I due soli

Ничего не изменится,

если ты изберешь другой путь.

Ты должен смотреть вперед,

иначе не сможешь идти дальше.

Амано Акира

«Репетитор-киллер Реборн»

°

      В доме, на который указывало поисковое заклинание, было до противного мирно. Никаких выстрелов, никаких криков — не было слышно вообще никакого шума. Трёхэтажное здание, красивое снаружи — и, скорее всего, невероятно дорогое — казалось, к тому же, ещё и вполне приятным на вид внутри. Сириуса это откровенно злило, что Ремус никак не мог понять. Разве не было хорошим знаком, что его волчонок и его новый опекун поладили? Разве Гарри не заслуживал в кои-то веки спокойного, просторного и — оборотень очень надеялся — безопасного дома.       Однако, самого Люпина напрягало кое-что другое. Они слишком легко нашли необходимые для чар вещи. Похоже практически всё, что когда-либо принадлежало Сохатику, теперь оказалось в руках различных его приятелей. У мальчика с собой были только мантия да бесполезный теперь фотоальбом. А ключ от сейфа, которым он бы не смог воспользоваться до тех пор, пока у него не родится ребёнок-волшебник, гобблины забрали у Дамблдора сразу же после изгнания подростка и теперь отказывались отдавать. Им с Бродягой понадобилось буквально полтора часа, чтобы найти что-нибудь, что можно было бы использовать в поисковом заклинании, и то — только потому, что Уизли не сразу подошли к камину. Всё остальное время из прошедшей с момента появления Реборна возле Блэк-хауса недели они просто ждали, когда же магия укажет им, где же находится Поттер.       И теперь они вдвоём стояли перед чужим красивым домом под дезиллюминационными чарами и чего-то ждали. Сириус раздражённо расхаживал то в одну сторону, то в другую, но всё равно продолжал ждать. Ждать, похоже, какого-то доказательства, что он, конечно же, был прав. Он планировал услышать крики, планировал увидеть на его волчонке — на его и так настрадавшемся щенке — синяки, планировал спасти мальчика и снова стать героем, снова стать популярным. «Неужели, — подумал Ремус, поморщившись от собственных мыслей. — Он всегда был таким? — он посмотрел на Бродягу и не мог понять, когда же тот стал таким. — Или это появилось уже после Азкабана?» — Да когда же они уже проснутся?! — прорычал Блэк, в ярости оскалив зубы. — Я хочу уже побыстрее вернуться домой! — Если ты так не хочешь здесь быть, то зачем ты вообще сюда явился? — устало спросил оборотень, почуяв незнакомый запах, и сосредоточиться половину своего внимания на нём. — Никто не заставлял тебя использовать фамильный портключ только для того, чтобы жаловаться на своё решение, — он взглянул на часы. — Следующие три с половиной часа.       Прежде чем Сириус снова смог бы начать возмущаться, к дому, за которым они зачем-то следили, подъехал обладатель того неизвестного запаха. Его ярко-зелёные волосы торчали во все стороны, словно мужчину пару минут назад ударило молнией, и перетягивали на себя весь фокус, его такого же цвета рубашка казалась слишком яркой из-за его почти болезненно-светлой кожи, а его — такого же цвета, как у Гарри и Лили — глаза были опухшими и наполовину безумными. Незнакомец выглядел странно даже по меркам волшебного мира — или, быть может, именно по этим самым меркам? Он был слишком ярким, слишком выделяющимся, но в то же время казался совершенно непримечательным. Он выглядел слишком ненормально, чтобы быть простым магглом, но при этом слишком неидеальным, чтобы принадлежать к магическому сообществу. Неизвестный не просто застучал в дверь — он забарабанил, разнося гулкие звуки ударов кулака о дерево по всей округе, и явно не заботясь о, возможно, чутко сне обитателей жилища перед собой. Похоже, это и было тем, что хотел увидеть Бродяга, и похоже, это и было тем, чего ждал сам Люпин, не желая первым вырваться в чужое безопасное пространство. — Ты такой вежливый и тихий, — с сарказмом протянул киллер, резко открыв дверь, но не выглядя почему-то злым или даже удивлённым. — А ты прекрасно знаешь, что я всегда был таким, — отмахнулся незнакомец, проходя мимо мужчины внутрь дома. — Где ребёнок? — Спит, — закатил глаза Реборн. — Как и все нормальные люди в такое время. — Ты же понимаешь, что сам себя сейчас оскорбил?       