Social Path

В маленькой студии звукозаписи сегодня очень тесно. Четверо парней разместились на диванчике, на кресле рядом уселась с ногами Даша, которая, кажется, уже клевала носом, Чонин на его подлокотнике дожидался своей очереди. Пространство было здесь разве что у Бан Чана, который руководил сегодня записью, и звукорежиссёра из стаффа, занявшего место за соседним ноутбуком. — Хорошо поработал, Сынмина, — хвалит младшего лидер, пока тот выходит из кабинки и с довольной улыбкой подсаживается на диван к остальным. — Давай, малыш-хлебушек, только ты остался. С чего начнём? — С конца, оставим что полегче напоследок, — говорит Ян, надевая наушники. Помычав пару секунд, проверяя свой голос, он кивнул, давая знак, что готов. Плавная музыка и убаюкивающий голос парня действовали как прекрасное снотворное, особенно после вчерашней долгой ночи. — Что-то ты уставший сегодня, Джисон, плохо спал? — обеспокоенно шепчет Чанбин, что сидел к девушке ближе всех. — Готовился к записи до поздна, очень нервничал, — честно отвечает Даша. Глаза не желали открываться, а голова уже в который раз падала на бок, резко поднимаясь обратно. Немного подумав, девушка придвинулась к парню поближе, боком перевалилась через мягкий подлокотник и положила ему на плечо голову. — А ты удобный, — неразборчиво промямлила она и быстро провалилась в сон, слушая, как Чонин растягивает пару нот, подбирая для своей партии подходящую. Со неглубоко вздохнул, смиряясь со своей ролью подушки. Припоминая вчерашнюю ночь, он подумал, что действительно не помнит, был ли Хан дома, когда он сам по привычке ложился спать ближе к утру. Чан точно сидел в гостиной и работал над чем-то, Хёнджин сидел у себя и вроде как уже спал, потому что свет у него был выключен, но Джисон, что не вернулся вместе с ними после тренировки, кажется, к тому времени должен был направляться в общежитие. Из размышлений его вывели парни, которые только что закончили запись. Лидер попросил всех ненадолго остаться, чтобы обсудить кое-что. — Итак, ребят, мы точно добавляем эту песню в альбом? — все закивали, — Больше никто ничего не хочет добавить или убрать? — Я думаю, мы достаточно песен взяли, тем более у них у всех разное настроение. Этого хватит до следующего камбэка, — высказывает свое мнение Хёнджин. Оглядев парней по очереди, чтобы получить согласие каждого, взгляд Чана остановился на спящей Даше. — Что ж, надеюсь, он тоже за. Я расскажу ему, как проснётся. Не будите его и можете идти, — просит он. Чанбин слегка повернул голову, посмотрел оценивающе и снова негромко вздохнул, аккуратно доставая телефон из кармана штанов. — Тоже останешься, Бин? — Я хотел сходить в зал, но думаю, время у меня ещё есть. Тепло. Тепло на солнышке. Тепло в объятиях. Она ещё совсем маленькая, а эти большие руки защищают её от всего плохого. Но что плохого здесь, среди таких же детей, как она? Среди таких же маленьких детей, которые также не хотят отпускать родительские руки? — Солнышко, чего ты боишься? — звучит этот родной голос. Даша мотает головой. На блестящих глазках скапливаются слёзки. — Я обязательно вернусь за тобой. Просто отпусти меня и беги знакомиться. Заведи себе друзей. Это не страшно. — Без тебя страшно! — нижняя губка дрожит, пальчики отчаянно цепляются за подол маминого платья. — Ну, давай же, — доносится сзади уже чужой голос. Кто-то берёт её ручку и отводит. Далеко. Туда, где мамы больше нет. Она не будет плакать. Она пообещала маме, что не будет плакать. Воспитательница привела её к группе девочек, что уже разобрали себе кукол. — У меня куколка-волшебница! — радостно восклицает одна. — Прямо, как я. Меня бабушка вчера научила гадать по линиям на руке. Давайте я вам погадаю! Другая девочка тут же протянула свою ладошку с надеждой в глазах. — У тебя будет долгая крепкая любовь до конца жизни! И двое хорошеньких детишек! Радость. Смех. Мечты. Даша робко тянет свою ладошку. Девочка долго разглядывала линии, что-то водила пальцем, сжала губки бантиком, а потом посмотрела на неё восторженно. — Ты станешь знаменитой! Карие глазки округлились, ротик широко открылся. Внутри вдруг стало как-то легко, как будто запорхали бабочки. Девочки перед ней звонко смеялись, радуясь за неё. Смех раздался и за ней. Все дети в комнате стали кричать о том, что она станет лучшей, что о ней будет знать весь мир. А сама комната стала немного расширяться. Всё вокруг темнело, людей становилось всё больше. Их стало много, и все