Дневник Эмбер

      Она уходит. Решительными, четкими шагами уходит от меня. Она оставляет меня совсем одну. Но разве не этого я сама хотела? В голове звучит горькая усмешка моего внутреннего голоса. «Почему же ты не ликуешь? Ты наконец добилась своего. Она ушла».       Но ведь так правда будет лучше. Я это точно знаю. Так будет лучше для всех. Я сама заварила эту кашу, мне и расхлебывать. Пока он не узнал.       Проблема лишь в том, что как бы я ни старалась, у меня не получается сбежать от Эмбер. Я игнорировала ее, пытаясь сосредоточиться на более важных вещах, на учебе, к примеру. Но ее образ все равно не шел из моей головы. Складывалось такое ощущение, что она очень и очень напрочно там засела.       Но теперь она, набравшись сил, сделала все за нас обеих. И я искренне надеюсь, что в принятии решений она окажется сильнее и тверже меня.       Вас наверняка интересует вопрос - почему я так старательно пытаюсь разрушить то самое светлое, что могут построить два человека, почему я уверенно отталкиваю Эмбер от себя. Вы, наверное, думаете, что это из-за предрассудков и боязни осуждения. Практика показывает, что современное общество далеко не такое уж и современное, раз нетрадиционная ориентация в нем до сих пор вызывает косые взгляды и массу пересудов. И это как минимум. Как максимум, есть вещи гораздо хуже. Применение физической силы, например. Я знаю, какова моя ориентация и давно свыклась с этим фактом, ведь поначалу я была шокирована как никогда, когда поняла, что влюблена в девушку. И меня не волнует, что скажет или подумает общество, мне просто наплевать. Я не знаю, почему так, но я с самого начала не боялась ни косых взглядов, ни плевков, ни камней, брошенных в мою сторону. Наверное, это из-за Ким. Она никогда и ничего не боялась. А вот я... С моим самым главным страхом невозможно справиться. Это жуткий неконтролируемый животный страх. Косые взгляды и насмешки целой толпы - ничто по сравнению с тем, чего так сильно боюсь я.       Как же все-таки интересно устроен человеческий мозг. Вот ты сидишь в спокойной обстановке, задумываешься о том, как бы ты поступил в той или иной стрессовой ситуации и находишь десятки вариантов. А вот когда ты оказываешься в той самой стрессовой ситуации, страх сковывает тебя, он парализует каждую клеточку твоего тела, липкой массой заполняя твой мозг, не давая шансов на то, чтобы дать отпор. Я не понаслышке знаю, что такое настоящий ужас, что значит быть беспомощной и уязвимой, когда неоткуда ждать помощи, когда единственное, что тебе остается, это терпеть и ждать, когда все наконец закончится.       Мне многие завидуют. Действительно. Ведь у этой девчонки есть все, чего она может пожелать. У нее богатые родители, красивый дом, дворецкий, личный водитель, путешествия как минимум два раза в год. Она всегда одета с иголочки, у нее лучшая косметика, хоть и сама природа не обделила ее почти модельной внешностью. Вокруг нее всегда толпа друзей, а парни отчаянно борются за каждый ее взгляд. Такой образ можно легко составить, если хотя бы день понаблюдать за моей жизнью. И я не спорю, у меня действительно есть все. А если нету, то можно это купить, не задумываясь о том, сколько оно будет стоить. Но есть те вещи, которых лучше бы никогда не было в моей жизни.       Мой отец богатый и уважаемый в своих кругах человек. Его почитают, его боятся, на него хотят равняться, все хотят узнать секрет его успеха. А секретов у него масса. Например, что он тиран. Жестокий и беспощадный тиран. Чудовище. Бесчувственный монстр. Моя мать до знакомства с ним перебивалась с копейки на копейку, и когда на горизонте засветила возможность выйти замуж за ужасно богатого человека, она не задумываясь прыгнула в этот омут ужаса и несчастья с головой. В юности она была просто нереальной красавицей, ее огромные бездонные глаза сводили мужчин с ума, потрясающая копна волос цвета пшеницы заставляла их грезить о ней днями и ночами. Утонченные черты лица никак не ладились с тем фактом, что она дочь алкоголиков и наркоманов, которые за очередную дозу продали бы все на этом свете, даже собственную душу. Когда отец, словно принц в серебряных доспехах, поманил ее в свое королевство достатка и роскоши, она потеряла голову. Для него она стала очередным трофеем, вещью, которой можно похвастаться перед друзьями-толстосумами. Он бил ее. Бил жестоко и беспощадно. За каждый неверный взгляд, за каждое неосторожно сказанное слово он избивал ее до полусмерти. Она месяцами не выходила из дома, потому что на лице не было ни единого живого места. Почему она не ушла? Потому что решила, что готова вытерпеть все, лишь бы вновь не вернутся в нищету и тлен ее прошлой жизни. А потом она забеременела мной. Отец перестал ее избивать, он окружил ее заботой и вниманием, он был на седьмом небе от счастья, ведь скоро она подарит ему сына, наследника. Когда мама узнала, что у нее будет дочь, она пришла в ужас. Отец, конечно же, узнал об этом сразу и снова избил ее, в надежде, что случится выкидыш. Он избивал ее до самого дня родов. Забавные вещи порой происходят в природе, это из разряда того ростка, что пробился сквозь толщу асфальта. Так и я - выжила, несмотря ни на что. Я родилась здоровой, без единого отклонения, прекрасной малышкой. И тогда, наверное, отец решил превратить мою жизнь в ад, отомстить за то, что я родилась вопреки всему, что я победила. А он не терпит поражений.       Свое детство я вспоминаю как жуткий ночной кошмар. За каждую провинность, за каждую невинную детскую шалость я получала сполна. Это были те годы, когда мой детский мозг искренне не понимал, зачем со мной так поступают, я наивно полагала, что проблема во мне, что отец мной недоволен, и нужно срочно исправляться, я делала все, чтобы угодить ему, но получала лишь вдвойне. Мама бездействовала. Она словно радовалась, что достается не ей, и она может спокойной заниматься своими делами.       Стало легче только тогда, когда мама забеременела снова. Отец ненадолго оставил меня в покое. Счастье обрушилось на нашу семью и особенно на отца, когда мы узнали пол ребенка. Мальчик. Отец радовался как ребенок.       Когда Стивен родился, отец и вовсе забыл о моем существовании и переложил все хлопоты и заботы обо мне на гувернантку, которую, кстати, я терпеть не могла - чопорная хладнокровная немка пятидесяти лет, которая била меня железной линейкой по рукам каждый раз, когда я не соблюдала манеры.       С тех пор отец поднимал на меня руку крайне редко. На людях мы изображали счастливую семью, потому что отца хватил бы инфаркт, если бы на его безупречную репутацию попало хоть одно пятно. А так бы и было, если бы общественность узнала о его зверствах.       Мама была рада, что он наконец оставил нас обеих в покое. А я каждую ночь просыпалась в холодном поту от кошмаров, в которых видела его налитые кровью бешеные глаза, блеск пряжки его ремня, который оставил на моем теле не один шрам. И казалось, мне никогда бы не избавиться от этого ужаса, пока не появилась Ким.

