Последний закат Кинг-Конга

На улице очередной час пик, горожане куда-то спешат, едва не прыгая под машины, чтобы успеть перейти дорогу. Нью-Йорк, как и всегда, бурлит своей безумной, резкой и кипучей жизнью. Улицы укрыты тонким слоем снега, который только и служит для того, чтобы создать антураж для последних дней перед Рождеством. Магазины пытаются заманить покупателей громкими возгласами, яркими вывесками и сумасшедше мигающими гирляндами, которые, кажется, даже опасны для здоровья глаз. Совсем скоро праздник, но далеко не у всех в городе настроение праздничное. Андреа Сакс, младшая ассистентка главного редактора «Подиума», пыталась разговаривать сразу по двум телефонам одновременно, чтобы устроить для её начальницы встречу с Карлом Лагерфельдом и одновременно с этим договориться о дополнительных подарках для дочерей босса. Почему это всегда нужно организовать в самый последний момент? Неужели Миранда, эта безумная женщина, не могла хоть раз подумать не о себе, а о других людях, и сказать раньше? — Отнеси это в креативный отдел, — бросив на стол какую-то массивную папку с фотографиями, заявила ярко рыжая девушка с блестящими голубыми тенями. Эмили Чарлтон — неутомимая и вечно раздражённая британка, боготворящая землю, по которой ходила Миранда Пристли. — Я занята, — отмахнулась Сакс и тут же начала бормотать что-то в телефон. Она говорила с поваром или администратором? Ах нет, это же гончарная мастерская, в которую хотели попасть Кэссиди и Кэролайн. И, разумеется, это желание проснулось в них в канун праздника. Потрясающе. Начав ворошить бумаги в поисках блокнота, Сакс на секунду недоуменно остановила свой взгляд на рекламном флаере: «Кинг Конг — восьмое чудо света». И откуда у неё этот мусор? — Подними свою толстую задницу и отнеси это, Энди. Не заставляй меня повторяться, — процедила Эмили, глубже закапываясь в оберточную бумагу. Ассистентки были обязаны упаковывать подарки от Миранды в плотную белую бумагу с тонкой серебристой лентой. В основном это были бутылки вина, которые Эмили упаковывала со скоростью света. И, поскольку Андреа уж точно не справилась бы с такой упаковкой быстро и аккуратно, ей пришлось взять на себя телефонную оборону. Скривившись, Энди всё-таки поднялась со стула и схватила папку. Что ж, по крайней мере, она сможет немного размяться. И потом вполне логично было бы заглянуть в буфет для сотрудников, раз уж покинула пост. Время обеда уже давно прошло, а Андреа едва успела сделать пару глотков воды с самого утра. Но, естественно, удача не была на её стороне. Собираясь пройти мимо лифтов, Энди внезапно наткнулась на горку черного теплого меха с мокрыми капельками на плечах. О, Боже. — Андреа, я знала, что координацией у вас весьма печальная ситуация, но уж точно не подозревала, что и плохое зрение входит в список ваших недостатков, — тихим стальным голосом заявила Миранда, резким движением сняв очки. Брюнетка мгновенно отшатнулась, едва ощутив знакомый аромат духов. Зная, что начальница ненавидит извинения, помощница виновато склонила голову и ничего не произнесла. Пристли должна была сразу же уйти, чтобы не терять драгоценное время, но почему-то не сдвинулась с места. — Почему ушли с рабочего места? — неожиданно бросив в руки подчинённой свою сумочку, вопросила главный редактор. Энди едва сумела удержать сумочку, не позволив ей выскользнуть из хватки. — Мне нужно передать в креативный… — Ясно, — следом за сумочкой полетела и шуба. — Не вздумайте бродить по этажу и бездельничать. У нас слишком много дел сегодня. Размеренный стук каблуков начал удаляться, а затем и вовсе исчез, затерявшись в громких звуках голосов и треллях телефонов. В Андреа начали вскипать раздражение и обида: почему нельзя относиться к ней по-человечески? Конечно, в конце года все завалены работой, но заставлять помощниц упаковывать в ручную все подарки и согласовывать мелочи, которые даже не касались журнала, по мнению Энди, находилось уже за красной линией. Может ли день стать ещё хуже?

