Во снах

      Молочный небосвод простирался перед глазами. Колыбель умиротворения погруженная в вечный туман. Подернутые пеленой голубые макушки деревьев покачиваясь, завораживали взгляд. Спокойные ветра тревожили зелёные стебли белых цветов. Целое поле, нескончаемое, бесцветное, словно раствор извести. Куда не глянь, не будет у него ни края, ни конца.       Я никто. Особенно здесь.       Ты же прекрасная картина. Настолько, что не осознать. Вот и я не осознаю.

Среди всех пейзажей, великолепнее всего был ты.

      В ореоле божественного, иначе не скажешь света. Будто ангел, спустившийся с небес, дабы даровать людям спасение. Твоя мягкая поступь едва приминала травянистый покров. Ты будто плыл над землёй.       Бесконечно любимый. И такой далёкий… Не осязаемый. Эфемерный.       Прекрасный цветок, в холодном аду, на голых камнях, один на один со судьбою жестокой.

В чьих-то руках ты уснёшь навсегда

И чью-то любовь своей смертью докажешь.

      Твои зелёные волосы оплетал венок из вереска. Маленькие белые цветочки осыпались на покатые плечи. Плавно наклонившись, ты срывал цветы, нежно улыбаясь чему-то своему. В своих снах я могу только смотреть до тебя, — ад — нескончаемая му́ка. — со слезами молить об ответном взгляде, улыбке.

…все глубже мне в душу вплавлялся метал

      При взгляде на тебя я сразу же погружаюсь в больные фантазии. Как могло бы быть. Если бы… Если бы ты.....       Я хочу носить тебя на руках. Исполнять каждое желание. Но могу только смотреть.

Хотя бы что-то..... Я ведь, не прошу многого.

      Видеть как твои тонкие губы украшает мягкая, но в то же время отчаянно грустная улыбка —невыносимо больно. Словами не передать, как я хочу вычеркнуть из твоей души это обречённое смирение.       Серый хрусталь глаз тоскливо следил за неспокойным небом.

Почему в твоей могиле нет места для нас двоих?..

Это — край земли. Конец

геологии; предел.

Место точно под венец

в воздух вытолкнутых тел.

      Я помню как стоял в далеке и смотрел на людей, окруживших твою свежую могилу.       Тогда на кладбище стояла тишина. Стояла тишина, стояли люди, твоя могила тоже стояло. В этом чертовом мире стояло все. А я падал.       Тогда и последующие несколько месяцев я так и не смог прийти к твоей могиле. Но тлел у меня в сердце. До сих пор тлеешь.       Когда все же пришел, оцепенел от крика. Даже не сразу понял, что его издавал я сам. А после без оглядки побежал прочь. И ты не можешь меня судить. К счастью, ты не переживал то, что пережил я.       Эта жестокая бесконечность так изящно тебя от меня отстранила. Но я все равно подробно помню момент, когда не ощутил тебя в своих руках. Тебя и сейчас там нет.       Ты уходишь в снежную даль, оставляя меня в этой стылой вечности абсолютно одного.

Прощай любимый, надеюсь ты будешь меня ждать.

ночью, мира на краю, раскаляясь добела — жизнь моя на жизнь твою насмотреться не могла. Сохрани на черный день, каждой свойственный судьбе, этих мыслей дребедень обо мне и о себе. ©Иосиф Бродский