Неуязвимый

Юнги с трудом смог открыть дверь в квартиру, так как на нем, как маленькая обезьянка, висел Чимин, беспрерывно вылизывая ему шеи и оставляя на ней алые засосы. — Мини, Булочка, попридержи коней. Нам надо в души, и одному из нас предстоит ещё серьезная подготовка. — Мин Юнги, ты может быть и гений, но местами конкретно тупишь. Неужели ты думаешь, что я лез бы к тебе целоваться, не будучи подготовленным? Но в душ нам не помешает сходить. — Пак наконец-то слез с парня и снял обувь. — Куда идти? — Прямо по коридору и налево, не ошибешься. — Долго ждать тебя там не буду, — заявил маленький наглец и, недолго думая, снял с себя пиджак и рубашку по пути к ванной. Перед поворотом он демонстративно снял брюки вместе и нижним бельем и совершенно голый скрылся в дверном проеме. Несколько секунд Юнги стоял, разинув рот. Картина маслом. У невысокого Чимина было прекрасное телосложение. Красивая спина, стройные ноги, округлые ягодицы… Мину так и захотелось сжать их и укусить. Он раздевался со скоростью света, разбрасывая вещи по всему коридору, и в ванную он заскочил на одной ноге, запутавшись в нижнем белье и чуть не упав на пол. Пак уже стоял под струями тёплой воды. — Позволь мне тебя вымыть, Мандаринка. — Не имею ничего против. Мой! — Мини откинул голову на плечо парня. Юнги выбрал самую мягкую мочалку и самый ароматный гель для душа. Нанес его на мочалку и немного вспенил. Он плавными движениями стал водить мочалкой по плоскому животу и рельефной груди Чимина. Затем он перешёл на руки и спину. К этой коже было очень приятно прикасаться, она была гладкой, как шелк высшего качества. Вымыв спину, Мин присел на корточки и провел рукой по внутренней стороне бедер, спустился к лодыжками и снова медленно провел руками до самой промежности, задев уже поджатые от возбуждения яйца, чем заставил Булочку прогнуться в спине и застонать. Но на этом приятная пытка не закончилась. Набрав с мочалки пены, Юнги прошелся между аппетитных половинок. А там его ждал маленький сюрприз. — Ах ты маленький проказник! Весь вечер провел с этой прелестью внутри. — Прошу, замени ее своими пальцами, — заламывая брови, проскулил Пак. — Хочу их в себе. Мин осторожным и плавным движением вынул металлическую пробку и отложил ее в сторону. За неимением нормальной смазки пришлось импровизировать и использовать гель для душа. Нащупав пальцами уже немного разработанную дырку, он вставил сразу два и услышал довольное мычание. — Тебе так хорошо от пальцев, Булочка. Сейчас постараюсь сделать ещё лучше. — пару раз поменяв угол вхождения, была найдена нужная точка. Все последующие движения пальцев четко попадали по простате. Чимин просто скулил от удовольствия. Он завел руку за спину и обхватил член Юнги, несколько раз провел медленно сверху вниз, а потом подстроился под ритм, с которым внутри него двигались уже три пальца. У Мина от таких действий закатились глаза. — Маленький, сейчас я тебе помогу… — Не вздумай. Хочу кончить только от твоих пальцев, лучше поцелуй меня. Продолжая ритмично надрачивать, парень потянулся к желанным губам. Они целовались с такой жадностью, словно это был их последний поцелуй. — Ах, как хорошо, еще, пожалуйста, еще! — стонал Чимин. — Булка, я так долго не продержусь, я на грани, мой хороший. — Мин, резче, еще немного! Ах! — не сдерживая громкие стоны, Пак кончил прямо на кафельный пол. Потребовалось всего пара движений, чтобы Мин последовал за ним, пачкая горячей спермой руку и спину парня. Чимин, тяжело дыша и приходя в себя от сильного оргазма, уперся лбом в стену. От падения его удержала крепкая рука сзади. — Кот, ты был великолепен. Так быстро меня еще никто не доводил. — Мне досталась самая сладкая Мандарика. А теперь давай я отнесу тебя в спальню. — Юнги, смыв с Чимина следы их страсти, подхватил парня, словно тот был пушинкой, по пути укутал его а мягкое полотенце и аккуратно понес на большую удобную кровать. — Дай мне несколько минут прийти в себя, и мы продолжим, — тихо сказал Чим. — Мой ненасытный! Отдыхай, у нас полно времени. Можем повторить и не один раз. — Блядская моя натура, как же я хочу почувствовать твой член в себе. Целуй меня. Целуй везде. И так, чтобы остались твои отметины. Меня это пиздецки заводит. И Юнги не поскупился на поцелуи. Он начал с сочных губ, переместился на шею, оставляя на ней первые яркие отметины, несколько раз довольно болезненно прикусил мочку уха, отчего Мини хрипло стонал, было видно, что он получает удовольствие от процесса. Очень