Опекун Сохатика и его гость зашли в дом и словно специально сели в гостиной прямо возле открытых окон, точно подзывая к себе и уговаривая послушать их разговор. Блэк радостно оскалился и придвинулся к стене здания практически вплотную, намереваясь, видимо, в нужный момент ворваться и изобразить героя. Сам же Ремус тоже сделал несколько шагов к дому, но в отличие от своего друга — друга же? — желал, напротив, того, чтобы никому не пришлось спасать мальчика — ни волшебникам, ни магглам. — Зачем ты пришёл? — спросил убийца, принёсший себе и неизвестному кофе, пока оборотень витал в облаках. — Тебе нужно что-то? — За кого ты меня принимаешь? — поморщился неизвестный уязвлённо. — Я закончил. Поэтому мне и нужен твой ребёнок. Сириус напрягся, готовясь к броску, и почти снял с себя скрывающее заклинание, когда Реборн тихо хмыкнул и кивнул своему собеседнику, как будто извиняясь. — Да, ты прав, — проговорил он спокойно, мельком глянув в окно, посмотрев прямо в глаза Люпину. — Я не должен был в тебе сомневаться.       Ремус думал, что теперь, когда киллер признал свою ошибку — стоит ли говорить, что это больше, чем делал он сам или Бродяга? — он пойдёт и разбудит Сохатика, но он остался сидеть на месте, всё ещё смотря в окно. Смотря в окно, но ни в коем случае не на улицу — убийца не отрывал взгляда от них с Блэком. Ответ на не заданный даже мысленно вопрос, почему же опекун волчонка не пошёл за своим племянником, прозвучал совсем скоро со стороны лестницы. Со второго этажа неожиданно для нескладного подростка тихо спускался Гарри, на плече у которого сидела Хедвиг, точно беспокойная мама, поправляющая взъерошенные и подходящие на гнездо волосы своего хозяина. Мальчик, несмотря на официальное заявление о его героическом поступке и весьма трагичном изгнании из магического мира, выглядел довольно хорошо. Исчезли абсолютно не подходящие ребёнку мешки под глазами, ушёл усталый вид, пропала слишком большая для худого — хотя скорее тощего — одежда. Куда-то делся грустный, подавленный взгляд, словно растворившись в посветлевшей под светом итальянского солнца, но всё яркой зелёной радужке. Конечно, он не стал выглядеть, как абсолютно здоровый подросток — за несколько дней попросту невозможно было добиться такого изменения — но он стал выглядеть куда лучше, чем в Хогвартсе Поттер расслабленно шагал по ступенькам, держась одной рукой за перила и звеня висящим на шее кулоном, который, как заметил оборотень, он носил постоянно. Зайдя в тихую уже гостиную, он повернул голову к окну, скользнув как будто бы взглядом прямо по двум мародёрам. — Эм, Реборн? — мальчик нахмурился, продолжая «смотреть» прямо на них. — Да, Sole? — протянул киллер, ухмыльнувшись, как ухмыльнулись бы они сами, если бы замышляли какую-нибудь пакость. — Мы так и будем притворяться, что за нами никто не следит?       Как только он закончил говорить, произошли сразу несколько вещей. Блэк, которому осточертело, похоже ждать подходящего момента, попытался запрыгнуть в дом через открытое окно. Убийца, не вставая с дивана, с размаха закрыл его, ударив неудавшегося спасителя по носу створкой. Незнакомец с зелёными волосами спокойно сделал глоток кофе, Сохатик, совершенно не удивившись такому поворот событий, просто пожал плечами, тоже садясь на диван. А сам Люпин от неожиданности отпрыгнул назад, сбив концентрацию и рассеяв заклинание сокрытие. — Привет Сириус, привет Ремус, — поздоровался волчонок, притворно-вежливым тоном. — Зачем вы здесь? — Ты должен пойти с нами! — прорычал Бродяга, но не успел объяснить, почему. — Я пришёл просто проверить тебя, щенок, — покачал головой оборотень, чуть улыбнувшись. — Ты выглядишь здоровым. — И что это значит для тебя? — настороженно прищурился подросток, повернувшись к неизвестному мужчине в зелёном. — Много. Я рад за тебя, Гарри.       