, — он ухмыльнулся ей, — поскольку я уверен, что очень скоро ты уже будешь умолять. Она фыркнула, но внутренне была так благодарна, что они могут вернуться к своим обычным подшучиваниям и веселью, даже после всего. — А что подумают твои бедные шлюхи? Теперь, когда тебя не будет на рынке? — она ухмыльнулась, думая, в частности, о реакции Мисарии. Он весело рассмеялся. — Я уверен, им придется приспособиться, как и остальной части Королевской Гавани! Наши души связаны вместе. В мире нет шлюхи или женщины, которая могла бы сравниться с тобой, дорогая. Я буду прекрасно заботиться о себе, пока снова не смогу заполучить тебя, — любовь к ней сияла в его глазах, улыбке и голосе. Рейнира снова обрадовалась своему счастью обладать этим удивительным и преданным мужчиной. Она знала, что он будет верен своему слову. Их души были едины, и он никогда не причинил бы ей вреда. Бедным шлюхам придется приспособиться, с ухмылкой подумала она.