Дракон Тиран

Когда же все расселись и несколько успокоились, Джин начала показывать им будущее. — Ладно, в прошлый раз мы остановились на том, что всю команду RWBY развезли по домам, в то время как Жон Арк начал составлять свой «черный список», — Джин решила не затягивать с прелюдиями и перейти к трансляции побыстрее. — Э-э… — Янг с сомнением подняла руку, ту самую, которую в будущем ей мог бы отрубить Адам. — А разве он не собирался пойти к нам, чтобы помочь с исцелением? — С чего ты это взяла? — Джин с усмешкой показала очередную картину будущего. Жон Арк вернулся в Бикон, чтобы побыть вместе с Норой и Реном. У него были планы на эту ночь, но его названные брат и сестра, его стая, нуждалась в нем прямо сейчас. И у них не было родителей, которые могли бы его заменить. Поэтому вечер он провел в их компании. — Спасибо, — непривычно тихо заметила Нора. Рен же просто кивнул, взяв подругу за руку. Это было настолько по своему милым, что мало кто смог остаться равнодушным. По крайней мере среди светлой стороны. Темная Королева и её пешки были далеки от ванильного умиления подростковой любви. Зато родители Жона решили пригласить его друзей, его «названных брата и сестру», если верить Джин, к себе. Ребята были уже достаточно взрослыми, чтобы не пытаться их усыновить по документам. Но они всё ещё были детьми, и их можно будет приглашать к себе в гости, чтобы подарить хоть немного тепла. Трансляция тем временем продолжалась. Ни у кого не было настроения общаться или заниматься хоть чем-то. Но ребята были благодарны Жону за то, что он был рядом. Сам же гуманоидный дракон просто ждал, ждал пока его стая ляжет спать и он сможет отправиться на охоту. У Жона было не так уж много воспоминаний о политике и интригах, но «немного» это сравнительное понятие. По сравнению с сотнями тысяч лет памяти посвященных войне и бою, отдельные куски на пару веков общего хронометража действительно можно считать чем-то незначительным. Но по факту это огромный опыт, который просто орал: «произошедшее не было инициативой исполнителей». Не мог Белый Клык все это организовать. Это не могли организовать даже люди, сотрудничающие с Белым Клыком. Все произошедшее было плодом большой игры, в которую было замешано множество людей. Как в Вейле, так и в других королевствах. В том же Атласе точно можно будет найти несколько следов всего этого. Нельзя разработать код взлома роботов, без самих роботов, да и передовая военная техника у Белого Клыка намекает на крыс в армии. А самой жирный след ведёт к корпорации Шни. При воспоминании о Шни, на ум Жону пришла и Вайсс Шни, которую чуть ли не силой утащили домой. Лишний повод наведаться в Атлас и потрясти подозрительные элементы там. Но перед этом нужно будет проверить Вейл. — Иногда мне очень интересно, мистер Арк, как именно вы размышляете, — замечает Озпин, наблюдая как Жон на экране удостоверяется, что его друзья заснули, после чего выскальзывает через окно. — Не думаю, что вам стоит это знать, — отозвался Жон. Его мало интересовал интерес Озпина. Намного больше его волновало то, что собиралось сделать его отражение. И тут было сложно сказать, какой вариант событий был для гуманоидного дракон предпочтительнее. С одной стороны максимально быстрое и радикальное решение позволит получить полезную информацию, при фактическом отсутствии жертв. С другой стороны радикальное решение — это всегда чернуха, и Жон совершенно не хотел показывать это своей семье. Покинуть Бикон было невероятно просто. Многие просто покинули полуразрушенный город, вывезя свои семьи. Немногие же оставшиеся были настолько загружены делами, что на ночные прогулки и дежурства времени просто не оставалось. Это раздражало дракона. Он не желал понимать и прощать тех, кто ушел. Они взяли на себя ответственность за судьбы людей, они пользовались привилегиями тех, кто берет на себя ответственность. Но вот, наступил кризис и эти крысы сбежали. Это раздражало, ощущение презрения к чему-то крайне мерзкому, не желало отпускать. — Хреново, — заметил Жон, лучше других понимая, что это раздражение значит для дракона. Он и так выглядел психически неустойчивым, а тут ещё и дополнительное нагнетание. С учётом того, что «многие покинули город», можно было ожидать конфликты и проблемы с теми, кто в город вернется или кого он встретит во время путешествия. Цель Жона находилась в богатых кварталах. Он собирался пообщаться с главным лоббистом антифавновской политики в Вейле, Джим Кроу… — Дядя Кроу? — Руби покосилась на своего дядю и наставника. — Просто тезка, — Кроу пренебрежительно фыркнул. — Просто балабол из совета Вейла. Ты бы знала его, если бы смотрела