скоро засосами были покрыты ключицы и грудь. Юнги мучительно долго игрался с маленькими розовыми сосочками. Он чувствовал, как его Булочка подрагивает, когда он прикусывает, лижет и дует на его соски. Он медленно спустился поцелуями на живот, оставляя и там свои отметины. Завтра на это красивом теле не останется живого места от засосов и укусов. Но Пака уже била крупная дрожь от возбуждения. — Юни, как охуенно хорошо. Если секс будет так же хорош, как прелюдия, клянусь, ты проснешься от глубокого горлового в моем исполнении. Блядские оладушки, как же я тебя хочу, всего хочу, в себе хочу, хочу только для себя. Кот, мне еще ни с кем и никогда не хотелось провести вместе больше одной ночи. А ты меня плавишь, проникаешь под кожу. С тобой все так правильно. Прошу тебя, трахни меня хорошенько, чтобы я ногами ходить не мог завтра. У Юнги от такого потока отборной пошлятины и охрипшего голоса Чимини все поплыло перед глазами. Член снова стоял, как каменный. Ему пришлось оторваться от занимательного занятия, чтобы достать лубрикант и презерватив. Прежде чем войти, он еще раз проверил пальцами, достаточно ли он растянул партнёра. Затем быстро раскатал латекс по всему стволу, обильно налил смазки и приставил головку к разработанному анусу. — Давай сразу на всю длину. Нет сил терпеть. — Мандаринка хочет грубого траха?! — Именно жесткого, грубого траха. Мандаринка хочет, чтобы его выебали до сорванного голоса и пошлых хрипов, до фейерверков и звезд. — Ну смотри, сам напросился! — Юнги вошел на всю длину одним резким толчком. Чимина выгнуло дугой, член с первого раза попал по простате. Долго не раздумывая, Мин сразу перешёл на довольно быстрый темп. Каждый толчок выбивал стоны и скулеж. Он наклонился вперед и впился в сладкие губы кусачим поцелуем, продолжая втрахивать тело под ним в кровать. — Я хочу, чтобы ты громко и загнанно выкрикивал мое имя, Пирожок. Ну же, я жду. — Ах! Еще, Юнги, ещё. Резче! Ах! Юнги! Я уже на грани, Кот! Еще быстрее! Ах! Мой Юнги! Никому не отдам! Мой! — Чимин метался по кровати, его светлые волосы взмокли от пота и прилипли ко лбу, его всего трясло, от подступающего оргазма. Он был уже на грани безумия, от такой точной стимуляции простаты из глаз брызнули слезы. Перед глазами Юнги все плыло, голова кружилась от волн нереального удовольствия. Все мышцы горели огнём. Но он не мог себе позволить сбавить обороты и разочаровать своего Чимина. Оба были близки к оргазму. Первым кончил Юнги, продолжая вбиваться в желанное тело и доводя Пака до крышесносного оргазма. Ему потребовалось сделать всего несколько особенно резких и глубоких толчков, чтобы Мини замер в немом крике, обильно изливаясь себе на грудь и живот. Немного переведя дыхание Юнги осторожно вышел, избавился от презерватива и рухнул рядом с приходящим в себя парнем. Не прошло и пяти минут, как он услышал мирное сопение спящего Чимина. Накинув на них обоих одеяло и крепко обняв свою Мандаринку, Мин тоже погрузился в сладкий сон. Ким и Чон вели себя более сдержанно, чем Мин и Пак. Они добрались до дома последнего, поднялись на лифте и спокойно вошли в квартиру. Но стоило за ними закрыться двери, Тэхён вжал Чонгука в стену напротив нее и жадно поцеловал. — Еле выдержал, чтобы не набросится на тебя прямо в лифте. — практически прорычал Тэ. — Чон Чонгук, ты сводишь меня с ума. — Не трать время на болтовню! Мне еще надо как следует подготовиться. — Не сегодня. Мы займемся этим в другой раз. А сейчас я тебе хочу показать, что приятно может быть и без проникновения. Пойдём в ванную. Не трогай одежду. Я сам тебя раздену, мое Сокровище. Настроив воду нужной температуры, Ким приступил к медленному раздеванию Чонгука. Первым на пол упал пиджак. Затем Тэхён стал пуговица за пуговицей расстегивать жилетку и одновременно покрывать шею и скулы парня легкими поцелуями. Он нежно касался губами шелковой кожи. Когда с пуговицами было покончено, Тэ провел ладонями по кубикам пресса и вверх к ключицам. Дойдя до прокачанной груди, он большими пальцами нащупал соски и стал их медленно растирать, при этом утягивая парня в нежный поцелуй. Затем он провел руками по плечам и рукам, отправляя жилетку к пиджаку. Закончив с верхней частью, Тэ перешёл к брюкам. Медленно расстегнул пуговицу и змейку и освободил возбужденный член Гука из плена кожи и хлопка. Принц для себя отметил, что в его Алмазе прекрасно все. Прекрасное лицо, красивое тело, а член — это вообще отдельный вид искусства. Ровный, в меру толстый и длинный с крупной