Дождь, кот и зонт

      Дождь. Противный ливень шёл вот уже неделю в небольшом райончике Токио, и сегодня он тоже шёл, с особую силою разбивался каплями о почерневший от влаги асфальт. Капли яростно барабанили по окнам квартир, по крышам разного рода зданий, слышалось журчание из водосточных труб и частое хлюпанье, похожих больше на миниатюрное море, новообразовавшихся луж. Над улицами будто повисла дымка, густой туман, было видно совсем — если не сказать что вообще — ничего, даже собственные руки будто растворились в серых облаках. Циклон неспешно шёл, скорее гулял по городам, префектурам, доставляя жителям хлопоты и подавленное настроение.       Руи также пребывал в нехорошем расположении духа. Режиссёр, словно перепуганный кот, прятался от холодных капель и шмыгал носом, с тоскою отмечая, что дождь кончится ещё не скоро. Он бежал по улице, пытался найти хотя бы щёлочку, кусочек крыши, хоть какое-то укрытие от бушующей стихии, но пока у него была только промокшая тканевая сумка — учебникам с тетрадями там, явно, не поздоровится.       Вдалеке, а на самом деле буквально в пару шагов — туман поглощал улицы, словно огромный кит поглощает планктон, — завиделась маленькая верандочка с крышей, с маленькими длинными лавочками и на удивление сухая. Камиширо удивился, облегчённо выдохнул, обрадовался удачной находке и побежал к ней. Пару раз наступил в лужу, в одну глубокую, и обувь его промокла окончательно. Руи вообще весь промок; его рубашка, его серый, чуть-чуть отдающим синим, кардиган, его штаны, обувь, волосы — всё промокло. С сиреневых прядей капля за каплей стекала влага, катилась по лицу, попадала на одежду, а с неё падала на сухое дерево верандочки. Парня всего знобило — на улице жутко дул промозглый ветер, — потом показалось, что наоборот, стало жарко, и обессиленный парень сел на лавочку.       Его вдруг поклонило в сон, перед глазами всё плыло, сплошное густое марево, ничего не видать и никого. Камиширо углядел только чёрного кота под лавкой, на которой он сейчас равзязнейшим способом разлёгся, поджав колени к груди и дрожа всем телом. Кот со скукою смотрел вперёд, на туман, на ливень, водил ухом, иногда встряхивался, вылизывал лапу и умывался от дождя.       — Руи! — крикнул внезапно появившийся, словно бы из неоткуда, словно из туманного нечто материализовался, друг Руи, Тсукаса. — Ты чего? Промок? Да видно, что промок. — вопрошал и отвечал себе же парень. Он крепче сжал ручку зонта, вновь оглядел лежащего неподвижно и явно уставшего Руи.       — Промок. — сухо пробормотал Камиширо. Дышать было ему трудно, было жарко, словно парень бредил и пребывал в лихорадке.       — Что же, что же! — Тенма покачал головой, больше сейчас обратившись не к режиссёру, а некой третьей фигуре, ругаясь ей на своего друга. — Что же ты зонт не взял, дурак? Вот на то ты и дурак, что о себе совсем не думаешь! — продолжал актёр, одну руку уперев в бок.       — А я забыл.       — Да уж! Забыл он!       Оба замолчали. Кот вылез из-под лавки и с всё той же скукою посмотрел на гостей верандочки. Кот зевнул, запрыгнул на лавку и сел, продолжая смотреть. Гости смотрели в ответ, молчали, как кот вдруг мяукнул жалобно.       — Чего тебе? — слегка раздражённо буркнул Руи, когда кот вновь мяукнул в его сторону. — Отстань.       — Лечь хочет. — Тенма посмеялся с улыбкою лёгкой. — Хочет, чтобы ты подвинулся.       — Иш какой! — Камиширо снова буркнул и задрожал сильнее. — Вот там лавка! Пошёл отсюда! — он забрыкался, кот испугался и отпрыгнул, а Тсукаса ласково взял животное на руки.       — Чего-то ты грубый! Иль ты только с цветочками своими такой добрый?       — А с кем хочу, с тем и буду добрым.       — Ну-ну.       Они вновь замолчали. Дождь не унимался; капли всё так же барабанили по крыше.       — Пойдём уже, тебе согреться надо. — Тсукаса вздохнул, протягивая зонт. — И ему тоже согреться надо.       — А его зачем?       — Затем. Вот ты кот какой!       — Какой?       — Ревнивый. Жуть какой.       «Может оно и так.» — подумалось Руи, когда вставал он с лавочки.