Особенная тишина

Юра обернулся на хлопок двери в студию и увидел нахмуренного Августа со скрещенными руками на груди: — У тебя может быть только одно оправдание, чтобы до сих пор игнорировать моё поздравление с Новым Годом! Улыбнувшись, Юра встал с дивана и, взяв в руки блестящий подарочный пакет, подошёл ближе к другу. Тот в свою очередь держал хмурую мину, но явно сдерживал улыбку. — Виноват. Примешь мои извинения? — Юра протянул тому подарок, а Август всё же расплылся в улыбке и полез обниматься. — За подарок, конечно, спасибо, но мне нужен не он. Ты знаешь… — Да-да, знаю, — тем временем Юра, как ни в чём не бывало, полез рукой за ресепшн к Луизе и взял в руки ножницы, чикнул ими пару раз по воздуху и, вернувшись к Августу, подхватил пальцами перемотанный изолентой провод от наушников и разрезал его. Луиза ахнула, а Август воскликнул: — Ты что наделал! Юру не тронуло. Он обыденным тоном ответил: — Давно мечтал избавиться от этого безобразия. — Август шокировано держал в руках два конца провода и смотрел то на них, то на Юру. — Успокойся ты! Подарок свой посмотри… Август заглянул в картонный пакет, а потом растерянно улыбнулся. — С Новым годом! Уже сидя в кафе, Август потянулся за сумкой: — У меня тоже есть для тебя подарок… — Юра наклонился к столу, давая понять, что он весь во внимании — Помнишь в Литве… — Ой Литва-а… — протянул Юра и они дружно расхохотались. — Да, в Литве, в день перед концертом мы напились, а утром с похмелья проспали будильник и опаздывали на репетицию. Ты ещё так бесился… Юра, не переставая смеяться, дополнил: — Я ещё тогда у тебя носки за десять евро купил, потому что свои не нашёл! — Во-от! Хорошо, что ты помнишь. В общем, чтоб впредь носки у тебя не терялись, а даже если и терялись, то были запасные, вот мой подарок тебе! Юра принял в руки пакет, доверху набитый носками и вытер глаза от истерических слёз. Он хотел уже поблагодарить, но Август продолжил: — Но! Это не весь подарок… Помнишь тот бар в Москве, где было то ужасное пиво? Юра прозрел: — Ты что, всё-таки стащил ту стопку? — Две! — и Август протянул Юре гранёную стопочку, от чего Юра уже задыхаясь ударил открытой ладонью по столу и пытался отдышаться, — одну я себе оставил, а эту хотел сохранить до твоего дня рождения, но не удержался. — Ну ты конечно… Спасибо! — Да подожди ты! И это не всё! — Да что ещё для жизни надо? У меня теперь всё есть! — Поройся в носках. Юра пошарил рукой по дну пакета и нащупал что-то твёрдое и выудил длинную чёрную коробочку. Торжественно положив её на стол, Юра открыл её и обомлел. — Это антиквариат. — загордился Август. В складках ткани лежала дирижёрская палочка. Она была очень красивой: с резьбой по дереву и витиеватой металлической основой. Юра трепетно взялся за холодный металл и вынул её так будто она волшебная. Он заворожённо рассматривал палочку, а Август тем временем заговорил: — Ты знаешь, я неравнодушен к старинным штукам и вот в одной антикварной лавке увидел её и не смог пройти мимо. Не хотелось оставлять её кому-то, но и мне она не подходит в коллекцию. Вот я и решил купить её тебе. Она сделана в 1901 году и принадлежала какому-то французскому композитору. Я, если честно, забыл уже как его звали, но я тебе пришлю всю информацию. Юра поднял взгляд на друга: — У меня нет слов. Спасибо… — Рад, что тебе понравилось. Но ты же понимаешь… — Август взял интригующую паузу, — Что носки были основным подарком. Они опять рассмеялись. Укладывая палочку в коробку, Юра произнёс: — Даже неловко как-то. Все в этом году обходят меня с подарками. Ты вот со своими стопками, да носками, Володя со своим дорогущим