Аукцион любви сработал

Услышав его слова, вампир лишь тяжко выдохнул и покачал головой. Ну что за глупый ребёнок попался в его руки? Какое к чёрту, убейте меня? — Ты, кажется, не понял, как это работает. — Лау спокойно потянул за ленточку маски, развязывая узел, а после снял саму маску, отложив её в сторону. Поднял не совсем довольный взгляд красных глаз на остроухого, выражая строгость и небольшое высокомерие. — Ты должен будешь отработать все те деньги, что я за тебя заплатил. Столько не платят для того, чтобы убить кого-то. — приблизился к нему и приподнял его лицо за подбородок. — Так что тебе придётся постараться. Даже если будешь мучиться от боли и тяжести, усталости, тебе придётся жить, пока всё до копейки не будет возвращено. — усмехнулся, пройдясь языком по своим клыкам, а после сел обратно, обращая свой взор в окно повозки, которая уже начала своё движение. Держаться до дома — вот главное. Совершать кровопролитие прямо по пути домой было бы сумасшествием. Сбежались бы все упыри, находившиеся поблизости, а делиться он не намерен. Слишком ценна эта кровь, слишком ценна… * — Вы правы. Мальчик закрыл глаза. Почему-то было обидно. Обидно, что не хотят его убить. Он же вежливо попросил: — Господин, вы же хотите съесть меня? Ну, а когда вы меня съедите, то убьёте? Пожалуйста. Я хочу к маме. И к папе. Я даже не смог с ними попрощаться. Господин, прошу вас. — мальчик попытался встать на колени, но со связанными конечностями это сделать не так то просто. Его повело в сторону и вперёд. Приземление было более чем удачным. Он упал на колени вампира, уткнувшись носиком ему в живот. Странно, но вампир был тёплый и очень приятно пах. И тут эльфёнка прорвало. Он зарыдал, слёзы градом полились из глаз, а изо рта вырвался крик. Так он кричал тогда, когда видел, как убивают его родителей. Его держали за руки, чтобы не мешал. А он просто смотрел на это и ничего не мог сделать. Миримон думал, что все чувства умерли там, в поселении. А оказалось, что они просто спали, спасая своего хозяина от сумасшествия. * — Я не оборотень, чтобы есть плоть, а вот кровь достаточно быстро восстановится при хорошем питании. Так что тебе нужно постараться и следовать всему, что я тебе буду говорить. — сказал он, а после слегка скривился, когда эльф упал ему на колени, так ещё и зарыдал. Даже передёрнуло, прикасаться к этому нечто вообще не хотелось, однако и слушать эти сопли ему тоже не хотелось. Пришлось взять себя в руки, ну заодно и пацана. Поднял его и усадил на свои колени, начав поглаживать его по щекам и вытирать его слёзы. «Как там люди это делают?» — выдохнул. Сейчас не то время, чтобы учиться выражать какие-то чувства. Однако, по-другому, кажется, светловолосый не замолчит. — Перестань нюни распускать. Ты уже взрослый и должен справляться с трудностями. К тому же, ты мне рубашку намочишь. — сказал он. Бедный Миримон, попал в руки к существу, которому рубашка важнее, чем что-либо ещё. «Что дальше-то, ё-моё». А что делать дальше? Вновь сжимать губы, пряча клыки, которые снова показались из-за манящего запаха божественной эльфийской крови. Ранее ни одной капли не попало в рот Лау. Так почему такая реакция? В любом случае терпеть осталось недолго, кучер уже сообщил, что до поместья осталось лишь жалких два часа езды. * — Я не взрослый. Меня даже на охоту не брали. А рубашку я вам постираю. Я умею. И не сжимайте так сильно губы, болеть будут. Миримон осторожно притронулся кончиками пальцев к тёплым губам, но тут же отдёрнул руки, густо покраснев. — Посадите меня на место. Мне неудобно сидеть на коленях у взрослого мужчины. Тем более, мама всегда говорила, чтобы я не подходил к незнакомым дяденькам. — прошелестел мальчик, продолжая шмыгать носом. * — Для этого у меня есть прачки. — сказал он, стараясь игнорировать все прикосновения этого эльфа, чтобы не злиться ещё сильнее. Он что, совсем не знает о чувстве самосохранения? У Лау терпение не железное. Оно вот-вот закончится. И закончилось. Закончилось так же быстро, как и началось действие со стороны Юнга. Мощные клыки довольно резко впились в шею мальчишки, протыкая кожу и пуская кровь. Всё этот эльф. Всё этот чёртов запах и чёртово терпение, что не хотело тормозить инстинкты ночного охотника и убийцы. Однако умереть от этого всё же не суждено Миримону, но вот какое-то количество крови он потеряет. Придётся терпеть ту боль, что причиняет сейчас ему Лау. * Миримон широко открыл блестящие от слёз глаза. Но не попытался отстраниться. Наоборот. Он обнял вампира и прижал его ещё крепче к себе. С губ сорвался тихий приглушённый стон. А после тело обмякло в руках его хозяина. Эльф просто на просто потерял сознание. * Прикрыл глаза, продолжая пить кровь до тех пор, пока не почувствовал, что эльф слишком расслабился в его руках. Отстранился и слегка растерялся от произошедшего. От себя он не ожидал такого нетерпения. Вытер кровь с губ, он уложил эльфа напротив себя, благо сиденье было достаточно широким и длинным для лежачего положения. «Надо держаться от него подальше, иначе действительно, потратил деньги лишь на одноразовое использование» — как он ещё мог назвать это? Ассоциаций не приходило. Однако он мог сказать, что кровь остроухих не зря так хвалят, она действительно… Божественна. По приезду домой он приказал выделить эльфу комнату и вещи, а сам ушёл к себе в кабинет, чтобы подумать, что всё-таки делать с этим мальцом. «Взял на свою голову…» — выдохнул и сел в кресло, откинувшись на его спинку, прикрыл глаза. «Выделить служанку и график питания… Да, это то, что я сделаю, после того, как вздремну. Хм… Неплохую я комнату ему выделил, однако… Только вот он из неё выйти не сможет. Ни дверь, ни окна не открываются там без ключа». * Миримон с тихим вздохом открыл глаза. — Где это я? Почему так темно? Он повертел головой, осматривая комнату, в которой находился. Мальчик лежал на большой кровати, укрытый тёплым чёрным одеялом. Больше он ничего не мог увидеть. В комнате стояла кромешная тьма. Мальчик аккуратно спустил ноги на холодный каменный пол, на ощупь попытался найти дверь. Где-то минут через 10 блужданий по периметру комнаты, он наткнулся на ручку двери. Причём наткнулся в прямом смысле этого слова. До этого, споткнувшись о пуфик, стоявший заем-то посреди комнаты, лом врезался в металлическую круглую ручку. И прошипев от боли, потирая многострадальный лоб, тихонько поскрёбся об дерево. Почти тут же коридор по ту сторону огласил громкий девичий визг. — Ааааа! Мышь! Помогите, там мышь! Миримон завопил ничуть не хуже и в два скачка оказался на кровати, забравшись с головой под одеяло. Мышей он до смерти боялся с самого детства.