У медали есть вторая сторона

      Но улыбка сходит с его лица, когда вечером приходит еще одно уведомление: на этот раз о том, что у Каны в субботу долгожданный стрим.              “А ты думал, что ноут ему только для учебы нужен?”              “Не думал, но…”              “Надеялся, да? А зря. Ему надо на что-то жить”.              “А как же его родители? Неужели никто не может ему помочь?”              “Это у него надо спросить, сам понимаешь. Пока видим то, что видим: твой Галф вкалывает на работе и на всем экономит”.              “Ну почему я не сын богатых родителей: я бы смог его всем обеспечить!”              “Ага, и сделать из Галфа содержанку? Отличная идея! (это был сарказм, если ты не понял)”              “Понял, понял… Но что я тут могу сделать…”              “Много донатить?”              “Эмммм…”              “Ну а что? Он не знает, кто ты на том сайте, поэтому можешь отправлять ему столько, сколько считаешь нужным. От этих денег он точно не откажется”.              “Но я хочу помочь ему просто так, а не за… За то, что он делает!”              Внутренний голос молчит, поэтому Мью понимает: других вариантов особо нет. Он и правда может помогать только таким способом: Галфу — с учебой, чтобы тому было хоть немного легче. А Кане — с донатами, потому что в этом случае он останется анонимным.              Что же все так сложно-то!              Перед стримом в чат набивается много пользователей, которые не стесняются обсуждать, практически облизывать словами Кану, которого все так долго ждали. Мью не принимает участия в обсуждении, его даже передергивает от отвращения, что его мальчика растаскивают буквально по частям как кусок мяса.              Словно Галф и не человек вовсе.              Но при этом он понимает: все это — результат культуры потребления, когда все становится товаром, за который каждый может заплатить, если у него достаточно денег. Хотя ему невыносимо думать про Галфа именно в таком смысле.              Мью запирает дверь в комнату, чтобы никто случайно не вошел, и подключает наушники к планшету, раз ноутбука у него сейчас нет. Да, картинка будет совсем маленькая, но ему и этого хватит, чтобы заработать сердечный приступ.              В назначенное время стрим запускается, а его сердце болезненно сжимается, потому что он видит, какой уставший сейчас парень, хотя тот очень старается игриво улыбаться на камеру, приветствуя зрителей:              “Давно не виделись, правда? Соскучились по своему котику?”              Чат взрывается ответами различного уровня пошлости, а Мью кривится, но ничего сделать с этим не может. Правда, самым отбитым он все-таки пишет, чтобы те контролировали свои слова, которые звучат оскорбительно для Каны, но все это — капля в море.              Да, где-то головой Мью понимает, что нельзя близко к сердцу принимать все эти сообщения. Да и Галф, наверное, тоже так делает, но эмоции его просто воют о том, что так нельзя. Что надо парня от этого защитить.              “И что ты можешь сделать с этим, супермэн? Запретишь ему проводить трансляции?”              “Нет, но… Должен же быть какой-то другой способ!”              “Вот когда придумаешь, тогда и поговорим. А сейчас просто дай ему делать то, что он должен”.              Мью кривится: “должен”. Словно Галф подписал кредитный договор и теперь должен выплачивать основной долг и проценты.              Котик Кана тем временем продолжает улыбаться и что-то мурлыкать о том, как он рад снова всех видеть, что скучал. А Мью не может отвести взгляда от острых скул, которые еще больше подчеркиваются черной маской на глазах, а также от ключиц, которые, кажется, стали еще сильнее выделяться в вырезе кофты. И это уже не та комфортная домашняя футболка, в которой Галф его встречал, а почти сценический образ, потому что тонкая эластичная черная ткань подчеркивает каждый изгиб тела.              