телевизор или читала бы газеты. — Фу, — Руби скривилась. — Стариковские занятия. Кроу уже собирался возмутиться на подобное замечание, как на него шикнуло сразу несколько человек. Всем было интересно, что Жон собирался делать в доме высокопоставленного политика. Что примечательно, а богатые кварталы, казалось бы первая цель для любых беспорядков и восстаний почти не пострадали во время «Падения Вейла», как уже обозвали ту ночь. Только усиленная охрана выдавала, что в городе хоть что-то случилось. И хотя этому можно было найти с десяток самых разных оправданий, гуманоидный дракон был слишком раздражен. Эти люди будут считаться виновными до тех пор, пока не докажут обратного. До тех же пор он будет их судьёй и палачом. Не зря же, среди легионов гвардии Ниота был распространен девиз «Смерть — слуга добродетели». — Жестокий девиз, — покачал головой Озпин, в то время как Салем лишь жутко улыбнулась. Вот уж кому понравился подобный подход, так это Темной Королеве. — Девиз это лишь слова, — покачала головой Джин. — Настоящий ужас кроется в действиях. Свой рейд Жон начал с достаточно тихого проникновения. Там где можно было спокойно пройти без убийств, он шел чисто. Но уже в доме он оборвал первые жизни. Дом проектировали явно не дураки и в одном коридоре мимо троих постовых никак нельзя было пройти незаметно. Возможно был какой-то обходной путь. Да и возможности дракона скрываться в Истине могли бы обеспечить незаметный проход, но Жон не собирался тратить на это время. Стремительный рывок через коридор, плавных росчерк Айрондита и три тела валятся на пол, разбрызгивая кровь из рассеченных глоток. Зрелище было крайне неаппетитным, особенно для неокрепших молодых умов. Да и опытные охотники со светлой стороны не восприняли подобную расправу положительно. Сложно положительно воспринимать существо, что убивает просто потому, что у него плохое настроение и оно не хочет тратить время и силы на альтернативные решения проблемы. Даже среди пешек Темной Королевы нашлись те, кто не одобрил такой подход. Хотя, на темной стороне были и психи, что все же восприняли это положительно. Жон особенно внимательно отслеживал реакцию двоих девушек: Нео и Синдер. Он собирался принять их в свою собственную команду, при помощи которой он будет решать свои дела в этом мире. И ему было интересно, насколько обе девушки вообще адекватны. И увиденное, прямо скажем, вызывало вопросы. Нео убийство восприняла чуть ли не с радостью. Вид убитых охранников откровенно забавлял её. И когда мелкая убийца заметила, что Жон за ней наблюдает, ему послали воздушный поцелуй и многозначительно подмигнули. Неприятно, но ожидаемо. Жон уже успел несколько узнать мелкую убийцу и вынес для себя однозначный вердикт: она психопатка. Осталось только решить, готов он мириться с её заскоками и сможет ли держать в узде, или от вербовки придется отказаться? Синдер же тоже показала себя неоднозначно. Некоторый страх присутствовал, но это ни разу не свидетельствовало об адекватности. Жон прекрасно помнил, что в неслучившемся будущем она точно так же резала охрану башни связи, имея при себе иллюзии Нео, а значит и возможность идти тихо. Не было у неё страха перед беспощадной резней, она сама такую может устроить. А вот за свою жизнь она боялась. И если в руках Озпина и его пешек она могла надеяться на мягкотелость сторонников света, то вот попав в руки такого же убийцы как она сама… Ей было страшно. Это был поводок, на котором её можно будет удерживать. Вот только это не то, чего Жон хотел. Жон и так знал, что Синдер его боится. Это была чуть ли не основная причина, по которой она до сих пор жива, в отличии от того же Адама. Страх был поводком, который держал девушку в некоторых рамках. Это может быть удобно, на начальных порах, но совершенно бесперспективно. Синдер заинтересовала Жона своими талантами к выживанию. Пускай этого пока не показали, но из слов Джин было понятно, что Синдер умудрялась бегать от него на протяжении нескольких лет. Но если она будет запугана в край, то пользы от неё не будет никакой. Надо будет поговорить с возможной слугой и разъяснить политику партии. Пока она будет полезна и послушна он не будет карать за несовершенные преступления. Но если она покажет себя опасной, то к почившему Адаму присоединится его госпожа. Хлестким движением смахнув кровь с клинка, Жон отозвал Айрондит обратно в свою сокровищницу. Дар владычицы озера опирался на пять рыцарских добродетелей и хотя пока гуманоидный не совершил ничего слишком вопиющего, но меч предупреждающие дрожал в руке. Ещё немного и его правосудие станет просто расправой. — Это с самого начала было