Кроваво-алое море: это всё, что останется после меня

      От дня, когда Вэй Ин забрал меч в пещере Черепахи-Губительницы, прошло около двух недель, а то и чуть больше. Всё это время этот бог, как червь, сидел в своей пещере на Луаньцзан и никуда не высовывался. В Небесную Столицу с таким опасным артефактом было опасно возвращаться. Мало ли как остальные боги и Владыка отреагируют на столь мощную Иньскую Ци. Но, слава небесам, за то, что всё это время его никто не трогал и никуда не вызывал.       Работа над созданием этой печати потребовала куда больше времени, чем ожидалось сначала. Днями и ночами напролет он работал. Спасибо ещё за то, что богам не особо нужен сон и пища. А то такими темпами его работа сдвинулась бы ещё на несколько недель.       В этом мече, как и думал Вэй Ин, действительно было довольно много мощной тёмной энергии. Этой энергией в пещере уже пропиталось всё, что можно и нельзя. Вэй Усянь не исключение. За эти недели в его теле стало только больше тёмной Ци, от чего стал сильнее. Это уже радовало. Но иногда, между перерывами, он делал небольшие тренировки, призывая к себе нечисть и контролируя потоки энергии Инь. Экспериментировал и открывал для себя что-то новое, используя в этих экспериментах и меч.       И всё же, спустя столько времени и сил, ему удалось воплотить в жизнь свою задумку. Он переделал меч в оружие, которое назвал «Стигийской Тигриной печатью». Над названием тоже пришлось немного поломать голову.       Вэй Ин сделал её так, чтобы при соединении двух половинок она действовала в полную силу, но без соединения только в половину своей мощи. Для красоты, выудив где-то или у кого-то, он пристроил на печать маленькую красную кисточку, от чего её вид стал ещё лучше.       — Ну разве не прелесть! Хотя теперь-то А-Чэн меня точно прикончит, ахаха, — разговаривал сам с собой Вэй Ин, разглядывая свою работу.       Только в этой печати была небольшая проблема. Она впитывала в себя отовсюду темную энергию, чем делала себя сильнее. Это Усянь тоже заметил и нашёл выход из этой ситуации. Печатью он пока что не собирается пользоваться, поэтому запечатал её силу талисманами, которые сам же для этого и сделал.       Но теперь нужно возвращаться в Небесную Столицу, чего не особо хотелось. Он был там недолго, но и этого хватило, чтобы понять, как к нему там относятся. Боги войны смотрят на него с презрением, боги стихий вообще обходят десятой дорогой, а остальные боги пускают слухи о нём и обсуждают за спиной. Наверное, единственные, кто к нему нормально относился, были: Се Лянь, Ши Цинсюань, Лин Вэнь и Владыка (но это ненадолго, хе-хе). Да и Лин Вэнь не факт. Она ведь просто выполняет свою работу.       — И всё же не хочу я туда возвращаться, — со вздохом сказал Усянь, пряча в рукав ханьфу печать, — Сначала прогуляюсь и посмотрю на обстановку. Может, где-то нужна помощь.       Побурчав ещё немного о том, какие же противные эти псы Вэни (ну понятное дело, кроме Вэнь Нина и его сестры, пока что), он накинул свою накидку, повесил на пояс меч с флейтой и выдвинулся в путь.

