Шанс на любовь

      – Ты в порядке? – Арсений обнимает меня со спины, расправляет плечи, заставляя выпрямиться на стуле и сесть ровно, а потом целует в шею нежно. – Тош?       И моё сердце скулит. Господи, и зачем ты такой прекрасный в моей жизни появился?       – Прости, я задумался.       Думать о том, как Арсению, должно быть, тяжело будет без Кьяры, было слишком изматывающе. Я крайне сильно его понимал и волновался за его состояние. Не хотел, чтоб он чувствовал себя плохо. Было больно смотреть на его разбитое лицо и понимать, что человека передо мной лишили собственного ребёнка. Несправедливо. Очень хотелось оказать ему всю поддержку, что я вообще могу.       – Я беспокоюсь за тебя, что происходит? – спрашивает Арсений, поглаживая мои плечи мягко.       – Всё в норме, прости, что заставляю переживать. Просто думаю об этом всём и понимаю, как ужасно всё сложилось... Мне так жаль. Алёна ведь не взбесилась бы так, не встречайся ты со мной?       – Мне плевать, что она думает о моих с тобой отношениях, самое главное, что я счастлив. Спасибо, что был всё время рядом, это очень помогает. Давай просто забудем об Алёне и займёмся чем-нибудь поинтереснее, чем думать о ней?.. – Арсений снова целует мою шею, пока его руки медленно опускаются к моей груди по тонкой ткани.       – Клеишь меня, да? Ох ты ж, – я дёргаюсь на месте, когда его пальцы так ласково и горячо задевают мой сосок сквозь ткань футболки. – С чего это у тебя такое игривое настроение? – чувствую, как его пальцы проходят по тому же месту снова, разгоняя по мне мурашки и разжигая огонь внутри.       – Не могу держаться, когда ты такой красивый сидишь и думаешь, как мне помочь. Так много делаешь для меня... – Арсений теперь перемещает руки на мою шею, поднимая голову за подбородок, а после наклоняется и целует в кадык. Затем кусает несильно, снова целует и перемещается к плечам.       – Арс... – с губ срывается шёпот и голова идёт кругом от таких внезапных ласк. Моё тело движется навстречу, а голова предпринимает попытки держаться ровно и не поддаваться этому, оставаясь трезвым.       Кажется, будто мы оба пожалеем об этом. Нельзя. Не время. Арсений пытается заглушить боль внутри, переключаясь на меня. Это неправильно. Но, сука, как же охуенно хорошо.       Я позволяю ему дразнить меня ещё с десяток секунд, принимаю все ласки и всё же поддаюсь навстречу. Дыхание становится тяжелее, его руки тем временем спускаются всё ниже, уже задирая на мне футболку и вновь ползя вверх по голой коже. Он целует меня в губы, и этот поцелуй действительно кажется не таким, как все, теперь наши губы сталкиваются, перевернувшись, а его нос забавно врезается в мой подбородок. Именно с этим моментом ко мне вновь приходит трезвость, и я быстро беру себя в руки.       – Арс, пожалуйста... Давай подождём со всем этим, – я едва могу срастить слова в предложения, но уверенно пытаюсь остановить его от непоправимого. Арсений даже от шеи моей отлипает в считанные мгновения, руки отпускает, больше не касаясь так ласково. Обходит и садится передо мной на коленях, беря мои ладони в свои руки нежно. Смотрит снизу-вверх с пониманием, ждёт моих слов. А я не успеваю отойти от того, как быстро он меня слушает и правда перестаёт всё это хоть и привлекающее, но неправильное действо. Снова беру себя в руки, всё же мысли свои объяснить надо. – Я думаю, нам нужно обсудить это. Не пойми меня неправильно, я очень хочу, чтобы между нами всё это происходило, но сейчас ты просто пытаешься отвлечься на меня, чтобы не думать о том, что произошло между вами с Алёной, и я не могу спокойно позволять этому продолжаться. Помнишь, я сказал, что это наше новое испытание?.. Давай просто разберёмся с этим и добьёмся наконец того, чтобы Кьяра осталась с тобой, тогда можешь делать всё, что захочешь, правда.       – Прости, я понимаю. Думаю, ты прав. Так что ты предлагаешь нам сделать?       