Практика

Зимняя сессия отгремела быстрее обычного. Связано это было по большей части с отношением самих студентов к этому увлекательному мероприятию. Если на первом курсе за горло цепко хватается мандраж, то с пришествием времени пугающие ранее моменты выглядели не более чем пустяком. Но к большому разочарованию, так было не у всех. Потому вместо комфортного времяпрепровождения, Витц приходилось наслаждаться причитаниями своей однокурсницы, больше всего на свете переживающей за фармакологию. — Я не сдам, я на этот раз точно завалю… — Ой, Зонт, хорош уже ныть. Или постарайся лучше, а то твои старания не особо вызывают сочувствия. — Вару! Человеку сейчас крайне необходима поддержка! Где твоя совесть? — вмешалась староста в их разговор. — В ломбарде…-отмахнулась от них кудрявая, утыкаясь в конспект. Написан он был угловатым прерывистым почерком. Текст в свою очередь был пропитан уймой сокращений и условных обозначений, расшифровки для которых были мельком выведены на полях. Не то, чтобы Витц была настолько ленива, но какой смысл писать лишнее, когда есть конспекты твоей девушки. Пускай они и выглядят как скандинавский шифр. Снег по самый предел заполнил улочки и бульвары уютного города, вызывая восторг, наслаждение, раздражение, дискомфорт или не вызывая эмоций вообще. Но к третьекурсницам, вышедшим со своего последнего экзамена, последнее не относилось. — Очередная задница позади! — ликовала обладательница зелёных очков. — Витц, что за выражение, вы же будущий врач! — отчитал её вышедшей следом за компанией студенток профессор. — Очередная прямая кишка позади! — ухмыльнувшись отмахнулась от него девушка, продолжая отдаляться от главного входа. За коваными чёрными воротами, чьи шпили были густо посыпаны слоем белого порошка, её уже давно дожидалась высокая фигура, отбрасывающая на светлую поверхность свою продолговатую рогатую тень. — Ну как? — кратко бросила она вместо приветствия. — Пятёрка, что он ещё по-твоему мог мне поставить? — А я не хера и не удивлена, она всем вытягивает. Поди у вас и ушастая нормально сдала? — Габи что-ли? Да у неё так-то вообще вся сессия на отлично. С каждым годом ловим с неё высшее медицинское ахуевание. — Дуракам везёт, как сказала бы наша Даниэлла. — А она у вас из той же оперы. Воды налёт в каждое слово, а все вокруг уже челюсти по разбрасывали, — Витц поправила копну пышных волос, прежде чем добавить, — У тебя там как? — Хреново. Когда в психиатрии была практика, там и то народ адекватнее был. Ещё и в ночную поставили сегодня. — Какое совпадение, меня тоже. Ну как тоже… вчера поменялась, чтобы в новый год не дежурить. — Ну и отлично. И ночку скоротаем и новый год впервые вместе отметим, — сняв с руки черную перчатку, Пик залезла рукой в широкий карман, в поисках потрёпанной пачки сигарет и кислотно-жёлтой зажигалки. Под клубами еле заметного дыма фигуры двинулись вперёд, минуя угрюмых и не очень прохожих. Обитель их находилась не шибко далеко от университета, всего в паре кварталов в пошарпанной девятиэтажке. Ничем не примечательная съёмная квартира не быстро стала подобием уютного гнёздышка, однако в той или иной степени ей это удалось. На входе в лифт их встретила пожилая соседка с увесистой сливовой сумкой и явным неприкрытым призрением в глазах. — Доченьки, ну вот подскажите. Как бороться то с напастью а? Колит и колит второй день уже. Пик устала закатила глаза, жалобно попросив спутницу взглядом взять этот разговор на себя. — Тёть Фрось, в поликлинике отрабатывает целевое отличный терапевт — доктор Джо. Вот он вам все сделает как надо. А если преподнесёте красное полусладкое и скажите, что вы по рекомендации Витц, то считай сто лет ещё жить будите. Женщина заметно ободрилась, пропуская дам в холодное грязное помещения, со стертыми на панели кнопками. — Тебе надо было на рекламщика идти. Так втирать пургу людям надо уметь. Эти дебильные очки реально гипнотические, — прервала вдруг Шлимм гулкий стук механизма с примесью эхообразных голосов своим суждением — Ну да, ну да. Тебя тоже очками приворожила, — отшутилась кудрявая, поправляя злополучные зелёные линзы. Смена для неотложки была на редкость спокойная. Половина врачей традиционно слонялись без дела и гоняла посредственного рода кофе из автомата. Студентов, что параллельно вступали в состав рабочей силы, тоже всегда были рады видеть на общих сабантуях. На ура сформировавшийся коллектив крайне располагал к чему-то подобному. Пожалуй даже недружелюбная Пик возмущалась на данное общество меньше, чем на остальных. Оковы знатно потёртых жизнью коридоров совершенно не чувствовались, позволяя получить долю своего рода временного упокоения. Расправив свои плечи вдоль одной из стен, рядом с огнетушителем, Шлимм уставилась на просторы за заснеженным окном. Умиротворение, заставлявшее провалиться куда глубоко за гранью осознанного и неосознанного восприятия действительности, прервал хорошо знакомый искаженный преломлением голос. — Пока все живы, следующий инсулин я колоть буду только через четыре часа, время на распознание намёка — тридцать секунд. — Вару… — протянула пятикурсница, — Ну не здесь же. — Ты что боишься? Боишься что нас опять поймает санитарка? -Боюсь за жизнь санитарки после этого. Долго уповать на судьбу сварливого младшего медицинского персонала никто само