Take a break

Он устал. Безумно сильно устал. Хотелось просто уснуть и не просыпаться никогда, ни под каким предлогом. Вечно натягивать уже трескающуюся по швам улыбку и работать, делая вид, что не замечаешь жалеющих взглядов коллег. Кажется, всему миру было видно, что капитан кавалерии, Кэйа Альберих, разбит в дребезги и перемолот мельницей, но всё же никто ничего не говорит. Синяки под глазами, выпадающие волосы и вялые движения — всё кричит и молит об отдыхе, но одноглазому павлину не до этого. Вот рабочий день подходит к концу, наконец можно зайти в таверну, привычно заказать стаканчик-другой «Полуденной смерти» и наконец увидеться с названным братом. — До~обрый вечер, господин Дилюк! — протянул Кэйа с привычной улыбочкой. — Сэр Кэйа, — лицо винодела исказилось гримасой презрения — разве правильно пропивать каждый вечер? Или у рыцарей Ордо Фавониус вообще нет других дел? — Как вы жестоки, я просто устал после работы и хочу отдохнуть. Не могли бы вы налить мне бокальчик «Полуденной смерти»? Винодел лишь сильнее нахмурился, но выполнил заказ. Спустя пару опустошенных бутылок, капитан кавалерии мирно разлёгся на стойке, утыкаясь носом куда-то в сгиб локтя. Кажется, он дрожал. С чего бы это? В помещении достаточно тепло. Он плачет? Или снится кошмар? Поток мыслей прервал очередной заказ. Так бармен выполнял работу, мельком поглядывая на спящую синюю макушку, пока время не приблизилось к закрытию. Посетители постепенно исчезали и даже самые пьяные спешили покинуть таверну, пока их не вышвырнули. Все. Кроме одного. Альберих так и лежал на барной стойке, иногда вздрагивая и дрожа. Теперь, когда они остались одни, Дилюк может спокойно оценить ситуацию — пьяные ли это сны, или брату правда плохо? Первым делом в глаза бросилось как исхудало тело капитана: обтягивающие штаны стали свободнее в некоторых местах, рубашка казалась шире, а перчатки просто висели на руках. И как он раньше не замечал болезненной худобы? Обеспокоенное лицо и судорожные вздохи давали понять, что что-то не так. И Рангвиндр знал что. В детстве Кэйа также вздрагивал, всхлипывал и дрожал во сне, но стоило Люку оказаться рядом, как брат хватался за него, прижимался всем телом и постепенно успокаивался. Так было, пока мальчик не привык к новой семье, но видимо сейчас, у потерявшего всё мужчины вернулись старые проблемы. Захотелось обнять его как раньше, погладить по волосам и сказать, что всё в порядке. Полуночный герой не долго боролся с этим желанием и сдавшись отложил тряпку, которой протирал бокалы, приблизился к брату. Лицо у него было изнеможённое и напряжённое. Винодел мягко убрал мешающие волосы с щёк и погладил большим пальцем скулу капитана. — Кэй, вставай, ты опять уснул. Уснувший Альберих зажмурился и потёрся о ладонь, окончательно прогоняя страшный сон. Он открыл глаза и хмуро посмотрел на бармена. А потом до него дошло, что только что произошло, и он отскочил на метра три, как ошпаренный. — Мастер Дилюк? Ох, простите, я видимо опять напился, сейчас заплачу и уйду! — каэнри’ахец достал кошелёк — Сколько с… Он не успел было договорить, как его грубо оборвали. — Ты ел сегодня? На лице отобразился немой вопрос — «Что?» Рангвиндр издевается? Он пытается проявить заботу? Зачем? Кэйа пытался восстановить общение, но Люк явно дал понять что не хочет этого. — Что, прости? — Я спрашиваю ты ел сегодня? — А. Эм… Ну да? Конечно ел. — И что же? Кэйа ошарашено посмотрел на него. В голове крутилось много мыслей: насколько сильно стукнулся названный брат, и что, блять, происходит? Что за пиздец? Кажется, усталость и