My little kitten...

Нет ничего приятнее снять бюстгальтер после тяжёлого и долгого дня. Это такое блаженство, что не описать словами, будто душа покидает тело и прямиком направляется к Господу Богу в Рай. Мин Со скидывает всю одежду с себя сразу, оставляя на полу. Потом уберёт. Она принимает быстрый душ, буквально пара минут под водой, чтобы смыть пот и почувствовать второй потрясающий этап облегчения. Она обмоталась полотенцем и вернулась в спальню. Хисын лежал на своей стороне кровати, читая какую-то книгу. Юкио Мисима «Исповедь маски», когда-то Рики посоветовал прочесть, и Ли был удивлён, что его младшенький читает подобную литературу. Хотя, Нишимура любил много и глубоко думать. Девушка легла на свою половину кровати на живот и сложила руки на низкой прямоугольной подушке, укладывая на них свою голову, лицом в противоположную от своего любимого сторону. Парень некоторое время косился в её сторону время от времени, то и дело теряя смысл строчек японского автора. Его левая рука легла на её бедро, чуть выше коленного сгиба. По миллиметру его ладонь поднималась несколько выше и обжигала чужую кожу своим теплом. Мин Со не сопротивлялась, и Хисын поднялся ещё выше, достигая складки между бедром и её мягкой попкой, всё ещё немного красной из-за слишком горячего душа, что она приняла раннее. Он больше не двигался, она тоже. Прошло около минуты, но в тишине спальни эта минута растекалась как вязкий плавленый зефир. Парень отложил книгу на тумбу, даже не позаботившись о закладке на месте, где остановился. В одно движение он оказался сверху, нависая над маленьким изящным телом под ним. Буквально одним пальцем руки он тянет полотенце ниже, заставляя ткань ослабиться и больше не овивать так плотно тело его возлюбленной. Он просовывает одну руку под живот девушки и приподнимает её таз, чтобы стянуть полотенце полностью. На её спине и плечах всё ещё виднелись следы от бюстгальтера, который сильно передавил за долгий день носки. Он опускается ещё ниже и чувствует, как девушка под ним стала чаще дышать и немного подрагивать. Его губы искривились в похотливой усмешке, только в его стиле, а глаза, наполненные игривым желанием подразнить, прошлись сверху-вниз по телу Мин Со. Ему это определённо льстило и заводило, заставляло желать больше. Мысль о том, что хватает только одного его присутствия, чтобы его котёночек стала такой… Он коснулся губами её левого плеча, оставляя поцелуи по всему следу от лямки бра, затем переместился к другому плечу. Как только его губы отстранялись или наоборот неожиданно касались кожи, Со выдыхала через рот с дрожью, покрываясь мурашками. Хи стал целовать след от застёжки, а когда справился с любовным заживлением этих ран, убрал волосы с затылка в сторону и от самого крайнего позвонка стал спускаться ниже. Он двигался ладонями по бокам её тела параллельно с губами. Дойдя до её поясницы, Ли не на долго отпрянул. Мин Со уже тяжело дышала и определённо желала большего. Наблюдая за тем, как её бледная кожа блестит и практически светится от серебряного света луны за окном, он раздевался сам. - My little kitten… - низким голос раздаётся в тишине, и сердце Со на мгновение останавливается, а затем начинает биться с бешенной скоростью. Она стонет. Протяжно, пискляво и очень тихо. Только лишь от одного его обращения к ней. - My pet baby meows so sweetly for me, doesn't it? И Со вновь ощущает, как рука парня просовывается между ней и кроватью, приподнимая её вновь, чтобы поставить в нужное положение. Теперь она лежала на животе задницей к верху и ожидала с нетерпением и вожделением того, что будет дальше. Хисын оставил поцелуй на правой ягодице, потом ещё один, потом ещё и отстранился. Он шлёпнул её и в комнате раздался тихий скулёж-выкрик. - Mmh… My good girl, - Ли сам не смог сдержаться от этого звука. Он шлёпнул ещё раз, а затем перестал касаться в общем. Мин Со повиляла попкой и возмущённо прохныкала. Просит внимания от её любимого папочки. Хисын шлёпнул в третий раз, уже левую ягодицу, а затем поспешил расцеловать каждый сантиметр её попки. - Already so wet? For me? – он был удивлён, когда увидела в полумраке комнаты, как капельки смазки уже стекали из её дырочки вниз, размазываясь по половым губам. Ещё немного и одна капля бы упала прямиком на постель. Но Хисын не позволил этому случится. Он просто не могу устоять перед этим. От одного вида его любимой, от звуков, исходящих от неё. У него стоял, член был настолько твёрдым от вожделения, что ныл несмотря на то, что не был сдавлен одеждой. И эта небольшая боль только больше заводила и напрашивалась испытать самого себя на выносливость перед таким сокровищем. - That's all for me, isn't it? – и он проводит языком между складочек, слизывая ту самую каплю смазки. Мин Со издала протяжный стон, чем-то похожий на «yea». И Хи просто не оставалось ничего, кроме как продолжить. Он вылизывал так, будто был голоден, наслаждаясь своим дополнительным поздним десертом после ужина. Он пошло, возможно даже специально, громко причмокивал, стонал, рычал, вызывая дополнительную вибрацию. Он хотел показать ей, как сильно ему нравилось ласкать её сейчас, как он изголодался по ней, как он любил её и хотел быть создателем её наивысших плотских, и не только, удовольствий. Она практически кончила, но Ли остановился, быстро вытер губы от естественной смазки и снова отшлёпал несколько раз. Он навалился всем весом сверху, но держался на руках, чтобы не сделать больно и не придавить. Хисын одним этим действием зажал во вновь полностью лежачее положение, прижимая к кровати. Он кусает загривок и вылизывает его языком, издаёт глубокий и протяжный рык. И это выглядит со стороны, будто они два кота весенней ночью, и может кому-то от этого смешно, но только не им самим, особенно Мин Со. В ней пылало и бурлило животное желание, а то, как её любимый брал над ней вверх, настолько доминировал, не делая ничего совершенно особенного, заставляло подчиниться и быть настолько покорной, насколько только можно. Извиваться, издавать звуки, стонать его имя и просить о большем. Она сделает что угодно, чтобы показать, что она полностью его, практически как вещь, только вот вещь так не любят, как любит её Хисын. Во вселенной не придумали такой единицы измерения, которой можно было бы описать объём и силу его любви к Мин Со. Он вошёл в неё медленно, постепенно вводя свой член в её горячее и влажное нутро, двинул бёдрами назад так же медленно, а затем вошёл резко, вжимая этим движением ещё больше в кровать. Он хотел трахнуть её так, как она любила больше всего: сначала так подразнить, а затем вбивать в кровать, пока оба не кончат; вжимать её своим весом в мягкий матрас, касаться своей груди её спины и целовать её щёки, шею, плечи, пока они не дойдут до края. А после зацеловать её нежно-нежно, усадив уставшую и дрожащую на колени.