Своего рода пылеотсос

В дверь стучат. — М? — Зарина оборачивается из своего кресла-качалки. — Зарина, я тебе покушать принёс, — в комнату вваливается сначала огромный поднос, и только потом в проёме появляется лицо Чана. В нос забивается аромат чего-то варёного и мясного. Зарина причмокивает губами. — Э... Это... — Да, да, это они. Зарина чувствует под ладонями тепло. Нежные пальцы направляют её руки. Кожа касается холодной керамики тарелки, а после чуткие рецепторы ощущают его. Тесто. Это тесто мантов. Уже наощупь становится понятно, что слеплены они отвратительно, и внутренности вот-вот вывалятся из щелей теста. Но запах... Вблизи он оказывается ещё более странным. Зарина на автомате вздёргивает бровь. — Попробуй. Я хотел, чтобы тебе понравилось. Надеюсь, тебе приятно. — О... Не фтоило, плавда, — Зарина складывает брови домиком. Чан озабоченно гладит её по морщинистой щеке. — Дорогая, ты забыла челюсть. Он отходит, видимо, за челюстью. Они конечно не договорились, чтоб без самодеятельности, но Зарина всё равно с досадой поджимает губы — она специально не носит челюсть, чтобы была причина отказаться от стряпни этого пердуна. Крис на старости лет решил податься в повара, и теперь каждый кулинарный пук тестирует на Зарине. А её кто-нибудь спросил? Конечно же нет! В голове назревает шальная идея, и руки сами толкают тарелку к краю подноса. «Случайно упало, у мантов высокая сила притяжения». — Осторожнее, солнце, — старый пердун заботливо подхватывает тарелку со своими какашками из теста и убирает руки Зарины с подноса. — Угу, — бубнит Зарина, а в голове уже придумывает речь для суда за собственное достоинство. Ей всучивают в одну ладонь влажную пластмассовую челюсть, а в другую — уже холодный мантёнок. Третим ощущением оказывается касание лица. По скулам скользит оправа очков, бережно надетых на Зарину. Она распахивает глаза и видит перед собой его лицо. Крис широко улыбается чуть дрожащими губами. — Пробуй, Золотце, — он пододвигает к ней тарелку с мантами. Также на подносе стоит маленькая мисочка с соусом цвета мочи. — А это... — Это майонез. По-татарски, смотри, даже консистенция идеальна! Зарина смотрит. Сначала на соус, потом на восторженное лицо Криса. Что ж, от одного мантёнка ещё никто не умирал. Засунуть в рот довольно просто, а вот проглотить — та ещё задачка. Зарина справляется на четвёрочку. Она прикрывает глаза и отходит от стресса. — Ну как? Из-под век виднеется выжидающее лицо Чана. — Никак. Не распробовала. Мне в туалет надо. — Тебя довести? Зарина распахивает свои глазницы и впивается в Чана взглядом проводницы РЖД, которой насрали под дверь купе. — Я. Умею. Ходить. Сама. И с этими словами она подскакивает, одним движением отодвигая поднос в сторону, и вприпрыжку летит к двери. Туалет сразу за ней, чтобы недолго корчить из себя бабочку. Зарина хлопает дверью туалета и прогоняет одышку. Она упирается руками в колени и восстанавливает дыхание. Выплёвывать то, что уже в желудке, Зарина не решается. Любой мантёнок — в первую очередь мантёнок. Главное, чтобы её татарская кровь это поняла и приняла. Пока Зарина отмывается от этого позора, на первом этаже раздаётся стук и шум. Кто-то пришёл, и вариантов не так уж и много. Крис спускается вниз и открывает дверь, встречая гостью первым. Зарина аккуратно открывает дверь туалета и выглядывает вниз. Да, так она и думала. С ногами у неё всё в порядке, но ещё при обсуждении будущего дома Зарина заявила — у них должен быть подъёмник на лестнице. Просто потому что. Кто не понял прикола, пусть выйдет из машины. Так что Зарина радостно ковыляет к креслу, садится в него и нажимает кнопочку. Весь дом оповещён о её спуске вниз громогласным жужжанием. — Неужели она спускается к нам, — саркастично встречает её Дарина. — Дайте мне две минутки! Не каждый день такой честью одариваю, — Зарина машет ей морщинистой ручкой. Она болтает ножками, находясь уже на середине лестницы. — О, это ты, любимая! А я уж успел подумать, что к нам в дом попал мигрирующий пчелиный улей. Столько шуму! Чан оборачивается и смотрит на неё с