***

      Когда я впервые увидела Ким, я решила, что она чокнутая на все сто. Мы с ней познакомились на осеннем фестивале. Она каталась на детском аттракционе, на карусели-лошадках, и горланила какую-то ужасно сопливую, дурацкую попсовую песню, смешно путая при этом слова. На ней были рваные во всех возможных местах джинсы, скорее всего, когда-то они были нормальными приличными джинсами, либо с дырками только на коленках. Ее длинные волосы были окрашены всеми цветами радуги. Клянусь богом, я насчитала как минимум пять цветов. Но то, что меня поразило, это ясный взгляд ее серых глаз. Они искрились невероятной жизнерадостностью и детской беззаботностью. Я зависла на месте и смотрела на нее, не спуская глаз, пока она не слезла с бедняжки-лошадки. Она, шатаясь и смеясь (к слову, от нее не пахло алкоголем, видимо, на ее походке сказалось несколько кругов на карусели), подошла ко мне, оглядела с ног до головы, присвистнула, подмигнула мне и пошла дальше. И я растаяла. Я никогда еще не испытывала ничего подобного ни к девушке, ни к парню, ни к кому бы то ни было вообще. Когда я опомнилась, а волнительный ураган в душе понемногу улегся, я обернулась, поспешила отыскать ее взглядом, но все было без толку, она давно затерялась в плотной толпе.       С того самого дня все круто изменилось. Я все время думала о ней, я искала ее среди обычных прохожих на улице, она разве что не снилась мне. В моих снах уже давно был свой повелитель. Но это было неважно. Я начинала свой день с мыслями о ней и засыпала с воспоминаниями о том коротком миге нашей встречи.       Мне казалось, что я схожу с ума. Это ведь невозможно. Мне раньше нравились мальчики, и я нравилась им. Но ничего подобного я еще никогда не испытывала. Я изнывала от желания увидеть ее снова, но ведь я ровным счетом ничего о ней не знала. Ни имени, ни адреса, ни даже школы, в которой она учится. А может даже она уже и не учится в школе. Хотя выглядела она не старше семнадцати лет, но кто знает. Я впала в настоящее отчаяние. Где мне ее искать? И надо ли? Что я ей скажу? Что увидела ее лишь раз в своей жизни и без ума влюбилась?       Все изменилось под новый год. Я бесцельно брела по торговому центру в поисках подарков для родных. Найти что-то для отца несложно. Ему не понравится любой мой подарок, как ни старайся. Мама хоть и сделает вид, что рада, но в итоге все равно запихнет мой подарок куда-нибудь подальше. Другое дело Стивен. Он всегда радуется всему, что бы я ему ни подарила. Иногда я завидую ему, ведь он такой жизнерадостный, у него было счастливое детство, и он совершенно не в курсе всего того, что на самом деле происходит в нашей семье. Однако радость за него превосходит чувство разочарования из-за моего испорченного детства. Я слишком люблю его, чтобы позволить зависти взять верх.       Я уже собиралась покинуть торговый центр, расстроившись, что не нашла ничего подходящего, как вдруг увидела ее. Она сидела у фонтана в центре и весело смеялась, с ней была еще одна девушка. Симпатичная миниатюрная блондинка. Они держались за руки, и тут я почувствовала дикий болезненный укол ревности. На этот раз у Ким уже были яркие розовые волосы. Я хотела как можно быстрее развернуться и убежать, но Ким поймала мой взгляд и добродушно улыбнулась мне. Я не нашла никакого другого способа как отреагировать, кроме как отвернуться и побрести прочь.       Она догнала меня у самого выхода. - А я помню тебя. Мы виделись на ярмарке пару месяцев назад. Я тогда хотела вернуться и познакомиться с тобой, но тебя уже там не было. Черт. Блин. Нелепо получилось. Ужас просто.       Она принялась без умолку болтать о какой-то ерунде так, словно мы сто лет знакомы. Она смеялась, ее глаза сверкали добродушием и теплом. И она окончательно покорила меня. - Ты только не подумай, я на самом деле не маньячка, я ведь не следила за тобой. Да, я безнадежно пыталась разыскать тебя в соцсетях, но результата это не дало. Так что это не считается, верно? Кстати, как тебя зовут? Так мне будет легче тебя разыскать. Только ничего не подумай. - Меня зовут Элла. Элла Харрис, - смущенно сказала я. - Элла..., - она словно просмаковала мое имя на своих устах, - Элла красивое имя. Мне нравится. А я Ким. Кимберли вообще-то, но друзья называют меня просто Ким. - Очень приятно, Ким. Рада знакомству, - я изящным жестом протянула ей руку.       Она изумленно взглянула на меня, ее брови взлетели вверх. В правой брови у нее красовалась сережка. - Черт. Вот это у тебя манеры, детка. Ты прям леди, - она радушно пожала мою руку, - Ну мне пора вернуться к подруге. А то она заскучает. А когда ей скучно, она идет убивать. Хах. Ой. Не бери в голову. В общем. Если ты не возражаешь, дай мне свой номерок, и мы с тобой свяжемся. Не против?       Я дала ей свой номер, и она вприпрыжку убежала к своей подруге, а я все еще под впечатлением отправилась домой.       Словами не описать, как сильно я ждала ее сообщения или звонка. Я сидела весь вечер как на иголках, а ночь и вовсе выдалась бессонная.       Она написала мне на следующий же день, и мы сразу договорились встретиться после уроков.       Оказалось, что Ким училась в другой школе, которая находилась недалеко от моей гимназии, в одиннадцатом классе. Я на тот момент училась в девятом.       С того дня мы с ней не расставались больше, чем на день. Она оказалась просто безумной, абсолютно безбашенной девчонкой. Чего мы только не вытворяли. Ночами я убегала с ней из дома, и мы словно становились королевами ночи. Она научила меня искусству граффити, кататься на скейте, подделывать подпись отца, чтобы сбежать с уроков. С ней я наконец почувствовала, что я живу, что я свободна, что я хоть что-то значу в этом мире, что я кому-то нужна. Хотя я понимала, что она порой оказывает на меня не лучшее влияние, как в случае с алкоголем и сигаретами, но я всегда отказывалась и от того, и от другого.       Она была из ужасно бедной семьи - мать-инвалид и два младших брата, поэтому временами ей приходилось подрабатывать. Но помимо работы и учебы, она все свое свободное время отдавала мне.       