фотоаппаратом… Август опять принял деланно серьёзный вид и скрестил руки на груди: — Ты признался? — Нет. Юра отвёл взгляд в сторону. Он не соврал, но понимал, что вводит друга в заблуждение и решил немного подшутить. Август цокнул языком: — Ну и идиот. — Может быть. — пожал плечами Юра. — Ну-у, как вообще вместе время провели? — Хорошо. Выпивали, разговаривали, гуляли… Август не сдержался: — Юра, ты кретин! А вдруг это твой последний шанс? Ну скажи мне, почему? Я просто не понимаю… Какой же ты дурак. Ты же любишь его! А ты… А ты… Идиот. Юра ничего не ответил и старательно сдерживал улыбку. Его умиляло и смешило то, как переживает Август. Тот тем временем, сменил тон. Видимо, всё же решил подбодрить Юру: — Ну ладно. Ещё же не всё потеряно. Мало ли, вдруг ещё увидитесь. Тем более, ты наверное прав… Отношения на расстоянии - это бред. Ещё и разные страны… Он не последний мужик на планете. Найдёшь ещё себе… И вообще! Не нужен он тебе. Ты достоин самого лучшего! А он, кто знает, — Август понизил голос, — Может импотент какой-то. А то живя с тобой в одном доме сам должен был накинуться! Юра прыснул: — Ну нет, тут уж точно всё в порядке. — и поднял на друга лукавый взгляд. Август поморгал несколько секунд, соображая, потом сощурился и кинул в лицо Юре смятую салфетку: — scheiße! Вы переспали? — Да. — И как? — Отлично. — Ну и… вы… — Да, мы вместе. В Юру полетела ещё одна салфетка. — Тогда чего ты меня морочишь? — А я и не признавался ему! Он сам на меня накинулся… Он же не импотент… *** Работа над новым заказом, как изначально казалось Юре, шла гладко. Но так только казалось. В начале декабря к лейблу обратился новый заказчик. Молодой, напыщенный продюсер - Генри Шнайдер. Несмотря на его горделивость, тогда они с Юрой смогли найти общий язык. Этот сценарий отличается от остальных заказов в первую очередь своим масштабом. Это был очередной сериал, но впервые для Юры на сорок серий. И что ещё было не простым - это тема космоса. Все действия разворачивались в будущем на космическом корабле. И кроме того, по мнению Юры, это была какая-то санта барбара завёрнутая в научную фантастику. Долгое время у него совершенно не было видения этой постановки, но как только Володя уехал Юра твёрдо решил закончить этот заказ как можно быстрее. Он отправился искать вдохновение и удивился, что нашёл его в советских фильмах и мультиках про космос. Так Юра за вечер набросал мотив первого саундтрека, который в итоге станет лейтмотивом и решил сверить его с заказчиком потому что именно он будет прослеживаться во всех последующих произведениях. Юра предупредил Шнайдера о том, что прислал на почту запись мелодии и в этот же момент в аську пришло неожиданное сообщение от Маши. Нет, оно не было неожиданным из-за адресанта. С Сидоровой они общались регулярно, но сообщение было неожиданным по своему содержанию: “Юрка, Привет! Выходи в скайп, тут Ирка Орлова (вожатая наша) с Женьком хотят тебя видеть.” И ниже сообщение от Володи: «Привет. Ирина с Женей про тебя спрашивают, хотят увидеть. Если не хочешь, просто не отвечай сейчас Маше», — и ряд улыбающихся смайликов. Такое предложение взволновало и удивительно развеселило Юру. Он согласился. Следующие полчаса, которые он ждал дозвон от Жени было решено провести с бокалом рома и книгой. Когда из компьютера послышалась знакомая мелодия, Юра вскочил с дивана и запрыгнул на кресло так резко, что оно отъехало вместе с ним от компьютера к стене. На мониторе начала появляться разноцветная пиксельная картинка. Через несколько секунд очертания стали более понятными: ближе всех к камере был коротко стриженный светловолосый