безбожным умилением. Дарина складывает руки на груди и рассматривает картину за её спиной. — Ты сегодня одна? — М? Да, Венди, она... Отдыхает сегодня. — Ладно, — пожимает плечами Зарина и спрыгивает с подъёмника. — Кушать будешь? — Да! Я сегодня дебютировал с мантами, — Чан загорается этой идеей и бодрячком идёт на кухню. — Не советую, — шепчет Зарина и жестом пилит себе шею. Дарина скептично хмурится и идёт в гостиную. Зарина быстро топает за ней и прикрывает дверь, чтобы Чан не сразу их нашёл. — Что случилось? — она кладёт руки на талию и вопросительно кивает головой. Привычка осталась ещё с зелёных шестнадцати лет. Дарина отворачивается и обводит пальцем контур бюста Афродиты. Она задумчиво гладит её нос и губы. — Вы поссорились? — Зарина не выдерживает. Она сейчас начнёт сыпать догадками. Дарина морщится. Морщины, проявившиеся на её лице, состарили его примерно на полгода. Кто бы мог подумать, что это будет настолько заметно. Но повествование, на удивление, не разрывается. Зарина замечает другую странность, которая естественным образом волнует её намного больше. — Эй, почему ты выглядишь моложе меня? — Она пододвигается ближе к лицу Дарины и с подозрением щурится. — Лет на пятьдесят. — «...и в горе, и в радости, пока смерть не разлучит нас», — равнодушно цитирует Дарина. — Ты закрыла потребность в счастливой совместной жизни и все эти пятьдесят лет в статусе ожидания смерти. Зарина задумчиво чешет подбородок. Обширная информированность подруги должна пугать, но Зарину пугает только то, что она сама этого не помнит. Неужели альцгеймер? Или паркинсон? Откуда эти слова вообще берутся в её голове? — Так, ладно. Значит, скоро я закончу. Но почему не стареешь ты? Я думала, ты была одержима Венди, и вот... Цель достигнута? — Мхм, да. Конечно. — Дарина опять отворачивается и перемещается к окну. Из коридора доносятся пердящие скрипы от шагов Чана. — Скажи, что не голодна, — одними губами шепчет Зарина в спину подруге и драматично ложится на диван. — Девочки! — Чересчур оптимистичное обращение к окончившейся пенсионерке и женщине средних лет. — Вот вы где! — Спасибо, я не голодна, — всё так же не оборачиваясь, говорит Дарина. Она и без подсказок знает, как жить эту жизнь. А вот Зарина уже не уверена, что живёт свою лучшую жизнь. Да, у нее огромный загородный дом в Корее, общий с Крисом бизнес по спасению детёнышей кенгуру... Это могла бы быть приписка, заключённая в скобки, но размер имеет значение, и в данном случае он слишком велик. Как известно, айдолам нельзя заводить отношения, и каким бы огромным и всепоглощающим ни был авторитет Чана, он решил не рушить это правило. С большой силой — большая ответственность, и Чан это прекрасно понимал. Поэтому он объяснил всё остальным участникам группы, очень сильно извинился, познакомил их с Зариной. Ни у кого не осталось вопросов, почему молодой и успешный айдол предпочёл отказаться от своей карьеры. Зарина тогда очень хорошо пообщалась с Феликсом — она всегда знала, что у них легко может построиться диалог. Общение с участниками группы не прервалось, и они ещё много раз приходили к Зарине и Крису в гости, но это лишь пересказ фоновых событий, и дружба Зарины и Феликса не будет иметь в этой истории никакой драматической роли. После покупки собственного дома, который они проектировали вместе несколько месяцев подряд, Чан естественным желанием захотел перевезти Берри, его единственную и любимую лохматую подругу, помимо Зарины, к себе. Родители с радостью передали собаку и заодно пригласили в гости. Предложение заманчивое, и Зарина с Чаном собирались бы вечность, если бы не одно «но». Вскоре после приезда Берри пропала. Чан не ограничился Сеулом и распространил объявления о пропаже по всей Корее. Зарина наблюдала за всем этим издалека и по возможности поддерживала Чана. Она знала, что это её вина. В один из дней, когда Чан совершал вечернюю пробежку, а Зарина лежала в кресле на веранде и читала книгу, Берри решила, что настало время изучить местность. С её короткими лапками это занятие заняло бы всю ночь, и собака прибегла к