Дневник невесты

***

      Ты не ожидаешь коварных мыслей в своей голове, но они приходят под вечер, когда ты уставшая после вашей совместной готовки падаешь на кровать в жаркие объятия Дана. Он падает горячим поцелуем на твоё плечо, касается зубами нежной кожи шеи, и ты выгибаешься, пока не замираешь, оглушенная резким осознанием. — Дан! — вскакиваешь с места, отталкиваясь от плеч супруга, пока он опускается голым торсом на кровать, заинтересованно тебя рассматривая. Его забавляет твоё состояние в последние дни, но когда одна из подушек оказывается в хрупких руках вместе с летним пледом — Балан не понимает. — Ты куда? — морщит лоб, поднимаясь на локтях. Ткань под ним комкается, а мышцы напрягаются, пока ты заламываешь пальцы. — Я буду спать в гостевой, — нервно произносишь, пока Дан еще больше удивляется, опускает ноги на пол и подходит к тебе. Его глаза темнеют в непонимании, а грудь слишком тяжело вздымается, чтобы ты этого не заметила. — Я тебя чем-то обидел? — он осторожно касается бледных плеч, скрытых одной только ночной рубашкой, и ты усердно качаешь головой. — Нет, конечно, нет.       Ты бы не вышла замуж за мужчину, который хоть раз смог бы сделать тебе больно, и выходишь за него только из-за того, что доверяешь свою безопасность на все 100 процентов. — Тогда что? — прячешь взгляд и глупую улыбку, смотришь на него из-под лба. — Тин? — приподнимает твой подбородок пальцами, заставляя смотреть в глаза, и ты подчиняешься. — Родная, — шепчет нежно, прижимая к себе руками, и ты тонешь в его океане любви, забывая о том, что совсем не умеешь плавать. — Просто осталось десять дней, — запинаешься, упираясь ладошками в широкую грудь, а Дан улыбается, кивая. Молчишь. — Я помню, — целует тебя в уголок губ, массирует плечи, и ты расслабляешься, опуская голову ему на ключицы. Оставляешь невесомые поцелуи на коже и снова отрстраняешься под аккомпанемент любимой хрипотцы. — Десять дней до официального рождения нашей семьи, — пробегается поцелуями по твоим ладоням, и прикладывает их к сердцу, а ты заколдованно вслушиваешься в ритм, который оно отбивает и мечтаешь запечатлеть на плёнке. — Я думаю, нам лучше поспать раздельно до свадьбы. Просто знаешь, как раньше говорили, что до свадьбы женщина должна быть безгрешна.       Он смеётся, и ты ловишь россыпь его голоса, закрывая глаза. Он заполняет тебя желтым светом и греет изнутри. — Мне плевать на старые традиции, Тань, — касается губами мочки уха, и ты отдаёшься ему во власть, не смотря на дребезжание и нервозность в грудной клетке. — Но ты же просил моей руки у отца, — пытаешься возразить, но указательный палец касается пухлых губ, и ты молчишь, ожидая его дальнейших действий. — И у сына, — ты едва не добавляешь третий компонент — Духа, но ругаешь себя за богохульство и закусываешь губу со всей возможной силой. — Но это было для их спокойствия, — целует в кончик носа и разворачивает к себе. — Но, — пытаешься что-то еще возразить, а Дан качает головой, снова беря тебя за руки. — Никаких «но», дорогая, — не понимаешь причины его веселья, злишься на саму себя за спонтанные всплески, пока он стоит напротив абсолютно спокойный и укачивает твоё состояние. — А как же? — Можем разломать каравай прямо сейчас. Главным в семье всё равно буду я, — и ты бы хотела возразить, но его такая мужская забота и опека кажется самым важным, что только могло быть в жизни, а волны уверенности заставляют тебя покачнуться в своей агрессии. — Дан, — слёзы наворачиваются на глаза, и ты пугаешь его таким резким перепадом настроения. — Что? — едва не стонет, уже не зная, какие слова использовать и действия применить. — Мы забыли заказать каравай, — шмыгаешь носом, вытирая слёзы указательными пальцами. — У нас ведь просто роспись, Тин! — взмаливается Балан, а ты опускаешься на кровать, падая лицом в матрас. Твой будущий муж садится рядом, и ты уже совсем не уверена, что он не жалеет о том, кого именно ведёт в ЗАГС через 10 дней.