Наваждение

      Дайнслейф просто хотел выпить. Мондштадт встретил его радушно, с радостными жителями, праздновавшими некий очередной праздник, связанный с Анемо стихией.       Конкретно сегодня ему было всё равно. Он устал и лишь хотел отдохнуть, и с этими мыслями Хранитель зашёл в «Долю Ангелов» — людей было много, и потому вероятность, что его персону проигнорируют — довольно высок.       Усевшись за столиком на втором этаже — толпа в основе своей собралась на первом — Дайнслейф опёрся рукой о стол и ожидал заказанное вино. Подальше от гомона, подальше от пьяных шатающихся тел и особенно подальше от внимательных глаз владельца этого заведения, кто сегодня лично присутствовал за барной стойкой.       Чего Хранитель, пожалуй, ну совсем не ожидал, так это знакомого елейного голоса позади себя.       — Господин таинственный рыцарь, ваш заказ, — мужчина прикрыл рукой глаза от такого обращения, пока на стол перед ним аккуратно поставили бутыль.       — Ты серьёзно?..       Итер усмехнулся и, придвинув стул ближе, сел рядом. Вездесущий путешественник вновь, уже в который раз, случайно-неслучайно оказался поблизости.       — Это цитата, если что, — он развёл руками. — У них там завалы с заказами, а я, так уж вышло, оказался под рукой, даже пикнуть не успел. И кто бы мог подумать, что посетителем окажешься именно ты!       — Я не верю в такие совпадения, — проворчал Дайнслейф, но бутыль решил открыть. Красивый алый цвет сиял в неспокойном свете фонарика на столе, и мужчина чуть покачивал стеклянный бокал, наблюдая, как колыхалась жидкость в нём, прежде, чем попробовать её на вкус.       — Понимаю теперь, почему Дилюк назвал тебя «ценителем», — путешественник опирался лицом на ладони, мерно покачивал ногами и наблюдал за Дайном.       — Это он тебе так сказал?       — Да, его слова. Ещё давно, когда мы с тобой только встретились. Он тебя походу узнал, кстати: слишком уж привлекаешь внимание своим свечением, — он чуть потрогал высокий ворот плаща.       — Надо же.       — И что, даже мне не предложишь? — сменив тему, хмыкнул Итер и получил в ответ недвусмысленный взгляд.       — Нет, не предложу, — Дайнслейф сделал полноценный глоток, помолчал и лишь затем продолжил. — Во-первых, меня выкинут отсюда, если увидят, что я тебя «спаиваю»… а мне бы не хотелось терять такое неплохое место отдыха. Во-вторых, твоё тело на Тейвате всё ещё юное, каким бы взрослым и древним ты бы ни был вовне; так что я не рискну проверять, как ты будешь себя вести под вином.       Путешественник скривился.       — И ты туда же.       — Да, и я туда же. По крайней мере, не хочу, чтобы ты напивался у всех на виду.       — О-о? — недовольство быстро сменилось на игривость. — Так ты у нас собственник? Хочешь споить меня при личной встрече?       — Не подавай мне идеи, — бросил Дайн и вновь переключил внимание на бокал.       Несколько минут они молчали.       — А ты ничем не занят? — поинтересовался Хранитель у задумавшегося Итера.       — А?.. Нет, я свободен сегодня. Собственно, меня и пригласили-то на праздник.       — И твоя маленькая подруга…       — В «Кошкином хвосте», там выбор закусок побольше, да и Диона любит мешать безалкогольные коктейли. А ещё за Паймон присматривают Мона и Фишль, она там не заскучает. Пара часов у меня точно есть.       — И тебе не надо возвращаться? — приподнял одну бровь Дайнслейф.       — Надо бы, — глубоко вздохнул путешественник. — Но я правда не ожидал тебя встретить, и поэтому хочу чуть больше побыть рядом.       — Понимаю.       — А ещё я никогда не видел тебя пьяным, — вдруг хмыкнул он. — Вот ты пьёшь вино, и как — чувствуешь что-нибудь?       — Нет. Не в таком малом количестве, — Хранитель сдержался, чтобы не закатить глаза. Нашёл ведь тему для разговора! — Чтобы вырубиться, моему организму нужно минимум бутылок пять вина… а в меня сегодня столько не влезет даже при всём желании, если бы оно у меня было.       — Число-то ровное какое. Проверял?       — Не поверишь, но да, проверял, — Дайн обновил вино и уставился на полный бокал. — Иногда… мне бывает совсем плохо, и в попытке отвлечься приходится искать разнообразные выходы. В том числе и напиваться, благо, от поражения внутренних органов из-за интоксикации я не умру.       Он поднял взгляд на Итера и чуть замер. Путешественник внимательно и с тревогой смотрел на него, чуть склонив голову вправо.       — А сейчас… тебе тоже плохо?       Проклятье, вот надо же было это упомянуть! Дайнслейф потёр переносицу: с какой-то стороны, он мгновенно пожалел о таком откровении, а с другой — может, ему станет легче?..       — Не то, чтобы очень. Просто устал.       — Не самое удачное место для расслабления, — отметил Итер.       — Почему же? Вокруг аура радости, все заняты своими делами, все отвлечены, и трогать фигуру в отдалении явно никто не станет… если вообще хоть кто-то заметит.       — Хм. Логично.       — Если хочешь, можешь себе что-нибудь заказать. А то ты уже несколько минут гипнотизируешь бутылку, — Хранитель улыбнулся, чуть смутив путешественника. — За мой счёт, разумеется.       — Ого. Не откажусь, — он аккуратно сбежал по ступеням вниз, направляясь к владельцу «Доли».       Разговор двоих доносился до Дайнслейфа лишь отрывками, несмотря на то, что он сидел буквально над ними; но даже так — он слегка напрягся.       — Орвас? — голос Рагнвиндра было трудно спутать с кем-либо ещё. Уверенный и отчётливый, а при должной громкости — ещё и зычный.       — Нальёшь мне сидра? Господин «таинственный рыцарь» решил угостить меня в ответ на мою любезность, — Дайн вздохнул — ну какой же занозой иногда бывал Итер!       Дилюк же хмыкнул, оценив укол в сторону гостя, но не ответил сразу — видимо, был занят исполнением заказа.       — Он периодически сюда заходит. Кажется, некоторое время назад ты его искал. Вы знакомы?       — Относительно, — фактически, и не солгал. Они действительно мало знали друг про друга… Что не мешало им испытывать нежные чувства, несмотря на плотный туман таинственности. — Он мне тогда кое с чем очень помог, и с тех пор мы иногда путешествуем вместе.       — Будь осторожнее. Этот мужчина… — понизил голос Дилюк и на секунду запнулся, похоже, что подбирая слова. — Он слишком отличается ото всех. В плохом смысле.       — Я буду иметь в виду. И спасибо.       Дайнслейфу не требовалось пояснять, что именно имел в виду полукровка-муратанец. Он намекал на канрийское происхождение своего гостя: похоже, что пример его приёмного брата был… не слишком счастливым. Особенно с учётом того, что тот — Альберих; это служило неприятным напоминанием и самому Дайнслейфу.       Итер подошёл к столу с бокалом не то сидра, не то сока в руках, и от него точно не скрылся мрачный вид Хранителя.       — Ты слышал, да?       — Довольно трудно не услышать упоминание собственной персоны.       — Дилюк знает, откуда ты, — в лоб кинул Итер, плюхаясь на стул. — Тебя это не смущает?       — Пока он не принимает в отношении меня никаких действий — мне всё равно. Было бы куда более странно, не знай он обо мне. Особенно, если брать в расчёт мондштадтского капитана кавалерии.       — Ну да, вас с головой выдают «звёздные» глаза… выдают для тех, кто в курсе, кому такие глаза принадлежат, — путешественник поводил пальцем по кромке бокала.       — Так, подожди, ты в курсе про Альбериха? — Дайнслейф поднял слегка удивлённый взгляд на собеседника. — И ладно глаза: всё же спустя столетия канрийские черты у выживших смазались из-за кровосмешения с тейватцами… Но как ты?..       — Случайно нашёл шкатулку с письмом от его отца. Да и Кайя не раз намекал. Он словно специально хочет, чтобы я узнал о том, кто он… Но так, чтобы это выглядело совпадением.       — Клан Альберихов всегда был себе на уме, — проворчал Хранитель. — Неудивительно, что и этот с подобным характером.       — Ух ты, — Итер выглядел крайне заинтересованным. — Правда? Ты знаешь про них? — кивок. Скрывать это нет смысла. — А что тогда насчёт короля Ирми…       — Закрыли тему, — резко отсёк Дайн, сжав бутыль в руке. Он вообще-то не хотел придавать тону голоса такой грубости, но то вырвалось само собой. Глянув на опешившего от такого путешественника, мужчина вздохнул и продолжил: — Извини. Это… болезненные воспоминания. Я не справился со своими обязанностями и не хочу об этом говорить. Да и помню происходившие события слишком размыто, чтобы тебя удовлетворил мой рассказ.       — Эм-м… ладно, неважно, — Итер уткнулся в свой напиток, и повисла неприятная тишина, прерываемая гомоном толпы внизу.       — Так… Что ещё за «Орвас»? — неожиданно вспомнил Дайн, без сожаления уцепившись за другую тему.       — Ах это, — юноша улыбнулся, чуть расслабляясь. — Имя я взял из одного посещённого мира. Никто и не догадается!       — Что за мир?       — Он тоже закрытый, как и Тейват, хотя туда проще попасть. А имя вообще случайное, просто понравилось. И первое, что пришло на ум, когда меня спросила Эмбер. Так и приклеилось.       — И ты на него серьёзно откликаешься? — недоверчиво спросил Дайнслейф.       — Ну а что поделать, — Итер пожал плечами. — Привык уже.       — А зачем вообще такие сложности? Что не так с настоящим именем?       — Ну… Считай, что называть меня Итером — это символ избранности и приближённости, — хихикнул он. — А остальные незнакомые зовут меня или вторым именем, или по титулам.       Рука с бокалом замерла около губ.       — …второе имя? Титулы? — Дайнслейф внимательно оглядел путешественника. — Что ещё я о тебе не знаю?       — А-а-а… Э-э… — тот замялся, поняв, что расслабился и ляпнул лишнего. — Короче, считай, что это откровение за откровение. Моё имя состоит из четырёх слов, а Итер — сокращение от последнего. Что до титулов… А можно я не буду их перечислять? — просящий взгляд. — Иначе мы тут до утра просидим.       — Тогда… Как же тебя зовут?       Итер глубоко вздохнул и выдал:       — Аурелион Умбранет Дефензор Аэтералис. И, звёзд ради, не зови меня так. Я Итер. Всё.       Хранитель сидел с крайне задумчивым выражением лица. Затем в пару глотков осушил бокал, и потянулся за почти пустой бутылкой.       — Неплохо.       — И это вся реакция?! — взвился юноша. — Я тебе тут тайны вселенной раскрываю, а ты мне — «неплохо»!!!       — А что, я должен на всю таверну закричать о том, что «как ты мог мне столько времени недоговаривать такую важную вещь?» — скептически протянул Дайн. — Или ответить тебе что-нибудь вроде «приятно познакомиться, Умбранет»?       — Ай… Не надо, — сморщился Итер.       — Ну вот тебе и ответ.       Тот поворчал под нос нечто невнятное и принялся за сидр.       — А вообще… — Дайн поднял взгляд на неожиданно заговорившего собеседника. — Как насчёт тоста?       — Почему нет. Вперёд, — бокал был приподнят в готовности, а мужчина опёрся рукой об спинку стула. Итер чуть смутился, но идею не отпустил.       — За встречу, — он поднял свой сидр. — В кои-то веки не спустя полгода.       Дайнслейф громко усмехнулся, но ответил: лёгкий стеклянный звон и немного тишины, пока они чуть отпивали из бокалов.       — Я, вообще-то, скучал.       Вот так вскользь брошенная фраза отдалась приятной истомой в груди.       — Я тоже, — признался Хранитель. — Но ты же знаешь, почему так. Я не могу физически быть постоянно рядом. Не тогда, когда Орден пытается всё разрушить. Я с огромным удовольствием присоединился бы к тебе…       — …но только не сейчас? — тихо продолжил Итер.       — Итер, я…       — Я всё понимаю. Просто… иногда очень одиноко. Паймон старается изо всех сил, но даже ей не под силу помочь. Хочется тепла. Хочется близости. Хочется…       — Я знаю. Мне тоже.       Путешественник прикусил нижнюю губу.       — Пойдём на балкон. Мне нужно подышать. Да и тебе было бы неплохо…       — Согласен.       Они аккуратно, огибая редкие занятые столики, вышли на открытый вечерний воздух. Улица была совершенно безлюдной — почти все обретались на главной площади либо сидели в тавернах.       Итер не поднимал взгляда: жалел о том, что сказал? И Дайн, протянув руку, нежно погладил его по щеке.       — Всё в порядке, — золотые печальные глаза посмотрели на Хранителя. — Ты имеешь право на эмоции. Мне правда жаль, но я стараюсь как можно больше времени проводить рядом с тобой.       В ответ в его грудь ткнулись лбом и обняли за талию. Пальцы зарылись в тёмную ткань костюма, а сам юноша зажмурился, прижимаясь как можно ближе.       — Дайн, — глухо позвал он.       — Да?       — Я… эм… Я тебя хочу, — Итер поднял голову и умоляюще заглянул в глаза Хранителя. — Прямо сейчас.       — Ч-чего?.. Так, стой, только не здесь… — тот чуть придержал руки путешественника, что опустились вниз, к талии… и ниже. — Мы же на улице! У всех на виду!       — Ну и что? — обиженно надул губы юноша. — Никого нет, и никого не предвидится. Если же ты переживаешь за кое-кого другого — то он сейчас пьёт не просыхая, куда ему до слежки за нами.       — Но… Это…       — Да-айн, ну мы же не на два часа здесь, тем более, что я не допил свой сидр! — мольба вновь обернулась предвкушением. — Я быстро!       Они впились друг в друга взглядом — словно сражаясь до момента, пока кто-то из них не отступит. И, как, впрочем, и обычно… Дайнслейф сдался первым.       — Вот как, скажи мне. Как ты это делаешь?       — Всё просто — ты тоже этого хочешь, — шёпотом протянул Итер, прижимаясь ещё ближе, а руками притягивая к себе Хранителя за пояс. — Ведь ты тоже скучал. И наверняка ночами мечтал, как я согреваю тебе холодную постель. И согреваю тебя…       — Ты…       — Да, я, — усмехнулся путешественник. — А теперь засекай. Спорим, я управлюсь меньше, чем за семь минут?       — Даже пытаться не буду, — с отзвуком страдания выдал мужчина. — И без этого понятно, что ты будешь даже быстрее обозначенного.       — Ну э-эй, я хотел поспорить на оплату номера в отеле на двоих, — разочарованно проговорил Итер.       — Так неуверен в своих силах? — Дайн поднял руку ко рту. — Не похоже на тебя.       — Просто ты до безобразия трезвый даже после выпитой в одно лицо бутылки выдержанного вина!       — Я же говорил, что мне нужно больше, чем…       — В следующий раз я притащу тебе огненной воды из Снежной, и ты будешь пить её прямо на моих глазах, ровно до дна, — наигранно-злобно отозвался Итер, опускаясь на колени. Ладони деликатно ощупывали внешнюю сторону бёдер, вынуждая Дайнслейфа опереться на деревянные перила балкона.       — Обязательно. А теперь давай скорее, иначе кто-нибудь точно нас заметит.       — Пьянь смотрит вверх, только когда падает навзничь на спину, — хмыкнул юноша, оглаживая затянутый тканью пах. А затем уткнулся туда лицом, потираясь носом об уже чуть привставший член.       Мужчина зашипел и впился пальцами в дерево. Ну вот почему это так волнительно? Один лишь вид сидящего на коленях у его ног путешественника мгновенно вызывал в сознании яркие картинки далеко не невинного содержания.       — Ты просто пользуешься тем, что я воздерживался пятьсот лет.       — Не «пользуюсь», а помогаю тебе наверстать упущенное за все эти годы, — лицо всё так же тёрлось о промежность, и голос уходил в ткань, вибрацией отдаваясь на чувствительной коже. Зато мальчишка не преминул поднять вверх указательный палец, вызывая лёгкий смешок у Дайна.       — Так вперёд, помогай, — он хмыкнул и тут же едва не простонал в голос, когда его прикусили через слои одежды за причинное место.       — Я тут решаю, что и когда, — проворчал путешественник, отрываясь от паха лишь ради того, чтобы приспустить штаны. — И как с таким красивым достоинством, — он провёл по приподнятому стволу пальцем, ровно до головки, — ты умудрился никого себе не найти?       — Серьёзно? Из всех вариаций тем тебя интересует именно это? — возмутился Дайн.       — Но я серьёзно!       — Не. Кричи.       — Да-да-да, сейчас умолкну, — Итер держал его за бёдра и аккуратно начал вылизывать основание. Маленький горячий и влажный язык нежно обводил кожу вокруг, медленно переходя на ствол и одним долгим движением прошёл до кончика члена.       Юноша был хорош в этом деле, даже слишком: сколько же раз он практиковался по всей вселенной?..       — Итер, — позвал Хранитель, решившись спросить.       — М-м-м? — мальчишка даже не оторвался, посасывая головку и лишь подняв вверх взгляд.       — Сколько… — мужчина запнулся. — Сколько у тебя было партнёров?       — Ты имеешь в виду конкретно любовников или тех, к кому я испытывал чувства? — оторвавшись от дела, но продолжая водить ладонью по члену, уточнил Итер, и встретив странное выражение лица собеседника, продолжил: — Я их различаю, да. А что такого?       — Значит, много?..       Путешественник потёр переносицу свободной рукой.       — Тебя напрягает, что я так беззаботно отношусь к сексу?       — Это, скорее, разница мировоззрения, — отвёл глаза Дайнслейф. — Я почти всю жизнь до проклятия был воином и ещё половину от этого — провёл во дворце. В мою голову были насмерть впечатаны правила этикета, кодекса гвардейцев. Не «напрягает», а скорее… непривычно.       — Ну… представь, что вот, ты путешествуешь по мирам. Можешь провести в каком-то отдельном год, пять или всего-то пару дней. И вот тебе нравится в том или ином мире человек… или не совсем человек, неважно. Что ж теперь, терпеть, когда буквально спустя пару лет он о тебе и не вспомнит? А ведь секс — это потребность, наравне с едой и сном. Не вижу ничего плохого.       — Сомневаюсь, что такого, как ты, можно забыть, — усмехнулся Хранитель.       — Ты не поверишь, но вне Тейвата моя внешность довольно стандартная. Так что вполне забудут.       — И сколько же у тебя по миру в таком случае детей? — теперь пришла очередь Итера странно смотреть на собеседника.       — Нисколько. Во-первых, я использую защитные средства, вне зависимости от пола — и жаль, что на Тейвате таких ещё не придумали. А во-вторых — я стерилен.       Дайн замер.       — Что?..       — Расплата за вечную молодость и почти-бессмертие. Как и ещё пара вещей, но сейчас не об этом.       — Вечно молодой, бессмертный… Итер, сегодня день откровений или что?       Юноша порозовел, отведя взгляд.       — Можно и так сказать. Кто знает, какие тайны ты поведаешь мне в обмен, — хитро улыбнулся он, а Дайнслейф мученически вздохнул.       — Действительно, чего я ждал.       — Стоило бы уже привыкнуть, — уверенно проговорил Итер и вернулся к более приятному делу.       Хранитель, сам не заметив того за разговором, оказался почти на грани — и когда мальчишка только успел его довести? — и, сосредоточившись на ощущениях, едва не взвыл в голос от на удивление крепкой хватки.       