occultism

Февраль выдался необычно пасмурным, даже для их мест. Снег лежал тонким слоем на еще серо-зеленой траве, а тяжелые, с виду густые облака никак не могли вывалить с неба все осадки. Сынмин ожидал своего соседа по комнате на заднем дворе школы, сидя на железных качелях и медленно покачивался на месте, отталкиваясь кроссовкой от грязной земли. Он не привык делиться секретами с кем-то, а еще больше не привык так быстро заводить верных псов, готовых бежать по первому зову куда угодно. Чанбин не был тем, кто показал ему свою уязвимость и боялся удара туда. Он почти спокойно принял его слова о мести, поэтому...может, он примет его и таким, какой он есть? Сынмин странный, и это сложно не заметить. Чанбин тоже странный, но больше по меркам нормального социализированного общества: дружбу ни с кем не водит, ни с кем не общается, всегда сидит один, хнычет под боком от кошмаров, отчаянно цепляясь за края широкой футболки, в которой спит Ким. Брюнет улыбнулся, придав усилие ноге и оттолкнувшись сильнее от земли, чтобы пробыть в воздухе чуть дольше. Это воспоминание было, пожалуй, самым приятным за последнее время. Сначала он подумал, что соседу снится мокрый сон: влажная от пота кожа, заломанные в переносице брови и тихие стоны мечущегося парня. Однако его глазные яблоки бегали туда-сюда под тонкой кожей век, пока Сынмин нависал над ним, светя в лицо фонариком от телефона. Как они переместились на его кровать - та еще загадка, но Бин стих только когда его голову прижали к чужой худощавой груди и обхватили все туловище поперек, словно ствол дерева. В течение ночи он иногда крупно вздрагивал и утомленно стонал, но Ким лишь сжимал свои объятия, привыкнув к тяжести чужого тела. Ему нравилось, что в нем так нуждались. Бросив последний раз беглый взгляд на кусты за качелями, он выпрямился, пальцы скользили по холодному мокрому металлу, а глаза обратили внимание на неприметную дверь, приоткрывшуюся в ночной тишине. - Я думал, ты не придешь. - негромко говорит брюнет, обращая внимание на то, что парень пришел без куртки, прямо так, как и был в комнате - темный свитер крупной вязки и спортивные штаны. Чанбин усмехнулся, пуская в воздух облачко пара изо рта. - Я же пообещал. - он грузно садится в качели рядом, громыхая цепями. - Уже отбой скоро будет. Там, кстати, Феликса потеряли, не видел случайно? - Феликса? - Сынмин морщит лоб, показушно делая вид, что очень усердно думает, а затем отрицательно мотает головой. - Не припоминаю. Ты так привязан ко всем там. Я от тебя такого не ожидал. Со вздрагивает, утыкая носок кроссовка в кочку под ногами. - Я не привязан к ним, просто рассказываю новость. Ты больше в чате общаешься, чем я. - на это брюнет тихо смеется, откидывая голову назад. - Обмен оскорблениями сложно назвать общением, если ты не заметил. Зачем вообще высказывать свое нелепое мнение по поводу вещей, в которых они не разбираются? - безмятежно замечает он, снова толкаясь от земли. Он все еще думает о том, рассказать ли секрет Чанбину, но пока не знает, стоит ли оно того. - Ты так уверен, что они не разбираются? - Я таких сразу чувствую. У них аура нехорошая. - Аура? - Да, это энергетическое поле. У всех разное количество сил внутри, если человек пишет чушь в интернете, значит, у него аура маленькая. И член крошечный. - после недолгого раздумья добавляет Ким, заставив блондина поперхнуться воздухом от неожиданности. - Или я не прав? - Не знаю. - улыбка Со кажется неожиданно теплой для такого хмурого парня, но даже она не спасает от холода: по всему телу бегали мурашки, то и дело заставляя вздрагивать. - А у меня какая аура? - Тебе реально интересно? - Типо того. - пожимает плечами блондин, на что после небольшой паузы Сынмин снимает со своей шеи какую-то подвеску и протягивает ее в сторону своего собеседника. - Что это? - Надевай. - уверенно произносит брюнет, сунув руки в карманы форменных брюк школы. Чанбин мнется, но подвеску все же надевает. Сделана она в виде простого металлического колечка. - Вот теперь сильная аура. - Мне наш разговор напомнил про нападение и защиту. Помнишь, когда увиделись в коридоре. - Чанбин