собой не стал. Гораздо заманчивее выглядела перспектива занять ненадолго одноместную палату, что располагалась на втором этаже в торцевой части многокорпусного здания. Собственно так они и сделали, заранее убедившись, что отделение не оставлено на произвол судьбы. Хлипкая дверь с протяжным скрипом затворилась, за тем последовал двойной поворот замка по часовой стрелке. Пик развернулась, оглядев развалившуюся на кушетке спутницу, и потянулась куда-то вглубь сумки. — А сейчас, оцени, на что я потратила большую часть своей стипендии, — из бархатного пурпурного мешочка показался крупногабаритный силиконовый безремневой страпон, имевший не типичное строение. Фалосообразная часть переходила в некое подобие иной вагинальной игрушки, — Абсолютно не то место чтобы его использовать, но ты же не отстанешь, если я его уберу. — Это был самый верный вывод из всех, что приходили тебе в голову, — зелёноволосая уже сидела на койке без штанов, игриво раздвинув ножки. Это была одна из немногих поз, заставлявших бедра желтоглазой отразиться в ответном импульсе. Она вплотную подошла к бортику кровати, ожидая когда партнёрша соизволит подвинуться. Длинный язык прошёлся по всей вульве сквозь ткань лиловых трусиков, отчётливо чувствуя как промежность откликается на ласку. Но слегка подразнив Вару, она тут же переключила внимание на себя. Поднявшись на колени расставив ноги так, чтобы тело Витц было ровно между ними. И зелёная голова, приподнимаясь на локтях, не снимая даже сейчас своих очков, приспустила нижнюю часть чужой одежды, обнажая лаймовое бельё, которое правда тоже вскоре отправилось уровнем ниже. Неудобная поза в сочетании с бьющим в нос запахом женской естественной вагинальной смазки, возбуждало её как ни что другое. Язык игриво заскользил преимущественно на внутренней части бёдер, пока в этой зоне не появились первые кисло-солёные гелеобразные струйки. Новой целью стала область вокруг головки клитора и её капюшон. Надавливающие и потягивающие движения вокруг последнего, провоцировали где-то сверху гортанное рычание. Когда язык основательно перешёл к набухшей и манящей части, третикурсница мгновенно почувствовала, как на её зелёном затылке сцепились чужие пальцы. Фиолетовая голова откинулась, закатив глаза, и распластав тело в лучах мимолётного кайфа. — Скорострельшица, — прочавкала Витц, в чьём рту скопилось обильно количество слюны и чужих выделений. Пик ничего не ответила, лишь, закатив свои золотистые глаза, прежде чем потянуться обратно к заветному мешочку с их новой игрушкой. От туда же прорезался тюбик лубриканта. Густая полностью прозрачная масса щедрой горкой вылилась на меньшую часть силиконового прибора. С громким хлюпающим звуком она проскользнула во влагалище пятикурсницы, заставив слегка скривиться нижнюю часть её лица. Это оказалось более ощутимо, чем представлялось на первый взгляд. Пока Шлимм пыталась расположить страпон по-удобнее, ручки партнерши стянули тонкие трусики, нарочно касаясь тыльной стороной рук внутренней части бёдер. Когда фиолетововолосая окончательно избавилась от одежды, то сразу приступила к Вару. Движения отдавались тягучем давлением, заставляя промежность обдаваться дополнительными зарядами. Пик сняла насквозь пропитанное вязкой жидкостью бельё, и дразня, коснувшись клитора, приставила к входу во влагалище основание страпона. Витц, обхватила ножками её поясницу и, придерживая игрушку рукой начала насаживаться на неё сама. Получалось не сильно успешно, потому, партнёрша отцепила от него чужие пальчики, направляя его слегка под углом. Внутри пробегала дрожь, вызванная проникновением, нараставшим давлением на мышцы и прикосновениями чужих рук к промежности. Шлимм начала двигаться вперёд назад, слегка наклонившись, ощущая как силикон внутри тёрся и надавливал на переднюю стенку. От обилия естественной смазки игрушка всё норовила выскользнуть с концами, что касалось обоих её частей. В какой-то момент Вару, обхватила плечи рогатой, принимая сидячее положение. — Маразм, давай иначе. Расположив ноги в согнутом положении коленями вверх, заодно перекрёстно накинув их друг на друга, они вцепились в соседние плечи, для поддержания равновесия и начали слегка подпрыгивать на игрушке. Пальчики очковой при этом начали тереться подушечками об внутреннюю часть чужого бедра, тогда как Пик сразу приступила к набухшей головке, чем вызвала немой стон, прошедший сквозь зубы партнерши. Упругое и невероятно скользкое уплотнение млело под чужими пальцами, тогда как у самой желтоглазой промежность изнылась от нетерпения. Потому когда до её клитора наконец начали дотрагиваться, она почти сразу ощутила как все тело захлестнул вулкан горячего оргазма. Выпав из реальности на эту долю времени, она не сразу сконцентрировалась на том, как пульсировала промежность Витц, откинувшей голову назад, насколько это позволяли швейные позвонки. Всё ещё сидя на кушетке, чувствуя назойливую липкость между половых губ, они молча смотрели на тусклую лампочку в самом центре потолка, слабо подающую признаки жизни, рискуя в любой момент окончательно померкнуть. Голова Пик удобно устроилась на молочных железах Витц, что в свою очередь нагло распластала руки на чужих плечах. — Может не будем фейерверки запускать в этом году? — Сдурела? — С тобой немудрено, капуста. Немудрено.