просьбе о помощи. Она тогда ещё не знала, что её ждёт. Ничего не подозревая, Берри неслась через весь задний двор настолько быстро, насколько ей позволяла природа, к веранде. Она видела в Зарине добрую девочку, которую любит её хозяин и которая может ей помочь. Поэтому другое видение поразило её, как внезапная стая кроликов в собачьей будке. Вместо доброй девочки в кресле сидел пылесос. И ладно бы просто сидел, но нет — это оружие дьявола, не нуждаясь в любом виде электричества, затрубило ужасным воем на весь двор и стало надвигаться на маленькую невинную собачку. Зарина же видела только половину картины, а именно то, что собака со всех коротких ног летела к ней, но неожиданно перевернулась в полёте и понеслась прочь. И заборы не стали ей помехой. Чан вернулся через полчаса, они поужинали, а собаки всё не было. Зарина знатно переживала и не понимала, какое отношение к этому имеет. Когда Крис заметил отсутствие своей ненаглядной принцессы (не путать с Зариной), у него появились вопросы. Зарина на ровном месте струсила и не рассказала ему о странных выкрутасах Берри. Чан начал поиски. «Это вся моя жизнь. И мне даже стыдно», — Зарина не могла перестать себя винить, однако не понимала, за что. Эффективность таких самообвинений оказалась низкой. Чан за своим горем не заметил, что Зарина ходит как в воду опущенная, а потому не мог ничего тогда сделать. Всё решил один звонок. — Привет, наш малыш Чанни! Мы скучали! — Привет мам, пап. Крис улыбался в камеру, но Зарина знала, как нелегко ему было взять трубку: завести разговор с родителями, которые точно спросят про твою собаку, которая пропала из-за твоей же невнимательности. Так думал Чан, и Зарина, благодаря своей божественной способности убеждения, кое-как переубедила его. — Ты хорошо кушаешь? — первый вопрос про еду, пронесло. Чан облегчённо начал рассказывать. Был задан и второй, и третий вопрос, и только спустя ощутимое количество времени Крис понял, что что-то не так. — Мама, почему вы не спрашиваете, как поживает Берри? — «не можешь победить — возглавь». Так решил и Чан. — Ох, Берри! Точно. Дорогой, покажи, пожалуйста, нашему Чанни Берри. Чан выгнул одну бровь. Зарина за кадром выгнула одну бровь. Отец Криса вышел из комнаты, но уже совсем скоро вернулся. С Берри в руках. На пол с подогревом упали две челюсти. — Но как?! Берри потерялась месяц назад! Я не знал, как вам сказать, а она всё это время была у вас?! И вы молчали? Как это произошло? «И не с кладбища ли домашних животных она пришла?» — добавила Зарина ещё один волнующий её вопрос. — О, Чанни, мы нашли её совсем недавно. — Мама обрела лицо людей, которые рассказывают драматичную историю, влияющую на сюжет. — Я вышла на задний двор, как делала каждое утро, и увидела Берри. Она сражалась со стаей кроликов с другой стороны забора. Мы с папой тут же поспешили ей на помощь. Приблизившись, мы поняли, что она защищает детёныша кенгуру, который был весь покрыт какашками кроликов, бедолага. Берри выглядела так, словно выживала в пустыне среди кроликов не меньше трёх недель. Мы нашли на её лапках множество шрамов, добытых в бою. И её шерсть... Она будто переплыла океан. Зарина медленно подбирала с пола зубы и догоняла убегающую крышу. Перед глазами стояла картина комка шерсти, ведомого волнами океана. — Какой ужас... — Да, Чанни. Мы не знаем, что произошло, но это уже не та Берри, что прежде. Я прощу у всех прощения, малыш Чанни и папа, но она теперь выглядит как собака, прошедшая афганскую войну. И желающая устроить её всем кроликам в округе. — Это я понял, но ты рассказала про детёныша кенгуру... Я не знал, что у вас творится такая несправедливость. Я не могу спокойно жить, зная это! Мама расплакалась от гордости за своего сына, отец пустил скупую мужскую и поделился ею с Берри, размазав ей вокруг глаз, словно её тоже тронул этот факт. Берри тронулась сама по себе, её не сломать дважды. И вот, минимальными усилиями, Зарина имеет свою долю в бизнесе Чана по спасению детёнышей кенгуру. И пол с подогревом. На этом плюсы её положения заканчиваются. После того