расправой, — заметила Винтер Шни. — Никаким правосудием тут даже не пахло. — Для тебя возможно, — Жон пожал плечами, после чего кивнул на экран. — А вот он думает иначе. — Вы отделяете себя от своего будущего, мистер Арк? — с непонятной интонацией спросил Озпин. — У будущего есть бессчетное количество вариантов. Я могу стать как значительно хуже этого парня, так и значительно более мирным, чем он, — Жон криво усмехнулся. Мирный дракон звучит почти как анекдот, но некоторый шанс на это действительно есть. Время вообще частенько показывает, что у него есть чувство юмора. Юмор этот жесток и мрачен, но есть. Вскоре после убийства охранников, Жон дошел до помещения, за которым он чувствовал ещё одного человека, от которого пахло дорогим алкоголем и парфюмом. Слуга народа побаловал себя бокалом бренди и теперь изволил спать. Жон на это хмыкнул, и щелчком пальцев погрузил весь этаж в тишину. Теперь допрос политика не привлечет ненужного внимания. Это была единственная милость, которую он мог оказать охраникам. Если они не сунутся сюда, то останутся живы. В противном случае он не будет оставлять свидетелей. С пинка открыв дверь, которую даже не запер никто, Жон скорым шагом вошел в спальню политика. Политик спал чутко и от подобного вторжения проснулся, да только сообразить ничего толком не успел, как его взяли за шкирку и скинули с кровати на пол. — Что? — воскликнул Джим Кроу. — Кто ты такой? — Меня зовут Жон, — гуманоидный дракон спокойно назвался настоящим именем, так как не планировал оставлять допрашиваемого в живых. — И у меня есть к тебе несколько вопросов. — Ты не… Что там «не» Джим так и не успел сказать. Жон, без лишних слов, достал один из простеньких пистолетов на эффекте массы, чтобы не убить политика сразу же. И фраза политика была прервана выстрелом в ногу. От такого обращения Джим Кроу завизжал, схватившись за простреленную конечность. Жон выждал несколько минут, давая оппоненту время прийти в себя, чтобы он мог более или менее адекватно воспринимать то, что ему говорят. — Пока ты отвечаешь на мои вопросы, я не стреляю, попробуешь юлить, получишь пулю. Ты меня понял? — Ты пожалеешь! — возмутился политик, за что получил ещё одну пулю, в ту же ногу, что и первая. Это вызвало ещё один сеанс подвывания и стонов. — М-да, Жон, из тебя получается прямо-таки образцовый злодей, — заметила Аурели. — Плюс-минус стандартный полевой допрос, — Жон на это пожал плечами. В этих методах не было причин для гордости, но и чего-то прям ужасного там тоже не было. За пределами того, что Жон из будущего просто ворвался в чей-то дом и использует подобные методы на хозяине дома, конечно же. — И Джин, ты уверена, что нам надо в подробностях смотреть на то, как пытают человека? — Нет, — Джин поморщилась. Она бы не отказалась немного поиздеваться над зрителями, показав им какую-нибудь жесть. Но злить гуманоидного дракона она не хотела. Он и так был крайне опасной тварью, а уж теперь, когда она была у него в руках двадцать четыре на семь ей и вовсе следовало быть особо осторожной. Поэтому картина на экране сменилась на вид ночного неба, с закадровым пояснением. Допрос продолжался чуть больше получаса. И то, большую часть времени Жон потратил на уточняющие вопросы и проверку на ложь. — Боюсь представить, как именно ты проверял его, — мрачно хмыкнула Янг. Она не считала себя белоручкой, а потому выбиванием ответов её было не удивить. Но даже она не начинала разговор с прострела чужих конечностей. — Ничего сверх оригинального, — Жон не знал наверняка, но мог достаточно уверенно предполагать. — Скорее всего пресловутое правило трех. Надо, чтобы допрашиваемый три раза повторил одно и то же, а ты в этот момент меняешь формулировки вопросов и их последовательность. Если человек что-то выдумывает, то скорее всего запутается и повториться не сможет. — Пожалуйста, не надо учить мою дочь допрашивать пленных, — недовольно попросил Тайянг. — Заранее спасибо. И как минимум некоторые из подозрений Жона подтвердились. Политическая кампания против фавнов действительно продвигалась намеренно и извне. При этом сама правящая верхушка Вейла понимала, что на длинной дистанции подобные фокусы выйдут королевству боком. Фавны были рабочей силой, которая именно работала, в том числе и на производствах, а не сидело по офисам и кафе. Фавны работали много, а платить им можно было меньше обычного. Это было просто невероятно выгодно для экономики королевства. А вот нарушать устоявшийся порядок было крайне не выгодно. Фавны, что не выдерживали давления в лучшем случае, уходили из Вейла, так что с них больше нельзя было получить прибыль. В худшем они становились