***

Конечно же, вечер двадцать четвертого декабря был просто обязан каким-то образом показать, что Судьба — действительно злая леди. Из «плохой» ситуация стала «безнадёжной». Вместо того, чтобы отдыхать в сочельник, Энди была вынуждена убеждать кордон полицейских, перегородивших дорогу, чтобы они сами сказали некой даме о причинах этой «неприемлимой нелепости». — Мисс, вы понимаете, что по городу бродит гигантская горилла? — вскричал полицейский, пока его коллеги пытались успокоить орущих людей. — Бегите отсюда живо! И эту безумную леди с собой заберите. Вокруг царил настоящий хаос. Люди в панике убегали из оцепленного района города, полиция и военные пытались предотвратить случайные происшествия в этой давке Взглянув в сторону кривящейся Миранды, Энди тяжело вздохнула. Сегодня семейство Пристли, в лице седовласой леди и её рыжих дочерей, должны были попасть на эксклюзивную пьесу Джека Дрисколла. Эту постановку планировалось показать в театре лишь один раз, так что главный редактор, без сомнения, желала попасть на неё. — Что сказал этот некомпетентный полицейский, Андреа? — сухо поинтересовалась Миранда. Кто-то пробежал мимо неё и ощутимо толкнул женщину в плечо. Лицо главного редактора едва не заставило помощницу истерично захохотать. На нём выражался чистый шок от наглости неизвестного нахала. — Он сказал, что нужно бежать искать убежище. Миранда, нам действительно стоит… — Убежище? Он сумасшедший? Я не заметила, чтобы в небе летали бомбы, — надменно скривилась Пристли. — Какая-то горилла, размеры которой, безусловно, преувеличивают, не остановит меня от посещения театра. Скажите этим недоумкам, чтобы они освободили дорогу. Седовласая леди собиралась было вернуться в машину к дочерям, но Энди остановила её, удержав за плечо. — Миранда, это просто опасно, как вы не можете понять? — громко поинтересовалась брюнетка. Разумеется, её руку тут же сбросили с плеча. — Нам всем лучше уехать отсюда сейчас же. — Достаточно пары пуль и нескольких военных, которые знают с какого конца держать автомат, чтобы остановить это животное. Прекратите трястись от страха. Вы что, маленькая девочка? — ледяным голосом процедила Миранда. Военные вокруг них начали менять дислокацию и прятаться в защищённых укреплениях. Везде слышались неразборчивые отрывки из шипящих раций. Снежные хлопья сыпались с неба, кружась в элегантном танце. Идеальная прическа начальницы была укрыта пушистыми снежинками, как и её шуба. Маленькая девочка? О, прекрасно. Да, действительно прекрасно. Миранда, эта безрассудная женщина, теперь обвиняла её в незрелости. Ха! — Кто из нас ещё ребенок? Девушка, которая в состоянии оценить опасность, или женщина, которая пыталась улететь в девятибалльный ураган? — сделав вызывающий шаг вперёд, вопросила Сакс. Она сжала кулаки от злости, ощутив, как кожу начинает пощипывать от боли. Прищуренный взгляд босса не обещал ничего хорошего, но впервые за всё время работы Энди чувствовала себя готовой к этому. Этот день и без того был довольно-таки ужасным, в основном из-за Миранды. Так что пусть и сама Пристли получит свою долю. Знание того, что женщина не попадает на концерт, теперь радовало помощницу. — Не скальте на меня зубы, Андреа. Вы как слепой щенок, который даже не в состоянии понять, на кого гавкает, — тихим угрожающим тоном произнесла главный редактор, медленно расправив плечи и подняв подбородок. Пространство вокруг определенно слегка изменилось, но спорщицы не заметили ничего, что могло бы отвлечь их от разговора. — Спасибо за сравнение с собачкой. Весь день шутку придумывали? — язвительный тон и ещё один шаг, чтобы нависнуть над боссом, которая даже на каблуках не могла похвастаться высоким ростом. — Похоже, у вас большой опыт в том, чтобы целый день придумывать шутки, вместо того, чтобы работать, — процедила Пристли. Мгновение спустя она ощутила странную дрожь земли и ненадолго опустила взгляд, чтобы понять, в чем же дело. Резкий толчок снёс Миранду с ног, обдав холодным порывом ветра и холодными иголками снежинок. Ладони обожгло от соприкосновения с асфальтом, когда главный редактор не слишком удачно приземлилась на задницу. Дыхание на мгновение потерялось, как и стук сердца. Огромная горилла — размером минимум с пятиэтажный дом — бежала по одной из широких улиц Нью-Йорка, вытянув правую руку. В ушах звенел оглушительный крик. Женский голос. Тот голос, который ещё минуту назад так смело произносил дерзкие слова. Тот голос, который иногда чудился Миранде в самое неподходящее время, когда ночная тьма опускалась всё ниже, увлекая её за собой. Андреа.

