Думают только неудачники!

Адам не был из тех людей, кто часто думал о вещах. Если откинуть всю скромность — думать он вообще не любил. Ну только представьте себе первого человека, сидевшего молча дольше пяти минут и о чем-то серьезно размышляющего. Бред же! Кто увидел бы, подумал, что Адам подхватил горячку. С этой мыслью он жил рука об руку последние лет...пятьсот, кажется? Счет так же не входит в список его любимых занятий. Он перестал это делать, когда свечи-числа на праздничном торте перевалили за три тысячи. В противовес были и вещи, которые Адам любил. Есть он любил — по пьяне даже как-то пытался сделать предложение картошке фри. К слову, брак ему не одобрили. Интересно, почему? Музыку тоже любил. А свою гитару ещё больше. Пару раз устраивал невъебенные вип-концерты для своих девочек во время перерывов. Столько восхищений и похвалы, что Адаму иногда казалось, будто они соревновались кто лучше может льстить. Но когда дело касалось музыки, он то знал, слов любви не нужно — всё во взгляде видно. Радужка глаз чуть ли не светится. Он клянётся, ещё немного и их глаза заблестели бы ярче нимбов над их головами. Адам любил говорить. Постоянно. Он мог болтать о чем угодно, когда угодно и сколько угодно. Любой бред, вылетающий из его уст, магическим образом обретал смысл. Ему даже собеседник не обязателен, дайте человеку мяч с нарисованным на нем стрёмным лицом и через день этот мяч будет знать каждую сплетню на небесах, в каком кафе самые пиздатые рёбрышки и почему рок — лучшее, на что хватило ума его потомкам. Было ли это последствием от столетий проведенных в одиночестве, среди улиц рая, ожидая, пока у ворот не появится хотя бы одна душа? О, да, определенно. Точно да. Но, опять же, Адам думать не любил. Как минимум, не о его злоебучем прошлом. В общем и целом легко понять, что Первый Человек и думать как небо и земля. Две несовместимые вещи. Вселенная схлопнется, если они когда-нибудь начнут работать вместе. Это будет конец света. Бесповоротная кончина для всего живого. Но его мозг, кажется, был не против всеобщего одновременного вымирания. Если да, то это и понятно, самому хозяину только в радость лишний раз устроить геноцид из-за несуществующих причин. Если нет, тогда какого хуя сучка-лейтенант обосновалась в голове Первого как в родном доме? Хотя, скорее даже ещё более роднее чем в собственном доме. Если вы увидите место проживания Лют, то поймёте о чем он. Её квартира такая пустая и мрачная, что режиссеры хоррор фильмов должны валятся у её ног чтобы она позволила им снять их поеботу у себя. Вообще, вопрос почему даже в голову не приходит. Очевидно же почему. Они вместе двадцать четыре часа в сутки все триста шестьдесят пять дней в году. Когда у неё должно найтись время на обустройство и создания уютной обстановки, если она чаще бывает в Адамовой квартире чем в своей? Вот такие дела, но он не жалуется. Лют — ещё одна вещь, входящая в список его любимых дел. Может, даже выше еды. Всякое бывает. Особенно в жизни Адама. Потому что как часто вы влюбляетесь в свою правую руку, смертоносную суку, которая к тому же... Он сказал "влюбляетесь"? Блять, как давно он смирился с этим фактом? Ещё давным-давно, когда чистые души только начинали заполнять улицы Небес, Адам решил для себя, что будет мистером холодным сердцем. Для него любовь синоним к боли - отношения с русским у него почти здоровые, что не скажешь о математике - а боль, как мы все хорошо знаем, так ещё хуйня. Испытывать это в третий раз ой как не хотелось, а поэтому отрицал Первый свои любовные мыслишки о лейтенанте почти с десять лет. Для него это не такой уж и большой период, всё же он был там с самого начала. Казалось бы, возраст должен приносить мудрость, не? Чё то нихуя он себя мудрым не ощущал, а наоборот, как какой-то подросток. Краснеет, слава отцу за маской не видно, творит ещё более дикую дичь, постоянно требует внимания. Вот взять например сейчас. Сейчас Адам развалился на самом стандартном диване, что мог когда-либо быть, всем своим видом показывая о желании повыебываться перед кем-то. Как он уже говорил, квартира Лют не отличалась особой уникальностью. Сама хозяйка отправилась в путешествие на кухню, так как за последние два часа их игры в плойку все чипсы, что притащил Адам, закончились. Первый рассеянно тыкает в кнопки на консоли, ожидая возвращения Лют. По полу раздаются тихие шаги и уже через секунду на кофейный столик ставится тарелка с ребрышками, а рядом диван прогибается под весом истребительницы. — О, и ста лет не прошло, — ухмыляется Первый, возвращаясь в настоящее время, и тянется к еде. — Терпение - благодетель, — в ответ хмыкает Лют, поднимая ноги с пола на диван, устраиваясь по удобнее. Она выглядит так хорошо в темной комнате, главным освещением которой является яркий экран телевизора, что Адам на секунду перестает жевать. Еда застревает в горле, хочется столько всего сказать, вывалить всё накопленное за столько лет. Первый раз в жизни он решает промолчать. — Тебе бы ещё о благодетелях болтать, — колит в ответ, запихивая свое огромное кровоточащее сердце как можно дальше, снова принимаясь жевать рёбрышки. Может хоть еда поможет ему не начать болтать. Если он запихает себе в рот столько, что говорить не сможет, то и лишняя херня не вылетит по неосторожности из его рта, верно? Что сказать, современные проблемы требуют современных решений. Лют цокает на его ответку, но молчит. Вместо этого хватает джойстик и сосредотачивает всё своё внимание на игре. Она всегда такая. Буквально воплощение фразы: "Вижу цель, препятствия — нахуй!". Всегда так серьезно относится к любым соревнованием. Такая воинственная, смелая или, скорее, на голову ебанутая. Но Адам не против, ему это даже нравится. Он целиком и полностью разделяет её ебанутость. Чистые небесные души испугались бы его садистских наклонностей, посчитали бы странным его развлечения. А с Лют все по-другому, с ней вообще постоянно все по-другому. Она особенная. Даже от своих сестер отличается неимоверно. Адам, может, и путает их иногда, но Лют всегда узнает. Хоть среди ста таких же, хоть среди тысячи. Она поддержит все его напыщенные речи, даже подстрекать будет. Им вместе так весело, как Адаму не было никогда за всю его долгую жизнь на земле и ещё более долгое существование на Небесах. Она такая сучка, матов не хватит - а поверьте, он знает ОЧЕНЬ много матов - чтоб описать всю скверность её характера. Но и он не сахар, даже скорее самый острый перец, который только можно было найти. Они определенно стоят друг друга. Он занимает более удобное положение на диване, крепче обхватывая руками джойстик. — Готова пасть перед великим Первым? — Я принесу букет из веток яблони на твою могилу. Думать он не любил, но Лют очень даже.