рокового столкновения с пылесосом (Чмошников Чмо Чмошникович) Зарина стала замечать какие-то изменения в себе. И первой тревожной сигнализацией стал пучок волос, с которым она вышла после душа. А потом ещё один. И ещё. «Моя Рапунцель, с каждым днём ты всё прекраснее». Зарина сломала напололам пучок из двадцати соломенных палочек. Она представила, что это шея Чана. Он не очень образованный и поэтому издевается? Волос становилось всё меньше, а комплиментов — всё больше. Правду говорят, что брак выгоден только для мужчин. Наверное, поэтому Чан, несмотря на изначальную разницу в возрасте, сейчас выглядит намного моложе Зарины. Дар и проклятье корейских мужчин. — Золото моих глаз, у тебя всё хорошо? — Чан поставил поднос на столик и присел рядом с Зариной на диван. — У меня — да. Но ко мне пришла подруга, которая уже полчаса трётся о тюль и не говорит ничего. Тебе не кажется, что в этой комнате кто-то лишний? — Точно, ты права... — Чан задумался. — Свет моей души, не могла бы ты выйти? Мне нужно поддержать твою подругу. Когда Зарина впервые столкнулась с этой чертой характера Криса — безусловная помощь и поддержка всех близлежащих человекоподобных объектов, которые дороги Зарине, — она обомлела. Чан долго пытался вернуть её из лужи в человека и искренне не понимал, что такого сделал. Его поступки действительно не выходили за рамки нормы и соответствовали обычным зелёным флагам для парней. Но то, как он делал это... Сердце Зарины самолично утопилось в любви. Сейчас это уже не доводило её до потери себя, а лишь вызывало приятную теплоту в груди. Зарина понимающе улыбнулась Крису. — Sal del auto. Сказала как отрезала. Чан неловко поднялся с дивана, кряхтя, и попятился к выходу. — Подносик я вам оставлю, если проголодаетесь... — пробубнил он себе под нос. «Правильно, оставь, потому что это твой ужин на сегодня». Зарина выдохнула и повернулась к Дарине. Та заворачивала себя в шторы, как ребёнок, и безуспешно пыталась ими задушиться, как взрослая. Удивительных контрастов человек. — Дар, всё, кам ту ми. Что стряслось-то? Расскажи мне всё. Дарина присела на пол и странно посмотрела на Зарину. Молча достала из-за пояса пакет для улик, в котором лежал окровавленный нож. Зарина взвизгнула на весь дом. — Где ты это нашла?! Дарина всё так же хранила молчание. Если это влияние адвокатов и типичных полицейских, то Зарина должна немедленно снять его! — Именем несостоявшейся журналистки, я снимаю с тебя обязанность хранить молчание! — Прозвучало жалко. — Боже, ты такая жалкая. — Дарина! — Зарина накинулась на подругу с объятиями, и обе оказались лежащими на полу с подогревом. Дарина вывернулась и встала на ноги, оставив нож на полу, рядом с Зариной. Что ж. — Дарина. Ты обязана рассказать мне всё. — Успокойся, у тебя нет никакой магической способности к управлению волей людей, — Дарина вернулась к бюсту Афродиты и упала в свои мысли. Зарина сделала вид, что поверила. Впрочем, Дарина уже говорила с ней сегодня, так что этот случай демонстрирует не магию, а вселеннскую вредность Дарины. И как только Венди её терпит. Точно! — На Венди напали? — похолодевшим голосом спросила Зарина. Она уже мысленно слышала ответ «нет». — Нет. Напали на меня, — хладнокровно ответила Дарина. Зарина не успела облегчённо выдохнуть: реплика продолжилась. — Я ненавижу себя. Я не стою ничего. Я жалкое посмешище, раз смогла защитить только своё бесполезное тело. Венди... Они отняли её у меня. Она была достойна жизни больше меня. Дарина давно упала на колени и теперь безысходно тыкалась лбом в пол с подогревом. Зарина ощутила физическую боль, слушая подругу. Но не могла не спросить. — Отняли — в смысле убили? — Да. На этот раз да. Что ж. Это вышло за рамки забавно-жутких совпадений. Дарина всю свою жизнь, которую застала Зарина, увлекалась насилием. И если в детстве она могла проворачивать акты унижения вполне безнаказанно (создание собственной матриархальной империи можно считать безнаказанностью), то со временем пришлось искать другие пути. И Дарина случайно упала в писательство. Вначале безобидные ролевые с