мужчина в синем свитере - Женя, слева от него темноволосая круглолицая женщина, которую в отличии от физрука Юра сразу узнал – Ира, позади них выглядывала улыбающаяся блондинка – Маша, а рядом с ней стоял человек, которого Юра без труда узнал бы даже если бы они не виделись двадцать лет. — Конев! — воскликнула бывшая вожатая. В Юре расплылась волна болезненной ностальгии. “Постарела.” — про себя отметил он, и сразу добавил “а сам то!”, но вслух конечно же ничего подобного не сказал. Вместо этого он состроил самое ехидное выражение лица, которое было у него в арсенале и ответил: — Ну здрасьте, Ира Петровна! — добавив к картине пионерский салют. Ирина с Машей рассмеялась, а Володя на заднем плане зажмурился и потёр пальцами переносицу. — Вот же! Точно ты, Конев! — Ну а кто же ещё? — Как у тебя дела? Давай рассказывай! — Мне пересказать всю жизнь за те годы, что мы не виделись? Боюсь, придётся прерываться на еду и сон. — Как всегда паясничаешь! Нам Вова уже рассказал, что ты теперь музыкант, а значит, человек серьёзный... Юру резануло по ушам Ирино “Вова”, но он не подал вида. В конце концов, может оно и к лучшему, что Володя - “Володя” только для него. — Ну не такой уж и серьёзный, честное слово. Бренчу тут потихоньку на пианино… И в этот момент в мониторе появился ещё один персонаж и на этот раз Юра был с ним не знаком, но разумеется знал кто это. Белобрысая девчонка просунула голову между Ирой и Женей и спросила: — Где пианино? Пока Ира знакомила их с Юрой, он наблюдал за очаровательным ребёнком, который был удивительно похож на свою маму. Но ещё больше очарования Оле добавляло то, как нежно о ней отзывался Володя. Не нужно было долго думать чтобы понять что он её очень любит и было до мурашек приятно увидеть ещё одного человека, который мог вызвать столько нежности у любимого человека. Сама Оля покорила Юру своей дерзковатой натурой и наглым тоном: — Надоело мне это пианино! Какое-то время Юра подыграл девочке и они немного поговорили про музыку. Дальше Ира распрашивала Юру о Германии, а он отвечал постоянно цепляясь взглядом за Володю, который стоял в отдалении и ни на секунду за весь разговор не отвёл взгляд от монитора. Один раз Юра так засмотрелся, что пропустил мимо ушей вопрос Иры из-за чего пришлось сослаться на плохую связь и попросить повторить. Тем временем внутри в который раз расцветала ноющая тоска. Как же хотелось прикоснуться. Как же он соскучился. И как раз в тот момент, когда Юра погрузился в мысли о Володе и вспомнил его глаза, руки, губы… Ира задала вопрос: — Так а ты сам то, Юрчик, женат? Это сколько тебе лет то получается? — Ира задумалась — Где-то тридцать пять? — Юра скованно кивнул. Он растерялся от такого вопроса, хоть ему и казалось, что Ира вряд ли станет осуждать его личную жизнь, Володю он подставлять не собирался. — Ну да. Семья уже небось, детки. Рассказывай! Юра, делая вид, что подбирает слова, ногой нащупал тумблер на переходнике под столом и нажал на него. Монитор погас, а Юра обмяк на кресле. Убедившись в чате с Володей, что всё восприняли нормально, Юра окончательно расслабился. От Маши он получил сообщение: “НУ КАК ЭТО ТАК? СВЯЗЬ ПРЕРЫВАЕТСЯ НА ТАКОМ ИНТЕРЕСНОМ МЕСТЕ!” Юра рассмеялся. С Машей у него, как ни странно, зарождались хорошие дружеские отношения. Она рассказывала всё подряд: про работу и зарплату, про её отношения, ну и конечно же про сына. На последнем Юра, не сдерживаясь, отрывался, постоянно подшучивая про карму и что “пути господни неисповедимы”. Она сначала отвечала недовольными смайликами, а затем начала в Юриной манере подтрунивать над его ориентацией, что совершенно не