Книга первая. Выжить или исчезнуть

***

      Первое, что я услышала, приходя в сознание, — это тихий писк. Негромкий, но своим повторением и высоким звуком он буквально бил по мозгам. Второе — запах хлорки. Стойкий, резкий, этот запах всегда ассоциировался у меня с больницами. Очевидно, это было непростое помещение. Нет, это не канализация, на чём настаивала моя логика. Нет, я прекрасно помню момент падения вместе с Биркиным. Как он, рыча, пытался оторвать мне голову прямо в полёте, а я изо всех сил сопротивлялась. Даже сейчас шея болит.       Я открывала глаза медленно: даже сквозь закрытые веки бил яркий свет ламп. Это было слишком непривычно по сравнению с тусклым освещением канализации.       Когда я попыталась поднять руку, чтобы потереть шею, меня ждала неприятная неожиданность: руки были плотно пристёгнуты к кушетке. На мне был простой голубой халат, который надевают на пациентов. Он завязывался сзади, оставляя голую спину. Стало жутко неприятно осознавать, что под ним нет белья.       Внутри заиграли злость и страх. Перед глазами неожиданно вспыхнули воспоминания — неприятные, болезненные. Точно так же я однажды лежала на столе.       Я резко дёрнула руками, пытаясь освободиться.       Я бы продолжала борьбу, если бы не услышала стук каблуков. Повернув голову в сторону звука, я заметила женщину.       Она медленно приближалась. Мой взгляд невольно задержался на её строгой, сосредоточенной внешности: светлые волосы аккуратно уложены, белый лабораторный халат выглажен до идеального состояния. В руках она держала планшет и что-то внимательно изучала, словно перед ней была самая важная информация в мире.       Её взгляд был странным — цепким, изучающим, как будто я была не человеком, а подопытным образцом. Это раздражало. Внутри закипала злость.       «Какого хуя? Как я здесь оказалась? Я должна быть на дне канализации», — мысли беспорядочно роились в голове. Никаких ответов. Только эта женщина, игнорирующая моё состояние.       — Ваши анализы… — наконец проговорила она; её голос был ровным и чуть насмешливым. — Должна признать, я не ожидала такого. У меня было мало времени, но благодаря оборудованию в лаборатории я собрала достаточно данных. Всего четыре часа — и вот: общий анализ крови, электролиты, гормональный профиль, расширенная биохимия, тесты на воспалительные маркеры, ПЦР-анализ, секвенирование ДНК и даже масс-спектрометрия тканей.       — Чего? Женщина, развяжите меня! Я вам не подопытный! Кто вы вообще такая? — закричала я, дёргая руками и ногами. Но ремни держали крепко.       Она остановилась рядом, небрежно глядя на мои попытки освободиться. Её голос оставался ровным, но в нём звучала гордость:       — Доктор Аннет Биркин. Старший научный сотрудник корпорации Umbrella. Я возглавляла несколько ключевых проектов в лаборатории NEST, где мы сейчас и находимся.       — NEST? — переспросила я, с трудом подавляя гнев.       — Уникальный научный комплекс. Мы создавали новейшие биотехнологии, стремились раскрыть тайны ДНК и научиться переписывать законы природы. Моя главная заслуга — создание G-вируса.       — Вируса? Вы серьёзно? Эти «совершенные» люди сейчас бродят по городу, пожирая всех подряд.       — Ты не понимаешь, — её тон стал холоднее. — G-вирус — это вершина человеческого стремления к эволюции. Он способен не только исцелять, но и выводить организм на новый уровень возможностей. Конечно, есть побочные эффекты. Но если его доработать…       Её взгляд остановился на мне. Я почувствовала, что она видит во мне нечто большее, чем человека.       — Ваше состояние исключительное, — продолжила она. — Все показатели идеальны: гемоглобин, лейкоциты, биохимия — всё в пределах нормы. Даже кортизол в норме, несмотря на стресс и трансформацию, через которые вы прошли.       — Трансформацию? — я замерла. — Может, вы ошиблись?       — О, дорогая, здесь везде камеры, — сказала она, покрутив браслет на руке. — Я видела, как ты сбросила моего мужа в пропасть. Но потом, когда я дошла до места падения, ты снова была человеком. Это невозможно.       Её слова заставили меня похолодеть.       — Ваш генетический материал — это ключ. В вашей крови два активных агента: вирус, схожий с Т-вирусом, и грибковый патоген, напоминающий Ophiocordyceps. Вместо борьбы за ресурсы они взаимодействуют, создавая уникальную симбиотическую систему.       — Симбиотическую систему? — переспросила я, чувствуя, как внутри зарождается паника.       — Да. Патоген укрепляет вашу иммунную систему, защищая от негативных эффектов вируса. Но это равновесие хрупко. Нарушение этой связи может привести к непредсказуемым последствиям.       — Каким? — я насторожилась.       — Если один из агентов начнёт доминировать, ваш организм либо погибнет, либо подвергнется трансформации, природу которой я не могу предсказать. Но поверь, это будет более летальный процесс, чем тот, через который ты прошла.       Она замолчала, и я почувствовала, как в воздухе повисла тяжесть её слов. Вдруг она резко подняла голову, словно вынырнув из глубоких размышлений.       — Мне интересно, как ты существуешь. Это удивительно! Это прорыв в науке! — её голос стал гораздо ярче, почти истеричным. Она посмотрела на меня с таким выражением, будто перед ней открылась тайна вселенной. — Ты… нечто новое, новый организм. Новый элемент в системе. Вот только приведёт ли он к процветанию человечества… — она сделала паузу, её глаза стали оценивающими, — или же к его погибели.       Её слова прозвучали как приговор. Я почувствовала, как мурашки пробежали по спине. Всё, что она сказала, было за гранью моего понимания, но её взгляд не оставлял сомнений: для неё я была не человеком, а чем-то гораздо большим… или гораздо меньшим.