кажется таким мягким и податливым сейчас, пинающим камешки под качелями, что Сынмин хотел как можно дольше просидеть вот так, а потом забрать его с собой насовсем. И не хотелось ломать такой момент никакими секретами. Обернувшись, он снова смотрит на кусты за качелями, и тут блондин словно спохватывается. - Что за секрет у тебя там? Сынмин отвечает не сразу, он словно ждет, когда из колючих деревцев выйдет кто-то таинственный, но кроме шума ветра ничего не шевелилось. С трудом оторвавшись от созерцания природы, он поворачивается к Чанбину и предлагает: - Давай сбежим отсюда? - Что? - от неожиданности вопрос получился слишком громким, на что Сынмин раздраженно цыкает. - Да не кричи так. Что-что, я тебе предлагаю уйти отсюда. - Куда мы...Как... - было видно, что такое предложение ввело в ступор парня, но Сынмин нетерпеливо перебивает его, повернувшись всем корпусом к нему: - Ты как мстить из школы собрался? Порчу на них наслать хочешь? Это же никуда не годится! - Мы в интернате с тобой, как отсюда предлагаешь сбежать? Нас же отсюда не выпустят. - В этом и суть побега, что нас никто и не должен выпускать. - Ким отталкивается ногой от земли, но лишь для того, чтобы подняться с качелей и встать напротив Чанбина, закрывая спиной неяркий свет садового фонаря. - Я могу все сделать, ты только скажи, что хочешь. - Нас сразу найдут, мы школьники, и... - Я могу сделать так, что нас не будут искать. - снова перебивает его брюнет. Повисает тишина. - Я не понимаю. - все-таки подает голос Чанбин. - Послушай, - шаг вперед, и Ким наклоняет голову, протягивая руку вперед, чтобы сгрести светлые волосы на затылке в охапку и нежно сжать. - Тебе ничего не нужно понимать, тебе нужно просто хотеть. Я сделаю все, что ты хочешь. Хочешь, я сделаю так, что все про нас забудут и все? Как будто нас никогда не было. Мы возьмем вещи и уйдем. - вкрадчивый негромкий голос словно вливался патокой в уши Бина, который слушал его с приоткрытым ртом. - Нас не будет в списках учеников, не будет на фотографиях, если захочешь, тебя даже семья не вспомнит. - пальцы, до этого мягко массировавшие волосы у самых корней, остановились и сжались чуть сильнее обычного. - Куда мы пойдем? - словно зачарованный, шепчет Чанбин, подавляя в себе желание протянуть руки вперед и уткнуться лбом в живот соседа по комнате. Почему-то он казался таким уютным сейчас, несмотря на весь холод вокруг них и на приближающийся комендантский час. - Куда хочешь. А потом ты сможешь отомстить. Я сделаю ради тебя все, что захочешь. - и Чанбин тает, не задумываясь о том, насколько опасной кажется затея, которую ему предлагают, ни о том, как парень проделает все, что наобещал ему, ни о том, что делает крохотное пятнышко крови на белом ободке кроссовок Сынмина, но все же как-то ему удается удержать голову на плечах. - Я не знаю. - и смотрит так, словно боится, что брюнет разозлится за нерасторопность и отсутствие ежесекундного согласия. Однако Ким лишь улыбается, отводя руку в сторону от обесцвеченных волос, будучи готовым поклясться, что слышал разочарованный вздох и видел, как за его ладонью собиралась протянуться чужая рука. - Подумай до следующих выходных, ладно? А я пока попробую разузнать все о тех людях, которых нужно наказать. Можешь дать ответ в любое время суток. Особенно когда снова будешь прижиматься ко мне во сне. - Придурок. - Бин густо краснеет и пытается скрыть смущение за ругательством. Он поднимается с места и одергивает свитер. - Пошли, скоро комендантский час. Завтра рано вставать. - Кто рано встает, тому Бог подает. - рассеянно произносит Сынмин, снова возвращаясь взглядом к кустам. Со, который уже успел сделать пару шагов в сторону запасного выхода, негромко переспрашивает того, что он имел в виду, на что брюнет дергает головой и вертит ею из стороны в сторону. - Ничего, не бери в голову. Бери в рот. - Сынмин! Я когда-нибудь убью тебя! - И мне понравится, будь уверен. - мягкий смех разрывает ночную тишину заднего двора, и Ким догоняет соседа по комнате, наконец-то перестав сверлить взглядом подошву кед, выглядывавших из кустов. Все-таки стоило спрятать его понадежнее.