обижало, а только сближало их. *** По дороге проезжали машины, вокруг было светло и тепло. В отражении витрин Юра наблюдал за переливающимися полупрозрачными автомобилями. Когда он оторвался от этого медитативного зрелища, Юра заметил в отдалении знакомую фигуру. Володя стоял у входа в конфетный магазин и улыбался, а на руках у него была светловолосая девочка с хвостиками. От этой картины потеплело в груди. Какое-то немыслимое незнакомое счастье затопило голову. Юра подошёл ближе и девочка его заметила и заулыбалась. Затем его заметил и Володя: — Ой, Юрочка… Не видел как ты подошёл… — в этот момент из магазина вышла девушка и остановилась рядом с ними, Володя тем временем продолжал: — Столько времени с тобой не виделись! Познакомься, это моя жена Света и дочь Оля. Юра стал в ступор и почувствовал как в груди всё потяжелело. Небо стало пасмурным, по коже прошёл неприятный ветер. Девушка тем временем улыбнулась и протянула ладонь: — Рада познакомиться! Я так много о вас наслышана, Юра! *** Чем закончися сон Юра не запомнил, но проснулся с двойственным ощущением. С одной стороны - хорошо, что это всего лишь сон, с другой - всё равно неприятно. Раньше Юра не думал о семье в таком формате. Муж… Ребёнок… Но во сне у него появилось странное чувство собственничества и ощущение, что у него что-то отобрали. В любом случае, это всего лишь сон, а сейчас есть темы более насущные, а конкретно мотив, который, разумеется не понравился, потому что “он слишком печальный и какой-то не космический”. “Не печальный, а загадочный, а космическим он станет на синтезаторе” — бурчал про себя Юра, ускорив мотив, и на этот раз записал его на синтезаторе. Погрузившись в вечные правки, Юра позабыл о странном сне, но тема сама собой всплыла, когда неожиданно всплыл ещё один призрак прошлого: «Мать поделилась новостью: мой брат, Вова, стал дедом. Тот самый Вова. Помнишь?» «Его-то забудешь. Он нашу фотку порвал, когда захлопнул дверь перед моим носом». «Он старше меня всего на четыре года, а уже дед. Поверить не могу». «Ха! Получается, что ты тоже дедушка, Володь!» — отправил Юра и добавил хохочущий смайлик, чтобы обозначить позитивный тон. Но от Володи позитива не было и в помине: «Ага, поздравь ещё» «Ладно-ладно, шутки в сторону. Вижу, что ты не в духе». Юра начал набирать новое сообщение, догадываясь в чём причина Володиного настроения: «Володя, а что, собственно, тебя беспокоит? Двоюродным дедушкой можно стать и в пятнадцать, возраст тут ни при чём. Или ты сравниваешь себя с братом и завидуешь ему? Тоже хочешь семью?» Юра перечитал своё сообщение и решил удалить последние предложения, расценив, что оно может привести к дискомфортному разговору. Но видимо ему всё же было суждено случиться, потому что Юра не удалил начало, оставив “Или ты…”, что само собой заметил Володя: «Что я?» Юра засуетился и написал первую чепуху, что пришла ему в голову: «Ревнуешь?» «Ты шутишь? Кого мне ревновать? К кому?» Понимая, что сказал глупость, Юра набрал уже честно: «Слушай, ты не обижайся, если я неправ, но ты, вообще-то, написал одну строчку. Что тебя расстроило? Ты завидуешь ему, тоже хочешь семью?» «У меня есть семья». Юра закатил глаза. Он будто сам не знал, что такое быть с семьёй и без неё. Тем временем Володя долго набирал сообщение и за эти пару минут Юра не знал чего там ожидать и у него потихоньку росла тревога. Но зря. «Вообще-то, да, я тоже хочу детей, но какая разница, их всё равно у меня никогда не будет». Не понимая почему, Юра улыбнулся и, не думая отправил: «Ребёнка можно усыновить». «И кто даст это сделать такому, как я?» «Какому “такому”? Умному? Богатому?» «Юр, ну