Don't fuck up with me (fuck me)

      Тэхён был разъярён.       Он чувствовал себя так, словно целый час закидывал мешки с песком на спину и вносил внутрь дома, вплоть до того, пока полностью не истощился. Он достаточно вымотался, потратив целый день на наблюдение и фиксацию каждого движения его основной цели вокруг самой богатой части города. Под видом богатого сына генерального директора Тэхён мог смешаться с толпой, скрыться за модной одеждой и чёрным солнцезащитным стеклом. Но он не был один.       Он полагался на Бомгю, чтобы всё прошло как по маслу, согласно их хорошо продуманному плану.       И всё было бы в порядке, если бы Чхве следовал бы тому, что они так бережно построили по кусочкам и для чего тренировались. Вместо этого он выжал педаль газа в пол и сбежал из района на черном внедорожнике, который они использовали для миссии. Тэхён был вне себя от ярости, крича и бросая ругательства в его сторону, и последние капли его терпения, в конце концов, были выброшены прямо на парня. И несмотря на то, каким бы напряжённым не было бы лицо Бомгю, он желал раствориться на этом сиденье, мчась по шоссе.       Как только они вернулись в заброшенный дом, который использовали для укрытия, Тэхён выскочил из автомобиля и вломился в прихожую. Бомгю следовал за ним, держа рот закрытым с того момента, как он наступил на ту чёртову педаль газа. После Кан сбросил несколько банок содовой, не переставая ворчать.       И для Бомгю это было подсказкой о том, что все злющие собаки старшего сейчас будут спущены на него.        — Какого хрена с тобой творится, а? — выпалил Гю; на лицо нашла гримаса злости, когда он встретился со спиной парня. Кан развернулся и сделал шаг вперед к Бомгю, однако тот не отступил, а лишь распрямил плечи и выпятил грудь.       — Что с тобой, Чхве? — сквозь зубы прошипел Тэхён; опасно тихо, почти шёпотом.       — Да о чём ты говоришь, ты, недоумок, хм? — от нарастающего раздражения выплёвывал слова Гю.       — Вот как? Должен ли я напомнить тебе о том, что ты сделал ранее? Ты настолько тупой, что не можешь даже вспомнить, что сам говорил? — Кан наклонил голову и почти рассмеялся, словно не веря своим глазам.       — Должен я сказать, что у меня есть своя грёбаная жизнь? Ты не можешь заставить меня запомнить каждое ёбаное слово, которое я сказал за целый день, — ответил Чхве, закатив глаза. Его руки повисли в воздухе напротив торса парня.       — Ладно, значит, ты, хочешь сказать, не помнишь, как пошёл к нашему боссу, обговорив ровным счётом всю миссию за моей спиной, и винишь меня за то, что всё пошло наперекосяк? — разъяснил парень на одном дыхании, а голос его был пропитан чем-то сродни гневу.       — А вот сейчас ты лжёшь, — высмеивал Бомгю, сделав несколько шагов назад, останавливаясь за круглым столом, что стоял в комнате.       — Я выдру твою глотку к чертям собачьим! Я слышал запись, — стиснув зубы до громкого хруста, прошипел Тэхён, и, если бы не стол, разделявший их, он бы схватил парня.       — Какую запись? — брови Бомгю взлетели вверх по лбу, оставив того стоять в замешательстве.       — Которую сделал начальник, когда ты приходил к нему двумя неделями ранее, — растолковал Кан, шевеля пальцами в воздухе, чувствуя, как каждая клеточка его тела трещала от гнева, тем не менее он так и не позволил себе сжать кулаки.       — Ты настолько туп, чтобы попасться в его ловушку? Разве ты не самый умный из нас? — Бомгю расхохотался, вскидывая руки вверх.       — Забавно слышать, как ты говоришь это. Достаточно ли ты откровенен, чтобы достать свои глаза из задницы и наконец признать, что всё, что происходит вокруг тебя, — полнейшее дерьмо? — парировал парень, делая пару шагов назад, когда Гю медленно зашагал в его сторону, чтобы встать напротив.       — Вот знал же, что работать с тобой доставит столько проблем, — начал Гю сиплым голосом, словно только что они кричали друг на друга.       — Вероятно, если бы ты не был настолько самовлюблённым индюком, то мы бы сработались, — разочарованно пожав плечами, кинул Кан.       — Ох, да ладно, ты хочешь поговорить сейчас об эгоизме? — продолжал высмеивать парень, и это поимело свой эффект: и без того раздражённый Кан угрожающе нахмурил брови.       — Конечно, тебе хорошо это известно, — Тэхён наклонил голову ближе к телу Гю, по-дьявольски угрожающе ухмыляясь.       — Да что ты знаешь обо мне, Кан? — слово за словом выплёвывал Гю; имя парня было для него точно ядом.       — Мы работаем вместе чуть больше семи месяцев, и я уже знаю немало дерьма о твоей жизни, Чхве, — месть не заставила себя долго ждать и пришла с лёгкостью. Парень вновь пожал плечами, в этот раз утрированно.       — Тогда скажи всё это сейчас. Давай, говори, — Бомгю поддался вперёд, заломивши одну бровь в недоверии.       — Ты надоедлив, как чёрт, всегда получаешь всё с лёгкостью; милая улыбка — и ты зачаровываешь буквально всех, и те бросаются тебе в объятья, попадая в ловушку, — выпалил Тэхён, поднял руку вверх и загибал по пальцу с каждым сказанным пунктом, не обращая внимания на расстроенное лицо Гю.       — Вот как? Хочешь сказать, что ты потратил херову тучу времени, восхищаясь моей милой улыбкой? — парень испытывал его, не зная, что последует за этим.       Тэхён шагнул вперёд, резко толкая его, а на лице Чхве так и читалось недоверие. Бомгю споткнулся, накренился, и потребовалось какое-то время, чтобы вернуть баланс под пристальным прожигающим насквозь взглядом Кана.       — Прекрати это дерьмо, Чхве. Что за хрень ты творишь? Отказался от миссии… — вопил Тэхён, толкая другого со злости.       — Не твоё дело, — лицо помрачнело, а голос парня стал чуть ниже.       — Теперь понимаю: ты трус, сбежавший тогда, когда дела стали плохи, — начал Кан, говоря такие вещи, как само собой разумеющиеся; теперь он тот, кто будет удивлён.       Толкая Тэхёна в грудь сильнее и сильнее, чтобы тот упал, Бомгю выплёвывал слова ему в лицо:       — Закрой свой поганый рот! Ты ни черта не знаешь.       — Мне известно достаточно, чтобы понять, каким трусом ты являешься, — добавил Тэхён, вновь толкая Бомгю, вместе с тем точно спустил спусковой крючок, что заставило парня сорваться, и всё окончательно вышло из-под контроля.       Бомгю дёрнулся вперёд, мёртвой хваткой схватив старшего за воротник рубашки; тянул ткань вверх, сжимая пальцами, когда лицо не выдавало и половины ярости, которую тот чувствовал сейчас. Тэхён помрачнел, зубы болели от того, как сильно он сцепил челюсти; его губы растянулись в недовольной усмешке, вместе с тем помрачнели и суженные глаза, что были направлены прямо на лицо Бомгю.       — Ты, чёрт подери, перестанешь провоцировать меня? — возник Чхве, а голос его был тихим и глубоким. Его адамово яблоко дёрнулось, когда он глотал густую тёплую слюну.       Тэхён демонстративно вздёрнул голову ещё выше, ухмыляясь, чувствуя, как хватка крепких рук Бомгю стала сильнее, стискивая рубашку и его шею вместе с тем.       — Заставь меня, — кинул в ответ Кан, звуча чуть громче шёпота. А ухмылка всё ещё заманчиво красовалась на его губах.       И он сделал это. Заставил его.       Бомгю вновь сглотнул и, прежде чем успел осмыслить хоть что-то, потянул Тэхёна за воротник, и их губы встретились в грубом поцелуе. Он проглотил также и сорвавшийся с уст Кана вздох, притянул ещё ближе, как ощутил руки, охватывающие талию. Их губы двигались точно сами по себе, как будто в известном только им танце, а поцелуй, что оставит синяки, зародился в отчаянии, настигшем обоих.       Бомгю не мог понять самого себя, не говоря уже о том, чтобы понять, что делал, но что удивило его больше всего — с каким рвением Тэхён отвечал на поцелуй; как руки его обводили каждый миллиметр его тела, до которого тот мог дотянуться: его плечи и, наконец, талия. Удивляло и то, как Кан тянулся к нему даже тогда, когда хватка на его рубашке ослабла. Изумляли и стоны старшего при каждом резком столкновении их губ.       Поцелуй был срочным, точно открытие мнимых ворот, что сдерживали жажду столько месяцев. Тэхён облизал нижнюю губу Гю, в безмолвной просьбе впустить его внутрь, и Чхве, разжав губы, встретил его язык на полпути. Руки Кана сильнее обвили талию Бомгю, он словно боялся, что парень растворится в воздухе. Бомгю же, в свою очередь, схватился за воротник старшего, притягивая ближе, не давая тому и шанса уйти.       Стон вновь сорвался с губ, когда языки их соприкоснулись, и Бомгю смял губы парня в последний раз, прежде чем отстраниться и глубоко вздохнуть. Глаза обоих бродили вокруг, пока они пытались осмыслить произошедшее. А когда Кан, задыхаясь, встретился с глазами Гю, который не отрываясь смотрел на его губы, облизывая свои, казалось, парень готов был рассыпаться на миллионы кусочков и упасть под его ногами. Секундами позже Чхве оторвался от его губ, находя сияющие глаза Кана, буквально пожирающие его.       