Она посвящала мне стихи и песни. Она обещала подарить мне весь мир, когда мы смотрели на звездное небо, она придумывала забавные истории про ту или иную звезду - кто там живет и что там происходит.       Мы были безумно влюблены. Когда она целовала меня, весь мир переставал для меня существовать. Она стала для меня первой в интимном плане. Я позволяла ей все, и не боялась ничего, я доверяла ей, а она каждым движением сводила меня с ума.       Она сделала на лопатке татуировку с моим именем, и я любовалась ей как самым дорогим сокровищем.       Мы были счастливы. До одного ужасного весеннего дня. Мои родители уехали тогда в очередную поездку, и мы со Стивеном остались одни на целые выходные. В воскресенье Ким пришла ко мне, и мы сразу же жадно набросились друг на друга. Мы позабыли обо всем на свете, наслаждаясь друг другом.       Родителям пришлось приехать чуть раньше. Отец застукал нас прямо в постели. Он вышвырнул ее из дома. В тот день он бил меня беспощаднее, чем когда-либо, но мне было плевать, я молилась, чтобы он не трогал ее. Чтобы он ничего с ней не сделал. Ведь если бы хоть кто-то узнал, что его дочь лесбиянка, это бы подпортило его репутацию. А он скорее убьет меня и закопает за домом, чем пожертвует репутацией.       Но он не тронул ее и пальцем. Он лишь предложил ей кругленькую сумму взамен на то, чтобы она навсегда исчезла из моей жизни...       И она взяла деньги, написала мне сообщение «Прости, детка, но так будет правильнее» и исчезла. Испарилась.       Я погрузилась в затяжную депрессию. Меня ничего не интересовало, мне было плевать на крики отца и утешения матери. Ночами я в кровь обкусывала губы и рвала простыни. Кошмары стали невыносимыми.       Они не нашли другого выхода, кроме как обратиться к врачам, и мне назначили психотерапию. Своего психолога я видела чаще, чем родителей. И доктору Дарнеллу удалось вытащить меня из этого кошмара. К лету мне удалось прийти в себя, мы переехали в другой город - единственное, что я попросила у отца взамен на мое молчание и обещание, что я больше никогда не «спутаюсь» с девушкой. Он пригрозил мне, что расправится с любой моей пассией женского пола, любым способом, чего бы ему это ни стоило.       Я не могла оставаться в том городе, в котором каждая улочка напоминала мне о Ким.       На новом месте я окончательно восстановилась, но потеряла кое-что очень важное - доверие.

***

Новая школа меня совсем не впечатлила. Абсолютно ничего нового. Видимо богатенькие детишки, они и в Африке богатенькие детишки - думают только о деньгах, новых трендах, крутых тачках, хвастаются достижениями родителей и спорят, у кого доход больше. Я никогда не скрывала, что я дочь Себастьяна Харриса, но никогда этим и не кичилась. Я просто считаю нелепым хвастаться чем-то, что тебе даже не принадлежит, в чем нет твоей заслуги. Это как минимум глупо, а как максимум ужасно невежественно.       То, чем я могу похвастаться, в кругах самовлюбленных представителей золотой молодежи никого, к сожалению, не интересует. А мои личные заслуги - это мои таланты. Не могу сказать, что я какой-то там непризнанный гений, уникум или что-то в этом роде. Но я с детства любила рисовать, и у меня это действительно хорошо получается. А еще так уж вышло, что несмотря на все старания отца вывести меня из строя, я всегда держалась на достойном уровне. Он постоянно пытался загрузить мой день по максимуму, с самого детства, хоть все вокруг и говорили ему, что для ребенка такая нагрузка губительна, но у меня каким-то чудесным образом получалось все. Игра на музыкальных инструментах? Отлично получается с первых нот. Спорт? Всегда одна из лучших, а в легкой атлетике и вовсе лучшая. Искусство? Прекрасно рисую. Актерское мастерство? На похвальном уровне даже для ребенка. Иностранные языки? К семнадцати годам могу спокойно изъясняться на многих европейских языках плюс арабский, китайский и иврит. Точные науки? Да пожалуйста. Он бесился. Его выводило из себя, что не было чего-то, что мне не давалось. А тем временем именно его стараниями я становилась только лучше, образованнее, талантливее, начитаннее. С какой-то стороны можно сказать, что он был прекрасным родителем, ведь для моего личностного развития он сделал все возможное, правда движим он был другими мотивами, но ведь никто об этом не знал, и все вокруг считали его образцовым отцом.       С самого первого дня в новой школе меня тут же окружила стайка хищных гиен, нацеленных на то, чтобы занять почетное место моих подруг. Элис, Бритни и Шелли. Непобедимая троица. Клубок змей, которые жалят молниеносно и наповал. Я таких не боюсь. Я вообще мало чего боюсь в этой жизни. Теперь уже.       Они пресмыкались передо мной всяческими доступными им способами. Нескончаемый поток лести лился на меня ежедневно в огромных дозах. Они тенью следовали за мной повсюду. А мне было плевать. Я не особо-то обрадовалась перспективе стать их подругой, но и не отказывалась. Поэтому они видимо решили все за меня.       Поначалу мне не были ясны мотивы Элис. Она ведь такая самодостаточная и уверенная в себе, зачем ей так стелиться передо мной? Но потом мне все стало ясно. После нашего переезда компания моего отца поглотила компанию ее отца-бизнесмена, и с тех пор он вынужден был работать на него и пресмыкаться перед ним, стало быть, то же самое делает и его дочь. Что ж. Это даже забавно. Интересно, насколько ее хватит.       Бритни вообще тупая как пробка. Дочь известной супер-модели, которая теперь открыла свое дело и заделалась модельером. Девчонку не интересует ровным счетом ничего, кроме ее наряда, косметики, прически и маникюра. Наверное, самым страшным ее кошмаром было бы одеться во что-то, что уже вчера вышло из моды.       Шелли же только строит из себя богатенькую, на самом же деле ее родители уже давно обанкротились, и все об этом знают, вот только Шелли так уверенно и самозабвенно играет свою роль, что никто из окружающих не берется ее осадить. За этим иногда тоже бывает забавно наблюдать. Она, кажется, завралась настолько, что уже сама верит в свои россказни. Вот лично мне плевать, она единственная из них из всех мне нравится, она очень неплохая девчонка, и я все равно общалась бы с ней, будь она хоть нищенкой.       