Связующие строки

После «Сожалений горы Чунь» не многие верили, что и следующая работа мадам Люсу Мяньхуа окажется столь популярной. И надо же — «Беседы милых сердцу сотрапезниц*» разошлись ничуть не меньшим тиражом, чем скандальные «Сожаления». В «Сотрапезницах» рассказывалось о неких заклятых подругах — гордой небожительнице и коварный демонице, — которые то сходились в извечных битвах добра со злом, то мирно встречались за распитием чая. Но, где бы судьба ни сводила двух бессмертных дев, везде находилось место воспеванию женской красы и — в чем Люсу Мяньхуа действительно была хороша, — плотских радостей. Небожительница пела песни, подобные трелям соловья, рассказывая всему миру о своей любви, а демоница сыпала колкостями и насмешками. В которых, точно иглы в шелке, скрывались игривые намеки: не так уж и строга мораль божеств, не так уж бесшовны их одежды. Вот лично она точно знает, за какую ниточку нужно потянуть, чтобы одежды слетели с одной конкретной бессмертной девы… «Если бы не возмутительная фривольность этого текста, — пряча усмешку за веером, как–то оценил сей труд лорд Шэнь. — Я бы давал его моим ученикам, чтобы оттачивали навыки изящной словесности. Написано изумительно». Лю Минъянь тоже считала, что к этой работе выросли и ее писательские навыки, и… познания в определенных сферах. Обмакнув кисть в чернила, она продолжила выводить иероглифы, стараясь не слишком отвлекаться на возившуются в ее постели Ша Хуалин. — Так нечестно, — пожаловалась демоница, переворачиваясь на спину и вскидывая ноги вверх, прямо на тонкую стенку. — Я только что в подробностях описала, за что мне нравится твой лотосовый бутон, а ты даже ни единой кляксы не посадила! Ну и для кого я стараюсь? — Я записала каждое твое слово, — серьезным голосом откликнулась Лю Минъянь. — И после… определенной корректировки, обязательно включу эти жемчужные речи в мое следующее произведение. — Пфф, — не оценила щедрого обещания демоница. Скатившись с кровати, она подобралась к Лю Минъянь и, сложив руки ей на плечи, принялась их разминать. Лю Минъянь усмехнулась и специально убрала руку с кистью в сторону, чтобы не мешать демонице подглядывать под благовидным предлогом массажа. — Тц… Правда все записала, — закатила глаза Ша Хуалин через минуту. — Поверить не могу! Раньше ты так забавно роняла кисточку и проливала чернила, когда я что–то такое рассказывала… А теперь?! Как мне отвлекать тебя от работы? Воровать написанное? Стоило демонице протянуть лапку с аккуратно подпиленными короткими ноготками к листам бумаги, она тут же получила по этой лапке увесистым шлепком. Лю Минъянь строго нахмурилась: — Ни в коем случае. — Ах так, — в глазах Ша Хуалин, баюкавшей огретую руку у груди, вспыхнул бесовской огонек. — Думаешь, если ты стала такой бесстыжей и лучше меня дерешься, я не смогу тебя отвлечь? Наивная. Приготовься пасть пред демоническим коварством. — И что же ты… — приподняла было бровь Лю Минъянь — и тут же осеклась. Гнусно хихикнув, Ша Хуалин нырнула к ней под стол. И бодро толкнулась растрепанной макушкой в мелких косичках прямо между коленей. — Ты продолжай–продолжай, — коварно подбодрила Лю Минъянь демоница. — Я совсем не мешаюсь! Ее маленькие ладошки с удивительным проворством забрались под широкий пояс чужого ханьфу, нащупали край штанов и бесстыже потянули их вместе с бельем вниз. — Лин–эр… — укоризненно позвала Лю Минъянь. — Что–что? — блеснула развеселыми янтарными глазами из–под стола демоница. — Не отвлекайся. Не отвлекайся? Легко сказать! Это ведь не в ее… лотосовый бутон зарываются настырным носом, да еще распускают язык! С кисточки в задрожавших пальцах сорвались несколько капель — и упали прямо на бумагу.