***

      Шёл он всё время туда, куда глаза глядят. Пока в какой-то момент не вышел на широкую дорогу, по обе стороны которой росли каштаны. Чудесная картина. И тут он вспомнил, что сегодня 31 октября. Его день рождения, праздник призраков. Послышался его смешок и эхом раздался по тихой местности.       — Надо же было забыть об этом дне. Эх, совсем потерял счёт времени, — тихо произнёс он и поднял голову вверх, от чего спал капюшон.       Постояв так немного, Усянь вновь накинул ткань на голову и, завидев на ветке ворону, подозвал к себе. Птица послушно села ему на плечо, а тот в свою очередь подумал, что «так хотя бы не так одиноко будет». После он продолжил свой путь.       Как немного позже оказалось, из разговоров проходящих мимо жителей, эта местность имела название деревни «Водяных Каштанов». Вэй Ин раньше не слышал о ней, поэтому стало интересно прогуляться здесь. Хоть и на улице стало темнеть.       Раньше он старался в этот день никуда не выходить из комнаты, после того инцидента с родителями. В такие дни, как этот, ходит разная и очень опасная нечисть. Но сейчас-то он бог, как ни как, и его убить будет сложно. Но и это не страшно. Сейчас он сможет управлять любой нечистью, кроме тех, чей ранг превышает «свирепый», а это только «непревзойдённый».       Поэтому, не волнуясь за такие мелочи, Вэй Ин спокойно шагал по дороге в деревню. На его плече до сих пор сидел ворон и иногда подавал голос, когда тот говорил с ним или сам с собой.       Через какое-то время позади послышалась тяжёлая поступь какого-то животного, коня или другого рогатого существа, и тихие голоса на фоне этого. Усянь, не задумываясь, оглянулся и не ошибся. Действительно ехала телега с копной сена, а старенький мужчина держал за поводья рогатую скотину. Он дождался, пока тот доедет, и окликнул старого:       — Эй! Уважаемый! Вы в деревню Водяных Каштанов? — поинтересовался юный бог.       — Да-а. Садись, подвезу, всё равно по пути, — ответил ему дедуля, приглашая рукой к себе в телегу.       — Благодарю! — поклонившись, Усянь вылез на повозку и сел практически рядом со стариком.       После этого они двинулись далее. Вэй Ин разглядывал всё вокруг, хоть был и в капюшоне, но из-под него всё прекрасно видно. Ворон изредка каркал, и юноша поглаживал его по голове, уж понравилась ему птичка. Но было бы лучше, если бы он ещё и говорить умел.       Кстати о «говорить». Где-то из задней части повозки слышались голоса, но тот не придавал им значения, скорее всего, дедуля и до этого ехал не один.       В это время, пока те не спеша ехали, наступила ночь. Бог Тьмы подумал, что это опасное время для людей, но, к счастью, здесь был он. Он сможет защитить их, вдруг чего. И это «вдруг чего» не заставило себя долго ждать. Ворон на плече стал странно себя вести и периодически каркать, а буйвол (не помню, как-то животное называлось, но вроде так), который тянул их телегу, остановился, а потом немного отступил назад.       Дедуля хотел было закричать от страха, но тёмный заклинатель среагировал быстрее и прилепил на него талисман, от которого тот уснул. Вдали показались призраки. Сзади послышались обеспокоенные голоса, но не нужно, чтобы и они наводили суету. Поэтому Усянь послал к ним ворона, от чего сразу послышался восхищённый шёпот. Отлично. Теперь, когда никто не мешает, нужно было установить поле, что скрыло бы их присутствие. Этим Вэй Ин и занялся, сложив из пальцев печать и прошептав нужное заклинание. Их сразу же окружил кроваво-алый барьер.       Уладив все проблемы и уложив спящего дедулю на копну сена, он сам сел на его место и, взявшись за поводья, повёл животное дальше, а ворон сам вернулся на плечо, от чего Усянь удивился. Ехали они далее потихоньку. Двое, что сидели сзади, судя по шуршанию сена, перелезли ближе вперёд посмотреть, что же случилось, чему молодой бог не придал особого значения.       Толпа призраков, что шла на них, остановилась, когда один из них врезался в барьер. Усянь остановил телегу и пристально наблюдал за ними. Те не могли понять, что случилось, и суетились между собой, что-то предполагали и ругались.       «Странные они какие-то», — подумалось Вэй Ину.       Но вдруг кто-то сзади чихнул, этим переполошив и обозлив призраков. Эх, вся маскировка насмарку. Из-за этого Вэй Ину пришлось снять заклинание и спрыгнуть со своего места, на что получил моментальную реакцию и вопли призраков:       — Ты! Из-за тебя мы не можем пройти на праздник!       — Монах! Его схватить нужно!       — Уйди с дороги!       — Ты чего молчишь? Глухой?       — У нас праздник, подвинься и дай дорогу!       — Да-да! У нас праздник, ты должен слушаться!       — Не свалишь, прикончим.       — А у меня день рождения сегодня, — холодно произнёс Вэй Ин и вытащил Янлин из ножен, — Из-за вашего чёртового праздника, у меня вновь испортилось такое прекрасное настроение.       — А ну взять его! Убейте! — завопил кто-то из них, и кто-то из толпы побежал на Усяня.       Тот же среагировал сразу и в мгновение ока снёс голову нападающему. После на него побежало ещё двое, которые моментально были убиты. В Вэй Ине сейчас закипала такая ненависть к этим тварям, что хотелось порубить их на мелкие кусочки. Эту идею он воплотил на следующем, который напал на него со спины. С их небольшой группы осталось двое. К ним Усянь подошёл медленно, вкладывая меч в ножны и вытягивая флейту.       — За смерти моих родителей в мой же день рождения будут расплачиваться все призраки, мертвецы и прочие твари, которые попадутся мне на глаза в этот же день. И вы не исключение, — приподняв голову так, чтобы было видно им его глаза, тот посмотрел на них, как на ничтожных сущностей, своим кровавым взглядом, — А сейчас, пока хотите жить, пошли с глаз моих. Сегодня я добрый. Но если ваши наглые задницы будут здесь, пока я досчитаю до трёх, то больше своего чёртового праздника вы в жизни не увидите. Раз… — начал уже считать он, но от призраков в ту же секунду и след простыл.       Тяжело вздохнув и вернув флейту, Вэй Ин взял буйвола за поводья и пошёл рядом с ним по земле. Ворон, что летал над ним во время сражения, вернулся на плечо, и тот невольно улыбнулся, погладив птицу по маленькой головушке. Сзади послышалось тихое «кх-кхм». Точно, там ведь двое сторонних было, а он так жестоко с этими призраками разделался на их глазах. Поэтому поспешил объясниться, смягчая тон голоса и останавливаясь на месте:       — О-о-ой… извините, что вам пришлось увидеть такое. Они меня раздражали, — сказал он, почесав затылок.       — Это было круто, дружище. — послышался один голос из-за спины Усяня.       — Ин-ди, это же ты? — спросил тихий голос, на что тот вздрогнул и медленно повернулся к ним лицом.       — Гэгэ, вы знакомы? — вновь спросил незнакомец.       — Да, Сань Лан, он мой друг, — улыбнувшись, ответил Се Лянь, — Ин-ди, что же ты делаешь в такой глуши?       — Ну я это… закончил со всеми своими делами и вот гулял по окрестностях. Не думал, что и ты здесь будешь, — ответил он, переводя взгляд на его спутника, — Но ты, видать, обзавёлся ещё одним другом. Я рад за тебя.       — Мы недавно познакомились, и как раз в этой же телеге. Я здесь недалеко храм обустраиваю, а на улице уже ночь. Давайте все вместе останемся там, а на утро решим, что делать, — предложил им Се Лянь, на что оба согласились, — Вот и хорошо!       — Се-гэгэ, можно на пару слов? — тихо попросил Вэй Ин и отошёл на безопасное расстояние от телеги, Се Лянь догнал его и внимательно стал слушать. Младший понизил голос и начал: — Ты его проверил? Он не враг нам? А главное: он не из какого-либо ордена? Если он Вэнь, мне опасно показывать своё лицо.       — Не волнуйся, Ин-ди, с ним всё нормально, и он вовсе нам не враг. И уж точно не Вэнь. Будь спокоен, — успокоил его принц и погладил по свободному плечу, — Кстати, твой ворон очень милый. Как его зовут?       — А, не знаю. Он и не мой вовсе, просто подобрал по дороге себе собеседника, и теперь этот карыч не хочет от меня улетать. Придется всё же назвать этого питомца. — тихо вздохнул он и пошёл обратно к телеге, — Но Се-гэгэ, если ты ошибся, я на тебя буду злится и проклинать! — в шутку крикнул он Се Ляню и взял поводья, начиная идти далее.       — Ин-ди, не сомневайся в моих словах, я никогда не ошибаюсь, — с улыбкой ответил ему принц и запрыгнул на телегу, но немного промазал из-за нехватки своей удачи и свалился на своего нового друга, — Ой, прости, Сань Лан. Иногда удача отворачивается от меня.       — Всё хорошо, гэгэ. Ты не ушибся? — ласково спросил тот, пока принц удобно уселся на сене.       — Всё в порядке, спасибо.       Далее они ехали в тишине. Ну как в тишине: Вэй Ин с вороном переговаривались между собой; Се Лянь с новым другом — между собой. Такими темпами они за полчаса добрались до «храма», про который говорил Се Лянь. Вэй Усянь посмотрел на это чудо природы и тяжело вздохнул. «И как он может называть ЭТО храмом? Здесь же горка досок на соплях склеена», — подумалось младшему.       — Гэгэ, ты здесь живешь? — поинтересовался Сань Лан, помогая Его высочеству с какими-то вещами.       — Да. Завтра нужно будет кое-что починить и убраться.       — Се-гэгэ, мы поможем. Потому что один со всем ты не справишься, слишком много работы, — подал голос Усянь, снимая талисман из спящего деда.       — Он прав. Завтра мы тебе поможем, — поддержал его идею юноша в красном.       В этот момент проснулся дедуля и, поблагодарив всех троих за спасение, поехал домой. А эта тройца зашла в домик, располагаясь кто где. Се Лянь стал раскладывать вещи, которые насобирал за день; Сань Лан сел за стол, наблюдая за всеми; а Вэй Ин встал возле стола и снял с себя накидку. В мягком свету от свечей показалось его привлекательное лицо, длинные и чёрные, как смола, волосы упали на спину, а накидку он аккуратно сложил и положил на край стола.       — Слушай, а я ведь не знаю твоего имени. Ты ведь моё слышал, а я — нет, ведь гэгэ обращается к тебе «Ин-ди». — заговорил к нему Сань Лан.       — Я своё имя незнакомым людям не говорю. Ты друг Се Ляню, но не мне. Так что разрешаю называть себя «Ин-ди» и тебе, — спокойно сказал Усянь с лёгкой улыбкой на лице.       — Хорошо. Тогда Ин-ди, это правда, что у тебя сегодня день рождения? — вновь обратился к нему Сань Лан, а Се Лянь в сторонке тихо вздохнул, ведь лучше бы он не поднимал эту тему.       — Мгм. Только я его не праздную и праздновать больше никогда не собираюсь, — улыбка сошла с его лица, будто бы никогда её там и не было.       — Это из-за твоих родителей? — вновь спросил юноша.       — Да, — сухо ответил тот и отвернул голову в сторону, — Я не смог бы их защитить в четырехлетнем возрасте.       Он тихо вдохнул и выдохнул, успокаиваясь и вновь цепляя на лицо улыбку. Се Лянь взглянул на них и тоже слегка улыбнулся, а после сказал:       — Ну, хватит уже разговоров на сегодня. Давайте ложиться спать. Время позднее, завтра ещё успеете поговорить, — он стал разлаживать циновку на полу, продолжая, — Но только на циновке могут лечь всего лишь двое.       — Ложитесь с Сань Ланом на циновке. Я себе место найду сам, — предложил Вэй Ин.       — Ты уверен? Может, всё же ты ляжешь? — переспросил Се Лянь, посмотрев на юного бога.       — Се-гэгэ, для меня это не проблема. Да и домой я могу вернуться когда угодно, чтобы переночевать. Всё равно никуда не убегу. Я ведь пообещал помочь.       — Ну, тогда хорошо, — неуверенно сказал Се Лянь и, сняв сапоги, сел на циновку, а следом за ним, туда же, умостился и Сань Лан.       — Вам, кстати, не будет мешать то, что я буду играть на флейте? — спросил Усянь, снимая и отлаживая на стол ножны и следом вытягивая флейту.       — Нет-нет, что ты. Можешь играть. Мне кажется, так даже лучше будет уснуть. А ты что скажешь? — спросил принц, переводя взгляд на нового друга.       — Мне без разницы. Если гэгэ не мешает, то мне тем более.       — Вот и хорошо. Тогда всем спокойной ночи, — с улыбкой сказал тот и, потушив свечу, вышел на улицу.       Се Лянь немного удивился, но, услышав тихий шорох на крыше, успокоился и лёг, закрывая глаза. Вэй Ин же, сидя на крыше, прислонился губами к флейте и заиграл спокойную мелодию. Сань Лан лежал на циновке, закинув руки за голову и глядя в потолок, слушал игру флейты.       «Какая красивая, но печальная мелодия», — лишь пронеслось в голове демона, и он, закрыв глаза, невольно уснул, слушая печальную игру Чэньцин.