преступниками, принося дополнительные расходы. Это все понимали, и некоторые политики даже пытались противостоять гонениям фавнов, но бабло, как известно, всегда побеждает зло. — И это реально работает? — Янг не верила своим ушам. — Они понимают, что делают неправильно, но все равно делают. — Примерно так политика и работает. Дураки там не сидят и по большей части сверху действительно виднее, что и как делать, — Жон пожал плечами. — Другое дело, что надо разделять личное благополучие, государственные интересы и некое фантастическое всеобщее благо. Дерьмовые условия работы фавнов были выгодны государству. Точно так же невыгодные для государства решения могут очень выгодными для одного конкретного политика. После этих слов в зале на несколько минут наступила тишина. Люди от политики далекие, не очень верили в подобный расклад. Люди занимающиеся политикой, чуть морщились, правда причина была у каждого своя. Кто-то вспоминал идиотов, готовых пожертвовать всем ради личной выгоды, другие были недовольны подобными рассуждениями. Последних Жон мысленно отметил. Из присутствующих не только Таурус должен будет умереть ради спокойствия Жона и хорошей жизни его стаи. И пускай смерть Джеймса Айронвуда или Жака Шни могут повлечь за собой больше проблем, чем пользы, оба они все чаще и чаще заставляют Жона пересмотреть своё мнение. Жона очень интересовали источники финансирования антифавновских настроений и он совершенно не удивился, когда ему назвали Корпорацию Шни. Вот только гуманоидный дракон очень сомневался, что Жак Шни лично приезжал в Вейл, чтобы дать на лапу политическому болтуну. Так что Джим получил ещё одну пулю, после которой Жон начал вытягивать из него имена местного, вейловского отделения корпорации, да и в целом всего кружка фавноненавистников. Таким образом черный список Жона пополнился ещё пятью именами. Двое были товарищами Джима Кроу из Совета Вейла, ещё один из местного отделения Корпорации Шни, генеральный директор, который и водил дружбу с политиками Вейла. И ещё двое были подручными Джимми: юрист, что занимался отъёмом детей фавнов у родителей, чтобы потом их продавать всем желающим, и начальник вейловской полиции, который любил под любым предлогом задерживать фавнов, чтобы потом отпускать их через черных ход, где их уже ждали ребята с битами и кастетами. В конце концов террористами не становятся сами по себе, таких надо долго и кропотливо воспитывать. — Ну это просто п**дец какой-то, — емко и без купюр заметила Янг. — И не говори, Блонди, — в своей манере отозвался Роман. — Почему я знаю про старика Оливера, который торгует лохматыми мальчиками и девочками, но впервые слышу, что у шефа полиции можно заказать грушу для битья? Вору за подобное высказывание достались гневные взгляды от всех фавнов в зале, особенно от женской их части. И если Жон хоть что-то понимал в чтении лиц, то Сиенна уже вынесла вору приговор. Да и Темная Королева чуть недовольно дернула уголком губ. Роман вообще, по мнению Жона, слишком зазвездился и распоясался. Причем не в последнее время, а, судя по показанному Джин, уже пару лет как. И большой вопрос во что это выльется. Но сам Жон к Роману лезть не собирался. Умрет, и ладно, выживет, и черт с ним. По итогам допроса Джим Кроу получил ещё одну пулю, на этот раз в лоб. Оставлять его в живых никто не собирался с самого начала. Да и не только его Жон собирался убить этой ночью. Дракон мог не спать по несколько месяцев подряд без вреда для себя, поэтому не собирался тратить сегодняшнюю ночь на пустой и в общем-то бесполезный сон. В его Черном Списке появилось несколько новых имен и их стоило посетить. Начать Жон собирался с начальника полиции, а потом, если останется время, навестить юриста-работорговца. Крупную рыбу разом накрывать не стоит, иначе вся мелкая рыбешка просто разбежится. Гуманоидный дракон же не хотел ловить всякую мелочь, куда проще было бы заставить их бояться и собраться в одном месте. Идя за головой начальника полиции, Жон даже пожалел о своей несдержанности и убийстве тех охранников в особняке. Для запугивания его жертв было бы куда лучше убить только политика. Как говаривал один из его сыновей: «Истреби в бою тысячу противников и твои враги тебя возненавидят. Уничтожь миллион — и неприятели твои выстроятся в очередь за твоей головой. Но убей очень тайно, скрытно и осторожно десяток, скрывая свои действия под покровами неясности, неопределённости и безмолвия — и целые миры будут вопить от ужаса при одном упоминании о твоём имени». — Как это мило, — с постным лицом заметила Сафрон. — Конрад был специфичным ребенком, — Жон поморщился. — А Ниот никогда не был хорошим отцом.