убийствами и всевозможными травмами, её тексты достигли высокого уровня качества. После своего переезда Зарина узнала, что Дарина по неизвестным причинам вынуждена переехать в другую страну. И по неожиданному совпадению другой страной стала Корея. Что ж. Всё, что удалось Зарине выбить из подруги — загадочное преследование и некие опасные люди, на которых по неосторожности наткнулась Дарина в России. После переезда на неё совершались покушения, из которых она выходила чуть ли не самым здоровым и целым человеком в мире. Но после того, как Дарина случайно познакомилась с Венди через образовавшиеся связи... Покушения продолжились, ничего особенного. Хотя само поведение Дарины естественным образом изменилось: отношения в любом случае меняют человека. Зарина не лезла в её душу глубже, чем на десять метров. У неё самой был Чан, и нетрудно догадаться, что он тоже повлиял на Зарину. Поэтому она и не судила подругу, пока не удостоверилась бы в своей адекватности (это не случится никогда). Зарине хватило ума не переспрашивать и уточнять, не шутит ли Дарина. — Что случилось с теми, кто это сделал? — Зарина задала более актуальный вопрос. Дарина подняла на неё безумный взгляд, вывернув шею на сто двадцать градусов. — Они сейчас у меня в подвале. С семьюдесятью семью ножевыми. — Удивительно звучащее числительное. Это насмерть? — Конечно нет. За кого ты меня принимаешь? Им предстоит пережить ещё ряд пыток. — А, то есть эти ножевые в пытки не входили? — Зарина сделала вид, что удивилась. Её бы больше поразило, если бы заложники Дарины оказались с неповреждёнными конечностями, всё ещё являющимися частью их тела. — Конечно нет. Но ты поможешь положить им конец. Зарина чётко осознала, что Дарине необходима её помощь. Так что она исполнит роль настоящей подруги и присмотрит за тем, чтобы Дарина не оставила улик и не забылась в жажде крови. Вот только зачем она принесла нож в пакете для улик в дом Зарины... — Малыш! Кхм, — Зарина тут же ощутила жар на щеках. Она забыла о гостье в доме. — Бан Кристофер Чан. Вы где? Они столкнулись в коридоре. Чан вышел к ней, вытирая руки о свой розовый фартук с маленькими собачками, которые держались за лапки с маленькими кенгуру. — Ты звала меня, мой солнечный котёнок? Зарина давно начала жалеть, что научила Криса всяким слащавым русским прозвищам. В начале отношений это тоже топило сердце, но всем мантам рано или поздно приходит конец. Одна вещь возбуждала до сих пор — за всю их совместную жизнь Чан не повторился ни разу. — Крис, нам нужно уйти. У Дарины... Кое-что произошло, и я должна помочь ей. Не беспокойся обо мне, к вечеру я буду дома. Несмотря на её слова Чан заметно обеспокоился. Он переминал в руках прихватку с вышитым кроликом и смотрел Зарине в глаза. — Зарина, ты уверена? Она твёрдо кивнула. Чан вздохнул. — Тогда не забудь свой скутер, — грустно сказал он и в последний раз провёл пальцами по щеке Зарины. — Будь осторожна. Дарина с размахом открыла дверь и та врезалась в стену, оставив не менее трёх вмятин. Зарина побежала за ней. Скутер красного цвета аккуратно стоял около заборчика, поблёскивая на солнышке. Весь корпус был нежно покрыт наклейками, а за лобовым стёклышком спряталась подставка для карт. Сейчас она пустовала, потому что Зарина может уехать из России, но Россия из неё не уедет никогда: Нельзя. Оставлять. Вещи. На улице. Но карту спрятать проще, чем стокилограммовый аппарат, поэтому Зарина каждый раз, выходя на улицу, радовалась, что его не угнали. Чан не разделял её энтузиазма в этом плане. Привычная безопасность в стране разбаловала его. — Соу... — Я не поеду на этом корыте. Через пять минут по улице мчался скутер со скоростью пятнадцать километров в час, оповещая всех местных жителей об этом громкими попёрдывающими звуками. Дарина в отместку сдавила рёбра Зарина и то и дело подскакивала на невидимых ямах, больно стукаясь копчиком о сиденье. — Приехали. Когда войдём, не верещи. — Дарина встала со скутера, потирая копчик, и достала из-за спины нож (как она с ним ехала?!). Зарина аккуратно сняла шлем и по привычке сделала