Роберт - это вообще отдельная тема. Мерзкий слащавый тип пытался протянуть ко мне свои шаловливые ручонки с первого же дня знакомства. Его самомнение, наверное, выше всех небоскребов мира вместе взятых. И, конечно же, он решил, что я буду принадлежать ему, рано или поздно, а меня тошнило от всех его попыток. Если его спросить, какого цвета мои глаза, то он скорее всего не ответит, потому что он даже не знает, где они находятся, ведь главное в девушке - это далеко не глаза. По его мнению, конечно же. Я крайне горда собой, ведь за все время нашего знакомства я ни разу и близко его к себе не подпустила. Все его попытки оборачивались полнейшим провалом. Но надо отдать ему должное - он по сей день не оставляет надежду. Кажется, парень многого добьется, когда повзрослеет, с таким-то упорством.       Другая немногочисленная часть класса, которая, судя по всему, не могла похвастаться баснословным богатством, даже не изъявила желания лично со мной познакомиться. И пусть. Мне же лучше. Меньше суматохи вокруг меня.       В общем-то, первые полгода на новом месте прошли для меня почти незаметно. Я с головой окунулась в учебу и свои хобби, не оставляя времени на что-то лишнее. Я была почти довольна. А моя мечта закончить поскорее школу, затем поступить в университет в другом городе, может быть даже и в другой стране, и убраться из родительского дома, прекрасной путеводной звездой освещала мой путь. Я знаю, что отец будет даже счастлив, когда наконец избавится от меня.       После нового года на меня опять навалилась апатия. Меня не покидали мысли о том, что ровно год назад я была безумно счастлива, купаясь во внимании Ким. Она вновь завладела моим разумом. Пару раз я даже порывалась снова отыскать ее, связаться с ней, сказать ей, как мне ее не хватает. Но все ее странички в соцсетях были удалены, а телефон недоступен. Все, что у меня осталось от нее, это единственная ее фотография. Я хорошо запомнила тот день - она сидела с гитарой на крыше и перебирала какую-то мелодию, а затем вплетала в нее строчки только что сочиненной песни, которую посвятила мне. Я так сильно захотела оставить этот момент в памяти, что украдкой сфотографировала ее. У нас было много совместных фотографий, но я все их удалила, оставив только эту. Мне не хватило духу удалить и ее. В тот момент мы были так счастливы, и я не была готова жертвовать памятью о том дне.       Я свежим взглядом посмотрела на все, что меня теперь окружает, и поняла, что это все один большой комок фальшивых улыбок и бессмысленных разговоров. Мной вновь начало завладевать отчаяние. Я чувствовала, что опять качусь в пропасть забвения и депрессии.       И вот в один прекрасный мартовский день я заметила ее. Сначала я даже удивилась. Неужели мы все это время учились в одном классе. Я вообще не помню ее. Как можно было настолько уйти от реальности, что я даже ни разу не замечала ее. Она сидела в дальнем конце класса и, кажется, прилагала все свои усилия для того, чтобы ее вообще никто не замечал. Такая милая, такая светлая, полностью погруженная в свои заботы. Короткие каштановые волосы добавляли ее образу непосредственности и детской невинности. Она была в каком-то непонятном мне смысле привлекательно рассеянной. Я сама не могла найти этому логическое объяснение. Но глядя на нее, я чувствовала, как внутри меня зарождается маленький огонек тепла. Тепла среди сокрушительных льдов боли и разочарования. Я на полном серьезе ощущала, что один ее образ способен отогреть мое замерзшее сердце и вылечить мою израненную душу. С того дня я беспрестанно наблюдала за ней.       Ее звали Эмбер. Эмбер. Какое красивое имя. Ведь это янтарь. Такой волшебный камень. Мне всегда казалось, что это теплый летний лучик солнца, который по непонятной причине превратился в камешек.       Очень скоро мне стало ужасно интересно, кто она, что она за личность, чем занимается в свободное время, что любит, чего боится. Я хваталась за каждую малюсенькую деталь, чтобы хоть как-то дополнить ее образ.       Я даже хотела подойти к ней пару раз, но... Она просто брала и убегала от меня. Вот это стало для меня настоящим потрясением. Еще никто и никогда от меня не убегал в таком ужасе, словно я была переносчиком чумы. Мне было и смешно, и жутко обидно в одно и то же время. Она как маленький пугливый мышонок пряталась от меня.       А еще за ней повсюду следовала эта ее подруга. Софи Майер. Ходячий праздник. Ей богу. Вечно улыбается, вечно что-то беспрестанно щебечет. Интересно, как Эмбер ее терпит? Она хоть иногда затыкается? Скоро я поняла, что да. Затыкается. Когда Эмбер не было рядом, Софи будто превращалась в абсолютно другого человека. Ее глаза переставали светиться жизнерадостным огоньком, их застилала дымка задумчивости и даже легкой мрачности. Неужели в жизни этой легкой пташки может быть что-то не так? Я боялась думать об этом, да и не хотела. Как бы меня ни раздражала Софи, меньше всего на свете я хотела бы, чтобы кто-то обошелся с ней так же, как обходились со мной.       Я до сих пор не могу понять, в какой именно момент все так кардинально изменилось, но от апатии не осталось и следа. Я понимала, что снова, как глупая бабочка, лечу на огонь, но ничего не могла с этим поделать. Эмбер стала для меня смыслом моих серых дней.       Однажды мне удалось увидеть ее глаза, она не успела вовремя их отвести, как делала это раньше, и наши с ней взгляды на добрых несколько секунд слились в едином водовороте. Я моментально попала в плен ее голубых глаз. Произошло что-то, не поддающееся объяснению, оттенок ее глаз сменился дважды - сначала они были ясного голубого, почти прозрачного цвета, затем они вмиг наполнились умопомрачительной синевой морских глубин, а затем и вовсе засверкали как сапфир на солнце. Она покраснела и тут же зарылась в учебниках. И меня вдруг посетили две мысли.       Первая - Я ей нравлюсь?! Как девушка?       Вторая - Я пропала.