Путешественник резко двигал ладонью и, ожидая закономерного исхода, ловил полураскрытыми губами пульсирующий, исходящий смазкой кончик члена.       Каждое движение мягкой ладони отдавалось дрожью, приятным спазмом, заставляющим то сгибаться пополам, то откидываться за перила балкона. Рукой Дайнслейф отыскал затылок Итера, и впившись пальцами в золотые волосы, придвинул его лицо ближе к себе.       Яркий ком наслаждения в паху сжался до максимальной отметки: Дайну начало не хватать воздуха. И вместе с наступившим пиком, он протяжно и довольно громко застонал, пока каждое прикосновение отдавалось сладостной болью и всё новыми выплесками семени, что так старательно ловил ртом Итер.       Он едва не рухнул на пол, когда его наконец отпустили, до того приведя в порядок. Путешественник вылизывался, иногда помогая себе пальцами.       — Ты живой? — неуверенно спросил он. — Выглядишь не очень. Походу ты всё же немного пьян.       — Я… живой, — глухо отозвался Дайн, прикрыв глаза и успокаивая безумное сердцебиение. — Но с такими «сюрпризами» точно долго не протяну.       — Ой да ладно. Это только подтверждает мою точку зрения, — Итер самодовольно ухмылялся.       — И какую же?       — Самоудовлетворяйся, иначе постоянно будешь так «умирать» при встрече со мной.       — Ох… — Хранителя не хватило на полноценный ответ.       — А теперь давай пойдём обратно, пока никто не заметил, что нас долго нет, — Итер протянул руку, и Дайнслейф не замедлил её принять. — Тебе ещё платить счё-ёт.       — Спасибо за напоминание… — он нахмурился. — Стой. А как же ты?       — Что я?       — Ты же лишь ласкал меня. Даже себя не трогал! Что насчёт твоего удовольствия?       — Ну… Со мной всё просто: люблю смотреть на то, как хорошо другим, и это работает не хуже собственного оргазма, — Итер пожал плечами. — Да и не только в интимных моментах. Мне приятно видеть, как люди рады, когда я возвращаюсь с победой или достигнутой целью, и неважно, что эта цель особо ничего лично мне не принесёт. Удовольствие получил? Получил. Вот и вся история.       — Странный ты всё-таки, — добро усмехнулся Дайнслейф, придерживая дверь балкона для маленького путешественника.       — Не страннее тебя, — не остался в долгу тот.       Они вновь заняли места за столиком, где воцарилось молчание. Хранитель наблюдал за юношей, а тот медленно потягивал сидр, явно не желая заканчивать встречу.       Итер сознательно тянул время, изредка исподлобья поглядывая на собеседника. Затем, со вздохом отставив пустой бокал, поднялся со стула и подошёл к Дайну, едва не садясь к нему на колени.       — Спасибо, — шёпот, лицом к лицу. — Мне правда это было очень нужно.       И оставил на его губах нежный, быстрый чмок, чуть сладкий из-за выпитого сидра.       Правда, отойти Итер не успел: его поймали, притянули ближе и увлекли в куда менее невинный поцелуй: с покусыванием губ, посасыванием языка и перемешавшимися вкусами. Это так горчит забродивший напиток или?..       — Почему ты не сказал сразу, что моё семя отвратительно на вкус? — недовольно, но тихо проворчал Дайн, отрываясь от путешественника, который не ожидал такой бурной реакции на своё прощание.       — А мне понравилось. Вместе с яблочным привкусом даёт забавное ощущение во рту.       — Ты неисправим.       — А нужно ли мне исправляться?       Они встретились взглядами и чуть задержались друг рядом с другом.       — Нет. Пожалуй, нет, — Хранитель провёл ладонью в перчатке по открытому бочку Итера, чуть залезая под ремень и отмечая, как мальчишка под ним вздрогнул. — А ещё ты покраснел. Наконец-то.       — Да ну тебя, вредина. Всё, я пошёл, — он, смеясь, выпутался из хватки мужчины, и отошёл. — Увидимся.       Дайнслейф лишь махнул рукой в прощании.