полбеды и пол-правды

      откуда у Леши Шамутило синяк у скулы?       Леша не подает виду, сидит смиренно в гримерке, как пес, и с трудом поглядывает на свое отражение. «да так, разборки», травит с улыбкой кому-то из клуба, съезжает с темы.       полбеды и пол-правды. Леша помнит лишь то, как потерял Ваню в толпе. а дальше обрывками сточенными, объявлениями на заборе, так же точечно и мелко мозг выело алкоголем в тот вечер, а ребра остались в синяках. Леша как будто бы помнил, как Ваня его за капюшон тянул, как пса на привязи, еще бы крикнул «фу», для пущего абсурда.       Леша потерял Ваню в толпе самозванцев, словно склоняющих его на очередной пустой разговор ради выгоды.       Леша потерял сознание на дне бокала с дешевым виски, а Ваню уже после трехсот грамм. они шли курить на мороз под закрытие, как белобрысая макушка пропала из виду. Леша подумал, ведь Ваня не курит, а значит, нет смысла искать. он зацепился языками с кем-то прохожим, рассказал, как дела, на затравку, оглядываясь по сторонам. когда увидел вдали проплывающие очертания черной шапки, похлопал 'кого-то' по плечу и последовал к выходу. но это был не Ваня.       Леша потерял себя за барным стулом в тот вечер. оглянулся через плечо, потянуло продутую шею. но и там его нет. потерял смысл своего нахождения здесь и решил наконец потравиться.       в лицо ударил холодный ветер с крупицами льда, волосы обсыпало порошком, слетевшим с карниза, и сигарета втопталась в рыхлый январский снег. захотелось домой.       Леша будто бы помнил, как Ваня подбирал его в ту ночь из сугроба и сажал в такси.       так откуда у Леши Шамутило синяк у скулы?       скользкие лесенки и облезлые серые перила на выходе, рассыпающийся кирпич. под теплым светом уличного фонаря Леша взбирался космонавтом на асфальт из подвала и глядел зачем-то наверх. жгло лицо, жгло пальцы холодом, жгло желудок тем мерзким пойлом. бармен, плесни безо льда. больным он будет завтра, хотя кажется, что сейчас.       мерзлая ночь, подступившая тяжелым скрипучим шагом к порогу невесть сколько тому назад, казалась спокойной и пустой, пока не стянуло губы, а к горлу не подступил ком.       Леша потерял Ваню не в баре, за тощими спинами и десятком полупустых бокалов. Леша потерял Ваню за углом на морозной хляби посеребренной подворотни.       откуда синяк? Ваня сцепился с коренным российским быдло.       Леша не помнит ни того, о чем именно был заочный диалог с неотлагаемыми последствиями, ни того, в какой момент ему сорвало башню. ведь кто, если не Леша, спасет беззащитного Ваню от тупой дворовой драки? кажется, с такой пьяной и по-детски глупой мыслью в голове и был сделан первый шаг в гиблую, только для Леши, идею.       Ваня стоит, как воробушек поодаль газетного ларька. с рюкзаком своим этим громоздким, руки зачем-то засунул в карманы поглубже. отвечает развернуто и монотонно, в своей манере, тормозит после пары слов. смотрит куда-то в ночь исподлобья и, с виду, совсем не боится. Леша встревает в диалог почти сразу с кулака. плевать, что он меньше, плевать, что пьянее. у Леши по венам ползет бешеная злоба и желание отомстить. на него рявкают матом, орут в унисон, подстрекают ударить первым, а, когда он замахивается, Ваня тянет со страху назад, и Леше влетает в глаз.       Иуда.       «ой»       Леша не помнит, что было дальше, а Ваня не рассказывает. Ваня в принципе побаивается теперь Лешу, и как будто в бар с ним ходить никогда больше не будет. есть же такое, что в тихом омуте все черти попрятались от греха подальше? лишь трясина усталой рябью колышется. нет, на Лешу это отнюдь не похоже. «защитничек нашелся», Ваня наскоро проглатывает эти слова, помогает побитой собаке подняться с холодной и рыхлой постели. и правда же, как собака. не удержал.       Ваня помнит, как робко обнимал и целовал усмиренного Лешу в растрепанную макушку. у него тогда слиплись на лбу волосы, а за ворот набился снег. помнит, как тот ударился головой, садясь в подкативший к обочине серый рено, а потом полдороги матерился, слепо надеясь, что ночь для него еще не закончилась. а Леша помнит лишь как снова Ваню потерял, вываливаясь из такси на спертый и жгучий воздух, сглатывая подступившие к горлу последствия. потерял просто потому, что Ваня расплачивался наличкой.       — откуда у Леши Шамутило синяк у скулы? — Ваня грабастает чужой телефон и, чуть не роняя ногами табурет, поднимается с места, принимая позу светского джентльмена у газовой плитки.       — Вань, не начинай.       — это roastbattle, и нашего звездного гостя вчера поимели за баром.