Ассистент

Запрет на изучение древних механизмов был принят не просто так. Очевидно, что у него была весомая причина. Очевидно, что древние механизмы опасны для людей. Не менее очевидно, что если пустить их на свободный выгул в лесу Авидья, то ничем хорошим это не закончится в первую очередь для глупцов, которые считают себя опытными выживальщиками в дикой природе. Тигнари всё это знал и понимал. И всё-таки не уничтожил Каркату — не из-за сентиментальной ностальгии по Абаттуи, конечно, они никогда не были особо близки, если говорить откровенно. Но пока оставалась иллюзия, что Карката не только робот, а ещё и живое существо, способное к обучению, то зачем же от него избавляться? Пусть приносит пользу. О, и пользы от него было с достатком! В отличие от человеческих ассистентов, он не задавал идиотских вопросов, не отпрашивался по личным делам, не болел (редкие поломки не в счёт) и прилежно выполнял всё, что Тигнари от него хотел. А ещё краб превосходно варил кофе. Это было заложено в его программе, разумеется, однако после тяжёлого дежурства, проснувшись утром, Тигнари был иррационально счастлив получить чашку горячего ароматного напитка. Карката передвигался совершенно бесшумно для своих размеров, занимал мало места и если и мог входить в состояние, подобное человеческому «скука», то прекрасно занимал себя сам. Коллеи с восторгом рассказывала, как вечерами краб раскладывал пустые кувшины, переносил мешки и ящики. Возможно, предприимчивый Абаттуи и это вложил в перечень функций? — Он хороший! — на три голоса заявили дети, увидев робота впервые. Тигнари колебался, пускать ли его к другим лесным стражам, однако реакция Каркаты на Коллеи была весьма положительной. Никакой агрессии. Продолжая эксперимент, Тигнари давал ему простые поручения, наблюдал за взаимодействием с людьми, оценивал риски. Разумеется, он мог остановить вышедший из-под контроля механизм в любой момент, однако… лучше бы этого вообще не допускать. К счастью, Карката полностью оправдал ожидания. С детьми он проводил мало времени: хватало более приоритетных задач, Тигнари не видел смысла «жалеть» того, кто не мог устать или испугаться, так что робот неутомимо выполнял ту работу, с которой не могли справиться раненые или неопытные стражи. Он уходил с ними на разведку, он приносил из Зон Увядания редкие ингредиенты и защищал от нападения монстров забредших не туда торговцев. Чтобы не случалось неловких ситуаций, Тигнари смастерил для Каркаты особый отличительный знак — зелёную повязку, по которой его можно было узнать среди диких механизмов. Когда Тигнари привязывал её к лапе, Карката нервно перебирал ногами и издавал тонкие приятные звуки. Будто бы… радовался. — Всё, беги теперь спать, — рефлекторно Тигнари хлопнул его по механическому сочленению, которое можно было условно назвать «плечом», как сделал бы с любым крупным мирным зверем вроде вьючного яка. И Карката, издав ещё один свист, послушно посеменил на своё место возле палатки, взяв за обычай охранять его, Тигнари, сон. Внутрь он пускал только Коллеи и других лесных стражей, а гонцов из Академии и наглых торговцев останавливал. Тигнари мог поклясться, что не давал ему такого приказа, да и Абаттуи подобное было бы незачем — он ведь никуда с роботом не выходил. Странно, хотя и безобидно. Каждый день, когда выдавалось свободное время, Тигнари читал Каркате лекции. Объём памяти у него был приличный, так что знания по ботанике, географии, оказанию первой помощи он впитывал без труда, словно губка. Да, не мог внятно ответить, однако по весёлому «гуру-гуру» и движениям Тигнари постепенно научился понимать его своеобразный язык. Звучало безумно с научной точки зрения, но ведь Тигнари и не кабинетный учёный, а практик, который видел, как именно робот использует полученные знания в реальности. Кто-то