Вау, Арсений вновь неожиданно идёт навстречу. Честно, я думал, что он так и будет дальше доказывать мне, что мы бессильны, и Кьяра точно останется с Алёной навсегда. И я так бесконечно рад тому, что он теперь поддерживает моё мнение и соглашается попытаться что-то предпринять.       – На самом деле, я очень много думал об этом, и я очень надеюсь, что могу помочь с чем-то.       Арсений садится на стул рядом со мной и ожидающе молчит, всё ещё сжимая мою ладонь в руке.       – Что ты предлагаешь?       – Ну… Я не уверен, могу для начала поинтересоваться, почему ты говорил, что суд будет на стороне Алёны? Это же она, вроде, тут не права, ребёнка забрала с собой без согласия родного отца хер пойми куда!       – Ты уверен, что хочешь знать всё?.. – в голосе его слышна тревога.       – Арс, ты же знаешь, что я в любом случае тебя поддержу, и я ведь правда не понимаю, в чём проблема обратиться к суду.       – Ты многого обо мне не знаешь.       Я выдыхаю отчаянно, думая о том, что и правда могу принять всё, что мне скажет Арсений. Разве тот факт, что я рядом всё это время, ни о чём не говорит? Он со странностями, да, сам говорил, но я же не ухожу, я пытаюсь помочь, пытаюсь поддержать. Почему он всё ещё думает, что я не приму что-либо ещё?       – Я готов узнать о тебе всё, Арс, правда...       – Я не родной отец Кьяры.       Тишина.       Ахуеть просто.       – Но...       – Алёна её родная мать. И я был с Кьярой с самого её рождения.       – Я не понимаю...       – Я бесплоден, Антон, – и очередная глубокая тишина. Я запутываюсь во всей этой информации окончательно и не нахожу никаких слов, а Арсений продолжает грустно: – Мы не знали этого и долго пытались зачать ребёнка, но ничего не выходило. В итоге мы обратились к врачу, оба сдали анализы, а когда пришли результаты и выяснилось, что я не могу иметь детей, Алёна показала мне тест с двумя полосками. Мы решили, что это чудо, но скоро я узнал, что она беременна от другого.       Ахуеть...       Ахуеть.       – Звучит... Так ужасно. И... ты воспитывал чужого ребёнка?       – Я любил Алёну. И я хотел построить с ней семью.       – И простил измену?       – Да. Простил. Я верил ей, думал, что нас ждёт счастливое будущее, даже если ребёнок не от меня. Но я не выдержал, когда это стало повторяться. Она даже не пыталась скрыть, что ходит к другим парням.       – Арс... – я сжимаю его руку. Мне и не представить, как тяжело ему было всё это переживать в тот момент. Хочется быть рядом как никогда.       – Это в прошлом. Сейчас важно, что суд не отдаст мне неродного ребёнка, отняв его у матери. У неё стабильная зарплата, у неё все условия для хорошей жизни ребёнка и обеспечения его всем необходимым. А самое главное, что она родная мать Кьяры. У меня нестабильный доход из-за... Из-за того, что далеко не все продолжают заниматься боксом после первого оплаченного месяца, а новых учеников набирать сложно.       – Так ты же вроде настоящая звезда, олимпийский чемпион... Это должно быть отличным пиаром для занятий.       – Не все знают об этом. И мной уже не заинтересованы так, как раньше. Если бы я сказал, что заканчиваю с боксом и начинаю карьеру тренера, тогда бы обо мне знало больше людей и спрос был бы больше. Но это неважно. Антон, я просто не смогу больше увидеться с дочерью... И мы даже не попрощались нормально.       – Я хочу сделать всё возможное... Давай попробуем хотя бы позволить вам видеться так, как раньше, ведь Алёна явно даже на это не настроена. Переубедим её. О чём вы говорили тем вечером, когда она ушла с Кьярой?..       Я смотрю на него с бесконечной надеждой, надеясь на то, что мои слова подарят ему какую-никакую мотивацию стараться.       – Она сказала, что ей предложили высокую должность в Благовещенске, я просил её остаться, потому что я не представляю, как буду совсем без Кьяры, на что она сказала, что с кем остаться нашей дочери будет решать только она сама. Я прекрасно знал, что Кьяра не выберет меня, и Алёна тоже это знала. Она просто выводила меня на эмоции, знала своё превосходство. Она всегда смотрела на меня свысока, когда стала изменять — видимо поняла, что я искренне любил её, и поэтому может пользоваться мной, как хочет, – Арсений поджимает губы расстроенно, а я поглаживаю его костяшки, пытаясь успокоить. Он весь нервный, сам не свой. – Она стала той ещё сукой, снова смотрела на меня так в этот вечер, стала устраивать сцену. Сказала, что Кьяра всегда любила только её. Сказала, что я не любил ни её, ни дочь, раз полюбил парня. Сказала, что в тебе нет ничего особенного и я с таким же успехом могу трахать кого-то другого, – он опускает голову. А я вздыхаю отчаянно. Какой же ужас. – Тогда я и ответил ей, упрямо доказывал, что любил и её в своё время, и дочь, и... тебя теперь. Алёна обвинила меня в неверности и сказала, что правда была готова дать выбор Кьяре, но не тогда, когда я признаю́сь в чувствах «жалкому мальчишке». Психанула и сказала, что подаст в суд, если я приближусь к её дочери хоть на метр, – заключает он с коротким выдохом и резко поднимается, отходя к окну.       Пиздец.       Да Алёна просто ебанутая. Ей бы к психиатру с такими замашками. Это же правда пиздец. Ебануться просто.       Арсений в это время окно шире открывает и дышит глубоко. Я подхожу к нему со спины, мягко обвивая руками. Мне так не хочется, чтобы ему приходилось страдать. Когда всё успело стать так сложно…       – Не такое я ожидал услышать, конечно... Но это добавило ясности. Теперь я точно знаю, какая же Алёна ебанутая, – я произношу это, не задумываясь, и через секунду спешу добавить: – Прости.       – Простить за то, что она ебанутая? За то, что любил её? Я знаю, Антон, я всё понимаю, тебе не нужно извиняться.       Мы стоим с ним в мёртвой тишине ещё какое-то время, мои руки лежат на его талии, и я утыкаюсь лбом в плечо, неспокойно дыша, пока Арсений всё же не спрашивает:       – У нас велики шансы восстановить моё общение с дочкой, как думаешь?       – Мне кажется, что это будет очень тяжело, но вместе мы справимся. Что думаешь делать? Может, связаться с Алёной, когда она подуспокоиться?       – Честно, понятия не имею, я не хочу об этом всём думать… Я не думаю, что-то получится, но хочу поскорее с этим закончить, – его настроение падает слишком уж заметно. Я грущу вместе с ним.       – Арс, ты вернёшь Кьяру. Я верю в это, и ты поверь мне, прошу. Алёна не сможет вас навсегда разлучить.       Только его расслабленная грустная улыбка заставляет меня думать о лучшем. Я очень надеюсь на то, что у него получится справиться с этим, а я в свою очередь готов помогать, чем смогу. Арсений заслуживает всего самого лучшего.

***

      Дима был так занят своими отношениями, что не мог даже найти время ответить мне на сообщения. В последнем я просил принести мою чистую одежду из общаги, потому что понимал, что, ну, похоже на то, что мы с Арсением съезжаемся. Хотя такое стоило бы обговорить, но мне почему-то было тягостно. Думал, что этим его лишь нагружу, и он на самом деле не готов к тому, чтобы жить вместе, да и это ведь действительно как-то рано. Но вот уходить ближайшее время я правда не был намерен, Арсению нужна была моя поддержка.       Однако Дима не отвечал. Последнее от него сообщение гласило чёрным по белому, что он снова с Катей, что у них там всё очень серьёзно и на друзей времени нет, нужно двадцать четыре на семь быть с любимой. Ну, я конечно мог его понять, только вот на друзей я не забивал.       Так что в вечер четверга мне пришлось идти в общагу самому. Я не стал просить Вику, ведь мне было бы как-то неудобно перед ней, если бы по моей вине она застала Диму с Катей в нашей комнате. Да, они точно ею пользовались в своих целях, потому что я дал Диме знать, что не появлюсь там какое-то время. Мне палить их на чём-то таком было бы не настолько неловко, как Вике. Да и разговор начался бы, скорее всего. А мне Димы в последнее время не хватало сильно. Мы ведь сколько дружим... а он теперь вот так игнорирует меня. Неприятное дело. Хотелось поговорить как раньше.       