***

Лёгкие сковало от страха и ледяного ветра, не дающего сделать полноценный вдох. Тело было крепко сжато, сумка давила застёжкой прямо в бедро. Слезы застили глаза плотной пеленой. Конечно же, Андреа не хотела открывать глаза, опасаясь потерять рассудок. Она знала — не мозгом, нет, скорее желудком — что находится очень высоко и совсем не в безопасном коконе для спасения. В какой-то момент ветер исчез и тряска закончилась. Наконец сделав более глубокий вдох, Энди ощутила запах животного, которое не раз обоняла в зоопарке, гуляя там вместе с родителями. В уши ударил громкий рёв, перебивший звук вертолётов в небе. Наконец распахнув глаза, Сакс увидела перед собой громадную черную морду с морщинистой кожей в царапинах. Сравнительно маленькие карие глаза с поволокой глядели на неё крайне внимательно. Ноздри широко раздувались, а от пасти, даже на таком расстоянии, шёл удушающий смрад. Потеряв дар речи, брюнетка застыла в лапе этого монстра, не веря, что гориллы столь колоссального размера вообще существуют. Перед глазами вспыхнул образ буклета с изображением черной гориллы «Кинг-Конг». Это тот самый монстр?.. — Спокой… — начала было Андреа, но вместо звука голоса раздался лишь хрип. — Спокойно! Она не была уверена, говорит ли это монстру или самой себе. Горилла слегка мотнула головой, продолжая смотреть на девушку. Видимо, есть её не собирались? — О-опусти меня! — как можно более громко и доброжелательно произнесла Сакс. — Вниз! Вниз! Кинг-Конг фыркнул и снова помотал головой. Больше не отвлекаясь на болтовню пленницы, он схватился за выступ небоскреба, который вообще-то служил чем-то вроде большого балкона. В одно быстрое мгновение Сакс оказалась в разы выше. Горилла не собиралась останавливаться. Над ними летали вертолеты, царапая небо своими лопастями. Так высоко. Энди не могла вспомнить, была ли она когда-нибудь так высоко? И не в здании, а хотя бы на чем-то вроде смотровой площадки? Сердце часто стучало в ребра, разгоняя адреналин по венам. Единственным страхом девушки, в данный момент, было то, что этот монстр отпустит её прямо над этой пропастью. Оказаться в пасти чудовища ей не грозило, раз уж горилла не съела её раньше. Вокруг небоскреба начали появляться какие-то машины, явно военные. Мимо пронёсся истребитель. Или сверхзвуковой самолёт? Энди было не до тонкостей моделей самолётов. Но у этой штуки явно присутствовали ракеты. Горло пересохло то ли от ледяного ветра, то ли от нового приступа страха.