не надо, ты же понял, о чём я». «Вообще-то, не понял. Если ты об ориентации, то, во-первых, попробуй это докажи, а во-вторых, даже если узнают и не разрешат в Украине, то скоро разрешат в Германии. Ты же знаешь, что активисты борются за то, чтобы нам разрешили всё это». «Думаешь, у них получится?» «Я в этом уверен. Пусть не скоро, пусть через десять лет, но в Германии геям позволят вступать в полноценный брак и вполне вероятно, что в этой жизни разрешат усыновление и суррогатное материнство». *** В начале марта, уже спустя месяц работы у Юры не было утверждено ни одного трека, хотя наброски и правки были сделаны по каждому. Этот заказ был невыносимым. Юре не нравился сценарий, Юре не нравился заказчик, Юре не нравилась музыка, которая получалась с правками. Он не деньгами или авторитетом отвечал за своё творчество, а сердцем. Юра не мог позволить чтобы это нечто вышло на свет. Он максимально обходительно объяснял продюсеру, что к чему, но это было бесполезно и они топтались на одном месте, потому что заказчику не нравится мелодия, а Юра не будет делать то, что хочет заказчик. Юре уже даже звонило руководство и спрашивало в чём дело и директор понимал Юру, так как и сам был музыкантом, но ничего не мог сделать и только намекнул ему, что Шнайдер может серьёзно повлиять на Юрину репутацию как профессионала. Этот разговор только сильнее ударил по Юре и он, сцепив зубы, запасся ромом, закрылся дома на неделю и ввёл все правки, что говорил ему сделать, как выразился Юра, этот извращенец. Он не хотел отсылать то, что у него получалось. Его воротило от этих бессмысленных мотивов. Единственной отдушиной был Володя, но Юра не хотел его грузить. Знал, что тот ничем не поможет, а только начнёт бессмысленно волноваться. За прошедшее время в разлуке их общение существенно изменилось относительно от их общения до новогодних каникул. В переписках появился явный подтекст и флирт. Иногда Юра вытаскивал из Володи что-то большее чем просто пошлые сообщения, но это всё и на толику не заменяло присутствия рядом. Единственное, что отрывало Юрины мысли от ненавистного заказа были те моменты, когда Володя слушал треки посвещённые ему. Это было удивительно трогательно. Сердце стучало сильнее, а ощущение, и даже необходимость, в Володе только усилилась. Усилилась она и тогда, когда он вдруг заявил, что было бы неплохо выучить немецкий. Юра виду не подал, но его очень тронуло это заявление и ещё больше тронуло то, что Володя не стал откладывать это дело и сразу взялся за изучение. Спустя пару недель затворничества пришло сообщение от Анны: “Мне нужно подарок другу купить… Да и одежду новую не помешает. Хочешь со мной? Я бы ещё вечером выпила…” Некоторое время Юра раздумывал, но всё же решил отвлечься. Вечером следующего дня они уже ходили по торговому центру. — Так кому подарок? Анна перелистнула несколько рубашек на стеллаже и не оборачиваясь промямлила: — Другу… Юра ехидно ухмыльнулся ей в спину, а Анна видимо, почувствовав это, кинула на него недовольный взгляд: — У нас ничего не было. — А будет? — заискивающе спросил Юра. Анна опять отвернулась к прилавку и буркнула куда-то в сторону: — Не знаю. Юра чуть не хлопнул в ладоши. Анну он знал так давно, казалось что целую вечность. Знал всю её жизнь потому что буквально проживал её вместе и искренне радовался за каждый успех своей подруги. С личной жизнью у неё не складывалось. Анна очень разборчива и редко ей кто-то нравился. — А хочешь чтобы что-то было? — приблизившись, прошептал Юра и получил шуточный удар локтём в живот. — Не знаю! Он мне нравится… Знаешь так странно, когда долгое время