Степные цветы

Лучик тёплого света заставляет зажмурится и капризно промычать в протест начавшемуся утру, шторки из белоснежного кружева, что закрывают окошко совсем не помогают спрятатся от доставучих солнечных зайчиков, они вечно норовят погладить пушистые ресницы. А сами звуки поющих птиц и того самого грохота колёс об железные рельсы окончательно забирают шансы проспать ещё немного. Одно замечательно, прохлада утра окутало все купе, от него даже приятно покалывают кончики пальцев, а свежесть ободряет светлую макушку таки подняться с кровати и сладко потянутся всем телом. Запах полыни застревает глубоко в легких, но не раздражает, наоборот, напоминает о последних майских днях. Приоткрыв зашторенное окно, взгляд бросает на зелёные поля, в этой высоченной траве можно утонуть с головой, она разбавляется красками степных цветов, невероятно жаль, что запечатлеть представшую красоту нет возможности. Под рукой ничего не находится, ни фотоаппарата с пленкой ни карандаша с листочком. Взгянув на синеву неба, где раскинулись облака и солнышко, лицо уже добровольно подставляется под ласкающие лучи. Рядом издается какое-то копошение, чужие руки раскрывают окно полностью: - что, не спиться? - сонным голосом чуть с хрипотцой, спрашивает вторая фигура - хочу этот вид куда-то сохранить, как фотокарточку, знаешь, чтобы пересматривать и вспоминать, - не отвелакаясь от пейзажа с грустью делится Иван - но, у меня нет ничего с собой. Вторая фигура тряхнув темным ворохом своих волос, потянулась к своей сумке: - не знаю подойдёт ли мой блокнот, могу помочь лишь им и карандаш-то есть. Светловолосый весь подобрался и засиял слишком счастливо для подобного простого жеста со стороны своего друга, так хотелось ему руками воссоздать то, что видел глазами. Эти голубые ленты рек на горизонте, мелкие холмы одуваемые ветрами, птиц, стрелкой направляющейся на юг- всё ему хотелось повторить на листе, деталь в деталь. - спасибо, сядешь со мной? Тут лучше вид - казалось бы, с обеих сторон вид одинаков, что с одной койки непроглядная степь из окна, что с противоположной, но предложение с готовностью принято. Плечом к плечу. Может быть не совсем удобно для художника прижаться всем своим существом к другому, кисть руки страдает от ограниченности движений, но тепло исходящее от тела рядом, уютная тишина покрывает все неудобства. Сонное утро благосклонно дарит спокойствие, так не хватавшее в повседневной жизни. ××× Поезд всё ближе подбирается к безымянной станции, виднеется маленький посёлок с водокачками, напоминающие башенки. Оба стоят в тамбуре, закуривают последней сигаретой: - Как-то не подумали о сигарах, может купить на остановке? - спрашивает Айбек, затянувшись мятным дымом. В отличие от светлого купе, здесь темновато. Помещение будто стало меньше из-за недостатка света. Он поворачивает голову в сторону приятеля в ожидании ответа, как бы спрашивая пойдёт ли тот с ним. - сходишь один ладно? Я, помнишь, книгу у женщины купил, она ходила по нашему вагону, - лицо его преобразилось, оно засияло огоньком восторга - там по сюжету два мальчика выживают в городе, но до этого отца одного из них обвиняют в убийстве почтальона! Оказывается тот не был к преступлению причастен и я читая.. - по мере рассказа интонации и жесты менялись от впечатливших до шокирующих моментов из книги. Он был очаровательный: фиалковые глаза приобретали особенное свечение, казалось они точно могли снабдить один маленький городок бесперебойным светом, мелкие морщинки собирались вокруг его глаз от улыбки, бледно-розовые губы не переставая двигались в быстром темпе, а руки.. Руки его вечно жестикулировали, то взамахивали вверх, то черчили в воздухе воображаемую схему, они помогали ему раскрыть историю полнее, сигарета в чужих руках как и желание закурить позабыто напрочь. Для остальных людей в этом не было бы ничего примечательного, мужик да