***

— Мэм, мы делаем всё, что можем! — выкрикнул высокий усатый военный с огромными звёздами на погонах. — Уходите отсюда, живо! Молодые сержанты собирались было взять под руки сумасшедшую женщину в дорогой черной шубе и насильно увести её к эвакуационной территории, но тут она схватила генерала за грудки, прошипев ему что-то в лицо. Сержанты с удивлением отметили, что их генерал — суровый и мощный мужчина — чуть побледнел, от чего усы стали ещё более темными на фоне побелевшей кожи. Не больше минуты генерал с широко раскрытыми глазами слушал эту странную леди. Когда она закончила, женщина отпустила ткань формы старого вояки, попутно раздражённо оттолкнув его от себя. Генерал сглотнул. — Мэм, мы должны уничтожить… — Если вы запустите хоть одну ракету, то этот милый зверёныш покажется вам ангелом, — отчеканила Миранда, яростно пылая глазами. — Но мы… — Это всё. Выполняйте свою чёртову работу. Пристли стремительно отошла к серебристому Мерседесу. Сержанты переглянулись и подошли к генералу. Тот вытер пот со лба и немного растерянно посмотрел на молодых бойцов. В руке мужчины тут же оказалась массивная рация для общения с другими военными постами. — Я Орёл. Пост Один, Пост Пять, Пост Семь. Не запускать ракеты. Повторяю, не запускать ракеты, — в рации раздались лаконичные ответы, подтверждающие указание. — Овер. Нью-Йорк огласил громогласный рёв и все военные, вокруг генерала подняли глаза вверх. Горилла была почти на вершине здания, карабкаясь всё выше и выше. Даже отсюда они могли видеть, как она широко разевает свою пасть. — Разрешите обратиться, сэр, — произнес один из сержантов. — Разрешаю, Смит, — сухо ответил мужчина и поджал губы. Он повернулся к бойцу и хмуро взглянул на него. Вот это было лицо того генерала, которого Смит знал очень хорошо. — Нам увести эту женщину отсюда? Генерал посмотрел за плечо сержанта, где от дороги, перекрытой военными машинами, стремительно шагала сумасшедшая журналистка с седыми волосами, пока за ней бодро семенила молодая рыжая особа. Вероятно, детей здесь скоро не будет. — Нет, — заявил генерал и снова вытер пот со лба, несмотря на холодную погоду. — Если эта леди хочет рисковать своей жизнью, это её дело. Вряд ли она будет нам мешать, пока мы не собираемся использовать ракеты. — Почему, сэр? Мужчина с усами бросил взгляд на гориллу, которая уже успела забраться почти на самый верх небоскреба. Он никогда не видел такого огромного монстра и, честно говоря, не был уверен, что это не сон. Хотя, возможно, эта горилла — какое-то супероружие безумных русских. От них можно было ожидать всего. — В руке у этой макаки девушка, Смит. И эта мадам оторвёт нам яйца, если с ней что-то случится. Ясно, сержант? — Да, сэр.

***

Вспыхнувший огнём военный вертолет завалился набок и словно в замедленной съёмке вписался прямо в соседний небоскреб. Андреа могла только надеяться, что там не было людей. Горилла стояла на широком балконе, скорее являющимся очередной смотровой площадкой, держась одной лапой за шпиль. Здесь было ещё холоднее, чем внизу, да и ветер оказался куда сильнее, хотя горилла и не слишком сильно мотала лапой из стороны в сторону. Страх почти отошёл на второй план. Сакс наблюдала за тем, как монстр отмахивается от гудящих вертолётов. Разве эти истребители и прочие машины для убийств не должны были давным давно выстрелить ракетами в эту обезьяну? Вертолеты кружили вокруг, изредка выплевывая из своих кабин пулеметные очереди. Первые три раза Энди ещё пыталась пригнуть голову, но в какой момент поняла, что горилла сама пытается защитить её от пуль своим телом. Андреа не знала, как работает мозг таких животных, но полагала, что такое поведение весьма нетипично. — Эй! — набравшись смелости крикнула брюнетка. Как бы удивительно это не было, монстр отпустил шпиль небоскреба и согнул спину так, чтобы даже если вертолеты выстрелили ещё раз, пули не попали бы в Энди. Большие карие глаза уставились на девушку. — Чего ты хочешь? — как можно громче спросила Сакс, поражаясь собственной глупости и откуда-то взяшемуся интеллекту гориллы. Обезьяна нахмурилась услышав вопрос. Снова загрохотала пулемётная очередь. Горилла зарычала и похлопала себя по спине, но не стала менять свою позу. Глубоко вздохнув и снова обдув девушку смрадным дыханием, Кинг-Конг осторожно погладил Андреа по голове. Ожидала ли этого Энди? Определенно нет. Было ли это хорошим знаком? Наверное да. — Ты меня понимаешь? — удивлённо спросила Сакс, стараясь перекричать звук вертолётов. Горилла согласно кивнула, повергнув Андреа в настоящий шок. — Зачем ты меня схватил? Кинг-Конг снова нахмурился и мотнул головой в сторону заходящего солнца. Не получив ответа на это движение, обезьяна снова снова показала головой на солнце. — Закат? Горилла кивнула.