они кричали, восхваляя маленькую Дашу. Она стоит на сцене. Широкой и пустой. Все эти люди были далеко, потому что не могли подняться к ней. Их так много, что, наверное, ещё тысячи голов были скрыты во тьме там, вдалеке. Стало страшно. На неё смотрят. Ей кричат. А она стоит, не зная, что делать, не понимая, за что её любят. — Даша! — тихо окликнул сзади тёплый голос. — Мамочка! Она бежит в её объятия. Такие тёплые и родные, такие любимые и оберегающие. — Ну, не плачь, золотце, я здесь. Я всегда наблюдаю за тобой. Такие горячие пальцы на её пухленьких детских щёчках. Они вытирают дорожки слёз, которые она обещала не показывать. — Я люблю тебя, мамочка, не бросай меня! — кричит надломленный голос. — Даша... — Даша! — обеспокоенный мужской голос. На щеках немного грубые пальцы, которые со всей нежностью гладят их, убирая скопившуюся влагу. — Проснулась! Всё-таки нужно было звать так. Девушка немного моргает, заставляя потечь последние пару капель, и замечает, как тяжело она сейчас дышит. Перед ней с тревогой на лице сидит Чан, продолжая протирать пальцами мокрые щёки, а сама она до сих пор лежит на плече Чанбина, что придерживал её, стараясь и самому заглянуть ей в глаза. — Даша, всё в порядке? Тебе что-то плохое снилось? — Я... Наверное. Я уже не помню, — она наконец поднялась с Со и стала вытираться рукавами кофты сама. — Ты немного тряслась, плакала, и говорила что-то, как будто кого-то звала, — рассказвает лидер. — Ох, правда? Я долго спала? — Около часа. — Вы что, из-за меня тут сидите? Боже, как неловко. Простите, пожалуйста. — Нет, ты чего. Кто захотел, уже давно ушли. Я остался из-за работы, а Бин всего лишь отдыхал. Всё нормально. Тебе не за что извиняться! — О, и пока ты спала, мы обсуждали альбом. Все были за, чтобы оставить именно такой порядок песен, что ты скажешь? — пытается разбавить атмосферу Чанбин. — Раз все за, то я тоже, — тихо говорит девушка. — А про тур помнишь? Он уже совсем скоро. Она кивает. Несмотря на разговоры, мысли её заняты другим. На душе отчего-то пусто. И в неловкой тишине это ощущалось ещё острее. Даша смотрела Чану прямо в глаза, долго и с вопросом, который тот не мог разобрать. А после кинулась ему на шею. Парень слегка опешил, но всё-таки молча обнял её в ответ, начиная поглаживать по спине. Такие крепкие руки. За ними чувствуется защита. А еще забота... «И тепло»

***

Долгое, тянущее ожидание. Из-за него по-странному искажается время. На календаре прошла всего неделя, а для Джисона столько длился каждый день. Он, кажется, успел переделать всё: самостоятельно тренировался, готовился, в перерывах искал какое-нибудь хобби, гулял по району, просто зависал в интернете. Он пробовал рисовать, готовить, вязать, как это делала Даша, читать русские книжки, которые он нашл в Катиной комнате, посмотреть несколько серий аниме. Переживания утомляли, заставляя парня заканчивать начатое уже через пару часов. Это было невыносимо. Он понимал, что в волнении сейчас нет смысла, что он пока не может повлиять ни на что. Но просто взять и сосредоточиться на чём-нибудь другом у него не получается. И Джисон бы изводил себя ожиданием ещё дольше, если бы Вероника вдруг не написала: — “Хей, а ты же еще слушаешь эту свою корейскую группу? Стрей кидс? Ты знала, что они скоро будут у нас выступать?” Хан пялился в экран телефона, пытаясь осознать. Мысли мешались между собой, а среди них плавало отдалённое воспоминание. Мировой тур. Точно. Об этом говорили в начале года, когда он ещё был с ними. Планировали концерты в нескольких странах Европы и заодно выбрали Россию. — “Погоди, ты имеешь в виду в Москве?” — отправил он в ответ свой вопрос. — “Да. Мы с Максимом собирались сходить на концерт другой группы, но я вдруг увидела объявление о них. Билеты ещё продаются. Ты пойдёшь?” Сердце внезапно стало биться чаще. Это же возможность! Он мог бы увидеть ребят раньше, чем полетит в Корею сам. Пальцы без сопротивления полезли в интернет. Он быстро нашел нужный сайт, покликал по кнопочкам с фильтрами, а через минуту уже снова сидел, непонимающе уставясь на телефон. — “Десять тысяч рублей за билет — это же дорого, мне не кажется?” — “Вообще да, — писала подруга, — Но ты же вроде так сильно хотела на их концерт попасть” — “Ну да...” — “Уже не хочешь?” — ”Хочу! Но я не потяну такую сумму” — “Мне жаль. Ну может когда-нибудь ещё сможешь, верно?” Вероника пыталась подбодрить. Джисон уверен, что если бы их диалог состоялся не по