***

      В одно прекрасное утро я проснулась и не поверила в то, что произошло. Мне не приснился кошмар. Я не проснулась посреди ночи дрожащей в холодном поту, а открыла глаза только утром под звук будильника и обнаружила на своих губах блаженную улыбку. Мне приснилась Эмбер. В моем сне она, как всегда, сидела в дальнем углу класса и задумчиво смотрела в окно. Я встала со своего места и подошла к ней. Проследив за ее взглядом, я поняла, что именно привлекло ее внимание. За окном вместо школьного двора расстилалась прекрасная поляна, объятая солнечным светом. Там сплошь и рядом росли маленькие цветочки, вокруг нежных голубых лепестков которых кружились маленькие пестрые бабочки. Казалось, я даже ощутила аромат, исходящий от тех цветов. На подоконник присела маленькая птичка и залилась звонкой трелью, что и привело меня в чувства. Открыв глаза, я поняла, что это будильник.       Еще несколько минут я в смятении сидела на краю кровати и не могла прийти в себя. Мой разум, казалось, настолько привык к мучительным эпизодам из моего детства, которые преследовали меня во снах, что теперь просто отказывался поверить в то, что кошмар сменился сладкой негой.       К середине дня я отошла от шока и твердо решила для себя, что это просто случайность, что в следующую же ночь меня ждет мой личный кусочек ада и, возможно, он обрушится на меня с еще большей силой из-за неожиданного пропуска хода.       Однако каково же было мое удивление, когда и на следующее утро я проснулась с чувством всепоглощающей нежности и безмерного удовольствия. Мне снилось то же самое поле, а Эмбер медленно прогуливалась по нему, окруженная маленькой стайкой бабочек.       Отлично. Теперь Эмбер преследует меня не только в моих мыслях, но еще и в моих снах.       Моя тетрадь, которую я использую как альбом для рисования, наполнилась ее портретами. Мне хотелось детально изобразить каждую черточку ее милого личика. Ее портреты чередовались с рисунками тех цветочков и бабочек.       Я словно погрузилась в свой собственный идеальный мирок, где царило спокойствие и безмятежность.       Была лишь одна проблема. В моем мире катастрофически не хватало самой принцессы из моих снов. Боже, как же мне хотелось водрузить на ее голову корону повелительницы моих снов и моего сердца. Вот только эта корона была пропитана ядом страха. Все мои мысли об Эмбер сводились к неприятным воспоминаниям о словах, сказанных отцом. Он ликвидирует любую мою пассию. Ведь я не могу позволить Эмбер пострадать. Просто не могу.       Эти метания из стороны в сторону сводили меня с ума. Мне хотелось использовать все свое обаяние, направить на нее все свои чары, и сделать так, чтобы она была моей. И в тот же миг мне хотелось бежать от нее как можно дальше. Поведение взрослого человек налицо. Да уж.       У меня впереди было целое лето на то, чтобы выкинуть Эмбер из головы, чтобы собраться с силами, наконец закончить школу и свалить отсюда подальше. Это ведь так легко. Эмбер не будет рядом, она не будет целыми днями маячить перед глазами, и я смогу перестать думать о ней.       Легко сказать, но нелегко сделать. Казалось, тот факт, что мы с ней в разлуке, лишь усилил мои стенания. Временами я готова была биться головой об стенку, лишь бы не рисовать в своем воображении два огромных сапфира, таящих в себе всепоглощающий омут власти над моим сердцем.       Все лето мы провели в путешествиях. Мы объездили пол-Европы, а в августе уехали отдыхать на тропический курорт, на одном из островов Тихого океана. Именно там я сделала нечто, чего сама от себя не ожидала. Я попросила Стивена сфотографировать меня на фоне озера, которое находилось в горах на этом острове. После, когда мы вернулись в отель, я, довольная собой, выложила это фото, в надежде, что Эмбер увидит его и захочет меня. Господи, как же это глупо. Это был самый дурацкий поступок за последнее время. А мои помыслы и вовсе убивали все зачатки логики.       За все три месяца я изучила всю доступную мне информацию о ней. Каждый день я шпионила за ней в соцсетях, в ожидании нового поста или фото. Первую половину лета она провела с семьей, а вот вторую... С Софи. Не самый приятный факт. Но в душе я искренне надеялась, что между ними ничего нет.       Как бы я ни старалась, к концу лета меня не покидала мысль о том, что нужно действовать. Идея неожиданно пришла в мою голову и показалась мне просто гениальной. Я приглашу ее на свой день рождения. Но ведь это было бы жутко странно, если бы я ни с того, ни с сего пригласила ее, учитывая, что мы даже и не разговаривали толком. Да и как? Она ведь постоянно убегает. И тогда я решила пригласить весь класс. А что? Это ведь не должно вызвать ни малейшего подозрения. К тому же, что-что, а мой отец никогда не скупился на мои дни рождения. Когда я озвучила мысль, он задал лишь один вопрос – «Сколько?». Я назвала предположительную сумму, на что он только фыркнул и сообщил, что их с мамой все равно не будет, им нужно срочно ехать в поездку по делам. Немного обидно. Но так даже лучше. Лучший подарок, который он мог мне сделать, это свое отсутствие.       Одноклассники словно обезумели от счастья, узнав, что все они приглашены на мою вечеринку. Дело оставалось за малым. Эмбер.       Признаться честно, я была абсолютно не удивлена, что она стремглав бросилась прочь от меня, когда я попыталась подойти к ней. Однако шансы пригласить ее стремительно падали.       И, о чудо, мы оказались с ней в паре для работы над проектом. В тот момент я готова была благодарить всех существующих богов. Я даже подумала, что судьба наконец-то решила отнестись ко мне благосклонно и дать мне пусть и небольшой, но шанс на то, чтобы снова почувствовать себя счастливой.       