никого нет и тут появляется он… И надо знакомиться, по-настоящему узнавать друг друга, не торопиться и трястись от каждого слова! — Юра издевательски приподнял бровь, — Вот да! Ты ж сам был в моей ситуации! И как ты себя чувствовал? — М-м, непонятно. — Вот именно! Непонятно… — Анна печально улыбнулась и тряхнула головой как бы сбрасывая лишние мысли — Всё будет хорошо. Он мне нравится и я ему тоже. Его день рождения мы проведём вместе. Думаю там всё и решится. Юра тепло улыбнулся: — Удачи. — Спасибо. А ты сам как поживаешь в отношениях со своим Аполлоном? — Анна хохотнула, а Юра шутливо поднял брови. — Ну правда! Такой красавчик, боже мой… Где ты его достал? — Эй! Я сейчас ревновать начну! — Его или меня? — она стрельнула взглядом. — Обоих! — усмехнулся Юра, — Всё хорошо. Он в Харькове… — А ты тут… И как тебе? — Я же сказал – всё хорошо. — Я имею ввиду… Как тебе одному… тут. — Анна! — Ну что? Ты меня, конечно, извини, но… — Ты кем вообще меня считаешь? — Юра, я тебя никогда не осуждала, ты же знаешь. — Ещё бы осуждала! Я итак раз в месяц с вами встречаюсь в этих клубах! — Много прошло месяцев… Ладно-ладно, я понимаю. Правда. Сама же такая же! У меня наверное этих “месяцев” было даже побольше твоих. — Не знаю. Не считал. — рассмеялся Юра, — Надо у Йонаса спросить. Он наверное за каждого палочку на стене чертил. Друзья рассмеялись. — Угораздило же тебя влюбиться в иностранца. — Ну ты посмотри вокруг! В кого тут влюбляться кроме нас с тобой? Ты же помнишь, я пробовал с теми тремя… — Анна сморщила нос и покачала головой — Вот именно! И что мне было до конца жизни скитаться по клубам? Кстати! Помнишь того мужика в красном пиджаке? Я с ним познакомился ещё в… прошлом апреле. — Анна кивнула, — Так вроде же тогда понравился он мне, общались долго, где-то месяц, а он таким извращенцем оказался, что я аж испугался! Анна посмеялась. — Эх! Может мне тоже поехать в тур и найти там себе русского принца? — Езжай! Уверен, ты там всех покоришь! *** В середине марта Юра, Шнайдер и команда музыкантов собрались, чтобы послушать треки на инструментах. Заказчик пришёл уже заранее недовольный. Естественно ему всё не нравилось. В какой-то момент он стал повышать голос и откровенно грубить Юре: — Я что за вас должен делать вашу работу? Кто тут композитор? Я? А я думал вы! Слышно же что тут просится ускорение! — Шнайдер махнул рукой музыкантам, — Давайте, попробуйте ускориться. Вся команда посмотрела на Юру. Тот равнодушно смотрел в одну точку. Леон подал голос: — Юра? Нам ускорить темп здесь? Юра громко выдохнул и покачал головой. Весь этот нервирующий заказ, тоска по Володе, а теперь и хамство этого идиота с грохотом обвалилось на голову и что-то с щелчком переключилось. Юра тепло улыбнулся: — Нет, конечно. Это же полный бред. — Что ты сказал? — округлил глаза Шнайдер — Бред? А ты не боишься работу потерять? Никак не отреагировав на выпад, Юра продолжил пусто смотреть на невменяемого заказчика, а тот всё больше злился. Он подошёл к Юре почти вплотную и прошипел сквозь зубы: — Или вы играете как я скажу или я уволю тебя к чертям! В этот момент приоткрылась дверь и в неё заглянул невысокий смуглый мужчина с белом костюме и широкой улыбкой. Элиас Вагнер был очень известным режиссёром в узких кругах, если не сказать знаменитым. — Всем привет! Мне сказали, что у вас должен быть перерыв, вот я и зашёл поздороваться. Ух ты! Сколько знакомых лиц. Шнайдер явно был знаком с Элиасом и пока тот пожимал руки группе заговорил: — Здравствуй, а мы тут пишем треки к “Erholung”, но что-то у нас пока ничего не выходит. Тем временем Элиас уже дошёл до продюсера и