И перед тем, как они смогли обдумать всё лучше, Тэхён толкнул парня на диван за ними и мгновенно оказался верхом на его бёдрах, так, что его колени покоились по обе стороны от бёдер Гю. Чхве протяжно выдохнул, когда почувствовал, что парень управлял ситуацией, и потянул Кана за собой за воротник, который до сих пор не отпускал. Гю чувствовал, как тот парил над его бёдрами и жадно вдыхал запах его тела.              Не отрывая взгляда тёмных карих глаз от распухших губ Бомгю, что стали красными после того, как Кан укусил их пару раз, Тэхён коснулся языком верхней, оставляя блестеть от слюны. Неконтролируемый вздох сорвался с уст Бомгю, и после Тэхён наклонился к нему, жадно целуя. Чхве отпустил воротник рубашки парня и ухватился за шею, наклонив голову и углубив поцелуй.       Тэхён грубо сминал его губы, а после вонзил в них свои зубы, заставляя Бомгю подавиться собственным стоном восхищения. Кан усмехнулся, прикрыл глаза и вновь соединил их губы. Поцелуй был пронизан жаждой, похотью и жгучим желанием, что почти сверкало в глазах при каждом прикосновении, каждую секунду, при каждом вздохе. Было похоже на то, что они готовы были сжечь весь чёртов лес огненным пламенем, движимое плотским желанием и жаждой друг друга.       Тэхён желал Бомгю так же, как и тот хотел его.       Непроизвольно руки Бомгю сильнее сжали шею Тэхёна, и этого было достаточно, чтобы выбить из груди старшего самый прелестный звук, исходящий из рта Тэхёна, который Гю когда-либо слышал. Кан дернул бёдрами, стона в губы Чхве, как чувствовал, что шею сдавливали сильнее. Бомгю слабо улыбнулся и надавил ещё сильнее, заставив Кана раскрыть рот, однако ни единого звука не выбралось из идеально раскрытых губ.       — Мне даже не стоит говорить, что сейчас я трахну тебя в горло, ведь тебе это понравится, не так ли? — шипел Бомгю, притягиваясь ближе к лицу старшего. Большой палец его правой руки сильнее надавил на тэхёнову шею, точно желал показать, как это будет ощущаться, если бы он душил его на самом деле.       — Блять, Бомгю, — завыл Тэхён, попутно рыская по телу Гю, чтобы положить руки и схватиться за него и, в конце концов, не упасть.       — Неужели ты так отчаянно нуждаешься во мне? — испытывал его Бомгю, прочно держа того за шею.       — Только в твоих ёбаных мечтах, — прошептал Кан в ответ, и их губы соприкоснулись на секунду.       — Ты прав, я как-то уже мечтал трахнуть тебя, как ты узнал об этом? — Бомгю насмехался над ним, сильнее вдавливая палец в кожу там, где вздулась на шее вена.       Кан стонал, чувствуя, как воздух выбивался из лёгких, пока Бомгю как будто пытался остановить подачу крови к его голове. Тэхён чувствовал, как собственное тело обмякло, нависая над Гю; тем не менее он был достаточно ловок, чтобы высвободить свою шею и прильнуть губами к устам Чхве, втягивая того в новый поцелуй. Затаив дыхание, Тэхён простонал в губы парня и с охотностью принял его язык, ощущая что-то твёрдое под собой.       Сердце Тэхёна точно пропустило удар, потому что он никак не ожидал ощутить, насколько твёрдым был член, упиравшийся в его задницу. Он сильнее прижался к разгорячённому телу под ним, чтобы надавить на возбуждённую плоть Бомгю. Чхве выругался и застонал, не прерывая их грязного поцелуя; слюна скатывалась по подбородку, заставляя губы зазывающе блестеть.       Тэхён наклонился вперед, надавливая на плечи Чхве, укладывая его на старые подушки за его спиной. Создавалось ощущение, словно Кан собирался получить всё; его прикосновения отдавались жаром и покалыванием, расползаясь по всему телу Бомгю, а в голове всё крутилось: «Тэхён, Тэхён, Тэхён».       Чхве словно склеил их тела друг с другом, чувствуя, как холодная струйка пота бежала по его горячему телу; ему было невыносимо жарко как и от тёплого свободного свитера, что был на нём, так и от самого Тэхёна. Гю чувствовал напряжённые сильные бёдра Кана, что напомнило ему, что они оба были в свободных шортах, заканчивающихся у колена; широких настолько, что он мог бы беспрепятственно просунуть руку и ухватиться за бедро.       Что он и сделал.       