SWOOP

      Пока Джисон не торопясь расправлялся с приготовлением еды на троих, Чан расправлялся с Минхо. Ему все же удалось вытянуть из парня часть информации, причем, как показалось Хану, достаточно нехилую, если учитывать общую неразговорчивость Ли. Родители его относились к состоятельному классу, Минхо не стал уточнять, чем именно они занимались, но средств явно хватало, чтобы без вреда для семейного бюджета купить еще десять, а то и двадцать таких Хонд, какая была у него. Минхо – старший сын. Джисон так и не понял, были ли еще у него браться или сестры, но из самого определения становилось ясно, что он не единственный ребенок, а также главный наследник дела, которым руководил отец. Однако сам Ли не желал жертвовать свою жизнь ради какого-то бизнеса. Сидеть в офисе и общаться с кучей разнообразных видов отморозков – совсем не его призвание. Ему нравились гонки, машины и все, что с ними связано.       Еще стало понятно, что его стремление оставаться лучшим среди лучших зародилось в нем не только из-за семейных ценностей, которые внушали ему с самого детства. Огромную роль в его святой обязанности «побеждать» сыграл тот факт, что после разгрома отношений с отцом, он решил забрать свою любимую машину. Решил – это скорее не самое точное определение. Он жизни своей не представлял без нее, а заработать на новую чем-то кроме гонок – что-то из разряда фантастики. Все, что он умел, – это вождение.       Отец его оказался крайне жестоким человеком, раз в случае своевременной неуплаты долга за машину, которая для него равносильна грязи из-под ногтей, он нанял людей, чтобы те побили его родного сына. Минхо обязан каждый месяц вносить достаточно крупную сумму, которую на обычной работе получать попросту невозможно. Гонки – это дело всей его жизни. Дело, что предоставляло ему заработок. Поэтому он так сильно и разозлился на Хёнджина, который весьма неожиданно смог обставить его на дороге. Не то чтобы сам Хван стал причиной его ярости, Ли, скорее, сам на себя был обозлен, но эмоции взяли верх, выбрав объектом отмщения Хёнджина.       Конечно, Минхо не настолько красочно отвечал на заданные вопросы, но в голове Джисона жизнь парня представилась разнообразной кинолентой со всеми прилагающимися: конфликтом интересом, антигероями и трудностями, что появлялись перед Ли совершенно неожиданно.       На вопрос, как он не разбился при въезде в кювет, Минхо ответил, что на гонках всегда полностью пристегивается, не игнорируя никакие ремни безопасности и шлем. Авария показалось для него практически смешной, ведь он даже не перевернулся. Откуда в нем столько уверенности относительно данной темы, он не сказал. Перед Хваном Минхо извинился на следующий день, когда с помощью эвакуатора пригнал машину в его салон для ремонта. Джисон плохо знаком с Хёнджином, но тот производил впечатление совсем не обидчивого парня, поэтому, наверное, и согласился на просьбу Минхо. А может, подумал Хан, на него в некоторой степени повлиял Чанбин, который наверняка был еще тем добряком. Возможно, даже самым добрым из всех, кого Джисон знал.       – Когда тебе нужно отдать деньги за тачку? – вопросил Чан.       Старший вытягивал из Минхо слова буквально по крупицам на протяжении всего их диалога. Последний вопрос не стал исключением – сам бы Ли ни за что не стал рассказывать такие подробности.       – Вчера. Точнее, – он глянул на наручные часы, циферблат которых оказался разбит. – Теперь, наверное, уже позавчера, – раздосадованно дополнил Ли, примерно прикидывая, что время, должно быть, уже перевалило за полночь.       – Я дам тебе необходимую сумму, – заключил Чан. Только Минхо открыл рот, чтобы отказаться от столь щедрого предложения, как мужчина продолжил: – Даже не думай отказываться. Вернешь, когда выиграешь следующую гонку.       Чан мог бы и вообще не просить возвращать, но понимал, что если Ли согласится хотя бы на такие условия, то это уже хорошо. Минхо действительно не понравилась вся ситуация, в которой виноватым считал исключительно себя. В целом, если убрать сторону морали, то он и правда виноват и именно он создал прецедент, уйдя из семьи, а потом проиграв гонку. Его же никто не заставлял ее проигрывать, а шансы на удачный исход были такими же, как у всех, если не больше, учитывая его блестящие навыки. Однако в мире не без добрых людей, и Чан один из них. Ли стиснул руку в кулаке, скидывая таким образом с себя часть недовольств, и согласно кивнул.       – Так что ты обязан выиграть, – на этот раз уже Джисон подошел к парням, поставив перед каждым по миске с супом, а следом и себе третью принес.       Минхо будто и забыл, что они не вдвоем с Чаном в помещении, а запах еды ему нисколько не мешал. Он был взвинчен так сильно, что подобные мелочи его не интересовали. Подняв голову и взглянув на младшего, Ли удивился тому, каким улыбающимся и позитивным он казался. Юноша предстал пред ним ангелом, что снизошел с небес, чтобы накормить его, парня, который уже не помнил, когда последний раз нормальную пищу пробовал. Резко Минхо почувствовал безумный голод.       Они принялись есть незамедлительно, коллективно накинувшись на добротно приготовленный Джисоном суп. Чан даже немного загордился собой, что его кулинарные уроки не прошли даром. После переезда младшего к нему, он ужаснулся бытовой инвалидностью Хана, поэтому научил его готовить хотя бы по одному блюду из каждой категории. То были куриный суп, горячее с основой из свинины и риса, а также простенький десерт в виде блинов с начинкой. Чан практически всю жизнь был предоставлен только себе, поэтому ему пришлось рано научиться готовить, так как родители все время пропадали на работе. Он их за это не винил, просто воспринимал как факт и старался восполнять свои потребности самостоятельно. Еще его иногда подкармливали соседи в лице матери Джисона, так что жаловаться было не на что.       – Я больше не проиграю, – вдруг в полной тишине произнес Минхо, приковав к себе пару любопытных взглядов.       Чан решил никак не комментировать, ведь был уверен в этом ровно настолько же, насколько звучал Ли. А у Джисона глаза округлились, дополняя форму набитых едой щек. Ли обратил внимание на эту картину, и она показалась ему достаточно милой. Он уже и забыл, что некоторое время назад валялся на асфальте из-за того, как сильно его ударили в солнечное сплетение. К счастью, боль прошла, отзываясь лишь иногда при особенно глубоких вдохах. В больницу никто из них даже не думал обращаться. Во-первых, у них не принято, во-вторых, у Минхо была сто и одна причина, почему нельзя. Самая главная из них – может заинтересоваться полиция. Проблемы с ней не нужны никому.       Вид у Минхо был решительным, поэтому после легкого удивления Джисон улыбнулся глазами, ибо рот занят. Младшему показалось, но на лице Ли будто промелькнула короткая ухмылка. Он бы мог поклясться, что она была, но тему поднимать не решился. Ощущалось единение, несмотря на присущие Минхо затворничество и асоциальность. Джисон считал, что Минхо не боялся людей, он просто не знал, как выстраивать с ними даже самое простое общение ни о чем. Он явно не привык так взаимодействовать. Вероятно, всему виной его прошлое, о котором, по большому счету, им ничего не известно.       – Ну, что ж, мы пошли тогда, – Чан встал из-за стола после того, как дождался, когда Джисон на правах младшего помоет посуду. Минхо хотел встрять, но Хан уже вырвал у него тарелку из-под рук и понес в раковину.       – А продукты? – вопросил Ли.       – Они твои, – прокомментировал Джисон.       – Мне не нужно чужое. Вы и так мне сильно помогли, – залепетал Минхо, наблюдая, как парни обувались.       – Пока, – полностью проигнорировав, Чан открыл входную дверь и перешел за порог.       – Приходи завтра за тачкой, – очередной раз ярко улыбнувшись, Джисон последовал примеру старшего и вышел следом. Он немного даже ослепил Минхо, из-за чего последний замешкался лишь на долю секунды, но этого времени парням хватило, чтобы как можно скорее ретироваться.       Укомплектовавшись в машине Бана, Джисон облегченно выдохнул. Странно, но Чан, который все прошедшее время казался невозмутимым, сделал то же самое.       – Ты правда ему денег дашь? – сорвалось с уст младшего.       – Конечно, я же пообещал, – вставив ключ зажигания, ответил Чан. – Не нравится мне вся эта история.       – Мне тоже.       – Нужно присмотреть за ним, – тронувшись с места, продолжил Чан.       – Какие у вас отношения? Я так и не понял.       – Сам не знаю. Мы на гонках познакомились, когда он пришел с заявлением, что хочет участвовать в тех, что с выигрышем. Такие только через меня проходят. До этого я его только в товарищеских замечал. О нем уже тогда слухи ходили, что он гений и так далее. А потом увидел своими глазами. Я попытался с ним познакомиться и сблизиться, ибо очень уж интересным мне показался его стиль вождения, но Минхо достаточно закрытый сам по себе…       – Это я заметил.       – Ну, только на гонках мы и виделись, а разговаривали исключительно по делу.       – Понятно.       Джисон, казалось, даже немного расстроился. Он оперся локтем на дверцу, окно которой было открыто, а голову сложил сверху на ладонь. Ему нравилось рассматривать город, только теперь он думал не о нем самом, а о Минхо, причем в несколько раз активнее, чем раньше.       Ему нравилось наблюдать за теми редкими моментами, когда его мимика менялась. Когда Ли отвечал на вопросы Чана, голос его будто проникал под кожу и согревал. Ему нравилось. Очень нравилось. Минхо ему понравился. Искреннее. Джисон, наверное, никогда не испытывал подобных чувств по отношению к людям. Он какой-то необычный, не такой, как все. Ведь это испытывают люди, когда влюбляются, верно? Джисон пока не мог дать четкого определения, но он ждал момента, когда наступит завтра и они с Минхо снова увидятся. Он даже не думал о том, что в голове самого Минхо в этот момент, просто хотел встретиться и посмотреть на него снова. Какой он, такой немного неловкий, но при этом серьезный, как пытается сказать что-то, выразить правильно. Это казалось Джисону милым. Весь Минхо казался ему милым.       Чан время от времени поглядывал на Джисона и заметил, что взгляд младшего немного изменился. Он не просто витал в облаках, как часто это делал, он конкретно задумался, а глаза его поблескивали при свете фонарей особенным образом. Подобная атмосфера немного успокаивала и самого Чана. Мужчина всегда пытался найти подход с Ли, но, как он рассказал Джисону, у него это не получалось, а теперь ситуация, хоть и столь неприятная, но сыграла в его пользу. Значит, судьба, думал он. Они должны помочь Минхо, потому что Бан был уверен, что парень он неплохой – это точно, таким нужно помогать, когда есть возможность. Он надеялся, что теперь Ли станет чуть более открытым, что позволит влезть в стандартный уклад своей жизни.       Минхо наверняка привык решать все свои проблемы самостоятельно и даже не думал о том, чтобы попросить у кого-то помощи. Скорее всего, ему и обратиться было не к кому. Чан хотел стать тем, к кому тот сможет прийти в трудную минуту, потому что он считал, что людям нужно спешить на выручку, иначе о какой человечности может идти речь? Джисона он приучал к тому же. Наверное, оттуда растут ноги его обостренного чувства справедливости.

***

      С утра Джисон не мог проснуться. Он даже будильники не слышал. Ни одного чертового будильника, хотя поставил их несколько. На помощь пришел Чан, который буквально ворвался в его комнату и стащил юношу с кровати на пол, что-то голося о безответственности и ненадежности. Джисон не особо разобрал спросонья. Он в принципе не понял, что от него хотели, пока на глаза не попались настенные часы. В ту же секунду он резко встал, собрался, одевшись в то, что под рукой оказалось, и отправился на остановку. Автобус он нужный тоже пропустил, пришлось ждать чуть дольше. И вот он наконец прибыл в салон Хвана.       – Бля, простите, от всего сердца, – первое, что произнес Джисон, когда вошел в помещение, ожидая только Хёнджина и Чанбина.       Юноша ахнул на месте. Все выглядело совсем не так, как прошлым днем. Вчера масштабы мастерской были в два, а то и в несколько раз меньше. Оказалось, что в глубине зала вовсе не стена, а еще одни ворота, за которыми прятались другие помещения, с другими машинами, и в них работали другие сотрудники.       Мимо Хана проносились чужие, незнакомые ему, люди, а он искал хотя бы кого-то. Ни Чанбина, ни Хёнджина на горизонте не наблюдалось, становилось немного не по себе. Он весь сжался, чтобы не обратить на себя лишнего внимания. Проходя внутрь, он озирался, словно испуганный котенок. Вдруг он подпрыгнул на месте от неожиданно близкого звука.       – Йоу! – перед ним снова материализовался Хван, как постоянно это делал. У него и правда фишка такая. – Чанбин отошел. Вон там Хонда Минхо стоит, ее сегодня доделывать будете, – парень показал пальцем в нужном направлении. Джисон проследил глазами и смог узнать ту самую мрачную машину, к которой он даже немного привязаться успел.       – Да, спасибо, – юноша был неимоверно рад знакомому лицу. Он будто в другой мир попал, на секунду даже подумал, что дверь перепутал, но, к великому счастью, нет.       – И не опаздывай больше, – подмигнув, Хёнджин улизнул куда-то в неизвестном направлении. Он явно был весь в делах, хоть и не особо показывал этого.       Джисон почувствовал себя чуть увереннее, теперь хотя бы зная куда идти. Он продолжал оглядываться, но уже не надумывал, что все взгляды направлены на него. На деле: никто даже не замечал незнакомого мальчишку, настолько были увлечены работой. Подойдя к Хонде, он поднял голову, посмотрев перед собой. Какой-то парень в ту же минуту сделал аналогичный жест и уставился с тем же непониманием.       – Ты кто? – вопросил он.       – Я… – а ведь Джисон даже не знал своей должности, чтобы мочь нормально ответить, – помогаю Чанбину с ремонтом.       – А! Механик – понятно. Я пришел красить тачку. Меня Сынмин зовут. Ким Сынмин, – теперь парень показался даже приветливым. Он протянул руку, а Джисон ее пожал в ответ.       – Хан Джисон, приятно познакомиться. Только я не…       – О, Джисон, привет! – из ниоткуда появился и Чанбин. Они, похоже, делили странные привычки на двоих с Хваном. – Сейчас Сынмин покрасом займется, а мы повторим то, что вчера учили, ну и новое поглядим.       Джисона испугала перспектива новой информации, ибо вчера его мозг немного перегрузился от всех этих названий, которые он слышал впервые. Еще один и тот же инструмент мог иметь разные размеры и немного другие формы, из-за чего к названию добавлялись разные уточнения и префиксы. На первый взгляд – это легко, но в темпе работы голова кружилась. Однако теперь у него был боевой настрой. Он хотел задержаться в этом месте, поэтому нужно соответствовать.       По окончанию рабочего дня с Минхо приехал Чан – вот чего Джисон никак не ожидал. Оказалось, что старший первым решил навестить Ли, чтобы отдать деньги для покрытия долга за тачку, а потом оказалось, что последнему как раз нужно ее забрать после ремонта. Минхо выглядел своим среди чужих: он одновременно вписывался в окружающий антураж, но при том будто существовал в каком-то своем черном мире, отличном от реальности. Он даже одет примерно так же, как на гонке. Да и вчера весь в черном был. У него вообще нет одежды других цветов? Уже новые пластыри украшали его лицо, но теперь он казался куда бодрее.       – Мне нужен Хван, – вопрос был адресован Чанбину в первую очередь. Джисону показалось, что тот его даже не заметил.       – Он где-то у кабинета должен тереться, скоро с новым концептом заказчик должен прийти, – Бин точно секретарем Хёнджина подрабатывал – знал весь его график. – О, а вот и он. Джин-ни! – выкрикнул Бин своим невероятно звонким голосом, что Минхо аж сощурился, став неимоверно похожим на кота.       Хёнджин мигом обернулся. Как Чанбин вообще его заметил, Джисон ума не мог приложить – тот действительно призраком несся, даже звука не издавал. Еще и это обращение странное, слишком… сладкое, что ли. Кошмар.       – Йоу, Чан, – в первую очередь он поздоровался с Баном, а после перевел все свое внимание на Минхо. – Где деньги, Лебовски?       – Какие деньги? – недоумевающие посмотрел Ли.       – Как какие? За ремонт.       Минхо ресницами захлопал, он будто и не думал о том, что платить за что-то вообще нужно. Обычно он чинился в каких-то дорогущих салонах, где оплату брали сразу с семейного счета, а к Хёнджину он заходил по мелочам, за что тот даже денег не просил. За смену масла с друзей не берут. Но тут они полтачки чинили. Немного утрированно, конечно, но объем работ и правда приличный.       – Но… у меня нет денег на ремонт, – Ли чуть ли краснеть не начал. Даже Джисону было заметно, насколько тот чувствовал себя неловко и как стыд охватил его.       – В смысле нет?       – Ну… так, нет.       – А нахуй ты тогда привез ее на ремонт, если бабла не хватает? – Хван даже немного разозлился в непонимании. Если бы это был не Минхо, то он бы даже подумал, что его пытались надуть.       – Я… Я… – Минхо явно было тяжело как никогда.       – Давайте как-то решим этот вопрос? – вмешался Чан.       – Да, – поддержал Джисон.       Чанбин с Хёнджином переглянулись, не понимая, когда эта троица успела спеться. Джисон и Чан уставились сначала друг на друга, будто ведя мысленный диалог, а потом обошли Хёнджина с двух стороны, взяли его под руки и повели куда-то в сторону на разговор. Тут уже и Минхо с Чанбином обменялись взглядами. Такой слаженной работы от названных братьев никто не ожидал.       – Давай я отработаю всю стоимость его ремонта, – заявил Джисон, поставив в тупик не только Хвана, но и Чана.       – Отработаешь? – эта идея Бану явно не понравилась, ибо тогда младший и сути денег не поймет. Он не с этой целью его на работу устраивал. – Давайте я просто за него заплачу.       – Нет, он не примет, – предположил Хан. – Предлагаю сказать, что это извинительный жест со стороны Хёнджина за гонку, а я просто отработаю, сколько там нужно. Твой кошелек тоже не бесконечный.       – А вы у меня вообще спросить хотели? – вмешался Хван. У него аж брови домиком выстроились, настолько он удивлен, что вопросы работы его салона решали за него.       – Нет, – хором рявкнули парни. Хёнджин впал в ту стадию возмущения, когда даже слов не подобрать.       – Мне вообще-то тогда твою задницу обеспечивать, засранец. Об этом ты не подумал? – продолжил Чан.       – Это дешевле, чем платить за ремонт, – парировал Джисон, на что старший тяжело вздохнул, анализируя выдвинутый аргумент.       – Ладно, – Чан выглядел так, будто его под пытками заставили согласиться с предложением Джисона. На самом деле он не хотел принимать вариант младшего, каким бы он ни был, но ничего лучшего он не придумал за те несколько секунд молчания. Как говорится: критикуешь – предлагай.

***

      – Что? – вопросил Ли. Даже у парня с настолько закостенелой мимикой бровь дернулась, а губы приоткрылись в удивлении. Голос сильно повышать он не умел, но это не значило, что он не мог выразить эмоции как-либо иначе, например, взглядом.       – Хёнджин извиняется за вчерашнюю гонку и предоставляет тебе этот ремонт бесплатно, – повторил Чан.       После разговора они с Джисоном ничего не стали согласовывать с Хваном, что не стало сюрпризом для него самого, но не уменьшило его раздражения. Хёнджин стоял позади парней со скрещенными между собой руками и с недовольным лицом. Крайне недовольным.       – Я так не могу, – Минхо в жизни от столького не пытался отказаться, как за последние сутки. То Бан со своими деньгами – ладно хоть в долг, то Хван после того, как Ли врезал ему, извиняется.       – И что же ты сделаешь? Денег у тебя нет. Без машины останешься? – Джисон неожиданно вылез на передний план, обойдя Чана. Он отчего-то показался Минхо слишком серьезным. Да и не только Минхо. Все присутствующие заметили легкое изменение в его поведении.       Минхо чуть ли губу кусать не начал от напряжения. Словам по-прежнему неоткуда найтись, а уставился он на Джисона, который продолжал смотреть на него все с той же строгостью. Что этот малолетка вообще себе позволял?! Остальные почувствовали явное напряжение между этими двумя и метали взгляд из стороны в сторону, ожидая, что ответит Ли.       Не совладав с эмоциями, Минхо звучно выдохнул, сильнее сжал губы между собой, да так, что их практически не стало заметно, развернулся, открыв дверцу тачки, сел в нее и уехал, пока парни, оставшиеся на своих местах, просто продолжали смотреть, как черная Хонда выезжала из салона, затем выкатилась на дорогу и скрылась из виду.       – И зачем ты ему это наговорил? – первым после показательного выступления заговорил Чан.       – Что я такого сказал? – Джисон вскинул нос кверху и сложил руки на манер Хвана.       – Дело, скорее, не в том, что именно ты сказал, а как, – попытался объяснить Чанбин.       – И как (!) же я сказал? – Хан все продолжал гнуть свою максималистскую линию. С ним не то чтобы спорить вообще было реально. Победить его удавалось только Чану, и то только потому, что младший попросту уставал от всей этой волокиты, ибо Бан не уступит и будет до последнего напоминать, пока с ним не согласятся. Самое обидное, что он и прав всегда оказывался, в отличие от Джисона.       – За что мне это? – вопрос был скорее риторическим и адресован в воздух из уст Хвана. – Сами разбирайтесь, – он приложил ладонь ко лбу, будто вот-вот голова расколоться должна была, и постарался как можно скорее пропасть где-то в районе своего кабинета.       Чанбин проследил за удаляющимся силуэтому Хёнджина, понимая, что остался единственным голосом разума в этой компании. Стоит напомнить, что поблизости по-прежнему терся Сынмин, мастер по покрасу, художник и просто приятный человек. Приятный до поры до времени…       – Да че вы устроили? Чел уехал с халявным ремонтом, вы же сами этого хотели! – троица уставилась теперь на него. – Только… А кто мне за работу заплатит?.. – парниша выглядел крайне растерянным, ведь и начальник его слился, еще и самым первым… – А как же я?.. – выражение драмы на его лице только усиливалось.       Еще несколько секунд парни сверлили лицо Сынмина, часто моргая и не понимая, что тот вообще нес. Некий пролаг закончился и Чан с Джисоном вновь взглянули друг на друга. Пыл поубавился, уже и спорить не хотелось, что заметил Чанбин и заметно обрадовался своим наблюдениям.       – Ладно, мы домой, – сообщил Чан и поспешил удалиться, даже руку никому не пожал, просто помахал и с понурой головой вышел из здания.       Джисон, сначала немного растерялся от неожиданности, ведь под «мы» Чан подразумевал их обоих, но сориентировался и выбежал следом, успев бросить короткое «пока».       – Хван оплатит тебе работу. Не переживай, пацан. Он просто сейчас… немного не в себе, – один единственный Бин пытался как-то сгладить углы.       Парнишка тот, художник, совсем юный – наверное, Джисону ровесник, поэтому уж больно не хотелось Чанбину огорчать его. Постарается договориться с Хёнджином, только не день в день. Всем требовалось время, чтобы привести себя в чувства.

