Smile Flower

      Меня зовут Нишимура Рики, или, как меня называют родители, Рики. Папа и отец всегда называли меня особенным ребенком, и я ни капли не сомневался в правдивости их слов.       С тех пор как я начал хоть что-то помнить, в возрасте четырех лет, меня окружали дети примерно одного со мной возраста. О нас заботилась нянечка. Я воспринимал это как норму, пока не увидел, как других детей медленно уводят счастливые пары, а дети постарше с нетерпением ждут визитов незнакомых мне людей. В тот момент я понял, что на самом деле всё по-другому.       Я до сих пор помню взгляды отвращения парочек, когда они наблюдали за мной. Видимо, им не понравилось, что я был чуть громче остальных. Неужели всем нравятся только идеальные дети? Так было до тех пор, пока в приют не вошли двое мужчин.       Я уже привык к тому, что люди приходят и уходят. Они никогда не смотрели на меня. Поэтому, естественно, мне было всё равно. Не похоже, чтобы я им нравился, верно? Но один из них заметил меня.       Он похлопал парня рядом с собой по плечу и указал на меня. Я играл со своими мягкими игрушками, когда они подошли ко мне.       — Привет, малыш, — поздоровался мужчина с глаза, как у оленя, и мне это показалось забавным.       Я мягко улыбнулся ему.       — Привет, — робко и тихо сказал я, не желая снова произвести плохое впечатление.       — Уходи, Рики, ты никому не нравишься, — сказал один из детей постарше, и я, закусив губу, кивнул, собираясь уйти и не замечая, как двое мужчин перешептываются между собой.       Помахав мне рукой, они ушли, но вернулись на следующей неделе и принесли мне мороженое. А вернувшись на следующей неделе, они забрали меня на прогулку в музей. А через неделю они привели меня в парк развлечений.       — Рики, собирай вещи, мы нашли родителей, которые хотят тебя усыновить, — сказала воспитательница, подняв глаза и увидел двух мужчин, Джейк-хёна и Хисын-хёна, нежно улыбающихся мне.       Я им нужен.       — Почему вы хотите меня усыновить? Разве я не кажусь вам шумным? — спросил я, обнимая свои мягкие игрушки.       Но, к моему удивлению, Хисын покачал головой.       — Ты нам нравишься, потому что ты шумный, Рики-я, — сказал Хисын, а я прикусил губу и отвернулся.       Таким образом, тринадцатого марта я обрел новую семью.       — Удачи, Рики! — Джейк-хён обнял меня на прощание.       Сегодня мой первый день в начальной школе. Хисын-хён провожал меня в школу. Старшеклассник Сону помог мне найти нужный класс. Ребята весело болтали между собой, и я решил, что хорошо впишусь в коллектив.       — Здравствуйте, меня зовут Нишимура Рики, и у меня два отца…       — У него два отца!       — Он такой странный!       — Давайте держаться от него подальше.       — Странный ребенок.       — Он такой жалкий.

***

      — Я не странный! — Рики плакал перед девятиклассником Сону. Сейчас он учится уже в седьмом классе.       — Я не жалкий, — он плакал, пока старший молча передавал ему клубничное молоко.       — Джейк-хён и Хисын-хён любят меня больше всего на свете.       — Ты рассказал им? — спросил Сону. Рики на мгновение замолчал и покачал головой.       Он никогда не говорил родителям ни слова, но казалось, что они и так всё знают. Джейк-хён перестал идти рядом с ним, а тихонько следовал позади.

***

      — Это омерзительно.       — Он сирота, это так печально.       — Гей? Отвратительно.       Рики молча смотрел вниз, идя по коридорам школы, заставляя себя не обращать внимания на болезненные слова. Он учился в двенадцатом классе. Сону уже давно закончил школу. Жалость сменилась отвращением.       — На следующей неделе состоится родительское собрание, и я надеюсь, что на нем будут присутствовать оба родителя, если нет особых обстоятельств препятствующих, — мистер Ли, их учитель, сказал, не прерываясь на мгновение.       — Поскольку это последнее собрание.       — Тогда что будет делать Нишимура?       — Я никогда не видел его отца.       — Он что, бросил его или что-то в этом роде?       Нет, не бросил, просто Хисын-хён больше занят на работе.       — Эй, Нишимура! — воскликнул кто-то, и Рики с любопытством посмотрел на него.       — Твои родители не придут, потому что им придется остаться дома из-за болезни?       — О боже, хахаха.       — Черт, а эта хорошая шутка, — Рики покачал головой и попытался уйти из класса. Ещё несколько месяцев, просто не обращай на них внимания, твердил он себе.       — Эй! У Нишимура Рики из двенадцатого класса нет матери! У него нет полной семьи!       — У него есть только папы! Два отца! Разве это не отвратительно?       Рики глубоко вздохнул и попытался успокоиться, но безуспешно. Я говорил себе не злиться. Я говорил себе, что они ничего не понимают. Я говорил, что мы невиноваты.       — Какого черта ты несешь? — прорычал Рики, швыряя школьный портфель в лицо обидчику.