пожал ему руку. — Да, я слышал. — Шнайдер уже задрал подбородок, когда увидел, что Элиас не просто пожал руку Юре, а ещё и обнял. — Что у вас тут не идёт? — обратился к Юре, режиссёр. — Да так. Не сходимся во взглядах… — А ну ка. Давайте я свежим взглядом оценю. — Давай! Герр Шнайдер, вы не против? Тот вежливо кивнул. — Только давай так, Элиас… — начал Юра, присаживаясь за инструмент, — Там космос, приключения и любовная лирика, если что. Мы сыграем один и тот же трек два раза, а ты должен угадать где есть правки, а где нет. Закончив играть, все музыканты сдерживали смех, глядя на озадаченное лицо Элиаса. Тот протянул: — Ну я даже боюсь предположить… Вряд ли ты написал бы первый вариант, да? — Угадал. — улыбнулся Юра. — Я и сам ни разу не слышал второе исполнение полностью! — вмешался Шнайдер, — Так, разумеется, лучше. Тогда чего вы мне на мозг капаете полдня уже? — Так мы принимаем этот вариант? — спросил Юра. — Да. — ответил продюсер, сверкнув глазами. Все остальные треки так же были приняты в их изначальном варианте и за это Юра был благодарен Элиасу, который ещё пару часов побыл в студии и постоянно интересовался как у них дела. Когда Шнайдер ушёл, все музыканты чуть ли не прыгали от счастья, что это закончилось. Около ресепшена Юра увидел Элиаса и шуточно поклонился ему несколько раз: — Спасибо-спасибо-спасибо! Тот рассмеялся. — Мы с ребятами планируем пойти в бар, отпраздновать это дело… Пошли с нами? За мой счёт. — Да-да… За твой счёт… В прошлый раз ты меня в покер на тысячу евро раздел! — На восемьсот ! В бар Элиас всё же пошёл. Всё было как всегда: ребята пили и смеялись, рассказывали друг другу про этот заказ так, будто все вместе не работали над ним. — А ты то чего стоишь, молчишь? Наоборот ты больше всех радоваться должен - на барной стойке отплясывать. — смеялся поддатый Леон. — Не в этот раз. — улыбнулся Юра. — Я смертельно устал, а ещё домой ехать… — Та чего ты? Остался бы в городе у кого-то. Юра недовольно посмотрел на Леона. Под “кем-то” он подразумевал Йонаса и оба это понимали. — Не вариант. — Хочешь, у меня останься? Юра усмехнулся: — Тоже не вариант. — Ну как знаешь… Когда запись ставим? По две в неделю? — Это долго. Мне нужно как можно быстрее сдать этот заказ. — Ну если ты поговоришь с боссом, то может нас пропихнут вне очереди. — Договоримся. — А куда торопишься? — В апреле в Украину лечу. — Опять тур? — Не в этот раз. — улыбнулся Юра. Тут к ним придвинулся Август, который стоял рядом и преувеличенно заинтересованно спросил: — А зачем ты едешь в Украину?! Юра делано недовольно взглянул на пьяного друга и ответил: — Чтоб подальше от тебя. Видеть тебя не могу! Они посмеялись. Август стал мимикой намекать Леону: то кивать на Юру, то шевелить бровями, то хлопать глазами как влюблённая девственница. — Так что, Юра, зачем едешь? — посмеиваясь, потому что уже и так всё понял, спросил Леон. — К своему парню. — Ого! Аж в Украину! Ничего себе тебя занесло! — Для настоящей любви расстояние не помеха! — заорал Август так, что половина бара на него оглянулась. Дома Юра отчитался Володе, что с ним всё впорядке и довольный лёг спать. Теперь их встреча была ещё на шаг ближе и стала почти осязаемой. В полудрёме Юра представлял как они встретятся, как много будут целовать друг друга, как приятно будет слышать голоса друг друга вживую, как будут гулять и смеяться, спать вместе… А потом Юра соберёт вещи и улетит обратно в Берлин и их ждёт опять вечная тоска и ожидание встречи. Он открыл глаза и потёр лицо ладонями. Сколько ещё это будет продолжаться? Месяц? Полгода? Год? Это же должно в итоге к чему-то прийти? А к чему?