После урока я собрала волю в кулак и подошла к ней. Господи, если честно, я чуть не умерла со смеху. Даже не знаю, как я сдержалась. На любую мою реплику Эмбер отвечала неразборчивым бормотанием. От меня как будто в ужасе убегали даже ее гласные буквы. В общем я удостоилась только невнятным «првт» и «кнчн».       Все уроки после этого пролетели мимо меня. В голове не задержалось ни одно слово преподавателя. Я полностью погрузилась в размышления, пытаясь составить предположительный сценарий нашей встречи. Я старалась мыслить логически. Но черт возьми, эта девчонка ведь такая непредсказуемая. В итоге было решено действовать по ситуации.       В библиотеке я оказалась раньше нее, и с каждой минутой ожидания мне все больше и больше становилось не по себе. А вдруг она не придет? Вдруг она сразу же после уроков бросилась наутек и сейчас уже находится на полпути к дому. Только я решилась пойти на разведку, как вдруг она наконец появилась на пороге библиотеки. И... Она что накрашена? Так вот почему она так долго шла сюда. Потому что я уверена на все сто, что на ее лице не было ни грамма косметики. Ей идет. Аккуратный естественный неброский макияж, выгодно подчеркивающий черты ее лица. Если она умеет так хорошо краситься, то почему не делает этого? Может, лень? Или может на повседневной основе она предпочитает не использовать макияж? Или... Она не сама накрасилась. Софи. Неожиданная мысль поражает мой рассудок и запускает неприятные воображаемые фрагменты того, как Софи бережно прикасается к ее лицу. И вообще. Почему у нее в руке роза? Кто ей ее подарил. Я чувствую болезненные уколы ревности.       Я отгоняю эти мысли прочь, пытаюсь сконцентрироваться только на Эмбер, и вдруг резко открывшаяся дверь сбивает ее с ног. Эмбер летит на пол, а мое сердце уходит в пятки.       Еще никогда и ни за кого я так не боялась. Даже за себя. Даже... за Ким. Это не поддается логике. Ведь Эмбер просто упала на колени. Но мое сердце бешено стучит, заставляя разум сделать заключение - мне ужасно не хочется, чтобы ей было больно, и что я с вероятностью в сто процентов заслонила бы ее грудью, если бы в нее летела пуля.       Я уже говорила, что я пропала? Ну, ничего, скажу еще раз. Я пропала... окончательно.

***

      Чертов Роберт со своей дурацкой розой. На какой-то момент я и вправду решила, что Эмбер хотела подарить ее мне. Большего разочарования в жизни не испытывала. Это разочарование подкрепилось полнейшим ужасом от того, что его идиотский подарок повредил руку Эмбер. В медпункте, естественно, никого не было. Просто поразительно - элитная школа, а случись что с учениками, так никто даже не сможет оказать медицинскую помощь. Хорошо, что я могу. Я притащила мою раненную пташку в туалет. Царапина небольшая, я легко ее обработала с помощью аптечки, которую сперла у физрука. И почему он никогда ничего не закрывает на ключ?       Я не выпускаю ее руку. Я просто не нахожу в себе сил сделать это. Между нами пробегает искра, и я это чувствую. Это настолько реально, что не может быть ни единого сомнения - между нами что-то есть. Воздух электризуется, я ощущаю острую потребность сократить пространство между нами, мне хочется почувствовать ее рядом, заключить ее в объятья, ощутить вкус ее прекрасных полных губ. Она гипнотизирует меня взглядом своих невинных голубых глаз, и я не могу устоять, я понимаю, что сейчас над собой не властна. А она. Она черт возьми, поддается мне, она делает шаг мне навстречу, будто желая того же, чего хочу и я. И тут я понимаю. Так и есть. Она тоже этого хочет.       Нашу волшебную атмосферу разрушает та же самая безмозглая девчонка, что сбила Эмбер с ног. И я готова убить ее. Ладно, по крайней мере не сейчас, но, если она появится вновь и опять все испортит, клянусь богом, я ее уничтожу.       Мы возвращаемся в храм печатных изданий. Я предлагаю ей перенести работу над проектом на завтра. Но она упорно настаивает на том, чтобы мы хотя бы набросали план. Я беру выбор математика на себя и решаю остановиться на Леонарде Эйлере. Я вкратце обосновываю свой выбор, но кажется Эмбер меня совсем не слышит. Я уже успела заметить, что ее познания в математике оставляют желать лучшего. Раньше я всегда пренебрежительно относилась к чьей-нибудь неосведомленности, но ее попытки сделать вид, будто она в курсе того, о чем идет речь, лишь умиляют меня. И тут уже сбита с толку я. Либо у меня галлюцинации, либо она действительно с обожанием смотрит на меня, пытаясь уловить каждый мой жест. Я ловлю себя на мысли о том, что второй вариант приводит меня в восторг.       Когда мы расходимся, я тут же спешу избавиться от злополучной розы. Черт. Эмбер пострадала дважды. И это вызывает во мне новый шквал беспокойства за нее.       И все же подводя итоги дня, следует заметить, что есть плюсы. Эмбер согласилась прийти на мой день рождения. Но придет ли на самом деле? Вот в чем вопрос.       Когда я оборачиваюсь, ее и след простыл. А она знает толк в молниеносных фееричных исчезновениях. Я сажусь в машину и предаюсь глупым мечтаниям о том, как все могло бы сложиться между нами, если бы не отягчающие обстоятельства моей жизни.       Эмбер совсем не похожа на Ким. Я бы сказала, она ее полная противоположность. Ким была сумасшедшей взбалмошной девушкой, которой даже океан был бы по колено. Она была дерзкой и непримиримой. Ее бунтарский дух заставлял сердце биться в бешеном ритме. В ней не то что горел огонь мятежа, она сама была этим огнем. Она заставляла меня забыть обо всем на свете, отмахиваясь от всех моих проблем фразой «Забей, живи одним днем». И тут встает вопрос. Знала ли она меня по-настоящему? И что вообще было между нами? Я впервые за все это время, с самого момента моего знакомства с Ким, задумалась, что именно нас связывало? Может быть, это была лишь пресловутая страсть?       