***

      У Джисона образовался выходной, о котором он узнал в тот же день, как приехал в салон. Хан уже работал там больше недели и совершенно не рассчитывал на отдых. Однако Чанбин раздосадовано заверещал, что совсем забыл предупредить, и еще сто раз извинился. Юноше аж неловко стало, ведь он не привык к подобному отношению. Джисону вовсе думалось, что в подобных местах одно быдло работает или что-то около того, однако один Хёнджин чего стоил – парень с богемными повадками, который еще и в механике разбирался – настоящий разрушитель мифов. Чанбин и вовсе добрейшей души человек, соблюдающий все нормы воспитанности, по крайней мере, если расположить его к себе. Один Чан выбивался – вот он еще то быдло, хоть и хорошо университет закончил и сам в него поступил по гранту. Но перед чужими людьми, когда очень сильно надо, он умело прикидывался интеллигентнейшим парнем на свете – так было, пока он еще учился.       В легком замешательстве от того, как Бин его чуть пинками не выгонял, Джисон все же покинул салон и направился к остановке. За все прошедшее время мысли о Минхо посещали его достаточно часто, если не постоянно. Стоило ему остаться без дела, как парень сам собой в голове возникал. Джисон ума приложить не мог, в чем проблема. Они и виделись-то всего три раза. То, что он впрягся за него в драку, – ни о чем не говорило. Джисон хоть и старался быть не конфликтным, но легкая вседозволенность относительно других давала о себе знать. Из-за того, что все его сознательное детство за ним приглядывал Чан, то он совершенно ничего не боялся кроме него самого. Он мог вклиниваться, чтобы защитить слабого, хотя сам супер сильным не был, он и руки замарать не боялся. Никто практически против него не шел по понятным причинам, из-за чего Джисон обладал своеобразным карт-бланшем на свинство. По началу он не понимал, почему в его сторону никто даже не дышит лишний раз, а потом, когда заметил, как все вокруг Чана ходили чуть ли не на цыпочках, до него дошло. Но Хан не стал огорчаться по этому поводу и решил использовать этот факт во благо. Школу он закончил, а привычка осталась, поэтому и не думал даже, когда выбегал на помощь Минхо. Чан тоже не думал. Все же – они правда словно родственники.       По велению сердца Джисон проигнорировал нужный ему автобус, так как он сменил приоритеты, и поехал все в том же направлении, но с поворотом в район Минхо.       Время не слишком раннее, поэтому большинство людей, кому нужно было на работу, уже разъехалось, из-за чего на улице царила практически пустота. Джисон спокойно дошел до нужной двери и постучался. Не дождавшись ответа, он постучался снова, а затем еще раз и еще… Вдруг послышалось какое-то копошение, и небольшая щель все же открылась, а из нее выглянула знакомая черная макушка, которая почти с фоном сливалась – таким же темным.       – Ты что тут забыл? – вопросил Ли.       – Пришел проведать тебя, – уверенно заявил Джисон и, убедившись, что Минхо стоял на достаточном расстоянии, чтобы не сделать ему больно, толкнул дверь вперед.       Минхо отпрянул в шоке, дивясь подобной наглости в очередной раз. Очнувшись спустя несколько секунд, он закрыл дверь за ними на щеколду и пришел за Джисоном, который развалился на ближайшем стуле. Когда Ли вышел на свет, Хан заметил то, что совсем не ожидал. На его лице раны совсем не зажили, будто их разодрали заново.       – Что у тебя с лицом?       – Тебе напомнить? – Минхо невозмутимо прошел к кухонному гарнитуру и поставил чайник на плиту, чтоб воду вскипятить.       Ему по-прежнему было не по себе от всех событий, поэтому он будто и не рад видеть Джисона. Хотя, по нему в принципе сложно сказать, чему он был бы рад.       – Должно было уже хоть немного зажить, а стало только хуже, – Джисон даже возбудился немного. Он совершенно не понимал, как так могло выйти.       Откуда-то послышался тихий и высокий писк, что для Хана стало полной неожиданностью. Он было подумал, что это откуда-то из-за окна, но слишком отчетливо для звука за пределами квартиры.       – Черт… – Минхо отвлекся от чайника и подошел к матрасу, что выступал дешевым вариантом кровати в столь роскошных апартаментах.       Между матрасом и стеной показалось что-то черное и… волосатое. Матрас на счастье был достаточно толстым и тяжелым, поэтому кот, которого Ли достал следом, мог легко там застрять без возможности освободиться самостоятельно. Теперь черное нечто с зелеными щуристыми глазами сидело на руках у Минхо и во всю ластилось о него, расплываясь в благодарности. На лице у парня выступало все презрение мира.       – Ко-от, – радостно протянул Джисон, тут же вскочив с места и сделав шаг в сторону Ли. Его внимание полностью поглотил черный кот, у которого Хан даже одного светлого пятнышка не смог заметить – абсолютно черный. – А как его… – Джисон поднял голову, обнаружил перед собой в паре сантиметрах Минхо – слишком близко – и сделал шаг назад, – …зовут?       – Никак, – отрезал Ли и отпустил кота обратно на пол, следом плотнее прижав матрас ногой к стене.       – Почему ты ему имя не дал? – выпучив глаза, недоуменно спросил Джисон.       – Во-первых, я не заводил кота, чтобы давать ему имя, во-вторых, у меня плохая фантазия, – вторая причина прозвучала с еле заметной ноткой досады, но всего ноткой, почти незаметной.       – Так давай придумаем! – плюхнувшись обратно на стул, Джисон заметил, что старший готовил кофе. – И мне сделай, пожалуйста.       Минхо коротко глянул на Хана, будто оценивал, достоин ли он кофе.       – Что? – юноша заметил странный взгляд в свой адрес.       – Нет, ничего.       – Откуда у тебя вообще кот?       Из руки Минхо чуть не выпала банка с растворимым порошком, когда он услышал вопрос. Парень успел в последнюю секунду перехватить ее, но удивления это не убавило.       – Неважно. Он тут ненадолго.       – У тебя все «неважно». Давай, говори, – на секунду Джисон будто задумался. – Это он тебя так подрал?!       – Нет! – у Минхо на лице было написано, что он не допустит клеветы в адрес кошачих.       – Тогда что? – увидев эмоции Ли, Джисон в улыбке расплылся. Ему нравилось.       – Он сам за мной увязался.       – Просто на улице пристал?       – Не совсем…       – Говори уже!       – Какие-то школьники пристали к кошке с котятами… Я вмешался, подрался немного с ними… Но вышел победителем! – последнее предложение он произнес на несколько тонов выше, точно боясь показаться совсем лохом после всей их общей истории. – А этот черт знает откуда появился, но в самом конце он прыгнул на одного из этих – прямо ему на лицо – когтями вцепился, что пришлось самому отдирать его от парня…       – Так вы же дрались с ним.       – Ну, не мог же я просто так оставить школяра, в которого обеими лапами вцепился кот здоровый.       Джисон совершенно не понял аргумента, ведь сам бы так все и оставил, а после свалил, чтоб изверг сам разбирался со своими проблемами.       – Короче, я ему помог, он извинился, сказал, что больше так не будет. Его дружки уже к тому моменту сбежали коллективно. Надеюсь, больше он так делать не станет.       – Живодеры херовы…       – Да что с них взять…       – Ты слишком добр, – дал свою честную оценку Хан.       – Возможно, – Минхо вроде даже губу прикусил, разворачиваясь обратно к столешнице, чтобы заварить, наконец, кофе. Джисон не смог увидеть наверняка, но ему так показалось. Младший подумал, что для Ли это могло быть больной темой, поэтому не стал продолжать ее.       Следом на колени Джисону запрыгнул тот самый черный кот. В крохотной квартирке Минхо особо не было пространства для раздолья, поэтому кот развлекал себя как мог.       – Демон! – от неожиданности произнес юноша, следом услышав тихий смешок со стороны старшего. Он как раз заканчивал с кофе и развернулся с двумя кружками. – Он всегда такой, – добавил Ли.       – Так мы его и назовем, – Джисон наблюдал, как кот уже свернулся в клубочек у него на коленях, юноша даже успел немного погладить его.       – Мы? – Минхо звучал спокойно, но явно испытывал недоумение от услышанной формулировки.       – Ну, если тебе так угодно, то я, – Хан поднял взгляд на парня. – Ты вообще обрабатывал раны после того, как мы ушли? – ему было смотреть больно на Ли.       У самого Джисон кожа на костяшках немного стерлась от ударов, которые он наносил одному из нападавших, но не обращал на это внимания.       – За собой бы лучше последил, – Минхо, следом делая глоток кофе, указал взглядом на руки младшего.       – Со мной все в порядке, – Джисон еще раз посмотрел на свои ладони, а затем и на пальцы, под ногтями которых осталось немного машинной грязи, которую он не замечал раньше. Вымыл руки и ладно, а насчет более тщательной чистки он даже не задумывался.       Руки Минхо могли выглядеть более ухоженными, если бы не последняя потасовка, в которую он по собственному желанию вступил. Хан все никак не приступал к распитию живого эликсира (как считал Ли, у которого, возможно, была легкая кофеиновая зависимость), потому что взгляд его замостился на парне. Он вел глазами от линии роста волос, по бровям, которые были идеально прямыми, нос ровный, губы пухлые, а верхняя чуть крупнее нижней – это показалось Джисону привлекательным. Юноша боялся посмотреть в глаза напротив, потому что те ему вовсе волшебными казались – идеальный разрез, немного напоминавший кошачий. Пока Минхо сидел за столом, то оперся локтями, что сильнее выделило его плечи, укрытые темной футболкой. Когда он стоял спиной к Джисону, последний обратил внимание, как футболка немного облегала лопатки, показывая тем самым откровенно хорошую физическую форму Минхо. С другой стороны, как понял Джисон за многочисленные беседы с Чанбином, – гонщик обязан был иметь хорошее тело и выносливость, иначе перегрузки на высоких скоростях будет тяжело выносить, так что в этом не было ничего необычного, ведь Минхо в первую очередь гонщик. Конечно, уточнял Бин, далеко не всех из тех, кто участвовал в их уличных стартах, соответствовали идеальным характеристикам, но профессионалы – обязаны.       – Так почему ты полез к тем школьникам? Неужели просто из-за того, что котят жалко? – вдруг решил спросить Хан.       – Вообще – да, – не до конца уверенно ответил Ли, будто что-то не договаривал.       – Но?       – Мне не нравится, когда издеваются над слабыми. Над животными – больше всего.       Джисон неожиданно обнаружил с Минхо хорошую такую точку соприкосновения – чувство справедливости. Судя по всему, у Ли оно такое же обостренное. Джисон не всегда отдавал себе отчета о своих решениях, поэтому и не задумывался о причине столь импульсивного поступка как защита Минхо неделю назад. Но в тот момент к нему будто озарение снизошло. Всегда проще анализировать себя на конкретных примерах.       – И ты всегда был таким? – любопытство одолело юношу.       – Нет.       – Был какой-то переломный момент?       – Не совсем.       – А что было? Раньше ты защищал слабых? Может, в школе что-то было? – Джисон рассыпался в вопросах, что немного смутило Минхо. – Может, над тобой издевались?.. – он понял, что сболтнул лишнего.       Джисон действительно странно себя повел, зачем-то начав копать в прошлое Минхо, но и его можно понять. Он всеми фибрами своей души хотел узнать о Ли как можно больше. Чан как-то говорил ему, что практически всё идет из детства, поэтому Джисон на подсознательном уровне начал задавать подобные вопросы, которые, сказать честно, совершенно не подходили для обычного разговора.       – В младшей школе, – Джисон не ожидал услышать прямого ответа.       – Но разве над богачами издеваются? – да, с тактичностью у него не лучшие отношения. – Извини, если это слишком стереотипно…       – Да нет. Вообще, ты прав. Над богачами не издеваются, если ты учишься в обычной школе. Но если учиться в школе с детьми из таких же семей, то вполне себе издеваются, только по другим причинам.       – Оу, я об этом не подумал.       – Это было давно и теперь неважно.       Очередное «неважно» из уст Минхо пришлось лезвием по ушам Хана. Да как это неважно, когда важно! Все, что связано с этим парнем, слишком важно! Особенно для Джисона! У юноши кровь забурлила в венах, настолько он возмущен был.       – Как ты можешь быть настолько безразличным?!       – Почему ты так решил? – Минхо по-прежнему сохранял в массе своей ровную энергетику, никакой экспрессии.       – Ты всем своим видом это показываешь! – Джисон дернулся слегка, из-за чего кот на его коленях мявкул и спрыгнул на пол, посмотрев на Хана обидчиво. Тогда юноша понял, что немного перегнул.       – Это не так.       Джисон заметил, как у Ли взгляд опустился, не в прямом смысле – хотя в нем тоже, – он почувствовал себя явно не на своем месте, словно не хотел слышать того, что сказал Джисон, словно он его задел. Джисон не самый лучший эмпат, но что-то ему подсказывало, что надо было заткнуться еще в самом начале.       – Извини… – теперь уже младший расстроился. Он случайно вспомнил ситуацию в салоне, когда Минхо приезжал забрать машину. Джисон тогда, вроде как, нагрубил, хоть и сам не понял в моменте, но парни обратили на это внимание и сообщили. Тогда Джисон не хотел принимать правду, однако теперь, когда он подумал об этом, стало немного совестно. – И за то, как я был груб в салоне у Хвана, тоже прости.       – Все в порядке, ты был прав. Нужно было просто тогда все обсудить на месте. Это моя проблема, знаю. Странно, что я вообще могу поддерживать с тобой диалог.       Их взгляды снова пересеклись. Джисон чувствовал себя неловко: ему хотелось стереть все свои последние фразы из истории. Он не умел думать прежде, чем говорить. Вечно палил быстро и так, как считал в моменте. Обычно это не доставляло ему проблем, но в отношении Минхо хотелось вести себя как-то иначе. Более мягко, что ли.       Джисон не до конца понял смысл последнего высказывания Ли, но подумав дольше одной секунды, он начал вспоминать, насколько ему тяжело давались слова раньше. Например, на гонке Минхо, считай, вообще ничего ему не сказал, а в вечер после драки на разговор смог вывести только Чан, и то – каким трудом. Теперь же этот день можно записывать в книгу рекордов, как день, за который Минхо сказал максимальное количество слов другому человеку. И правда… Странно.       – Восприму это как комплимент, – Джисон вдруг переменился и стал источать исключительно положительную энергетику. Не то чтобы до этого она была негативная, скорее – взбалмошная и немного разрозненная.       – Наверное, – на лице Минхо промелькнула улыбка.       Вау. Джисон застал его полноценную улыбку, воочию, прям вот так, напрямую. У самого брови поднялись в характерной ему манере, но следом он улыбнулся в ответ так же по-доброму. И тепло неведомое разнеслось по телу, словно плечи накрыли приятным пледом.       Они оба будто очнулись ото сна, Минхо на долю секунды раньше и тут же обратно прилип к кружке, совершая залпом глотка три. Ему нужно взбодриться – точно.       – Ты всегда гонялся? – попытался перевести тему Джисон.       – Почему ты спрашиваешь? – Минхо вернулся к былой манере разговора – спокойной и равномерной, не добавляя никакой эмоциональной окраски своей речи.       – Чан сказал, что у тебя лучшие навыки из всех. Ну и… у тебя спортивное тело, – Джисон отвел взгляд на последнем утверждении, принявшись за кофе, чтобы немного отвлечься от собственных нежеланных мыслей.       – Это так заметно?       – Ну… наверное, – Джисон не мог сказать, что обратил на последний названный довод внимание исключительно из-за личных побуждений.       – Я раньше участвовал в профессиональных гонках. Чан вроде должен был знать.       Джисон всегда знал, что Чан любил недоговаривать, но чтобы настолько! Это бы избавило его от той неловкости, которую пришлось испытывать. Джисон действительно думал, что она возникла исключительно из-за этого, а никак не по другим причинам.       – Почему перестал?       – Отец сказал, что пора завязывать.       И снова отец – какая-то эфемерная сила, которая, судя по всему, лишала Минхо собственного «я» на протяжении всей сознательной жизни. Оставалось только надеяться, что теперь это не так, что Минхо стал собой, отделившись от семьи.       – Почему? – попытался переспросить Хан, вспоминая, что просто так Минхо вряд ли сам решит рассказать.       – Потому что он разрешал мне заниматься своими делами, пока я учился. Вместе с универом, по мнению отца, должна была закончиться моя личная жизнь.       – То есть для него настоящие профессиональные гонки – это развлечение? – с некой возмущенностью произнес Джисон.       – Ну, можно и так сказать, но теперь это неважно.       – Можно еще один странный вопрос? – новое «неважно» по-прежнему выделялось на общем фоне для Джисона, но он сдержался.       – Валяй.       – А как так вышло, что, раз ты такой классный гонщик, Хёнджин смог победить?       – Ох… Потому что я дал ему победить, – утвердил Ли спустя небольшую паузу. – Но ты не подумай, что я это говорю из-за собственной самоуверенности. Как бы объяснить… Вопреки мнению обывателя, реальные гонки на профессиональной трассе намного жестче, чем те, что проводятся на улице. Здесь никто не хочет создавать лишних проблем, а там… Там «создавать проблемы» – это легально. Гонщики постоянно подрезают друг друга, регулярно происходят аварии, тачки буквально летят только так. Поэтому, будь это официальная гонка, то, вероятно, машина Хвана разлетелась бы в щепки, потому что я бы начал таранить его, как только почувствовал бы хоть малейшую возможность проиграть. Тогда же я не хотел, чтобы пострадал Хван или его машина, по крайней мере, сильно.       Джисон слушал с замиранием сердца. Во-первых, так много слов этим прекрасным голосом, во-вторых, само объяснение звучало крайне любопытно. Джисон верил каждому озвученному слову. Ли не похож на пустослова или понтореза. По нему было видно, что он говорил все искренне, а еще, что он правда добрый парень. Настолько добрый, что ни за какие деньги не станет угрожать жизни обычных людей. Выходит, Хёнджин вдобавок ему благодарен должен быть.       Еще оказалось, что речь Минхо вполне чистая и правильная. Он явно грамотен куда больше, чем Джисон, который еле-еле школу закончил и матерился чуть ли не через слово, если предложение выходило слишком длинным. Конечно, это никак не ущемляло младшего в собственных глаза, но возвысило Ли на какой-то новый уровень. Он не только хорош собой, но еще и умен в какой-то степени, которую дозволено было распознать Хану.       Минхо словил на себе восхищенный взгляд и ему стало не по себе. Он не ожидал такой реакции на свой рассказ и вдруг понял, что озвучил слишком много. Определенно больше, чем обычно. Однако ощущения совсем не те, которые он представлял при подобных обстоятельствах ранее. Минхо думал, что если откроет нечто большее про себя, про свой ход мыслей, то хорошим оно не кончится. У него тоже были свои тайны, которые пока он не был готов раскрывать, но при этом мог, хотя бы на время, закрыть на них глаза и забыть.       – А почему тебе стало это интересно? Давно ты начал увлекаться гонками? – лучшее, что придумал Минхо, – это сместить фокус с себя на собеседника.       – Я… Просто Чан привел работать к Хёнджину и показал… ваш мир, – Джисон продолжал разглядывать Ли. Он бы и хотел оторваться, но не мог на физическом уровне. – Я хочу теперь тоже научиться водить, но Чан сказал, что это очень сложно, однако не отказал.       – Если хочешь… – Минхо будто в процессе думал, но никак не заранее, как всегда делал это, – я могу поучить тебя, – он сам не понял, как у него язык пошевелился предложить такое. Из него учитель, как он считал, – так себе, да и вовсе никогда не пробовал объяснять кому-то, как правильно водить.       У него самого это с опытом приходило, а тренеры в клубе, от которого он раньше выступал, делали лишь замечания, настолько Минхо самостоятельным был. Ему говорили, что у него дар. Так же считал Чан. Так считали все. Ли будто чувствовал машину как свое тело, интуитивно вписываясь в повороты и обходя противников. Он не боялся скорости, потому что она становилась лишь инструментом для достижения цели. На профессиональном треке Минхо не был абсолютным победителем, как бы не хотелось в это верить, однако всегда занимал, как минимум, поул-позиции, что давало ему право снова и снова садиться за руль. Тачки там тоже были не такие, на каких гоняли на улице, но его Хонда очень даже неплохо подходила для такого уровня, да и любима была очень, ведь являлась его самой первой машиной. Минхо ее даже переделал под свои нужды, чтобы по начинке была больше похожа на настоящие профессиональные. Тогда у него еще были средства на подобные махинации, ведь отец спонсировал. А теперь… Теперь ему Хёнджин прощает деньги за ремонт – позорище.       Он так и не отпустил ни ситуацию с Чаном, ни с Хваном. Он собирался вернуть все, что должен, и отцу и всем остальным. Нужно только выиграть гонку, возможно, не одну.       – Правда?! – лицо Джисона озарило счастье.       – Правда.       Увидев, насколько младший был рад его предложению, Минхо вдруг все сомнения отпустили. Ему нравилась идея о помощи кому-то. Кому-то, кто будет искренне хотеть ее принять. Минхо и правда слишком добр порой, хотя по нему и не скажешь.       – Если хочешь, можем прямо сейчас поехать, – вдруг энтузиазм загорелся в Ли с утроенной силой.       – Конечно! – от такого громкого голоса Джисона кот вздрогнул, встав на дыбы, и прошипел.

