Теркель на горячей сковороде

Ранним утром лучи света потихоньку прокрадываются через окна в дома, и конечно они не обошли дом Теркеля. Солнечные зайчики освещали маленькую комнатушку парня полностью, не оставляя ни единого темного угла. Он начинает жмуриться от света, который нацелен прямо на его лицо, и захотев поспать еще полчасика, он накрылся полностью одеялом, укрывая свои голые ступни. Но обмануть природу Теркелю не получилось: его родители очень громко разговаривали, что очень мешало обратно впасть в полудрем. Смирившись с ранним подъёмом, Теркель скинул с себя одеяло, но сразу не встал. Сначало ему надо было вспомнить все обещания и задачи на сегодня, это было его эдаким первым правилом после пробуждения. Делал он это лежа, раскинув руки и ноги в разные стороны, и смотря упорно в потолок. – “Блин, сегодня встреча с Джейсоном и Джоанной, как же не хочется идти…” - Теркель вспомнил вчерашний разговор, тем самым уже в начале дня испортив себе настроение. – “Может соврать что мне плохо, и таким образом он от меня отстанет? А что, идея!” - подумал Теркель, и уже собирался потянуться к телефону, но тут с первого этажа доносится крик Шейлы: – “Теркель, иди кушать! Спускайся быстрее пока горячее!” Теркель никогда не хотел назло злить маму, но и сил вставать просто не было. Через не хочу, он приподнял с себя с кровати и направился вниз поесть, так как когда Теркель не хотел есть утром, Шейла повторяла одну и ту же фразу: – “Всем людям надо обязательно есть по утрам, иначе у них не будет сил что-либо делать днём” Придя на кухню, он увидел перед своим местом тарелку с омлетом, что было необычайной редкостью. Мама не очень любила готовить по утрам, хоть и придерживалась утреннего правила. Поэтому в основном она готовила только хлопья с молоком, или же на крайняк делала яичницу. Но похоже сегодня у нее было хорошее расположение духа, что не могло не радовать. Сев на свое место, Теркель отломил кусочек, и засунул себе в рот. С первых секунд он почувствовал на языке сильнейшую горечь. Похоже Шейла была невнимательной во время курения и переборщила с перцем. Но расстраивать маму Теркель не хотел, и пытаясь удержать рвотные порывы, он глотал кусочек за кусочком, запивая апельсиновым соком из стакана. Но никто даже не обратил внимания на его скукоженное лицо от отвращения, и поэтому Теркель решил себя не мучать, и выкинуть незаметно свой завтрак в мусорку под раковиной. Он уже хотел совершить хитрый план, как вдруг мама его спрашивает: – “Теркель, у тебя есть планы на сегодня?” – “Ну, пока нету, я думаю что сегодня не выйду никуда” - ответил Теркель, умолчав про прогулку в лесу с любовной парочкой. Даже не повернувшись в сторону сына, Шейла продолжала с ним говорить: – “Ты уже две недели сидишь дома, не наскучило ли тебе сидеть в своей комнате? Тебе надо выйти сегодня из дома, а то тут тебе не хватает витамина С, а ты знаешь, что если у тебя будет мало витаминов, то-” – “То у меня будут высыпания в виде кругляшков на руках и ногах” - перебил Теркель маму, дабы остановить её лекции про здоровье, за которое она так переживает. Но Шейла и не смела прекращать: – “Не перебивай, Теркель! Я тебя уму разуму учу, а ты вредничаешь. Здоровье очень ценная вещь, да, Леон?” – “Нет” - томно ответил папа, не отрывая глаз от газеты. – “Леон, что ты говоришь?! Ты считаешь здоровье ценной вещью?” - Шейла опять начала заводиться из за очередного пустяка, что казалось уже было традицией её каждого утра. Папа всё также отвечал своим фирменным словом - нет, а мама начинала настаивать на своей позиции, пытаясь добиться от мужа согласия. Как же это было невыносимо слушать… Крики, ругань, ссоры - вот что не любил сам Теркель в глубине души еще с детства. Вспоминая его, он старался переключиться на другие мысли, иначе размышлять о нём было просто невыносимо. Вместо любви и ласки, Теркель каждый раз слышал споры между родителями, что всегда доводило его до слёз в детстве. И даже сейчас, хотелось просто уйти с места кипения, и просто абстрагироваться от суматохи на кухне. Попытавшись снова встать с места, ему не дала Шейла. Отряхивая пепел, она промазала и ткнула сигаретой прямо в кисть Теркеля, заставив его взвизгнуть от боли. Посмотрев на руку, он увидел красную точку, которая очень жгла его чувствительную кожу. Он был на грани, и чтобы у мамы не возникло вопросов по поводу его слёз, он решил удалиться из комнаты, не убрав за собой тарелку с оставшимся ледяным омлетом. Поднимаясь по лестнице, он встретил перед собой Фиону, держащуюся за поручень. От злости Теркель толкнул в бок сестру, тем самым дав ей по животу. Фиона потеряла равновесие, и кубарем упала с лестницы, оставшись внизу в лежачем положении. Теркель распахивает дверь в свою комнату и с грохотом закрывает её. Сил уже не оставалось ходить, и он просто упал на пол и стал реветь. Слёзы текли ручьём, не мочь остановиться. Солёные водопады лились по щекам, оставляя мокрые дорожки на лице. Хотелось придушить и убить всех, кто сделал ему больно, неприятно, отвратно. Хотелось отомстить всему миру за то, какой он несправедливый по отношению к нему. В такие моменты, Теркель пытался вспоминать хорошее, но где оно? Гуннар пытался убить его из за обычного паучка, он стал провокатором суицида Дорис, его друг переключился на девку, к которой он относился как к посмешищу. Все ситуации копились в его сердце, и тут наконец настал момент взрыва. Усиливающаяся боль на кисте и громкая ссора родителей исполняла дуэт боли и паники, обволакивая и душа его за горло. Ему казалось, что его тело скоро разорвется на части, а рука с ожогом просто отвалится. У Теркеля начало появляться ощущение, что он проваливается вниз, стремясь разбиться и распластаться как растаявшее мороженое. Не к кому было обратиться за помощью и поддержкой, всем было глубоко насрать на него, как и всему городу на окружающих. Всхлипывания же от беспомощности и ненужности становились всё громче и громче, и Теркель решил взять подушку, чтобы заткнуть свой рот. Он захлебывался слезами, и давился соплями, которыми он обменивался с подушкой. Наволочка становилась мокрее и солонее. Паника нарастала с каждой секундой, казалось что никто его не спасёт, но тут Теркель от переизбытка эмоций отключается, тем самым просто уснув на полу.