Эмбер совсем другая. Она мягкая и нежная. И она... настоящая? Да. Именно так. Она настоящая. Она не представляется мне в виде иллюзии, в виде ветра, который в любой момент может поменять свое направление. Она вытесняет из моего сознания Ким...       Но. Есть одно большое «но». Так ли сильно она отличается от Ким? Что если при виде нескольких нулей в предложенной сумме денег, она точно так же растопчет все то сокровенное, что могло бы быть между нами. Страх снова ледяным клещами терзает мою душу. Но тут я замечаю что-то, чего никогда не чувствовала рядом с Ким. Надежность. Она внушает чувство надежности, как нерушимая скала, способная выдержать любой удар. Еле слышимый голосок подсказывает мне, что Эмбер не обидит меня, что именно она останется рядом со мной, даже если ей предложат все богатства мира. Однако этого оказывается маловато, чтобы вернуть мое потерянное доверие.       Меньше всего мне сейчас хотелось бы видеть того, кто стал виновником сегодняшних несчастий Эмбер. Но вот он, во всей красе. Роберт ждет меня у ворот моего дома. На его лице играет наглая слащавая улыбочка, а в глазах отражается победный блеск. Он видимо думает, что я сейчас выбегу из машины и с разбегу прыгну в его объятья. - Что тебе нужно, Роберт? - спрашиваю я ледяным тоном, пытаясь сдержаться, чтобы не врезать ему по нахальной роже. - То есть? - он с непониманием смотрит на меня, растерянно моргая глазами.       Черт. Да он и впрямь считал, что я растаю как мороженое от его розы. Кстати, лента на цветке была просто жуткая. - Роберт, кажется, мы с тобой уже все обсудили. Я не желаю иметь с тобой ничего общего. Ты хороший парень. Но нам не по пути. Я не стану твоей девушкой. Так что прошу тебя, оставь меня в покое. Давай не будем надоедать друг другу. - О, Элла, - выражение его лица меняется, улыбка сползает с лица, - Кажется, это ты не поняла. Но мне не сложно. Я объясню еще раз. Ты. Будешь. Моей. А ты знаешь, что, если я чего-то захочу, то я этого добьюсь. Любыми способами. Терпение у меня железное, но и оно скоро закончится, поэтому искренне советую тебе не злить меня, иначе ты об этом пожалеешь.       Есть всего пара уроков, которым научил меня отец. И один из них, важнейший, это никогда не давать людям унижать тебя, никогда не позволять никому ставить себя на уровень выше твоего. Чувство собственного превосходства заставляет всех, кто окружает моего отца, опасаться и уважать его. Он учил и меня всегда сохранять атмосферу властности и силы, чтобы люди видели в твоих глазах отблески твоего внутреннего стержня и знали, что тебя ничем не сломить.       Как и сейчас. Попытки Роберта напугать меня лишь заставляют меня усмехнуться, и ему это не нравится. Но что поделать. Такова жизнь - кто-то один всегда лидирует. И это не ты, Роби. - Никогда не смей угрожать мне. Это не сработает. Настоятельно рекомендую тебе услышать меня и уяснить уже одну простую истину. Я тебе не по зубам.       Я сверлю его взглядом. Он напрягается и делает шаг в мою сторону. - Все в порядке, мисс Элла? - раздается за моей спиной голос водителя. - Да, все хорошо.       Я кидаю на Роберта последний взгляд и направляюсь к дому. Как только я переступаю порог нашего особняка, все внутри переворачивается и сжимается. У лестницы, ведущей на второй этаж, стоит отец. В каждой мышце его лица сквозит напряжение, а в глазах сверкают искры недовольства и злости. Я нервно сглатываю, предчувствуя расправу. - Где ты была? - в голосе чувствуются острые льдинки, - Твои уроки закончились три часа назад. - У нас проект по математике, мы с напарницей занимались в библиотеке, - я тщетно пытаюсь унять дрожь, которая волнами атакует мое тело. - И почему ты не соизволила предупредить? - Потому что о проекте сама узнала только сегодня. - Мне показалось или я покупал тебе телефон? Который, кстати, как раз и нужен для таких целей. Еще раз ты пропадешь без предупреждения, и я разобью чертов телефон об твою голову. Ты меня поняла? - его голос гремит в моем мозгу, запуская неконтролируемую панику. - Да. Такого больше не повторится. Обещаю. Прости меня. - Скройся с моих глаз.       Я спешу к лестнице, и когда прохожу мимо него, он молниеносным движением хватает меня за руку и сжимает ее так, что я еле подавляю крик боли. - Если я узнаю, что ты что-то затеваешь, то мы поговорим по-другому.       Он стоит, убийственным взглядом глядя мне прямо в глаза, и еще сильнее сжимает мое запястье. Я знаю, что он делает. Он хочет оставить след, который будет напоминать мне о моей ошибке. Проходят минуты, но мне кажется, будто прошла целая вечность, он наконец отпускает меня, и я бегу в свою комнату. - Элла? - брат удивленно смотрит на меня, но я проношусь мимо, залетаю в свою комнату и запираю за собой дверь.       Я не хочу, чтобы он видел меня такой, не хочу, чтобы он знал. Отец для него герой. Я не могу разрушить то, во что он так свято верит.       Слезы душат меня, я слышу, как за дверью отец ласково успокаивает Стивена. - У Эллы был тяжелый день. Она приведет себя в порядок и спустится к ужину, Стивен. Не переживай.       Мразь. Лицемерная сволочь. Мое сердце готово разлететься на кусочки, но я стараюсь отыскать в своем сознании утешение. И нахожу его. В моих мыслях мелькают два спасительных маяка, озаряющих мою душу успокоительным синим светом.