болящая голова после парочки бутылок только ухудшали ситуацию, было сложно воспринимать чужой, пусть и близкий сердцу голос. — Обижаете, господин Дилюк — я нормально зарабатываю и могу заплатить за выпивку и еду, деньги останутся. — сказал Альберих устало потирая переносицу. — Что? Причём тут вообще. А. Ты не так понял. Не так понял? Боже, да что на него нашло? Злость постепенно вскипала внутри капитана, хотелось рыдать и биться головой об стенку, хотя… Ладно этого хотелось всегда. — И как же я должен был понять? Весь этот цирк уже знатно подбешивал капитана кавалерии. Что с ним? С чего вдруг такой интерес к его персоне? Почему он не может просто дать заплатить и уйти в восвояси? Альберих уже устал и чувствовал, что либо наорёт на Рангвиндра и выскажет ему всё что копилось годами, либо развернётся и уйдёт. — Ты исхудал. — наконец ответил Рангвиндр — Мы можем пойти поужинать вместе на винокурню, я пришлю Аделинде сокола вперёд, и она приготовит порцию еды и на тебя. Подождите, он правда сейчас пытается заботиться? Не может быть. Кэйа этого не достоин. Это не может быть правдой. Может быть, дурной сон? — Мастер Дилюк, вы пугаете меня. Просто скажите что ударились головой, и я отведу вас к Барбаре. От этих слов становилось обидно, даже очень. Хотя, на что он рассчитывал? Что Кэйа радостный побежит к нему в объятья, после всего что было? Что он сам вновь сможет смотреть на синеволосого после того, как жалость пройдёт? — Я просто хочу наладить общение. — изрёк бармен. В смысле? Нет. Нет, нет, нет. Нет! Кэйа только смог смириться, он только смог привыкнуть к этому бесконечному холоду и презрению в когда-то родных глазах. За что? Зачем так жестоко? Эмоции и мысли накатили, и, кажется, переполнили чашу терпения. Крио мужчина просто взорвался. И сказать что в этом виноват только Дилюк было бы неправильно. — Наладить общение?! Люк, ты издеваешься надо мной?! — голос звучал надломленно истерично, будто говорящий сейчас заплачет — Это ты оборвал общение! Это ты начал презирать меня! Это ты шлялся не пойми где 4 года, не присылая ни весточки! Даже вернувшись ты напрочь не замечал, ненавидел меня! А теперь в один вечер хочешь всё вернуть?.. Это так не работает. — Я… Правда не знаю что сказать. Сомневаюсь, что ты примешь мои извинения. — Ещё бы! Держи деньги — капитан кинул монеты на стойку — и я ухожу! Он не соврал — резко повернулся в сторону двери, и практически выбежал из таверны, попутно сбивая стулья. Дилюк молча смотрел ему в след ещё минуту, и наконец обратил внимание на кинутые монеты. Горечь комом застряла в горле. После стольких попыток сблизиться, со стороны Альбериха, он не ожидал, что тот так разозлится. — «И что же делать?..» *** Кэйа вбежал в дом, захлопнул дверь и просто рухнул на пол. — Вернуть общение. Вернуть общение! Ты смеешься что ли?! После стольких попыток, стольких оскорбительных слов друг другу, он просто приглашает на ужин. Зачем? Зачем усложнять и без того сложную ситуацию? Зачем дарить надежду? Почему нельзя просто закрыть на это глаза, как обычно? У Кэйи нет сил надеяться, нет сил верить — он устал.

***

Слёзы сами текут из глаз, всё сильнее и сильнее, руки трясёт как осиновый лист в шторм, а горло перехватывают, заставляя судорожно вдыхать и выдыхать воздух, чтобы не задохнуться. Каэнриа’хец валяется на полу, до боли сжимая волосы одной рукой и прокусывая другую, чтобы не издавать лишних всхлипов. Он пытается успокоиться, пытается прошептать успокаивающие слова сквозь зубы, до крови стискивающие запястье, но выходит только мычание, отдалённо напоминающие слова.