***

      Я лежала на кушетке, чувствуя, как ремни впиваются в кожу. Голова кружилась от усталости и бессилия, но разум оставался ясным. Я знала, что должна бороться.       — Слушайте, я не знаю, что вы хотите от меня. Но что бы это ни было, вы можете проводить свои исследования, не удерживая меня прикованной. Это бессмысленно, — я старалась говорить спокойно, но чувствовала, как напряжение внутри нарастает.       Аннет, стоя у своего рабочего места, будто не слышала меня. Она сосредоточенно смотрела на планшет, изучая результаты анализов.       — Если я представляю для вас интерес, развяжите меня. Я никуда не убегу. Просто не могу больше так лежать. Это унизительно.       — Ты слишком важна, — ответила она холодно, с явным раздражением, словно я отвлекала её от более важных дел. — Я не могу рисковать. Если ты уйдёшь, я потеряю возможность изучить твой организм. Ты даже не представляешь, какую ценность ты представляешь.       Её голос звучал бесстрастно, но я заметила, как дрогнули её пальцы, пока она листала данные. Возможно, в её душе шевелились сомнения, но она их тщательно скрывала.       — Вы даже не пытаетесь понять меня. Я не просила этой мутации, этих изменений. Вы не имеете права держать меня здесь, как подопытное животное, — сказала я с горечью в голосе.       — Всё, что я делаю, направлено на понимание, — парировала она, с трудом скрывая раздражение. — Ты уникальна. Твой организм — это смесь того, что я даже представить себе не могла. Это не про тебя, это про науку. И если я могу найти ответы, я не позволю себе упустить возможность.       Её слова звучали как оправдание. Но в её глазах мелькало нечто большее: сомнение, напряжение… Возможно, даже страх.       Вдруг её взгляд задержался на одном из мониторов наблюдения. Она замерла, а на её лице появилось странное выражение. На экране я увидела маленькую девочку в жёлтой куртке, бегущую по коридору. Её сопровождала девушка в ярко-красной куртке, которая крепко держала ребёнка за руку в явно защитном жесте.       — Шерри… — прошептала Аннет больше к себе, чем ко мне. Её голос дрогнул, и я заметила, как она сжала руки в кулаки.       — Кто это? Вы их знаете? — осторожно спросила я, стараясь понять, что происходит.       Она не ответила. Её взгляд скользнул к другому монитору, на котором появилась фигура женщины в элегантном красном платье. Она двигалась быстро, ловко избегая камер, будто искала что-то.       — И она здесь… — вздохнула Аннет, её лицо стало напряжённым. Она шагнула назад, явно обдумывая свои действия.       — Что происходит?       — Это не твоя забота, — коротко бросила она. Её тон стал холодным, но взгляд снова переместился на монитор с девочкой. Я заметила, как её выражение лица смягчилось. Материнская забота и тревога читались в каждом её движении.       — Она в опасности, — сказала она едва слышно.       Развернувшись, Аннет направилась к двери, даже не взглянув на меня напоследок.       — Вы собираетесь просто оставить меня здесь? А как же я?       — Ты останешься здесь. Я не могу позволить тебе уйти. — ответила она на ходу.       Дверь за ней закрылась, оставив меня наедине с тишиной.       — Пошла нахуй! — крикнула я вслед.       Я осталась одна. Сердце бешено колотилось, а в груди нарастал гнев. Как она могла оставить меня здесь? Вместе с этим чувством я ощутила прилив странной, необъяснимой энергии.       Казалось, вирусы, которые проникли в мою кровь, начали действовать. Напряжение в мышцах менялось, становилось мощным, почти пугающим. Ремни, которые прежде удерживали меня, начали поскрипывать, будто сопротивляясь этому новому проявлению силы.       Я напрягла руки, чувствуя, как материал слегка поддаётся.       «Сейчас или никогда», — мелькнула мысль.       С силой, которую я не могла объяснить, я рванула ремни. Они натянулись до предела и наконец начали трещать.       Ремни поддались с треском, и я, потеряв равновесие, упала на холодный металлический пол. Глубоко дыша, я попыталась собрать мысли, но всё, что ощущала, — это резь в запястьях. К удивлению, боль быстро прошла, а небольшие царапины затянулись буквально на глазах.       Оглядев помещение, я поняла, что нахожусь в рабочей лаборатории. Кушетки, лампы, приборы, ящики с инструментами — всё выглядело новым. Очевидно, эта компания не скупилась на оборудование для своих экспериментов.       