Рука Бомгю провела дорожку от шеи Тэхёна к его бёдрам, скользнула внутрь шорт, пока распухшие губы сминали другие, и впилась ногтями в кожу. Он чувствовал, как по коже под ладонью пробежали мурашки, и Бомгю не смог сдержать улыбки, осознавая, как резко реагировал Кан на его прикосновения.       Бомгю так же охотно сминал губы парня, как сжимал кожу, а после плавно скользил по внутренней стороне бедра. Их языки танцевали в унисон, основываясь лишь на их глубоко скрытых желаниях и грязных мыслях.       Они отстранились, дабы привести дыхание в норму, а Тэхён бездумно дёрнул бёдрами, заставив Гю зарычать и прильнуть к его шее. Чхве стал исследовать горло парня, оставляя дорожку из влажных поцелуев; и этого было вполне достаточно, чтобы заставить его дрожать даже при незначительном соприкосновении его шеи с горячими губами Бомгю. Его горло было слишком чувствительным. Настолько, что всего пары поцелуев хватило, чтобы заставить табун мурашек пронестись от головы до самых пят, запутать пальцы в шелковистые волосы Бомгю и, притянув, просить о большем.       — Я собираюсь оставить отметины, — его голос обжигал тэхёнову шею, пока тот шептал эти слова.       Кан потянул младшего за волосы, оттягивая у корней.       — Да, блять, конечно, — ответил Тэхён и, прежде чем он смог подготовиться к терзаниям Бомгю, что могли быть всего лишь блефом, казалось, задохнулся, когда ощутил губы Гю на своей шее.       Чхве впился в кожу, где челюсть соединялась с шеей (достаточно высоко, чтобы любой мог увидеть), и стал посасывать. Он делал это лишь с одной целью; придерживая голову Кана одной рукой, он сделал всё так, как того хотел. Тэхён тянул за волосы Гю у корней, оставив глаза полуприкрытыми, он наблюдал за лицом Чхве, который не переставая посасывал его шею, оставляя засосы везде, где только мог дотянуться.       Тэхён опустил бёдра ниже, чувствуя, как тот подобрался к определённому чувствительному месту на его шее, и второму стоило больших усилий, чтобы стон не сорвался с его губ. Тем не менее Кан оттянул парня от своего горла за волосы, забирая принадлежащий ему стон удовольствия. Он заломил одну бровь и злобно улыбнулся.       — Двое могут играть в эту игру, Чхве, — прошептал Кан, наклоняясь к парню настолько близко, что заговори кто-то из них — губы будут касаться друг друга.       — Думаешь, сможешь справиться с этим, Кан? — затаив дыхание, ответил Бомгю; его голова запрокинута назад, пока Тэхён всё ещё с силой тянул за волосы.       Разум Бомгю был затуманен, а глаза блестели в жёлтом свете комнаты, когда парни уставились друг на друга.       — Я справлюсь с этим, я знаю, но что насчёт тебя, м? — испытывая терпение Чхве, прошептал Тэхён, и ухмылка растянулась на его губах.       Кан прошёлся языком по распухшим губам, и Бомгю уделил пристальное внимание этому действию, как если бы наблюдал за змеёй, что смотрела на него искусительным взглядом. И если он ослабит свою защиту, ему известно, змея сможет укусить его точно так же, как и Тэхёну удастся повалить его.       — Я предпочту доказать это, чем тягаться со лжецами, — сказал Бомгю, сильно хватая парня за бедро.       А после Чхве одним рывком поднялся на ноги, руками подняв и Тэхёна, что взвизгнул от неожиданности; ему пришлось обвить руками шею Гю, чтобы не упасть. Бомгю не сопротивлялся внутренней борьбе, ведя их обоих в обновлённую комнату, которой пользовались за время пребывания в этом доме. Кровать была новой, а высокого качества подушки и атласное одеяло, накрывавшее их, оказались невероятно мягкими, когда коснулись горячей кожи. Чхве аккуратно уложил парня на спину, даже несмотря на то, как сильно хотел заставить его замолчать (у него есть свои способы сделать это), вспомнив слова, которые Кан сказал ранее.       Тэхён выглядел, словно воплощение греха. Его веки опущены так, что глаза еле открыты, несмотря на отсутствие света, направленного на него. Его губы тёмно-красного цвета и сильно опухли после того, как Бомгю несколько кусал их, а после сосал кровоточащее место. А шея его в красных, фиолетовых и синих пятнах, и виновником был Бомгю, а контраст алых пятен на белой коже лишь больше привлекал к ним внимания. Чёрные волосы Кана были взъерошены и торчали во все стороны.       И всё из-за Бомгю.       