Он понимает: что-то изменилось. Если раньше эти пухлые чуть приоткрытые губы вызвали бы у него жар внизу живота, то сейчас Мью больше волнуется о том, как Галф вообще выносит все это действо. Но тот продолжает шоу для публики: ведет рукой по своему телу, лаская соски через ткань, заставляя чат взорвать комментариями с просьбой сжать их сильнее, скрутить.              Кана старательно улыбается и заигрывает со зрителями, но эти темные глаза все равно остаются грустными и серьезными, пока тот приподнимает край кофты, чтобы обнажить красивый нежный животик. И как Мью раньше этого не замечал?!              Но следует признать: в умении подразнить подписчиков Кана очень преуспел, тот словно знает, в какую секунду стоит сделать следующее движение, а когда стоит подождать. Мью охает, когда видит полностью обнаженный торс, и его ладонь невольно тянется вниз, чтобы лечь на твердеющую плоть.              “Ага, “я не такой, я ему сочувствую!” А сам собираешься опять передернуть на доступного вебкам-мальчика”.              И нечего ответить, потому что и правда возбуждение начинает пробуждаться в его теле. Но сейчас оно отравлено неправильностью этой ситуации: тело Галфа на самом деле кажется ему привлекательным, а вот обстоятельства, в которых они оба вовлечены — отвратительные.              Кана, конечно же, не знает о его внутренних терзаниях: облизывает указательный палец, чтобы затем потереть левый сосок, заставляя чувствительный участок плоти затвердеть и приподняться. А когда тот тянет за нежную бусинку, прокручивая ее между пальцами, то Мью окончательно осознает, как он пал, потому что несмотря на все душевные страдания он хочет быть там, с Галфом, трогать это прекрасное тело и наслаждаться томными вздохами, только в этот раз предназначенными только ему.              Но десятки сообщений не дают ему расслабиться:              “Кана, детка! А как же второй? Не обижай его!”              “Я плачу тебе 100 баксов, если ты позволишь мне их облизать!”              “200! 200 долларов — и я оближу тебя целиком! Тебе понравится — я обещаю!”              “А за сколько ты оближешь меня, котенок? Назови свою цену — папочка будет щедрым”.              Мью зажмуривается, потому что боится, что Галф согласится на какое-то из этих предложений. Ведь он не настолько богат, чтобы он мог перебить такие суммы. Да, он — скромный студент, который пока еще не начал работать, и вся его финансовое благополучие целиком и полностью зависит от родителей. А им он не скажет: “мама, папа, мне нужно больше денег, чтобы заплатить вебкам-модели за приват”.              Он судорожно подсчитывает в голове, какая сумма для него не будет очень критичной, и именно ее отправляет как донат с сообщением “ты очень милый”. Мью не уверен, что Кана заметит это в череде других посланий, но тот каким-то образом это делает, потому что в первый раз искренне еле заметно улыбается:              “Спасибо, Просто М, мне очень приятно”.              Ему хочется уткнуться лицом в подушку и визжать от радости: его увидели! И выделили среди всех остальных!              “Ага, любой каприз за ваши деньги”.              “Ну что ты сразу обламываешь?!”              “Чтобы ты не думал, что такой уникальный. Галфу ни жарко ни холодно от твоих комплиментов, если ему нечего есть. А вот деньги ему очень нужны”.              Резонно.              Радость тут же угасает, когда он видит, как Кана так же благодарит всех тех, кто еще донатит ему. Да, все правильно: никакого эксклюзива на этого мальчика у него нет.              Но шоу продолжается: наигравшись с сосками, Галф спускается ладонями на живот, чтобы погладить свои великолепные золотистые бедра, чуть касаясь паха. Парень еще никогда не раздевался полностью перед камерой, но все равно все ждут с нетерпением, когда рука наконец коснется вожделенной плоти — пусть и через ткань боксеров.              Мью немного коробит, когда он видит, что плоть от воздействия начинает постепенно увеличиваться в размерах.              “Ты — дебила кусок! Любой нормальный мужчина возбудится, если ласкать член. Это физиология!”              “Но на него сейчас все смотрят!”              “И что? Физически Галф сейчас находится один в своей комнате, поэтому легко может закрыть глаза и представлять, что он совсем один. Или мечтать о том, с кем занимается сексом по собственному желанию”.              Ох, больно.              “А ты что думал? Он вполне может с кем-то встречаться или быть в кого-то влюбленным, например. Галф-то не в курсе, что ты по нему сохнешь”.              Мью смотрит на красивое лицо, искаженное от приятных ощущений. Глаза закрыты, ресницы немного дрожат, когда Галф чуть хмурится, а нижняя губа эротично прикушена, пока ладонь гладит член — в этот раз уже под бельем, совершая характерные движения.              Да, Кана вполне может представлять какую-нибудь красивую девушку. Или парня. И возбуждаться от этих мыслей как любой молодой мужчина со здоровым либидо. А Мью может только смотреть на это великолепие вместе со всеми и вздыхать, желая очутиться рядом.              Галф замирает, чуть выгибается и еле слышно стонет, содрогаясь. А он сглатывает горький комок, потому что мастурбировать на парня Мью уже не может, а возбуждение все равно изводит его.              Кана кончиками губ улыбается в камеру и шепчет мягким хриплым голосом:              “Я надеюсь, что вам понравилось сегодня”.              Зрители его тут же заверяют, что они отлично подрочили и хотят продолжения. Мью ничего не пишет — ему все еще стыдно.              “А какой смысл изводить себя? Лучше делай то, что ты можешь”.              “И что я могу? Еще один ноут притащить?”              “Просто позаботься о нем, дубина. Думаешь, он нормально себя чувствует после того, как демонстрировал себя на потеху публике?”              А ведь и верно!              Забывается ноющее возбуждение, потому что у него есть дела поважнее. Мью смотрит на телефон: за час он вполне должен успеть. Поэтому спешно переодевается, одной рукой печая сообщение:              “Привет! Я тут буду проходить мимо твоего общежития где-то через час. Могу я забежать на пару минут?”              Он готовится ждать ответа достаточно долго, ведь стрим только закончился, но сообщение пикает буквально через несколько минут:              “Да, я буду дома”.              “Отлично, тогда до встречи!”       И фото с милым котиком для настроения.              Готовить Мью вообще не умеет от слова совсем, поэтому даже не пытается подходить к плите, зато он знает отличное кафе, где можно взять еду навынос. Поэтому с пакетами в руках где-то через час, как и обещал, он стучит в уже знакомую дверь.              На Галфе уже привычная домашняя майка и шорты — ни следа того образа, который парень демонстрирует на стримах. И улыбается тот вполне искренне, что зажигает радостью его сердце:              — Привет!              — Привет! — он нервно сглатывает. — Я тут подумал, что можно пообедать вместе… Если ты не против, конечно.              Галф с удивлением смотрит на пакеты:              — Ты купил это все, даже не зная, соглашусь ли я?              Мью мнется на пороге:              — Тогда бы я оставил все это тебе. Не тащить же обратно!              “Отлично, Суппасит! Отмазка от бога просто!”              “Заткнись!”              — Да, так с тобой я поступить точно не могу, — парень все еще выглядит бледным и уставшим, но по крайней мере ему рад.              Поэтому он входит в комнату, чтобы поставить пакеты с едой на стол и начать выкладывать контейнеры:              — Я не знаю, что ты любишь, но в столовой ты ел свинину с овощами, поэтому я захватил и ее тоже.              — Давай ее выложим на большую тарелку, чтобы мы оба могли брать.              Галф поднимается и идет к шкафчику, чтобы достать посуду, но спотыкается обо что-то на полу и летит вниз, испуганно вскрикнув.              Мью бросает пакеты и спешит к нему, чтобы подхватить на руки:              — Кана, ты в порядке?              — Да, все в порядке, — Галф смущенно улыбается, — только локтем ударился.              Но потом глаза парня испуганно расширяются:              — Кана?!              “Ой, долбоёб…”