Мне сказали, тут будет торт

Саша избегает взгляда в глаза и задумчиво поджимает губы. - Я заклеивал слова в книгах стикерами с тортами и пирожными, чтобы запомнить. Выучить. А потом стикеры кончились и книги тоже. - И поэтому вы на библиотечные перешли? – чтобы не скатиться в глумление, Пушкин нервно кашляет, только выдохнув фразу. Они сидят в «книгокафе», как местные окрестили эту кофейню. Раковских накручивает бумажную салфетку на тонкий локон. - Раньше были папильотки, - аккуратно переводит Костя тему, - видя, что сашины глаза поднялись на полмиллиметра, уверенно продолжает, - бумажные бигуди, - он хочет рассказать ещё про портрет «Свежего кавалера» кисти петербургского живописца, но чувствует, что для маленького читателя это будет уже информационной передозировкой. Правильно думает. - Бумажные бигуди, - повторяет Раковских. Носок ноги нервно ударяется о барную стойку. - Давайте пересядем, - предлагает Костя, оглядывая опустевшие столики. - Бумажные бигуди, - упрямо продолжает повторять длинноволосый, - эта фраза на вкус как безе. - Почему вы не едите? – кивает Пушкин на тарелку. - Как это почему? – почти возмущается Раковских, - потому что говорю. Он ещё смотрит пару минут на отсевшего библиотекаря, упрямо болтая ногой, а потом вдруг испуганно вскакивает и просто роняет своё тело рядом, пружинистым движением опускаясь на стул. Саша всё-таки проявляет интерес к пирожным, как-то механически надламывая их зубами. А потом вдруг хлопает Костю по плечу. Пушкин решает, что запачкался в библиотечной пыли. - Что у меня там? – уточняет он у парня. - У вас там клеточки, - просто отвечает Раковских и возвращается к трапезе. Саша отряхивает крошечные ладони о светло-бежевые вельветовые брюки, которые от осевшей сахарной пудры приобретают модные декоративные потёртости. Салфетки он игнорирует, берёт только ещё одну, чтобы для симметрии накрутить на другой локон. Смотрит на Пушкина с любопытством котёнка, фыркая носом. И, наконец, водружает руку на его широкое плечо. - Клеточки, понимаете? - Да, они работают, чтобы поддерживать во мне жизнь, - неожиданно шутит Костя. - Это как кофе, получается! – вдруг вскрикивает маленький читатель. А Костя просто тихо радуется про себя тому, что его понимают. Среди книжных полок трудно отыскать человека.