Губы Чхве украсила ухмылка, и он дёрнул бедрами по направлению к твёрдому члену Кана, заставляя того до боли стиснуть челюсти.       — Твою-то мать, делай что-то, — на выдохе выпалил Тэхён, облокачиваясь на подушку, подставляя шею, давая понять, чего он хотел.       — О? Что это я слышу, — прошептал Бомгю, насмехаясь над парнем; ещё раз дёрнул бёдрами, игнорируя волну наслаждения, что прошлась по телу.       — Пошёл ты, — выплюнул ругательства Кан, а вместе с ними и стон; и голос его, смешавшийся со стоном удовольствия, настиг ушей Гю.       — Попроси вежливее, — наклонившись прямо к уху, низким и довольно хриплым голосом Бомгю, казалось, обжигал его кожу.       Тэхён уставился на парня над ним своими затуманенными желанием глазами, тяжело дыша, но так и не решаясь произнести слова, о которых говорил Чхве.       — Попроси вежливее и я трахну тебя, или, чёрт побери, больше даже и пальцем не трону, — сквозь стиснутые зубы прошипел Чхве, намеренно задевая бёдра Кана своими.       — Ты словно заноза в заднице, — стон вновь сорвался с уст Тэхёна, когда он поднялся вверх, чтобы почувствовать желанное трение, упираясь только одной рукой в матрац.       — Можешь поставить на это, — Бомгю не прекращал дразнить его и ухмыляться.       И Тэхён наконец сдался, говоря:       — Просто трахни меня, Бомгю. Какого чёрта ты ждёшь? — казалось, вот-вот — и слёзы потекут из глаз от досады.       Бомгю пристально смотрел на парня всего секунду, что другому казалась целой вечностью, всматриваясь в черты его лица, смотрел он также и на то, как тот уставился на него с пылающей похотью и желанием.       — Тебя, — столь простой ответ не заставил себя долго ждать. — Я ждал тебя, — прошептал Бомгю, соединяя их губы вместе. А когда он отстранился, парень погнался за ним, дабы вновь встретиться с его устами, а не холодным воздухом. Однако Бомгю так и не дал поцеловать себя.       — Я прямо здесь. Можешь трахнуть меня прямо сейчас, — сиплым от отчаяния голосом говорил Тэхён.       — В самом деле? — парень всё ещё вёл свою игру, заломив бровь, улыбаясь Тэхёну прямо в лицо.       — Теперь всё зависит от тебя. Ты собираешься что-то делать? — Кан поддался вперёд, шепча в ухо Гю.       — Только потому что счёл твою просьбу достаточно вежливой, — ответил Чхве, и слова эти растворились где-то в воздухе меж их телами.       Тэхён вовлёк младшего в ещё один поцелуй, притягивая того к себе за затылок. Бомгю же, в свою очередь, быстро нашёл раздёрнутый пиджак и стянул его, оставив старшего лежать в чёрной футболке. Разорвав поцелуй, Кан ухватился за подол свитера и, как только Гю поднял руки вверх, стянул его через голову. Парень раздевал Чхве с отчаянием, желая, чтобы его руки прикасались лишь к его голому телу и горячей коже, и ничего не мешало.       Избавившись от свитера, Тэхён ухватился за свою футболку и потянул вверх, и Бомгю охотно помог ему с этим. И как только их голые груди встретились, стон сорвался с губ Тэхёна, смешиваясь с резким выдохом Бомгю, который прикрыл глаза, чувствуя покалывание в животе и ниже. Он ахнул от удивления, чувствуя, как тэхёновы пальцы сжали его сосок, в то время как он осыпал его шею поцелуями. Парень предупреждал, что оба могли вести эту игру, и сейчас доказал правдивость своих слов.       — Нет времени на прелюдию, — повторял Тэхён, дотрагиваясь руками до пояса шорт Гю, стаскивая те вместе с трусами, оставив парня перед ним полностью голым. Чхве облокотился на грудь Тэхёна, высвобождая ноги из ткани, что норовила сковать их.       Член Бомгю бился о живот Кана, и теперь тот мог ощутить всё его возбуждение. Головка была красной, а капли предэякулята заставляли ту блестеть, собираясь бусинами на ней. Левая бровь Бомгю взлетела вверх по лбу, когда Тэхён стянул футболку, наблюдая, как тот почти пускал слюни. Тэхён прошёлся языком по губам, и тогда Бомгю заговорил:       — Что это такое? Ты не звучишь как кто-то, кто был чертовски зол на меня, — Бомгю испытывал его, заставив внимание Тэхёна переключиться на лицо перед ним, сглатывая, когда глаза так и норовили смотреть лишь на его член.       — Я могу трахать тебя и всё ещё считать мудаком, — защищался Тэхён, и Бомгю помрачнел: гнев, что запустил весь этот порочный круг, возродился точно из пламени.       — И я думаю, тебе бы не помешало заткнуться, — прошипел Чхве, хватая другого за челюсть, заставив того непроизвольно открыть рот.       