***

      — Могу я спросить, кто вы?       — Я отец Нишимуры Рики, Ли Хисын.       — А я Шим Джеюн.       Рики тихонько плакал, сидя на стуле, на лице виднелся синяк.       — Господин Гон, этот молодой человек не научен хорошим манерам, посмотрите, он даже побил моего сына! — мать ученика посмотрела на Рики с отвращением и недовольством.       — Госпожа, мой сын уже извинился перед вашим ребенком, может, вам нужно отвезти его в больницу? Мы оплатим счета? — спросил Хисын, глядя, как женщина закатывает глаза.       — Дело не в счете за лечение! Посмотрите, какого ребенка вы воспитали: вспыльчивого, грубого и жестокого. Посмотрите, какая серьезная травма у моего сына! Конечно, родители-геи не могут научить своих детей чему-то хорошему, — каждое слово, как стрела, вонзалось в сердце Хисына и Джейка. Хисын крепко сжимал руку своего мужа, зная, что тот слегка дрожит.       — Простите, — Рики всхлипнул, и глаза Джейка смягчились, он покачал головой, погладив его по волосам.       — Итак, как вы хотите это уладить? — спросил Хисын, и директор вздохнул.       Несмотря на то что Рики действительно подрался, юноша наговорил ему много грубостей и обидных слов. Поэтому им обоим пришлось написать объяснительную и зачитать её на сцене во время родительского собрания. Взяв у учителя отпуск, Хисын и Джейк вывели Рики из школы.       — Хм? Рики? Почему ты такой тихий? — спросил Хисын, остановившись и посмотрев на сына.       Они всегда такие, что бы Рики ни делал, они всегда говорили с ним ласково.       — Они говорили о папе, — именно о папе, а не о Хисын-хёне.       — Они смеялись над тобой и папочкой, — папочка, а не Джейк-хён.       — Они говорили, что у меня нет мамы, что я не получаю достаточно любви, — они не понимали нашу семью.       — Они говорили, что я сирота, — это ложь, на самом деле я выбрал себе родителей немного позже, чем все остальные.       — Они называли меня отвратительным, — они несли полную чушь.       — Они говорили, что у нас проблемы, — но на самом деле они сами больны.       — Они говорили, что это заразно, и это передалось мне, — но всё, что я сделал, это влюбился в Сону-хёна.       Джейк притянул Рики к себе, сдерживая слезы.       — Рики, всё хорошо, не волнуйся о том, что думают о тебе другие, главное, что мы счастливы как одна семья и у нас всё хорошо, — пробормотал Джейк, и Хисын кивнул, поцеловав его в лоб.       Несмотря на то, что они вместе уже много лет, они всё ещё продолжали любить и опекать его. Рики уже исполнилось восемнадцать, но Джейк и Хисын по-прежнему говорили с ним ласково, словно боялись, что одно резкое слово может оттолкнуть его от них.       — Не будь таким тихим! Это неловко, когда ты так себя ведешь! — Джейк хихикнул, а Рики кивнул, мягко улыбаясь.

***

      — Добрый день, родители, учителя и одноклассники, я Нишимура Рики из двенадцатого класса. Я хочу извиниться перед своим одноклассником, Мун Хэчжуном. Я не должен был бросать свой школьный портфель тебе в лицо только потому, что ты нахамил, и не должен был бросаться на тебя с кулаками. Я хочу сказать своим папе и папочке: простите, я разочаровал вас. Я не сдержался и ударил кого-то, несмотря на то что вы учили меня, что я всегда должен контролировать свой гнев и не могу бить всех подряд. Но я хочу объясниться. Как только я переступил порог школы, меня, из-за моего семейного положения, стали называть жалким, отвратительным, нежеланным и больным.       Джейк и Хисын заметно напряглись, шокированно глядя друг на друга: Рики не написал этого в своем черновике.       — Я хочу кое-что прояснить. Нишимура Рики — чрезвычайно благословенный ребенок, с раннего возраста он воспитывался родителями в любви и поддержке. Нишимура Рики не жалкий, родители давали ему всё необходимое в меру своих возможностей, и всегда самое лучшее. Любовь и забота, которую получал Рики, не меньше, а может быть, и больше, чем у кого-либо здесь, — сказал Рики, глядя на своих родителей.       — Родители любили его, учили его любить смело, и он нашел в себе мужество признаться любимому человеку. Мои родители — Ли Хисын и Шим Джеюн дали мне всю любовь и поддержку, о которой я только мог просить. Мун Хэчжун, надеюсь, ты извинишься перед моими родителями за свои грубые слова. Потому что я твердо убежден, что у тебя нет никакого права так говорить о них, вообще, они не сделали ничего плохого.       Рики отошел от трибуны и поклонился, глядя в глаза двум плачущим родителям. В памяти всплыли воспоминания о том, когда ему было всего четыре года.       Папа и отец невиновны.       Тот, кто не прав, — это нынешний мир.