мужик, понравилась книжка тому вот и рассказывает, однако Айбеку сбившиеся дыхание от желания поделится историей наиболее детально, завитушки на лохматой голове до вида которых хозяину сейчас нет дела, высокий тонкий голосок на особо интересных поворотах придеставляется самым милым зрелищем - я этим всем хотел чем-то объяснить другое, о чем же я.. - тебе необходимо дочитать её? - ухмылка сама просится наружу на вид потерявшегося чудика, который так увлёкся перессказом, что из его головы вылетело начало их разговора. Резко, чувствуется что-то обжигающее на пальцах, он сам не лучше, оказывается сигарета давно истлела, никем не тронутая на протяжении всего монолога - ай! - ой! ××× На улице ветер приятно касается оголенных участков тела. Завязанные в небрежный пучок верхние пряди волос, льняная клетчатая рубашка с завернутыми рукавами, тонкая позалоченная цепочка на шее и брюки выглядят вполне сносно и удобно для выхода на одну из многочисленных остановок по пути в Целиноград, не так ли? Айбек не заморачивался с прикидом, никак нет, просто его другу очень понравилось как он выглядел пару дней назад именно так, не то чтобы эта деталь вспомнилась ему перед выходом на станцию. Он одет обычно, как и все советские мужчины, которые спускаются по лестницам вагона. У одной лавки он покупает пару пачек сигарет, в другой спрашивает есть ли у них второй том двух капитанов. Иван купил только один том книги, не зная как ему она понравится, поэтому темноволосому хотелось найти ему второй том, чтоб затем не наблюдать за раздосадованной миной, что способна всё купе поглатить в свою печаль. К сожалению, ни в одном из журнальных киосков не находится нужного. Раздражённо шикнув, Айбек уже было решил возвращаться, по его мнению, ни с чем, вдруг взгляд зацепился за небольшой столик накрытый белой скатертью. Вокруг него скопилось приличное количество молодых и взрослых мужчин, любопытство овладело им. Подойдя ближе он увидел множество нежных гиацинтов, ирисок, фиолетового шалфея даже тюльпаны лежали среди них. Они завернуты в газеты и продавались детьми. Наверняка нарвали, Айбек не поощерял подобное занятие, ведь такими продажами можно и лишиться всех цветов в степях, однако он знал зачем рвут и для кого. Недолго борясь с самим собой, букет уже бережно сжимали в объятиях, прикрывая от ветра. Он разрешал себе изменить правилам единственно для одного особенного человека. Иван безумно любил цветы, для него они имели большое значение, он становился ужасно нежным, мягким. При любой их встрече темноволосый старался найти необычный букет, удивить того, но не ему ли не знать, что даже одному цветку Иван искренне поражается словно не видел его никогда. Смущённо прикрывает глаза, жмурится ёжиком, улыбка его проникает глубоко и растапливает что-то в нем каждый раз. А затем по-обычаю, они стоят застывшие и смотрят друг на друга абсолютно счастливые, два чудака не иначе, даже обняться забывают. ××× Лихо прыгая по лестнице он оказывается в тамбуре. Проходясь по узкому коридору, Айбек ищет нужные цифры на дверях купе, дыхание замирает, когда рука касается ручки двери. Немного теряется, как будто впервые дарит Ивану цветы ей богу. Мысли приходится собирать заново, выстраивать более менее устойчивой пирамидой. Он заходит внутрь, его друг отвлекается от чтения и поднимает взгляд. Темноволосый затворяет дверь за собой, подходит, Иван вскакивает от удивления. Букет такой красивый! Уже оказывается в его руках, пальцы нежно огложивают каждый лепесток, веточку в нем. Голову он не в силах поднять, ему немножко неловко, радостно, он в восторге, он в смущении. Ему хочется быть ближе поэтому он не смеет не подчиниться порыву. Объятия выходят трогательными, невыносимо хочется больше: оказаться в кармане его рубашки и потеряться, быть с ним навсегда. Он тянется тонкими губами к чужим. В поцелуе чувствует его улыбку. Он хочет быть ещё ближе.