***

Зимнее небо окрасилось в оранжевый цвет, который заставлял здания пылать в неощутимом пожаре. Вокруг бегали и разговаривали военные, какие-то машины переезжали с одного места на другое. Достать обезьяну с земли даже массивными пулемётами из грузовиков было невозможно. Так что бравые бойцы ждали, спустится ли горилла с небоскрёба или нет. Миранда стояла возле бетонной стены одного из офисов. Обезьяна сжалась в комок почти на самом верху какого-то здания. Сердце оглушающе громко стучало в груди, от мысли о том, что сейчас этот монстр может использовать Андреа в качестве угощения. Впервые за столько лет Пристли ощутила ужасную тошноту от одной только мысли. Гориллы вообще плотоядные? Возможно. Глубоко дыша, главный редактор неотрывно следила за происходящим на крыше. Она безумно сожалела, что была так груба с девушкой. Мисс Сакс оказалась превосходной помощницей, несмотря на все сомнения Миранды. Совсем скоро, через какой-то месяц, им предстояло лететь в Париж на весеннюю Неделю моды. Это была бы неделя триумфа для них обеих. Ещё больше Пристли сожалела о том, что так и не переборола свой страх прикоснуться к девушке. По крайней мере, она могла бы вспоминать об этом, если Андреа… если Андреа всё-таки станет жертвой монстра. В глазах на мгновение потемнело от ужаса. Снова сфокусировав взгляд на горилле, Миранда увидела, что та поднялась на задние лапы, схватившись за шпиль. Раздался тихий треск автоматов и снова зазвучал обиженный рёв. Обезьяна развернулась спиной к заходящему солнцу и широко развела лапы. Автоматы опять захрустели, и горилла накренилась назад, потеряв равновесие. Массивная туша полетела вниз. Земля ощутимо затряслась от удара такого тяжёлого тела. Казалось, сердце Миранды остановилось. Андреа. Этот монстр держал Андреа в руке, а значит она… Она упала вместе с ним. Человек — настолько хрупкое существо, что даже падение с высоты собственного роста может убить его в одно мгновение. Уж если эта горилла погибла при падении с такой высоты, то… то для юной замечательной журналистки не было никакой надежды. Ноги сами подогнулись под весом главного редактора. Осев на холодную землю, Пристли безмолвно наблюдала за тем, как машины стремительно срываются с места, чтобы оказаться рядом с гориллой. Совсем скоро все отъехали от бывшего места группировки, направившись на новый пост. Женщина осталась одна. Снежок продолжал падать большими хлопьями оставаясь на плечах и голове. В глазах не было ни капли слёз. Даже руки не цеплялись за края шубы и не дрожали. Уставившись растерянным взглядом в асфальт, Миранда ни о чем не думала. Тревога и страх испарились, ничего не оставив после себя. Абсолютно ничего. Ни злости, ни сожалений, ни печали, ни даже боли. Вакуум. Если бы не её упрямство, Андреа осталась бы в офисе «Подиума». В безопасности. Довольно далеко от безумной гориллы. Им стоило уехать сразу же, как только военные сказали о монстре. В ту же секунду. Эти несколько минут их бессмысленного спора лишили Андреа возможности жить. Теперь эта девушка никогда не станет блестящей журналисткой, матерью, чьей-то женой. Миранда не только потеряла возможность стать близкой с улыбчивой брюнеткой, но и отобрала её у всех остальных. Отобрала жизнь у самой Андреа. Тяжёлый груз вины осел на её плечи холодным пеплом. Загубленная, в прямом смысле, жизнь девушки выскользнула из её ладоней как песок. Единственное, что могла сделать для неё