Бомгю засмеялся и сел выше, направляя член в рот парню. Он искал признаки сопротивления в чертах его лица, потому что даже несмотря на то, в какой ситуации они находились, он никогда не заставит делать Тэхёна то, чего тот сам не хотел. А когда Гю остановился в нескольких сантиметрах от лица Кана, тот раскрыл рот пошире, стараясь проследить за взглядом Чхве.       Тем не менее Бомгю был слишком околдован мыслью, как губы Тэхёна обхватят его член и как всё это будет смотреться, чтобы заметить его взгляд. Как только головка коснулась языка, Тэхён добровольно сомкнул челюсти, легко посасывая. Кан буквально готов был расплыться на кровати, в то время как Гю наслаждался ощущением его влажных губ на себе.       Парень наклонился вперёд, беря глубже, возможно, придавая слишком много внимания тому, как тот ощущался на языке. Размер Бомгю был больше среднего, однако толще в охвате, что заставило уголки рта Тэхёна растянуться, когда тот сосал его. Кан застонал, чувствуя, как тот входил глубже, и Бомгю громко вскрикнул от удовольствия.       Техён отстранился с причмокиванием, облокотился на локти, дабы отдышаться; теперь его лицо выглядело куда потрёпанее, чем раньше, и этого достаточно, чтобы Бомгю не отрываясь смотрел на него.       Чхве дёрнулся вперёд, и старший, обхватив член ладонью, провёл им по своим устам, а после и вновь аккуратно обхватил губами. Кан схватил его за бёдра и притянул к себе, чувствуя, как член прошёл дальше по горлу.       — Ты выглядишь лучше, когда отсасываешь мне, — со стоном проговорил Чхве, смотря на слезящиеся глаза Кана.              Он скользил языком по члену Бомгю, проходясь и по взбухшей вене, что заставило обоих застонать от нахлынувших чувств. После Тэхён отклонился назад и сфокусировался на кончике, то сжимая губы сильнее, то словно почти не касаясь его, рукой водя по всей длине.       — Разве это не то, что ты хотел? Похоже, словно тебя сделали специально для этого, — Бомгю поддался вперёд и ухватился за шею старшего обеими руками, удивив этим не только Кана, но и себя в том числе. Тэхён ахнул от удивления, не выпуская его член изо рта. — Ты так же хорошо будешь выглядеть, когда я буду тебя трахать, — Бомгю ласкал одну из его щёк внешней стороной ладони.       Он дёнулся назад, вытаскивая член изо рта Тэхёна, на что тот захныкал от потери. Бомгю дотянулся до рюкзака на тумбочке, и выудил бутылочку смазки, которую прятал за всеми вещами. Когда он вернулся к Кану, тот тяжело дышал, лежа на кровати; тэхёновы рот и подбородок были измазаны слюной и спермой, и когда две жидкости смешались, губы Тэхёна поблёскивали в тусклом свете.       Бомгю схватился за край шорт Тэхёна, и тот несильно приподнялся, поднимая бёдра выше для того, чтобы парень наконец стянул последний кусок ткани, разделявший их. Когда холодный воздух обволок тело Кана, он зашипел, а когда Бомгю прислонил смазанный палец к ободку — зашипел ещё громче. Чхве довольно улыбнулся и стал выводить круги вокруг кольца его ануса, прежде чем погрузить средний палец внутрь.       На самом деле он не утруждал себя разогреть смазку для Кана, однако был удовлетворён тем, как глаза того закрылись и как он дрожал от ощущения холода, окутавшего чувствительную часть его тела. Тэхён громко втянул воздух, когда Бомгю остановился, позволяя его телу приспособится к новым действиям и ощущениям. Бомгю не торопил парня, дал привыкнуть и только после стал двигаться.       Бомгю медленно водил пальцем, словно с целью заставить Кана разозлиться и принудить того просить о большем прежде, чем всё случится. Бомгю ухмылялся, видя, как на лбу Тэхёна появились складки, когда тот поднял брови, а после и второй палец протиснулся внутрь Тэхёна.       Пальцы Бомгю были длинными и худыми достаточно, чтобы добраться до самых чувствительных мест. Бомгю стал увереннее двигаться, растягивая Кана. Тэхён всхлипывал, когда Чхве стал набирать темп, бессознательно покачивая бёдрами по направлению к руке Бомгю.       Возбуждённая тэхёнова плоть так и осталась не тронутой с тех пор, как Бомгю раздел его, пристроившись сзади. Всё тело подрагивало при каждом (даже самом лёгком) прикосновении пальцев Гю к его заднице, а собственная сперма забрызгала худой живот, собираясь бусинами на коже. Капли эти казались кристально чистыми и украшали Кана самыми греховными чернилами человечества.       