Запертая дверь с мигающей панелью заставила меня задуматься. Чтобы выбраться отсюда, мне нужен способ её открыть. Я решила поискать что-то полезное или хотя бы подсказку.       На столе Биркин лежали различные бумаги. Аккуратно отодвинув стопку своих анализов, я заметила несколько записок. Одна из них сразу привлекла моё внимание. Она выглядела потрёпанной, но текст был разборчив:       «Отчёт об уровнях доступа       На территории комплекса NEST внедрена система идентификации сотрудников через браслеты доступа. Каждому сотруднику присвоен определённый уровень допуска:       — Зелёный: базовый доступ для обслуживающего персонала.       — Жёлтый: доступ к лабораториям низкого уровня.       — Красный: полный доступ для руководящего состава.       Все сотрудники обязаны носить браслеты на протяжении всего рабочего времени. Утеря браслета влечёт за собой серьёзные последствия».       Я отложила записку и почувствовала нарастающее беспокойство. Без этого браслета я не смогу даже открыть дверь. Значит, нужно найти его любой ценой.       На столе также лежала карта. Она была неполной, но отмечала ключевые зоны на этаже: лаборатории, зоны отдыха и столовую.       «Что ж, будем искать обходной путь», — подумала я.       В углу комнаты, за одним из шкафов, я заметила вентиляционную решётку. После нескольких минут усилий мне удалось сорвать её крепления. Узкий туннель не внушал оптимизма, но выбора не было.       Ползком я продвигалась вперёд, стараясь не шуметь. Вскоре впереди показался свет. Я выбралась в коридор, осторожно ступая, чтобы не привлекать внимания.       Коридор выглядел заброшенным. Пол был усеян бумагами, а среди них — неподвижные тела. Запах крови и распада пропитал воздух.       «Что здесь произошло?» — мелькнуло в голове.       Но времени на размышления не было. Мне нужно было выжить.       На одном из тел — сотрудника в белом лабораторном халате — я заметила браслет. Его рука была холодной, безжизненной, и это ощущение неприятно отозвалось в моей груди.       С усилием я сорвала браслет, чувствуя, как что-то внутри меня трещит: не то ремешок, не то мои нервы. Когда я надела его, браслет вспыхнул красным, выдавая высокий уровень доступа.       — Вот это повезло. Значит, ты не успел сбежать. Ну, спасибо за помощь, — пробормотала я тихо, направляясь к ближайшей двери.       Когда панель мигнула зелёным, двери открылись, и я оказалась внутри склада.       Я окинула взглядом помещение, выискивая хоть что-то полезное. Среди разбросанных вещей я заметила свою форму. Она выглядела жалко: порванная, испачканная. Но другого варианта не было. Быстро переодевшись, я продолжила поиски.       Оружия не было. Пальцы нащупали лом, который валялся у ящиков. Он был тяжёлым и холодным, но сейчас это был мой единственный шанс. Я крепче сжала его, вдохнув глубже.       «Теперь я не беззащитна», — подумала я и вышла в коридор.       Коридор вывел меня в кафетерий. Картина была удручающей: перевёрнутые столы, грязь, битое стекло, кровавые пятна на стенах. Воздух был тяжёлым, как будто сам комплекс давно умер вместе с его обитателями. На одном из столов валялись осколки упаковок, а под ногами хрустели обёртки.       Голод напомнил о себе. Сильно и назойливо.       Я осмотрела помещение и заметила автомат с провизией. Стекло разбить было делом пары секунд. Я схватила несколько батончиков и бутылку воды, не обращая внимания на осколки, которые впились в пальцы.       — Извините, — пробормотала я, ощущая странное сочетание голода и облегчения.       Только я сделала глоток воды, как позади раздался хриплый стон. Звук пробрал меня до мурашек.       Обернувшись, я увидела зомби. Его глаза были мутными, движения — неестественно рваными, а шаги звучали глухо, будто из другого мира.       Я крепче сжала лом и шагнула вперёд.       — Иди сюда, — прошептала я, чувствуя, как адреналин начинает заполнять каждую клетку.       Первый удар пришёлся прямо по голове, но монстр не остановился. Второй сбил его с ног, а третий с глухим треском вбил его голову в пол.       Я замерла, тяжело дыша.       — Что ж, надеюсь, вас здесь немного, — пробормотала я, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце.