***

      В машине Ли было совсем не так, как у Чана. Во-первых, в кресле ты не поместишься с кем-то, ибо по бокам присутствовали ограничители, благодаря которым возможно максимально плотно разместиться, чтобы не ходить ходуном при поворотах. Также сила трения не давала сильно съехать вперед при торможении, если оказаться без ремней безопасности, которые, к слову, опоясывали и ноги и все тело с плечами, а не просто наискосок, как в любительских спорткарах. Во-вторых, руль Минхо таскал с собой, хотя в этом не было никакого практического смысла. Он сказал, что это привычка, ведь в настоящих гоночных тачках руль всегда отстегивается, чтобы иметь возможность залезть в салон и вылезти из него. В обычной жизни Минхо это, скорее, импровизированная система антиугона. Когда они садились в авто, то он вставил его так, что тот крепко закрепился.       Еще Джисон заметил, что на его руле куча разных кнопок, но совершенно не понял, для чего они, и спрашивать не хотел. Ему и так слишком много предстояло узнать совсем скоро. Минхо приказал пристегнуться, а после они поехали. Всю дорогу Хан продолжал оглядывать внутреннее устройство салона: никаких тебе бардачков, подлокотников и тому подобной атрибутики. Периферии по минимуму – только нужные рычаги, панели управления и все.       И вот Минхо привез Джисона куда-то достаточно далеко за город. Вокруг ни души, даже одинокой машины не проехало, будто в округе вовсе жизни не осталось, но поэтому была выбрана именно эта дорога – Минхо явно знал, куда ехал.       По приезде Ли посадил за руль Джисона.       – Ты уверен, что мне можно? – Хану не верилось, что так сразу его пустят вести машину, наверняка стоящую целое состояние.       – А как я еще смогу понять, на что ты способен? – Минхо будто с полным несмышленышем разговаривал. Вроде, очевидные вещи же.       – Ну… просто Чан меня никогда за руль не пускал… Только когда водить учил, и то – за рухлядь старую, – Джисон все еще полон неуверенности в себе. Во многом действительно был виноват Чан, который поселил в нем зерно сомнений таких масштабов, что выкорчевать его становилось крайне тяжело.       – Сейчас ты в моей машине, и я все проконтролирую. Не беспокойся, я же здесь, – вдруг аура Минхо окутала Хана целиком и полностью. Оказалось, что не так страшно учиться чему-то новому, когда есть кто-то, кто может о тебе позаботиться. Ощущения и правда наиприятнейшие.       Минхо смотрел на него странным образом. В один момент рука старшего дернулась, но остановилась там, где лежала. Джисон заметил это периферийным зрением и постарался не реагировать, хотя сердце застучало чуть активнее, и без того вырываясь от мандража перед поездкой.       – Давай, отпускай сцепление, и погнали. Здесь все примерно то же самое, что и в обычной машине.       А учитель из Минхо неплохой, по крайней мере, так показалось Джисону в самом начале, когда тот показывал себя исключительно понимающим и размеренным. Однако Хан по-прежнему боялся, что будет как с Чаном. Когда он натворит ошибок столько, что чаша терпения переполнится, – ему точно прилетит по самое «не хочу».       На удивление Джисона, все прошло намного лучше, чем он думал. Сначала он чуть не стартанул в овраг, потому что не привык, что машины могут так быстро набирать скорость, но рефлексы подсказали ему о необходимости сбавить ходу, и обошлось без происшествий. Подобная ситуация больше не повторилась, а Минхо и не думал ругаться на него за то, чего не произошло. Он будто и без того видел, что Джисон все понимал и осознавал, значит, комментарии не требовались. Дальше парень сделал тестовый заезд, но боялся поднимать скорость выше стандартных восьмидесяти на трассе в черте города. Минхо выжидал.       Когда Джисон почувствовал себя куда увереннее, Минхо будто прочитал это и указал разогнаться до ста пятидесяти. Для него – это скорость улитки, но для Джисона сравнима с запуском ракеты. Однако он смог плавно разогнаться и поддерживать стабильность на протяжении всего пути, который предоставляла им пустая трасса.       Они катались так часа два, если не больше, а потом Минхо предложил им поменяться местами. Джисон подумал, что на этом конец, что Ли понял, насколько юноша бездарен, и обучение на этом закончится, но тот и слова плохого не сказал.       – Я покажу тебе, чему ты можешь научиться.       Минхо уже не требовалось напоминать про ремни безопасности – младший сам сразу пристегнулся и сидел в кипящем ожидании новых ощущений. Минхо снова улыбнулся как тогда, за столом, что и в этот раз не осталось незамеченным. Джисон отозвался взаимностью.       Когда они ехали, скорость явно превышала ту, которую мог позволить себе Хан. Последний вовсе перестал обращать на нее внимание. Его прибило к сидению, и он во всю озирался, преимущественно глядя вперед. Горизонт, дальность которого не могла меняться существенно, будто приближался. Джисону казалось, что вот-вот они достигнут его и полетят куда-то на орбиту планеты Земля. Это ощущение не пугало его, а, наоборот, завораживало. Он с детским восторгом чувствовал, будто пребывал на какой-то потрясающей карусели, куда ребенком не пускали. Он не думал об опасности, как когда ехал с Чаном, ведь полностью доверял водителю. Только Минхо раздвигал для него совершенно новые границы.       В поле зрения показался поворот – вот здесь Джисон практически успел спасовать, но Минхо молниеносно переключил передачи, совершая какие-то одному Богу понятные движения ногами по педалям, и вырулил в сторону, отчего Джисона бы вбило в дверцу, если бы ремни не удерживали так крепко. Минхо проехал еще около сотни метров, полностью восстановив былую скорость, и проделал ровно те же махинации, но повернув уже на все триста шестьдесят градусов.       Джисон вовсе из реальности выпал. Он чувствовал себя здесь и сейчас, а все, что было «до» и будет «после», его не интересовало. Юноша не собирался ничего комментировать. Они продолжали ехать в тишине, когда Минхо свернул с обозначенной им ранее трассы на более оживленную, обгоняя все машины одну за другой, маневрируя, казалось, с ювелирной точностью. Некоторые даже сигналили в возмущении, но парней это не беспокоило. Они неслись со скоростью света куда-то вдоль неизвестных Хану полей, поглощенные чем-то общим, одним на двоих. Чем-то, что не передать словами, но они оба так отчетливо это ощущали, что трезвость не имела возможности вернуться.       Джисон не задавался вопросом, куда они направлялись. Через несколько минут слева показалась вода и пляж, а машина начала замедляться. Совсем скоро они остановились рядом с линией, где начинался песок. Вокруг них людей – буквально пара-тройка персонажей и все. Джисон уставился на Ли в непонимании, а тот поймал эту его эмоцию случайно.       – Ты бывал здесь? – первым заговорил Минхо.       – Здесь? Нет. Я даже не понимаю, где мы.       – Так совсем рядом же – сто двадцать километров от города всего.       – Вау, это далеко, – Джисон все еще казался ребенком, который мир не видывал, что, в целом, было правдой.       Хан не выезжал за пределы родной территории. Точнее, за пределы того, куда можно добраться на городском транспорте. Чан его тоже не возил – не было времени, а у родителей и вовсе машины нет. Так что он вообще впервые видел большую воду, хотя всю жизнь знал, что родился в городе, стоящем совсем рядом с морем. Минхо чуть ли не засмеялся от того, насколько Джисон казался наивным и растерянным. Новая его эмоция удивила Хана еще больше.       – Вылезай.       Джисон тут же послушался, мигом расстегнул ремни и двинулся наружу. Он очередной раз, как это уже привычно для Чана, но совершенно непривычно для Минхо, чуть не рухнул на асфальт. В прошлые разы Хан нормально садился и выходил из машины, видимо потому, что осознанно старался, а теперь, на эмоциях, он совсем забыл о мерах осторожности. Ли снова издал смешок, но этот, как и все остальные, ощущались совешенно беззлобными, поэтому Джисон сам над собой посмеяться успел. Он и правда смешно навернулся.       Двинувшись к берегу, Минхо шел целеустремленно, Джисону еле удалось нагнать его. Воздух, который обволакивал здесь, накрывал с головой, забираясь в самую глубину легких. Джисон никогда не испытывал подобного. А больше всего его поразило то, как Минхо внезапно начал снимать кроссовки, носки, затем свои черные джинсы и такого же цвета футболку, оставшись только в боксерах. Следом он побежал в воду, точно ребенок тут не Джисон нисколько. Младший опешил, наблюдая за настолько неожиданной картиной, но вовремя очнулся и сделал то же самое. Он бежал к Минхо как мотылек на единственный источник света. Не останавливаясь ни на секунду, Джисон совсем забыл, что плавать он не умел, ведь не было необходимости.       Юноша и не заметил, как начал тонуть, как руки и ноги забарахтались в воде, ища хотя бы какую-то опору, которую никак не мог найти. Но Минхо быстро оказался рядом и приподнял парня за плечи над уровнем воды, пока тому еще даже вода в легкие не успела попасть. Джисон сразу встал ровно, найдя дно под собой, он совсем недалеко успел отбежать. Минхо стоял дальше от берега, но прекрасно находил опору под ногами. Джисон просто растерялся… Он мокрым котенком смотрел на старшего, который продолжал улыбаться, когда отпустил.       Что-то изменилось. Совершенно точно и ясно Джисон понимал, что его спокойная подростковая жизнь теперь окрасится совершенно другими цветами. Он полностью осознавал, что сделай он еще один шаг навстречу желанию, и «как раньше» не будет. И он сделал этот шаг. Оказавшись в непростительной близости от Минхо, он чуть приподнялся на носочки, потому что Минхо, хоть и был совсем немного выше младшего на ровной поверхности, в воде расположился несколько выше. Еще мгновение и Джисон снова потерял равновесие, облокотившись на Ли, и прижался к его губам своими.       Минхо инстинктивно обвил руками туловище Джисона, чтобы тот не был поглощен водой, а следующее действие младшего потрясло его до глубины души. Он совсем не ожидал подобного расклада и не мог подготовиться, чтобы среагировать «правильно». Поэтому он просто поддался мановению импульса. Минхо точно не хотелось оттолкнуть Джисона, Минхо не хотелось разрывать поцелуй. В следующую секунду он прижал юношу крепче к себе и аккуратно углубился языком, без резких движений. Хан обнял парня за шею, когда появилась такая возможность, не желая открываться. Должно быть… Да, это был первый поцелуй в жизни Джисона, и он подарил его Ли Минхо.       Через некоторое время они вернулись на берег и сели рядом на пляже. Джисон игрался с песком, перебирая его пальцами, и не знал, что говорить. Минхо, вполне очевидно, – тоже. Все случилось слишком быстро и спонтанно. Джисон тоже совершенно не планировал ничего подобного, но… Оно случилось, и Хан не был отвергнут. Значит, виноваты оба.       – Нужно отвезти тебя домой, – Минхо поразительно часто начал говорить первым и выдвигать свои инициативы.       – Да, наверное… – Джисон искренне не хотелось домой. Ему хотелось остаться с Минхо, если не навсегда, то хотя бы на какое-то время.       Однако на улице уже темнело и он сам понимал, что без вопросов не останется, если вернется позже окончания рабочего дня в салоне. Он ведь не говорил Чану, что у него сегодня выходной.       На небе растянулся, мягко говоря, потрясающий закат. Солнце заходило за линию горизонта, которая тянулась куда-то далеко-далеко в море. Все окрасилось в теплые розово-оранжевые цвета, даже кожа парней. Джисон зациклился на этой картинке, когда почувствовал, как его руки коснулась чужая и сжала достаточно крепко, чтобы привлечь внимание. Минхо смотрел на него так же, как Джисон до этого смотрел на закат. Старший ничего не говорил, но явно что-то пытался донести без слов. Что именно – Джисон пока не знал. Спрашивать страшно – вдруг это не то, чего бы хотелось ему самому.       Минхо встал первым и помог подняться Джисону. Они оделись и направились обратно в машину. Дорога прошла в тишине, но иногда, когда они оказались уже в городе и приходилось стоять на светофорах, Минхо брал Джисона за руку. Первый раз это стало абсолютной неожиданностью. Все, что произошло на пляже, впрочем, как и до этого, казалось Джисону сном, точно это все не с ним было. Ровно так же, как на следующий день после гонки, которую он наблюдал в живую. Его новая жизнь абсолютно полностью отличалась от того, какой она была раньше. Все совсем иначе, только главный герой остался прежним. Джисона будто в другую вселенную перенесли.       Они доехали до дома Джисона, точнее, до дома Чана, где жил Джисон. Тут же на улицу выбежал Чан собственной персоной.       – Ты где был, блять?! Черт малолетний! Я с тебя сейчас три шкуры сдеру! – он кинулся к Хонде, в окне которой сразу же заметил Хана, стоило им подъехать. Чан его еще из окна узнал, ведь полдня на шухере проторчал, не понимая, куда делся его подопечный. Джисон вылез из машины, будучи сразу пойманным за воротник футболки. – Я днем заезжал в сервис, а тебя там не было! Чанбин сказал, что отпустил тебя на выходной. Откуда я знаю, где тебя искать, если ты даже трубки не берешь, уродец мелкий?       Джисону стыдно неимоверно. За себя, за поведение Чана, за все. Он и правда забыл про телефон, который остался на беззвучном в рюкзаке где-то в машине Минхо. Он понимал, что не хорошо поступил с Баном, но при этом перед Минхо было стыдно за то, как его словно ребенка пятилетнего отчитывали. Безумно стыдно. Джисон психанул.       Он со всей силой дернул за руку Чана, чтобы тот отпустил его. Сам развернулся, забрал свой рюкзак, попрощался с Минхо, промямлив тихое «пока», и поспешил в дом, чтобы глаза его не видели этого старого хрыча, который в свой, казалось бы, не столь преклонный возраст вел себя как самый отвратительный родитель на свете.       Чан, полный удивления, проследил за младшим до самого порога двери, а после обернулся к Минхо, все еще сидевшему в машине.       – Мне кажется, ты перегнул, – раздался голос Ли с противоположной стороны тачки, но, так как дверь была открыта, Чан все отчетливо слышал.       Бан, очнувшись от легкого шока, полученного в результате импульсивного поведения Джисона, захлопнул дверь Хонды, через которую ранее выходил Хан. Если поведение Джисона было эмоциональным, то Чан совершенно не отставал от него и зашагал так же сердито, как его младшенький, по тому же маршруту.       Минхо был обескуражен, но лезть в эту братскую клоаку он не собирался – себе дороже. Сами как-нибудь разберутся. Поэтому он просто уехал, только после вспомнив, что даже номера телефона не спросил…