махающие движения головой, чтобы расправить волосы. Волос у неё давно не было. Маразм крепчал с каждой строчкой, и Зарина уже не была уверена, сохранилась её шевелюра или это глюк, поэтому на данной проблеме следовало получше сконцентрировать внимание. У Зарины не осталось волос. Совсем. С концами. И проблема была даже не в этом. Вместо смелой и блестящей лысины на голове островками росли куски мочалки вместо волос. И ладно бы они поддавались бритью, но нет... Зарина была вынуждена ходить в сеточке. Дарина ещё шесть лет назад исчерпала запас стёбных шуток на её счёт и теперь игнорировала существование (отсутствие) проблемных волос. В дом вошли тихо. Уже в прихожей Дарина со шлепком приложила руку ко рту Зарины. Не зря. Стены, потолок (пол по умолчанию), окна — всё было в крови. Зарина подышала в потную ладошку подруги и просигнализировала о своей вменяемости. Она быстро смирилась с безвозвратной утратой своей обуви. Это прошло совершенно безболезненно, ведь обувью ей служили босоножки. Подаренные Чаном. Зарина пообещала себе устроить им прощальную церемонию на помойке и дать наконец свободу своим ножкам. Прохлюпав вглубь гостиной, Зарина заметила в углу не алое, а оранжевое пятно. Вопросительно оглянулась на Дарину. — Что? — Та всплеснула руками. — Мне нужно было запить горе тыквенным соком. Но оказалось, что стеклянная бутылка очень хорошо бьётся об стену. Зарина кивнула и посмотрела на дверь, ведущую в подвал. На чёрном дереве было невозможно различить следы окровавленных ладоней, оставленных в попытке спастись. — А где... Венди? — Зарина подошла к лестнице. — Наверху? Развившаяся к старости окончательная близорукость даровала ей возможность видеть пустой овал вместо лица подруги. Анализ мимики был утерян навсегда. — Мгх. Нет... — С этими словами Дарина отперла дверь подвала и кивнула головой. Она жестом приглашала Зарину войти первой. Что ж... Это же её подруга детства. Она не сделает ей ничего плохого в подвале собственного дома, залитого кровью. Тем более издеваться над пожилыми — аморально. Рядом с Дариной инстинкт самосохранения оставлял Зарину, возвращаясь обратно к обезьянам. Она медленно спустилась по скользким от крови ступеням и попала в темноту. Изо рта непроизвольно вырвался нарастающий визг, а после Зарина на четвереньках рванула обратно к лестнице. Там её поймала Дарина, крепко сжимая одной рукой в объятиях, а второй нажимая на выключатель. — Прости. «Бог простит, а я покараю», — мстительно подумала Зарина и вдруг поняла, что что забыла надеть урологические прокладки. Штаны тоже были безвозвратно обоссаны. Это перестало её волновать ровно в тот момент, когда подвальная комнатка наполнилась светом. Во рту застрял ещё один визг. — Суён?! И удивил не факт нахождения Суён в подвале у Дарины. Удивил вид девушки. — Ты же... Вся в крови! И на тебе куча верёвок... Тут вообще нож торчит... Где твой глаз?! — Зарина не могла контролировать свой шок — её речь превратилась в винегрет из четырёх языков. Джой не выдала никакую реакцию на её появление: даже обоссаные штаны не заставили её ухмыльнуться хотя бы уголком губ. Зарина посмотрела в её измученный глаз и вдруг вспомнила о том, что Венди тоже в подвале. Где же? — Она спит, — Дарина заметила аномальные вывихи шеи Зариной. — Она любит спать в полумраке. — Та-ак. Дар, ты что... Уложила её спать? Предположение казалось бредовым, но Зарина уже давно не строила никаких ожиданий насчёт подруги. Та могла сотворить буквально что угодно. — Да. Она попросила меня. Дарина села в лужу крови на полу. Джой отвернулась от неё. Ещё пара секунд, и в комнате раздался монолог откровений. — Она попросила меня освободить её. Она устала от меня. Я видела это. Каждый день она искала поводы, чтобы не видеться со мной. Уходила пораньше на работу, назначала деловые ужины со всякими уродами... Спала на улице, а утром говорила, что забыла ключи от дома... Я сделала ей повязку с ключом на лоб. А потом она начала флиртовать с этой... — Дарина пнула ножку стула, на котором сидела Джой. — Я честно делала вид, что не замечаю. А потом