***

      Коридоры комплекса казались бесконечными. Тишину нарушали только мои шаги и едва слышное эхо. Встречающиеся на пути трупы были обезображены и неестественны. Я заставляла себя не задерживать на них взгляд.       «Это просто оболочки, — внушала я себе, стискивая зубы. — Это уже не люди».       Голод не давал покоя, но я гнала от себя мысли о еде. Нужно было сосредоточиться.       «Леон… Он жив?»       Эта мысль всплыла внезапно, как вспышка, от которой защемило в груди. Я вспомнила нашу встречу на заправке, его уверенность, его голос. Тогда он придал мне сил. А теперь я могла лишь надеяться.       И вдруг я услышала шаги. Чёткие, ритмичные, слишком правильные для зомби.       Я прижалась к стене, замерев.       Шаги становились всё ближе. В горле пересохло, ладони вспотели.       Когда я увидела силуэт, сердце словно остановилось.       — Леон? — мой голос сорвался на шёпот, полный надежды и страха.       Он остановился, приподняв пистолет. Луч фонаря осветил его лицо. На секунду в его глазах отразился шок, смешанный с недоверием.       — Джилл? — Он едва выдохнул, будто не верил своим глазам. — Ты… жива? Это… ты?       Я шагнула к нему, но он отступил, оглянувшись назад, словно проверяя, нет ли засады.       — Леон, спокойно. Это я, — попыталась я говорить мягко, хотя сама чувствовала, как дрожит мой голос.       — В порядке? — он усмехнулся, но в этой усмешке был нервный надлом. — Я видел, как ты… Ты в канализации… Это было нечто! Что с тобой произошло?       Его слова были как удар. Я почувствовала, как что-то внутри надламывается. Все воспоминания нахлынули: пытки, ужас канализации, эксперименты Биркина, трансформация моего тела в нечто чуждое.       Я смотрела на Леона, понимая, что он видит перед собой не ту Джилл, которую знал раньше.       Но тогда, в том аду, была только одна мысль.       «Спасти Леона».       — Леон… Это долгая история, и я сама не всё понимаю. Но поверь мне, я жива. И я на твоей стороне. Всегда. — Стараясь звучать уверенно, я почувствовала, как голос дрогнул. Всё, через что я прошла, клокотало внутри, но я не могла позволить ему видеть слабость.       Леон тяжело вздохнул, скользя взглядом по мне с головы до ног. Я заметила, как его глаза задержались на следах крови на моих руках, изорванной ткани одежды, а затем на ломе, который я сжимала в руке.       — Я даже не знаю, как на это реагировать, — честно признался он, опуская оружие. — Но ты… выглядишь… чертовски жутко.       — Спасибо за комплимент, — усмехнулась я, пытаясь разрядить обстановку. Леон усмехнулся в ответ, явно понимая, что не задел меня словами, и чуть расслабился.       — Нам нужно двигаться. Здесь небезопасно, — добавила я, поправляя рюкзак на плече.       — Да, ты права, — он кивнул и снял рюкзак со спины, протягивая мне. — Джилл, я забрал сумку оттуда. Там ведь были припасы, лекарства, оружие.       Я застыла, узнав свою сумку. Это была та самая, которая сопровождала меня с самого начала. Её потеря тогда показалась концом надежды, а теперь она была в моих руках.       — Спасибо… — прошептала я, с трудом сдерживая эмоции.       Сев на корточки, я быстро открыла сумку и вытащила батончик и бутылку воды. Разорвав упаковку, я начала есть, чувствуя, как вкус простого шоколада возвращает мне силы.       — Как же это божественно, — пробормотала я, стараясь жевать быстрее, чтобы не задерживаться.       Леон наблюдал за мной с лёгкой улыбкой, всё ещё внимательно осматривая периметр.       Закрыв сумку, я достала свои пистолеты и нож, который тут же закрепила на поясе. Несколько обойм перекочевали в карманы, а заряженный пистолет оказался в моих руках.       — Ну вот, теперь я чувствую себя намного лучше, — бросила я, глядя на Леона.       — Ты готова? — спросил он, и, получив мой кивок, мы начали двигаться.