Этот ответ, по-видимому, понравился всем троим магглам, раз они немного расслабились. Незнакомец даже отвернулся от мародёров, сосредоточившись почти полностью на бывшем гриффиндорце и начав что-то быстро ему объяснять насчёт очков. — Тебя я услышал, — взял слово Реборн, благосклонность кивнув. — Тебя я не убью, — он посмотрел на Блэка, и его взгляд похолодел. — А что здесь делаешь ты, собака? — киллер медленно погладил сидящего на столе хамелеона, будто бы угрожая. — Я, помнится, говорил тебе не приближаться к моему ребёнку. Сириус снова начал кричать, но Люпин уже перестал его слушать, предпочитая смотреть на увлечённых каким-то устройством подростка и его гостя и думать, должен ли он радоваться этому безусловно великодушному, но всё равно пугающему подарку. — Он говорит, как настоящий человек! — радостно, но тихо, чтобы никому не мешать, воскликнул Поттер. — Потому что он и есть настоящий. И он всегда будет в твоих наушниках. — Ты создал искусственный интеллект за три дня? — шокированно спросил Реборн, отмахнувшись от очередного рычания Бродяги. — Тебе удобно, Piccolo sole? — удостоверился он, когда его подопечный начал поправлять солнцезащитные очки у себя на носу и теребить какие-то странные штуки у себя в ушах. — Ага, — отмахнулся мальчик. — Просто непривычно. — Это пройдёт, — уверил неизвестный. — Но, отвечая на вопрос, нет, — покачал он головой. — Я дописал искусственный интеллект за три дня. Он пустился в пространные объяснения, которые и объяснения и нельзя было считать — скорее незапланированной лекций, сопровождающейся матами со стороны Лорда Древнейшего и Благороднейшего Рода Блэк, на которого, похоже перестали обращать внимание вообще все.       Ему этот факт явно не понравился. Однако он быстро скорректировал свои аргументы, добавив новый, придуманный по ходу разговора. — Да этот убийца даже по имени тебя не называет, Сохатик! — прокричал Сириус. — Как и ты, — спокойно парировал волчонок. — Ты ни разу не называл меня по имени. — Тогда чем мы отличаемся? — Реборн, — вместо того, чтобы отвечать на вопрос, позвал Гарри. — Если бы я попросил, ты бы перестал называть меня солнцем? — Конечно, — не задумавшись и на мгновение, ответил киллер. — Я бы сделал всё, для твоего благополучия. — Этим вы отличаетесь, — ребёнок снова «посмотрел» на своего опекуна. — Спасибо, что дал мне возможность с ними поговорить. — Понял всё, что хотел? — Да, — он кивнул. — Ремус хотя бы пытается. Оборотень однажды уже говорил со своим щенком об этом, но с лёгкостью повторил свои слова снова, говоря о том, что с радостью взял бы его себе, если бы это не угрожало самому подростку. — Вот как, — задумчиво протянул Реборн. — У вашего волшебного министра есть мой номер, — он кивнул, вероятно на прощание. — Может быть ты захочешь, хотя бы теперь попринимать небольшое участие в жизни ребёнка своих друзей? — С удовольствием. Люпин, наконец немного расслабившись, с благодарностью улыбнулся, а меньше, чем через секунду прозвучал оглушительный выстрел, и тело его друга, уже бездвижное, упало на землю. — Вендетта завершена? — поинтересовался спокойный и абсолютно не удивлённый незнакомец, сделав очередной глоток кофе. — Личная да.       Почти неслышный мужской голос с итальянским акцентом прозвучал откуда-то со стороны Поттера, такого же спокойного, и он аккуратно провёл пальцем по — вроде бы — наушнику, уменьшая его громкость. — Ты можешь делать, что хочешь, — серьёзно проговорил убийца. — Но одно слово Sole против тебя, и ты тоже умрёшь. Ремус только кивнул понимающе. Никто: ни один аврор, ни один пожиратель, ни одно существо — никто не внушал такой страх, как маггл, сидящий сейчас перед ним. Всё же, правду говорят, никогда нельзя недооценивать того, кто действует ради своего ребёнка. — Тогда, что он будет делать дальше? — спросил оборотень нерешительно. — Всё, что он захочет. У него будут выбор и время. — Почему ты в этом так уверен? — удивился уже сам Гарри. — Потому что я их тебе дам.