другой, возможно, захотел бы написать диссертацию и разобрать Каркату на винтики, пробивая себе дорогу к карьере, однако Тигнари подобные глупости не интересовали. Он был доволен и тем, что Карката без напоминаний ставил палатку, разводил костёр и устанавливал ловушки, после чего ждал награду в виде детальки — по старой, допустим, привычке? — и тихонько баюкал её, пока не наступала пора спать. Горевал ли Карката по своему создателю? Скучал ли? Наблюдая за ним, Тигнари порой замечал, как робот замирал, тянулся лапой к отсеку, где хранил фотографию Абаттуи, но одёргивал себя и продолжал работать. Как печально гудел, если оставался надолго один. Сильнее всего его волновали люди без сознания: их неподвижность, видимо, совпадала в визуальном анализаторе с позой мёртвого Абаттуи. В такие моменты Карката начинал суетиться, нервно трещать и беспорядочно тащить к кровати больного лекарства. — Всё в порядке, — говорил ему Тигнари. — Сядь. Смотри. Уверенный тон усмирял панику и Карката покорно складывался в кубик, высунув наружу только антенны для наблюдения. Тигнари демонстрировал на изумлённом пациенте, что всё в порядке, это обычное переутомление, давление или солнечный удар. Ничего страшного не произошло. А если и случалось страшное, то он сразу давал команду и до паники просто не доходило. Могут ли роботы паниковать? А переживать за людей? Сам Тигнари тоже не без греха. Никто не идеален, верно? И ему бывает тяжело в патрулях, особенно долгих и сопряжённых с постоянной охраной остальной группы. За самого себя он в состоянии отвечать даже с закрытыми глазами, а вот стоит взять на хвост ещё хотя бы двух-трёх человек, то внимание неминуемо рассеивается. В последней такой вылазке, спасая лесного стража, Тигнари вывихнул ногу. Он оказал себе первую помощь. Он доковылял до палатки. И пока остальные суетились, выполняя его указания, гадал, чем там занимается в Гандхарве Карката? Играет с камешками? Учится? А может, снова таскает туда-сюда ящики, будто других более важных дел нет… — Ааа! — закричали на юго-востоке, и Тигнари подорвался, забыв про ногу. Тихо зашипел от боли. — Тьфу, это же ассистент командира! Раздался смех облегчения, вздохи, приглушённые ругательства. Люди расслабились, а к стоянке приблизился… Карката. — Что ты здесь делаешь? — строго спросил Тигнари. Впрочем, он был и заинтересован тоже. — Я же приказал тебе оставаться у моего дома. «Гуру», ответил ему Карката и вывалил на мох перед собой горку прекрасных съедобных грибов. И сверху присыпал лечебными травами. Одиночное «гуру» означало, что есть более приоритетная задача, записанная в программу, и следуя ей, Карката отправился спасать своего нового хозяина. По крайней мере Тигнари перевёл это именно так. Он слишком устал, чтобы разбираться, откуда краб узнал его местоположение и почему в программе вообще оказались сведения о том, что Тигнари любит грибы, а эти травы — помогают при ушибах и болях в мышцах. — Спасибо, — вздохнул он. — Ты на самом деле очень кстати. Я поеду на тебе домой. Карката не имел ничего против. Отогнав стражей, он занялся костром и приготовил отличный грибной суп, а затем в отдельном котелке заварил лечебные травы и принёс Тигнари дымящуюся походную кружку. Это уже было похоже на… заботу. Тигнари понюхал пар и прикрыл глаза. Какая, в общем-то, разница. Очевидно, что древние механизмы опасны и изучать их нельзя. Но Карката — это нечто иное. Пожалуй, Тигнари даже мог бы назвать его другом. Назад он ехал на спине краба, занудливо читая оплошавшим подчинённым лекцию и сетуя, что один-единственный краб-ассистент принёс больше пользы, чем все они вместе взятые. Стражи шмыгали носами, вздыхали, а на следующий день пришли с тетрадками слушать продолжение лекции. Так им и надо, думал в этот момент Тигнари и лениво поглаживал Каркату по «голове». Карката мурлыкал.