***

      Как так получилось, что все это время никто никогда не замечал моих увечий, а Эмбер стала единственной, кто увидел болезненный отпечаток на моем запястье. Это самая настоящая издевка судьбы. Та, кого хочется уберечь от мрачных тайн моей жизни, сама спешит раскрыть их.       На этот раз я сама сбежала от нее и игнорировала ее два дня. На душе было так погано, что мне хотелось снова закрыться от всего мира и уйти в себя.       Признаться, я вообще хотела отменить праздник, потому что настроение было безнадежно испорчено. Я слушала болтовню одноклассников и делала вид, будто мне это интересно. А Роберт крепкий орешек. Даже после нашего разговора он продолжает вешаться на меня.       Мой настрой вмиг изменился, как только я увидела ее на пороге гостиной. Прекрасное синее платье так красиво оттеняло ее глаза, она была накрашена чуть ярче, а волосы были слегка завиты. На какой-то момент я обомлела от ее красоты. Во мне снова зародилось дикое желание сделать все, чтобы она была моей. Я подбежала к ним с Софи. Софи поздравила меня и протянула мне коробку конфет. Как мило, Софи. Лучшего способа сказать «Ты меня бесишь» ты не нашла.       И вот Эмбер вновь сбежала от меня. Боже. Да неужели я настолько пугаю ее? Я сразу же ринулась за ней. Я обыскала весь этаж, и каково же было мое удивление, когда я нашла ее в комнате брата. Знаю, бессмысленно ревновать ее к брату, которому еще ой как далеко до наступления того возраста, когда начинаешь интересовать девочками, и тем не менее, я ревновала. Окончательный диагноз - я спятила. Потому что готова ревновать ее ко всем, кто бы ее ни окружал. Ее внимание кажется мне драгоценнейшим даром, и я не могу ни с кем делить его. Уж простите.       По приказу Стивена мы выходим из комнаты. Именно тогда случился момент, который я запомню на всю жизнь. Ее подарок. Он окончательно перевернул все мои мысли и чувства с ног на голову.       Я стою и смотрю на браслет, который подарила мне Эмбер. С того самого дня я его ни разу не снимала. Ну, разве что перед тем, как пойти в душ. Этот браслет стал для меня настоящим потрясением. И, наверное, самым лучшим подарком за всю мою жизнь. Она сделала его сама. Для меня. И этот факт еще больше согревает мне душу. А еще в браслет вплетена подвеска в виде маленького синего цветочка. Того самого цветочка из моих снов. Это похоже на сказку. Сначала я не поверила своим глазам. Откуда она могла знать? Ведь я никому не рассказывала о своих снах, ни одной живой душе. В голове роятся самые разные мысли, но все они подводят меня к заключению, что мы с ней, похоже, связаны невидимой нитью судьбы. Меня снова накрывает теплым ощущением надежности и безопасности. Именно так я ощущаю себя рядом с Эмбер. В безопасности.       Я так боюсь сделать ей больно, а от мысли о том, что она пострадает из-за меня, я чувствую приступ тошноты. Но ведь по факту она сейчас страдает именно из-за меня. Это я виновата в ее слезах, это я делаю ей больно. Это осознание поражает меня в самое сердце. Выходит, что я в любом случае причиню ей боль. Если я сейчас пойду по ее пути и оставлю ее в покое, то разобью ей сердце. А если останусь с ней, то отец сделает это за меня. Кажется, это безвыходная ситуация. И мы с ней оказались в тех самых отношениях, в которых оба обречены на страдания.       А ведь она слепо доверяет мне. Она пошла со мной на крышу, чтобы посмотреть на закат. Это был особенный вечер. Я снова переношусь в тот миг. Небо объято пламенем заходящего солнца, она в моих объятьях, сердце зашкаливает от счастья. А ее поцелуи - это что-то невообразимое. В моменты, когда наши губы сливаются в едином порыве, я словно умираю и возрождаюсь снова. Мне хочется прижать ее к себе настолько крепко, чтобы она стала моей частью, впитать ее в себя и больше никогда не отпускать, с этим граничит чувство небывалого возбуждения. Я хочу ее. Мое тело сводит от желания, но я не даю себе волю только потому, что не хочу прерывать этот миг блаженства.       Моя милая крошка Эмбер, я безнадежно влюбилась в тебя.       Черт. Что же я делаю? Стою под лестницей и роняю слезы, в то время как могла бы сжать ее в своих объятьях и сказать все, о чем на самом деле думаю. Ведь все, что я делаю, это причиняю ей боль, обижаю ее. Вместо того, чтобы наконец сказать ей, как сильно я ее...       Что же я наделала? Я вдруг прихожу в себя, вытираю слезы и бегу прочь из школы. Я должна увидеть ее, должна сказать ей, что она нужна мне. Нужна больше, чем воздух.