***

      Мы продвигались вперёд, стараясь держаться в тени и избегать шума. Коридоры становились всё более изуродованными: стены казались покрытыми слоями крови, а искорёженные двери открывали вид на комнаты, полные тел.       — Этот бедняга явно пытался бежать… — пробормотал Леон, нахмурившись, глядя на труп у стены.       — И не успел, — ответила я, стараясь не смотреть на очередное изуродованное тело.       Он замер, обернувшись ко мне.       — Ты в порядке?       — Может быть. — Я отвернулась и пошла дальше. Он больше ничего не сказал, но я чувствовала его взгляд.       Тихий шорох заставил нас остановиться. Впереди маячили три фигуры. Зомби медленно брели, шатаясь из стороны в сторону.       — Я справлюсь, — шепнула я, поднимая пистолет.       — Будь только осторожнее, — тихо ответил он, держа оружие наготове.       Первый зомби рухнул от точного выстрела в голову. Леон тут же выстрелил во второго, но третий оказался упрямее. Даже несколько попаданий не остановили его. Подойдя ближе, я ударила его так сильно, что его тело переломилось с глухим хрустом.       Леон замер, ошеломлённо глядя на то, что осталось от монстра.       — Напоминай мне никогда не злить тебя, — пробормотал он, а я лишь пожала плечами и двинулась дальше.

***

      Спустя десять минут и ещё несколько уничтоженных зомби мы оказались в зоне комплекса, где горел тусклый свет. Вокруг стояли рабочие станции, мерцали экраны, в воздухе слышался тихий гул вентиляции.       Леон подошёл к одному из мониторов, всматриваясь в камеры наблюдения.       — Погоди, это же…       Я подошла ближе и посмотрела на экран. Девочка с девушкой в красной куртке осторожно пробирались через очередной коридор, стараясь избегать врагов.       — Клэр! — воскликнул Леон, его лицо озарилось облегчением. Было очевидно, что она была ему дорога. — А это…       — Это Шерри. Дочь доктора Аннет Биркин, — объяснила я, стараясь говорить ровно.       Леон резко повернулся ко мне.       — Биркин? Откуда ты знаешь об этом?       — Это долгая история. Расскажу позже, когда будем в более безопасном месте, — отмахнулась я, но мой взгляд зацепился за другой экран.       На нём мелькнула женщина в ярком красном платье. Она двигалась уверенно, пробираясь через помещение.       — А это кто?       Леон сжал губы, прежде чем ответить.       — Ада…       Я удивлённо подняла брови.       — Та, что была в плаще? Серьёзно? Какой наряд для спецагента! — усмехнулась я. — Так что дальше?       Он оторвал взгляд от монитора и обернулся ко мне.       — Выживать, что же ещё… — слабо улыбнулся он.       И мы снова двинулись вперёд, оставляя позади все сомнения и страхи. Ведь выживание не ждёт.