переписке, то она бы сочувствующе ему улыбнулась и обняла. — “Когда-нибудь, конечно” Парень снова без сил. Ожидание возобновляется. Теперь время идёт ещё медленнее. Неделями тянутся не дни, а часы. Хан не может думать ни о чём, кроме ребят. Каждое “А что, если...” в его голове встречает свой аргумент против. Даже если это его последний шанс. Он не будет навязываться. Он спокойно дождётся ответа. И если это отказ, будет пробовать снова и снова, пока не добьётся своего. Другие компании, другие места. Всё ближе, чем сейчас. Но ведь ближе, чем это, может уже и не быть. — Джисон, у тебя всё нормально? В последнее время ты выглядишь подавленным, — заметила Катя в один из вечеров. — Просто нервничаю немного. Не стоит переживать обо мне, — отмахнулся парень. Женщина как-то странно на него посмотрела. То ли с жалостью, то ли с непониманием, но не только. Кажется, будто она что-то скрывала, и при этом ей не терпелось поделиться новостью с ним. — Ты хочешь чего-нибудь? — начала она издалека. — Нет, мне ничего не надо. — С подругами не общался ещё? — Зачем? — Да так. Слушай, ты на следующей неделе не занят ничем? Давай съездим в центр прогуляться? Покажу тебе Москву с другой стороны. — Москву? — Джисон как будто немного оживился. — Погоди, так мы живём в Москве? Они смотрели друг на друга удивлённо, пока Катя вдруг не прыснула от смеха. — Столько времени здесь находишься и не знал? — она сдерживала себя, прикрывая ладонью рот, чтобы не смущать парня. — Прости, надо было сразу сказать об этом. Ну так что? — Ну ты... Ладно, не важно. Я не против. Он действительно не ожидал такого совпадения. Из сотен городов, что есть в России, он попал именно в столицу. Туда, где возможностей на самом деле очень много. Москва незабываема. Он помнил ту поездку, свои эмоции и радость ребят. И места, по которым он теперь гулял вместе с Катей, невольно окунули в ностальгию по тем дням. Он вспомнил и Красную площадь, и широкие автомобильные дороги, и эти дома, похожие на историческую реликвию. По скверам гуляет невообразимо много людей, даже несмотря на будний день. Во всех кафе и забегаловках не найти свободных мест, а уж в ресторанах быстрого питания так тем более. На открытых площадках собирались круги молодёжи, в которых кто-то исполнял свои песни. От одной улицы к другой они проходили, останавливаясь почти у каждой, и вслушивались в голоса новых талантов. Кто-то подпевал, кто-то подтанцовывал, но никто не оставался равнодушным, когда заигрывали знакомые мелодии. В этой атмосфере шума и свободы Джисон забыл о том, что его тяготило последние две недели. Это был прекрасный жаркий день посреди июля, в который парень решил отвлечься. Ещё будет время. Жизнь длинная, и обязательно наступит момент, когда он вернётся к ним. Позже. Когда-нибудь... — Так, нам, кажется, уже пора. Дай ещё раз посмотрю карты, и пойдем, — Катя остановилась, доставая телефон. — Что? Сейчас же ещё только три часа. Мы разве не целый день хотели гулять? — не понимает Хан. Женщина не ответила. Посмотрев недолго нужную дорогу, она взяла его за руку и повела за собой. Они пришли к зданию, возле которого столпилась огромная очередь. Людей намного больше, чем на улицах той площади. — Почему мы здесь? — также растерянно спросил Джисон, а внутри уже что-то начало подсказывать ему... — Это мой сюрприз! — широко улыбнулась Катя. — Я тебе только что отправила файл, загрузи и посмотри. Достав телефон, он увидел уведомление о пересланном на почту файле. Открыв его и пробежавшись по строчкам несколько раз, парень не мог поверить своим глазам. — Подожди, ты серьезно? Это... Оглядев ещё раз толпу, он заметил, что на многих была знакомая ему до боли символика. На здании вдруг засветились прожекторы, демонстрируя не сильно заметную при солнечном свете, но всё же разглядываемую надпись “Stray kids”. — Да, именно это. У Даши в следующем месяце должен быть день рождения, и я захотела поздравить тебя, пока ты ещё здесь. Вероника, к счастью, помогла мне с выбором подарка. В наполненных восторгом и благодарностью глазах заблестели слезинки, которые парень быстро вытер рукавом. — Ты не представляешь, как я рад. Это... Спасибо, правда. Но почему? — он заикался, не зная, как лучше выразить свои эмоции, — Разве это не слишком дорого? — Я уже тебе говорила, Джисон, — слегка недовольно протянула Катя. — Мне для тебя ничего не жалко. «Тем более, раз Даша, по сути, так близко сейчас. Интересно, она сильно изменилась?»