Чхве вырисовывал круги пальцами на коже старшего, проходясь по самым чувствительным точкам, больше не находя сопротивления. Тэхён почти закричал, когда Бомгю ударил его по чувствительной коже. Улыбка вновь расплылась по лицу Чхве, и он сосредоточился исключительно на растирании холодной жидкости о тёплую кожу, когда Тэхён буквально почти таял под его руками.       Кан больше не мог мыслить здраво; его разум захватили похоть и наслаждение, руководящие каждой его мыслью и движением, позабывши, казалось, обо всём. Когда Бомгю добавил третий палец, Тэхён громко вскрикнул; кольцо его ануса сжималось, позволяя телу привыкнуть к толщине.       В голове Бомгю крутились миллионы фраз, которые он хотел сказать, так много высказываний о том, как Тэхён оказался в таком положении; как просто он мог контролировать его мысли — буквально заставить его думать только о том, чего сам Гю хотел; хотел так же и напомнить, как он оскорбил Бомгю, обвиняя его во лжи, а после сам разлёгся на кровати, позволяя Бомгю достичь желаемого. И всё же Бомгю не сказал и слова.       Чхве двигал пальцами внутри Тэхёна, чувствуя неунимаемое потягивание внизу живота, пока Кан извивался на кровати. Он был близок к оргазму, однако Чхве не даст ему кончить до тех пор, пока его член не окажется в нём. Бомгю вытащил пальцы из Тэхёна, и тот завыл от утраты.       И, прежде чем он мог бы вывести Бомгю из себя, ещё больше хныча и скуля, Тэхён замолчал, наблюдая за тем, как Чхве обильно смазал свой член, чтобы наконец трахнуть его до потери сознания. Он чувствовал слюну, обильно скопившуюся во рту, при одном лишь виде его пениса, даже несмотря на то, что уже сосал его. Ему просто было мало.       Когда со всем было покончено, Чхве умостился на кровати и дотронулся головкой до входа Тэхёна. И он не дал парню время на то, чтобы вздохнуть или даже почувствовать удивление, Бомгю был настойчив в своих движениях и, дёрнув бёдрами, вошёл внутрь.       Стон застрял в голе Тэхёна, так и не сорвавшись с губ, и всё, что он мог, — это тяжело дышать, каждой клеточной словно прочувствовав член парня внутри себя. Ему не было больно; дискомфортно — вероятно, однако и это после превратилось в удовольствие. Кан слабо кивнул Бомгю, и только после Чхве продвинулся глубже.       Тэхён застонал, как почувствовал, что Бомгю оказался внутри полностью с протяжным выдохом; их тела моментально притянулись друг к другу, когда Кан опустился ниже. Тэхён вскрикнул и застонал, реагируя на член, усаженный в него почти целиком, и он постарался схватиться руками хоть за что-то, но безрезультатно.       Бомгю также прерывисто выдохнул, чувствуя, как тонкая чувствительная кожа охватывала его член. Чхве считал, точно Тэхён был создан для того, чтобы вобрать его член, и он не прочь был напомнить ему об этом.       Бомгю дёрнулся назад, оставив внутри только головку, а после вновь с силой поддался вперёд, выбивая практически весь воздух из лёгких Тэхёна. После Чхве повторил движение с невероятной точностью, и его бёдра бились о тэхёнову задницу.       — Ох, чёрт побери, — на выдохе выпалил Тэхён, чувствуя, как как ритмично двигался в нём, а его голова почти билась об изголовье кровати с каждым новым толчком.       — Да? Это то, чего ты желал? — ворчал Бомгю, упираясь руками в матрац по обе стороны от головы Тэхёна.       — Чёрт, да. Да! — застонал Кан, когда Гю отклонился, а после вошёл ещё глубже. Бомгю был зол, и он собирался вылить всю эту липкую злость на Тэхёна. — О чёрт…       — Думаю, мне придётся хорошенько оттрахать тебя, чтобы заставить твою глупую голову вновь работать как следует, — сквозь сцепившиеся зубы прошипел Бомгю, фокусируясь только на том, насколько резкими были его движения; он заставит парня запомнить каждый момент этого вечера.       — Блять, да забудь об этом, — Кан скулил, а после протяжно стонал, напрягая мышцы вокруг члена Гю.       — Не могу. Не когда ты зовёшь меня трусом, — выплюнул Чхве, двигая бёдрами с новой силой.       Тэхён не сдерживал стоны и точно таял на этой кровати, позволяя Бомгю брать контроль над его телом. Он мог пользоваться им, трахать, не получив отпора. Кан не смог выдать связный ответ, поэтому сомкнул губы, ухватившись за талию Гю, ища в ней поддержку.       — Достаточно ли я эгоистичен, чтобы трахать тебя так хорошо? Разве тебе от этого не хорошо, Тэхённи? — Бомгю вновь испытывал его, и тот открыл рот, чтобы ответить, однако ни единый звук не вышел из горла. Лишь тёплая слюна скатилась по подбородку.       — Он мой бог, нет… это… Блять, Бомгю, — предпринятая попытка ответить хоть что-то закончилась самым оглушительным стоном за всю эту ночь.       Бомгю нащупал железу и сосредоточился на ней, фокусируя свои усилиля в одном направлении, но под разным углом и силой. Тэхён знал, что все его мысли крутились вокруг Чхве.       — Я хочу слышать, как ты кричишь моё имя, — Гю усмехнулся реакции парня, что отразилась в чертах его лица.       Его бёдра раз за разом бились о горячую кожу, придерживаясь ранее обретённому ритму, не позволяя истощению распространиться по телу. Кан завопил от глубоких толчков; сдерживаться больше не было сил. Тэхён втягивал немного воздуха с каждым новым толчком, и тогда Бомгю заговорил вновь:       — Ты был довольно зол, крича на меня раньше, так дай мне услышать это. Позволь мне понять, насколько тебе хорошо здесь, — одна из рук Бомгю переместилась на шею Тэхёна.       А когда тот почувствовал, как пальцы младшего коснулись горла, как и ожидал Чхве, позволил стону вырваться, сорваться с губ и, отбиваясь от голые стены комнаты, наконец настигнуть ушей парня. Казалось, он в самом деле видел звёзды над головой, когда экстаз подбирался всё ближе и ближе, заставив тэхёнов живот покалывать, а возбуждённый член — дёргаться.       Бомгю пристально наблюдал за ним, восхищаясь тем, как тело старшего напрягалось при каждом его движении.       — Ты ведь близок, так? Настолько близок к триумфу, что не можешь вымолвить и слова, попросить о помощи? — начал Чхве, отыскав глаза Кана, и второй был словно потерян в себе, потерян в переполняющих его ощущениях. — Но ты здесь ради меня. Поэтому кончи для меня, оставь всё позади и сделай это, — закончил он, отыскав тэхёнов пенис.       Ему понадобилось всего одно нажатие, чтобы вывести Кана из транса, и Бомгю прижал большой палец к вене на его шее, с нарастающим желанием не подпускать кровь к его мозгу. Тэхён разомкнул губы и громко застонал, чувствуя, как волна оргазма накрыла его с головой. Его член поднимался выше, испуская струи жемчужно-белого цвета.       Бомгю наслаждался этим; отпустил его шею и через несколько секунд сосредоточился на движениях, пока тот изобильно кончал. Его член словно двигался с той силой, которой было бы достаточно, чтобы избавится от всех ненужных слов. Кан всё ещё постанывал, чувствуя проходящее по телу покалывание, а следом и за ней пробегающую дрожь.       Чхве, казалось, буквально мог ощущать витающую в воздухе победу, и смотреть на то, как кончал парень перед ним, оказалось достаточно, чтобы заставить того излиться прямо в него. Он остановился, крася внутренние стены Тэхёна своей спермой, и чувство тёплого семени парня заставило подкашиваться ноги Кана.       Бомгю чувствовал, как руки его слабели, и уже через мгновение рухнул на грудь Тэхёна. Чхве оставил свой член дёргаться внутри Тэхёна, выбивая из груди старшего очередной непроизвольный стон. Он поддался назад, вытащил свой член и, прежде чем его сперма начнёт сочиться из парня, всунул два пальца на его место, как будто желая, чтобы его сперма оказалась глубоко внутри Кана.       Тэхён взвыл, ощущая, как дёргался его собственный член он перевозбуждения. А как только звуки настигли ушей Чхве, он вытащил пальцы, что блестели от собственной спермы. Как бы там ни было, он не вытер их об покрывало или лежащую рядом одежду, а направил к тэхёновым губам, который с нетерпением раскрыл их, а после вылизал оба пальца.       Он что-то невнятно бормотал, когда счёл пальцы Бомгю достаточно чистыми, и Чхве был доволен работой.       — Не облажайся со мной, и я не облажаюсь рядом с тобой, — устало проговорил Бомгю низким голосом.       — Так не пойдёт… Я хочу, чтобы ты трахал меня, однако… — отвечал Тэхён, и глаза его были прикрыты. Его голос был сиплым, точно кто-то душил его на протяжении минуты.       И не успел он увидеть реакции Бомгю, как поддался усталости.       И если бы Тэхён проснулся бы посреди ночи, то нашёл бы себя лежащим в пижаме Бомгю, охваченный его руками. Однако это только их дело.