Луна не нужна

      — Свет выключишь. Остаток посчитаешь.       Дань Хэн молча кивнул.       — Дверь закроешь на ключ. На два оборота, не забудь.       Снова кивок.       — И если опять явится этот мерзкий… — зеленые глаза угрожающе сверкнули.       Дань Фэна можно было бы назвать типичной азиатской мамашей. С его безумной гиперопекой, нелепой китайской одеждой и длинной курительной трубкой, источавшей едкий (как и сам Дань Фэн) дым. Но…       Дань Фэн не был мамашей, а Дань Хэн давно уже не был ребенком: он учился в университете, а вечерами подрабатывал в китайском магазинчике старшего брата — странные запахи, сомнительные вещицы… Начиная с благовоний и заканчивая вазами, Дань Фэн, точно жадная сорока, тащил в свой магазин всё, что ему приглянулось, будь то даже вещь, применение которой придумать было в принципе сложно.       Сглотнув, Дань Хэн взглянул на чучело тигра.       Несколько дней назад Дань Фэн повесил голову дикой кошки аккурат над кассой. Раскрытая зубастая пасть, возможно, должна была отпугивать грубых покупателей, но реально вселял страх лишь ценник с пятью нулями, пришпиленный к полосатому уху.       — … Ты меня услышал?       Дань Хэн, задумавшийся на мгновение над странным цветом стеклянных глаз, пропустил мимо ушей очередное наставление от раздражённого братца. Дёрнув тонкой бровью, Дань Фэн затянулся трубкой, прежде чем изрыгнуть в сотый раз:       — Если снова явится этот оборванец Блэйд — клянусь, я полицию вызову, ты меня понял? Не смей даже дверь ему открывать! Этот бандит!..       — Инсин подъехал, — перебил знакомую пламенную речь Дань Хэн, кивнув на дверь, за которой виднелся силуэт знакомой машины. — Вам пора в театр.       — Не в театр, а в оперу, — из природной вредности мгновенно поправил его Дань Фэн, теряя прежнюю нить разговора.       Короткий автомобильный гудок заставил его поторопиться и загасить недокуренную трубку. И когда Дань Фэн выскочил за дверь, торопясь в оперу вместе со своим «лучшим другом» — Дань Хэн, наконец, вздохнул спокойно.       Его брат был… специфичным человеком. Уже лет двадцать он дружил с хозяином соседней ювелирной лавки… Точнее, Дань Фэн единственный во всей округе считал, что они с Инсином были исключительно давними друзьями. Все же, кто знал эту парочку, искренне удивлялись отсутствию одинаковых колец на безымянных пальцах. Одинаковые «серьги дружбы» же, сделанные Инсином на их прошлую годовщину, всегда отчего-то оставались незамеченными, как и слабые попытки самого Инсина выбраться из бесконечного мрака френдзоны.       Дань Хэн, честно, уже и не верил, что когда-нибудь Инсин сможет перевести их ежевечернее распитие вина и игру в го в статус чего-то более официального, чем «а, голубки, вам как обычно?» от хозяйки лапшичной за углом. И сколько бы раз сам Дань Хэн ни пытался поговорить на этот счёт с братом…       — Эй, принцесса.       Хриплый голос откуда-то из-за спины заставил Дань Хэна вздрогнуть, но быстро взглянув на камеру наблюдения, висевшую над входом в магазин, он прикрыл рот рукой, прежде чем заговорить — камера не писала звук, но шевеление губ замечала прекрасно.       — Блэйд. Как ты здесь…       — Через заднюю дверь. Змеюка уже уползла на свиданку?       Прячась от всевидящего ока камеры в дверях подсобки, Блэйд широко улыбнулся — Дань Хэн заметил его шальной, безумный взгляд в отражении одного из шкафов с фарфором и лёгкая дрожь пробежала по его телу.       — Дань Хэн, иди сюда, — не дождавшись ответа, проворковал Блэйд, шумно выдохнув.       Большую часть времени, они так и общались. Нелепыми тайными встречами. Ненавистный Дань Фэном, Блэйд пробирался через заднюю дверь в подсобку и, сидя там, болтал с Дань Хэном о прошедшей неделе, о делах, о работе, об учебе — обо всём на свете. Иногда Дань Хэн отходил от прилавка якобы в туалет, где Блэйд в ту же секунду стискивал его в своих медвежьих объятиях, осыпая бледное лицо злыми поцелуями.       — Нет. Уходи. Брат до сих пор злится, сказал — вызовет полицию, если увидит тебя снова, — хмуро пробурчал Дань Хэн, поглубже задвигаясь за стол.       Дань Фэн поймал их в соседней подворотне месяц назад. И так как Блэйда он всегда терпеть не мог, гонял по чём зря и вообще отчего-то считал наркоманом и преступником — сцена с хныкающим под чужой тушей младшим братом дала Дань Фэну карт-бланш на всю знакомую ему нецензурную лексику и даже на пару приёмов рукопашного боя. Побеждённый, Блэйд — удалился. А Дань Хэна за волосы отволокли домой, отлупили полотенцем и посадили под домашний арест.       — Пусть вызывает хоть святую инквизицию, — фыркнул Блэйд, и их взгляды пересеклись на зеркальной поверхности шкафа с фарфором. — Я хочу тебе отсосать. Можно?       Поперхнувшись от чужого бесстыдства, Дань Хэн закашлялся и тут же, позабыв о камере, нахмурился, рыкнув:       — Ты дурак? Я же сказал, Дань Фэн…       Если бы не дёрнувшийся от чужого толчка стул, вероятно, Дань Хэн и не заметил бы, как Блэйд оказался у него под столом. Хитро скалясь, он поспешил, словно глупый пёс, умостить подбородок на чужих коленях и, прежде чем Дань Хэн нашёлся, что сказать, пробормотал:       — Там внизу, за кассой, тоже слепая зона. Не волнуйся, принцесса. Змеюка не узнает, что я был здесь.       — Ты…       Обычно хмурое — практически злое — лицо вжалось в стиснутые бедра, и румянец плотной пеленой накрыл скулы Дань Хэна. Он попытался было отодвинуться от чужого горячего дыхания, ударившего в пах, но сильные руки крепко вцепились в ножки стула.       — Куда ты собрался? — недовольно проворчал Блэйд, носом задирая ткань чужой толстовки. Горячий язык скользнул по бледной коже, и зубы неловко подцепили край джинсов. Дань Хэн мог бы попытаться возмутиться, но слабость его была слишком очевидна — у него начал вставать ещё в тот момент, когда он увидел кривую ухмылку в отражении.       Дань Хэн сглотнул. И, словно приняв этот нервозный звук за согласие, Блэйд рванул молнию на чужих штанах, выплёвывая:       — Я весь день о твоём члене на своём языке думал, и твой тупой братец может нахуй сходить, если ему что-то не нравится.       В тот момент, когда головка его члена уткнулась в чужое горячее нёбо — Дань Хэн практически уверовал в то, что Дань Фэну действительно просто необходимо сходить нахуй.       Откинув голову, он наткнулся взглядом на чучело тигра. Кривая харя глядела осуждающе. На раскрасневшееся лицо. На сиплое дыхание сквозь стиснутые зубы.       И всё же что-то было не так с этими разномастными стеклянными глазами…       — Чёртов тигр… — прохрипел Дань Хэн, не отводя взгляда от мигающей в левом глазу крохотной красной точки, характерной для видеокамер, ведущих запись.       Вероятно, его брат уже знает, что происходит в магазине.       Возможно, даже уже мчится верхом на Инсине обратно, желая откусить им обоим головы.       Но в любом случае, Дань Хэн ещё успеет поцеловать Блэйда напоследок.