нашла на ютубе обучающие ролики по заточке ножей... И у меня всё получилось. Но, чёрт, мне так страшно, Зарина. Я чувствую себя плохим человеком, но не могу понять, почему. Меня убивает это чувство, — Дарина грустно вазюкала рукой по луже. — И поэтому ты пришла ко мне? Тебя терзало чувство вины? — Зарина завершила создание картины персонажа, сидевшего перед ней, и задумалась. Зачем Дарина соврала, что на них с Венди напали? Зачем принесла с собой нож? Зачем поделилась своей проблемой тогда, когда уже почти ничего не изменить? И главное, зачем... — И ты тоже почему-то вызываешь во мне это чувство. Сзади послышался скрежет стали. Оборачиваясь, Зарина увидела острый конец ножа, стремящийся в её попу. Однако контакта не произошло. Сначала к полу устремилось лезвие, а следом — тело Дарины, принявшее неестественную позу. Локтевой сустав руки, в которой был нож, пугающе щёлкнул, и лучевая кость разорвала кожу. То же случилось и с коленями: милая пародия на кузнечика. Зарину не успело стошнить от этой картины, так как её саму оторвало от земли. Безболезненно, по крайней мере. Её тело под влиянием непонятной силы отвернулось от Дарины. — Я же просил быть осторожней, моя любовь. Язык провалился в горло и Зарина молча лупила глазами в лицо Чана. Чана, парящего в воздухе так же, как и она. Спасибо маме, которая заставяла её в подростковый период делать зарядку для языка. Зарине не составило особого труда вытащить самую сильную мышцу своего тела и громко, от души сказать: — Что это, блять, такое?! На Чане больше не было милого розового фартука с кенгуринятами и щеночками. Только полупрозрачная чёрная рубашка с четырьмя расстёгнутыми пуговицами и кожаные чёрные штаны в облипку. Зарина сглотнула. Тяжело было возбудиться под хрипы почти мёртвой подруги, но у Зарины получилось. Проклятый кореец со своей чарующей аурой. — Ах, ты об этом? — Чан опустил взгляд, будто впервые увидел всю надетую на нём одежду. — Я давно хотел сделать тебе такой сюрприз, но сейчас понял, что идеальных моментов не бывает. Зрение подводило Зарину даже в этот момент, но отличить лицо в виде морщинистого прыща от гладкой кожи она бы смогла даже со стометрового расстояния. Чан был абсолютно и безможно молод. Как? Вопрос остался проглоченным, так как Чан продолжил свой антагонистский монолог. — Знаешь, чем прекрасны все бытовые моменты, прожитые нами? Здесь можно спрятать то, что никто не додумается в них искать. Этим они и лучше важных воспоминаний, которых по пальцам счесть. Хотя я старался радовать тебя, как мог, цветочек. Даже сейчас. «Сейчас». Зарина вдруг ощущает лёгкое дуновение свежего воздуха. Оно струится слева от неё, сначала ненавязчиво, но с каждой секундой усиливаясь. Лицо Чана меняется. Он резко срывается с места, но воздушная среда, словно невесомость, оставляет его в положении пловца, застрявшего в болоте. Вместо себя он невидимой хваткой цепляется за колено Зарины, и та вскрикивает. Но поток воздуха не оставляет Крису никаких шансов, засасывая Зарину внутрь. На колене пульсируют фантомные следы от пальцев. Голова будто отделяется от тела, совершая не менее пятисот оборотов. Зарина пропускает, в какой момент опять становится одним целым, и встаёт со скутера. Головокружение побеждает, и Зарина изливается в ближайший кустик. — Эй! Это самшит Венди! — Дарина одёргивает её. Зарина смотрит в глаза живой подруги и роняет челюсть. — Самшит — это то, что произойдёт с тобой в подвале твоего же дома, — говорит она, пока ползает по земле. Неужели ей выпал шанс спасти Дарину? Зарина была вне себя от счастья. Была. — Что ты сказала? — тяжёлая нога придавила к пыльной земле. Зарина убеждена в том, что ничего такого она не сказала, но, видимо, понятия Дарины не коррелируют с её. — Ты не можешь этого знать, — Дарина вдруг озадаченно приложила нож к подбородку. Её лицо выражало задумчивость, но недолго. В какой-то момент давление ноги на жопе ослабло и рядом с Зариной упало ещё одно тело. — Солнце! Солн-це! Оно! Убивает меня! — Дарина валялась на земле, пытаясь спрятаться от лучей, которые будто бы целенаправленно