Я отбрасываю грустные мысли куда подальше.       В комнате общежития я сижу минут пятнадцать, ожидая, что в какой-то момент Дима решит объявиться, но он так и не появляется. Следующие полчаса я собираю только самые основные вещи, чтобы это не выглядело так, будто я и правда переезжаю к Арсению. Всё вместилось в один рюкзак. Диму я так и не дождался, ушёл раньше.       По дороге я спокойно листал соцсети без цели, всё было более чем спокойно, пока меня резко не флешбекнуло куда-то в прошлое, когда я боялся ходить по улицам, опасаясь, что меня снова изобьют. Ситуация что, повторяется? Забавно. Я слышу неприятный голос, слышу, как меня догоняют быстрыми шагами, и чувствую, как дёргают за руку.       – Оглох, что ли?       Меня резко разворачивают к себе, и я даже не успеваю среагировать, когда кулак прилетает мне в лицо. Падаю на землю, сжимаю губы, когда из рук вылетает телефон. Вот это встреча, конечно. Я не успел сообразить абсолютно ничего. Он смеётся громко и совсем неадекватно. Я хмурюсь, не понимая, что за идиот меня вообще поймал.       – Иди нахуй, — отрезаю уверенно, поднимаясь вместе с этим на ноги.       – Ты со всеми такой жестокий? – он снова смеётся, разгоняя дрожь по телу.       – Отвали, а, – я лишь раздражённо кидаю фразу в ответ, пытаясь совладать со своими эмоциями.       Парень же смотрит с прежним осуждением и ненавистью. Вот заняться ему больше нечем, ага.       – И чё ты мне сделаешь? – едко бросает он.       Я хмурю брови и замахиваюсь для удара. Уверенно сжатый кулак в отработанной технике прилетает парню в висок. Он шипит от боли и пытается не сдвинуться с места, будто показывая, какой он тут крутой, удары переносит отлично.       – Ахуел? – дерзко вскрикивает он спустя секунду ступора.       Два парня сзади него резко двигаются вперёд. Сейчас либо бежать, либо продолжать эту бессмысленную драку, в которой шансов у меня не сильно много: они тупо возьмут количеством.       Я стою так всего пару секунд, а затем всё же уношу оттуда ноги как можно скорее, принимая самое разумное решение в этой ситуации. Наверное.       Слышу лишь, как они за мной гонятся, скрываюсь в подворотнях, плутаю между домами, но парни всё никак не отстают. Сердце замирает на секунду, когда я, по глупости решив обернуться, вижу лицо одного из них и тут же слышу, как он резко срывается с места, направляясь в мою сторону с огромной скоростью.       И не скучно же им, блять.       Понимаю, что шансов мало, долго я так бегать не смогу, сдаюсь. Руки поднимаю перед собой, к стенке спиной отхожу.       Сука, ну каким образом я прикатился к такой жизни? Чем я всё это заслужил вообще?       – Что вам надо? – едва перевожу дыхание.       Главный из них, с которым мне уже приходилось говорить, улыбается слащаво, стреляя глазками. Уебал бы.       – Понимаешь, мне просто, кажется, нравятся парни и я так хочу, чтобы ты помог мне в этом разобраться...       Я ахуеваю на мгновение. Что, блять?       Но спустя пару секунд этот парень начинает громко ржать. Прямо-таки очень громко, заливисто, как-то по-сумасшедши даже. Пугает.       – Поверил что ли? Но твоё личико правда смазливое, сколько за секс берёшь?       – Иди нахуй, серьёзно. Я не ебусь за деньги.       – А если бы тебе, скажем, телефон за это предложили?       – Хочешь впарить мне мой же телефон за секс? Да подавись им, ради бога.       – Слышали, тебя насиловали как-то... – подхватывает второй парень.       Ебанат.       Сознание неожиданно плывёт перед глазами, я больше не различаю реальности, ни слышу его голоса, не чувствую тела. Как будто проваливаюсь в сон.       В тот самый сон, который я посещал при нашем первом с Арсении знакомстве. Снова тот пляж, песок, вода...       И Арсений. Лежит на самом берегу, вода едва протекает под ним, явно моча спину. Я подхожу ближе, в его глазах нет больше той живости, больше нет того океана, они пусты.       – Ты нужен мне, Арс…