главный редактор — заняться организацией похорон. Или для начала сообщить родителям девушки о смерти их замечательной дочери. С трудом поднявшись с холодного асфальта, Пристли достала телефон из сумочки и до смешного уверенно набрала номер Эмили. — Да, Миранда? — прозвучал в динамике знакомый голос британки, которая так же, как и сама Миранда, старалась спрятать свой акцент. — Найдите мне номер родителей Андреа, Эмили, — без привычной жёсткости и льда произнесла женщина. Её слова не стали мягкими, голос не дрожал, глаза не заволокло туманом от слез. Она просто стала пустой. — Хорошо, — когда пауза затянулась, тихо выговорила Чарлтон. — Вы знакомы с её друзьями? — Н-найджел знаком, — ещё тише ответила Эмили. Недолгая тишина повисла между ними. — Андреа всё-таки… — Да. Я видела это своими глазами, Эмили. Как поразительно меняются люди после смерти тех, с кем они виделись каждый день. Все ссоры, всё раздражение исчезают, оставляя после себя только скорбь. Где-то рядом заурчал мотор одной из машин, но Миранда не обратила внимания, уставившись невидящим взглядом в стену. — И как?.. — Эта горилла упала. С крыши здания. Должны ли они похоронить Андреа здесь, в Нью-Йорке, или родители девушки решат перевезти её тело в Огайо? Пристли предпочла бы первый вариант. Так она сможет чаще приносить цветы. Мотор заглох, а за спиной раздались стремительные, почти торопливые шаги. Ей стоило спросить у Андреа, какие цветы ей нравятся. Может быть белые лилии? Это отлично подошло бы для неё. Белые лилии в знак прощения, которое она никогда не заслужит. Руки какого-то нахала развернули Пристли вокруг оси. Женщина хотела было осадить идиота, посмевшего прикоснуться к ней, но слова застряли в горле. Телефон упал на асфальт, разломившись на две половинки. Перед Мирандой стояла Андреа. Живая, румяная, с красными от слёз глазами и совершенно осязаемая. Никаких сомнений. Даже собственное воображение Пристли не было настолько гениальным, чтобы вообразить брюнетку в этом восхитительно уязвимом образе. Сглотнув вязкую слюну, главный редактор молча притянула девушку к себе, сжав её в объятиях настолько сильно, насколько могла. Теперь она могла позволить себе слезы. Опьяняющее облегчение сорвало все плотины для эмоций, которые женщина построила сама и даже о которых она сама не подозревала. Тёплая Андреа, до боли сжавшая её саму, тихо всхлипнула, уткнувшись в шубу Миранды. Пристли проделала то же самое. Живая. Её милая Андреа жива и плачет на её плече в эту самую секунду. Возможно ли жить не расставаясь с человеком ни на секунду? Если бы это было реально, Миранда в ту же секунду приняла бы решение не отпускать эту девушку от себя никогда. Чуть ослабив объятия, чтобы не причинять боль, главный редактор посмотрела в глаза брюнетки. Несмотря на слезы, она чувствовала, что губы сами по себе складываются в улыбку. — Прости меня, Андреа, — прошептала женщина, не в силах насмотреться на знакомое лицо. — Нет, это ты меня прости…те, я должна была… Вряд ли кто-то узнает, что именно «должна была» сделать Сакс, поскольку договорить ей не дали. Холодные губы, солёные от слез прижались к её собственным губам. Она никогда не думала, что когда-нибудь поцелует женщину и уж тем более не догадывалась, что поцелуй будет таким. Ну а Миранда, целующая её скорее от нежности, чем от страсти, делала ситуацию ещё более сюрреалистичной. Впрочем, сопротивляться Андреа не собиралась.