светили ей в лицо. Зарина подняла голову и увидела Чана, стоявшего на крыше дома с большим зеркалом. Он помахал Зарине ручкой и продолжил посылать Дарине солнечных зайчиков. — Что ты делаешь?! Остановись! — Зарина попыталась закрыть подругу своим телом. — Звёздочка, ты ошибаешься в своих намерениях. Чан вмиг оказался перед ней. — Ты защищаешь опасную вещь. Она угрожает твоему благополучию, а ты всё никак не поймёшь... Но сейчас главное — не ошибиться мне. «Сейчас». Зарину уже привычно засасывает в воздух, пока Чан бьёт себя по колену от злости. Пока голова совершает примерно двести сорок восьмой оборот, Зарина понимает — ей нельзя уходить в прошлое. Любая неправильная мысль, любое воспоминание о том, как она в третьем классе... Одним словом, что угодно — и ты в ловушке. Об этом уже второй раз говорит Чан. У Зарины нет пройденного теста ай-кью, но она уверена, что умнее какого-то сумашедшего сталкера-корейца. То, что это не Бан Кристофер Чан, больше не вызывает сомнений. И сейчас всё, что нужно сделать Зарине, это спасти Дар и разорвать хомячье колесо. Раз у неё теперь есть бесконечное количество попыток, пока время не схлопнется на моменте первого убийства Дарины... Зарина возвращалась снова и снова, пробуя десятки тысяч (тысяч!) способов изменить ход событий. Но всё было безуспешно: Дарина погибала каждый раз если не от рук Чана, то от случайно сброшенного цветочного горшка ей на голову. В чистом поле. Словно непреклонный автор раз и навсегда решил судьбу её подруги. Зарина не хотела в это верить. Какие именно попытки она предпринимала? Цифровой бумаги не хватит, чтобы рассказать. Так что эта огромная часть её жизни стала одной из тех историй, которые она будет рассказывать внучкам и внукам. — Классно поиграли? — Чан принял сексуально парящую позу. Несмотря на то, что Зарина уже несколько сотен раз покушалась на его жизнь, Крис до сих смотрел на неё с неприкрытой нежностью. Джой под ними молча лежала на стуле, ожидая освобождения. Спойлер: этого не случилось, о ней все забыли. — А теперь пора домой. Это мой мир, Зарина. Ты же не думала, что всерьёз можешь что-то изменить? «Зарина» ощутимо резануло по ушам. После сахарно-ватных прозвищ это — айсберг говна. С таким человеком Зарина не пойдёт ни в какое «домой». — И что же ты будешь делать в «своём» мире, если домой я идти не собираюсь? — Зарина сделала очень явное ударение на последних словах. Чан хмыкнул. Зарина была заинтересована в том, чтобы вывести его из себя любыми возможными способами, так что сдаваться было рано. — Понесу тебя на руках. — Ладно, пошли. Зарина слишком давно не видела молодого Чана. И тем более не трогала. Она почти опустилась в его руки, когда за спиной скрипнула дверь. — Хей? Хорошо, что я не взял томатный сок, а то у вас тут... Эй, ау? Какой милый, неловкий тон голоса. Зарина собиралась расплыться в улыбке, но шокированное лицо Чана отвлекло её. — Что ты здесь делаешь? И что с твоими волосами?! — Чан был искренне напуган, и неизвестно, что ужаснуло сильнее. — Я думаю, с ними всё хорошо, где бы они ни были, — Хёнджин осторожно коснулся алой жижы на полу и предпочёл остаться на ступеньке. — Это и есть долгожданная вечеринка? А где Чанбин? Крис не на шутку вспыхнул. — Что ты несёшь? Никакой вечеринки не было. Откуда ты тут взялся? Зарина ловила момент и тихонько оглаживала напряжённую спину Чана. Рубашка наощупь казалась бархатистой, очевидно, как и кожа под ней. Вторую руку Зарина держала при себе, перед Хёнджином неудобно. А тот выглядел искренне непонимающим. — Но как? — Он растерянно потянулся к карману, чтобы достать телефон. — Мне вот-вот пришло сообщение... — От кого? Когда? — Сейчас. Зарина с грустью провела по отдаляющейся спине и отдалась потоку девственных ветров. Её голова мягко опустилась на пыльный персидский ковёр. — Приступим? — над ней навис Хёнджин. Ёжик на нем смотрелся необычно, но абсолютно точно к лицу. — Дашь потрогать? Джинни улыбнулся и снял со своего плеча коричневого ёжика с мягкими синими иголками. Зарина приняла его в ладони и начала неистово гладить.