розовой головкой, которая сейчас блестела от природной смазки. Он поймал себя на мысли, что вовсе не против ощутить этот член в себе. И подцепив край боксеров, протиснулся внутрь узкой одежды, медленно провел руками по бедрам, остановился на упругих ягодицах и ощутимо сжал их. А после этого стал неспешно спускать брюки вместе с бельем вниз по ногам. В какой-то момент ему пришлось присесть на корточки, чтобы окончательно завершить процесс раздевания. — Ложись в ванну, не мерзни. — Тэ легонько подтолкнул парня. — Я быстро. Гук послушно залез в теплую воду, но оторвать глаз от того, как раздевается Ким, он не смог. Пиджак уже остался валяться где-то в коридоре. Принц одним движением рванул края рубашки в разные стороны, оторванные пуговицы зазвенели, отскакивая от кафельного пола. Испорченную вещь он просто швырнул на пол. Спустя меньше минуты, брюки вместе с боксерами отправились вслед за рубашкой. Обнаженный принц не мог не вызвать у Чонгука очередную волну возбуждения. Парень неотрывно наблюдал за всем происходящим и издал легкий стон, когда Тэ повернулся к нему лицом. Он уже догадывался, что принцу есть чем его удивить, но чтобы так. Он просто не мог поверить, что относительно скоро сможет ощутить всё это в себе. И действительно, член у Тэхёна был довольно крупный, и чего греха таить, красивый во всех смыслах этого слова. — Подвинься, мой хороший, чтобы я мог сесть за тобой. — А? Что? Конечно. — вид у Чона был слегка придурковатым в тот момент, но он все же подвинулся, освобождая место для Тэ. — Отлично. А теперь ложись на меня. Вот так. Не бойся, ты меня не раздавишь. Чонгук испытал истинное блаженство от того, что сейчас, будучи совершенно голым, прижимался спиной к такому же голому Тэхёну. Член Тэхёна пришелся как раз между половинок, Чонгуку приходилось сдерживаться изо всех сил, чтобы не стонать. А когда тот пару раз качнул бедрами, у Гука все поплыло перед глазами. — Тебе нравится? — Дааа! — дрожащим голосом ответил парень. — Не останавливайся. А еще хочу поцелуй. — он повернул голову к лицу принца и сам накрыл поцелуем любимые губы. А когда Тэхён стал ему надрачивать в ритме своих движений, Чонгук застонал в голос. — Мой чувствительный и отзывчивый мальчик. Как же мне нравится твоя реакция. Ну же, Гук-и, громче, хочу слышать, как тебе хорошо в моих руках. Твои стоны — музыка для моих ушей. И Чон стонал. Развязно, пошло и громко стонал. В этот момент он плыл по реке наслаждения. Всё, что он делал раньше, не шло ни в какое сравнение с рукой Тэхёна. Она так правильно, так охуенно двигалась по его члену, что у парня поплыли звезды перед глазами. — Тэхён, мой Тэхён! Как хорошо! Еще! Не не останавливайся! Мне так хорошо в твоих руках! Я, я уже не могу, я сейчас… — Кончай, мой Алмаз! Кончай! — Тэхён шептал в самое ухо. Спустя несколько минут, Гука выгнуло дугой от оргазма. Он обмяк в крепких руках принца. Ему было охуеть, как хорошо. Поэтому он не сразу понял, что происходит, когда сильные руки вынули его из ванны, когда его укутали чем-то мягким и теплым, когда его куда-то несли… — Гук-и, где твоя комната, мой нежный. — голос Тэхёна прорывался в сознание сквозь плотную вату вакуума. — В-вот эта моя. — Чонгук кивнул головой на дверь, — Вроде бы. — Не важно. Вызову клининг. А теперь ложись, мой золотой мальчик. — ласково проговорил Тэ, опуская свою ношу на мягкую кровать. — Отдыхай, а я полежу рядом. — и тут до Чонгука дошло, что кончил только он, что Ким позаботился только о его, Чонгука, удовольствии. — Тэхён, я хочу сделать тебе приятно, — как-то робко проговорил он. — Мне было очень хорошо, ты заставил меня гореть и плавиться в твоих руках. — Но это не значит, что ты мне что-то должен… — Но я сам хочу этого. И, и, ну в общем у меня есть одна фантазия… Я даже готовился и прошел курсы, и тренировался на разном там… — Чонгук почему-то перешел на шепот. — И у меня неплохо получалось, как мне кажется. Но я ни с кем не пробовал… — О чем ты говоришь? Неужели ты намекаешь на минет? Святые Создатели! Ты не перестаёшь меня удивлять — Тэхён чуть не засмеялся. — Ну и на чем ты тренировался, Сокровище? Бананы, огурцы, может, морковка? — он откровенно издевался над Гуком. — Очень смешно! — его щеки и уши просто пылали. — Ну и что у меня? Думаю, банан — маловато будет, огурец — смотря какой, а на морковку я вообще не согласен. — Тэ уже просто заливался смехом. — Дурак! Это было не так просто. — Какой ты милый, когда сердишься и смущаешься одновременно. — принц положил ладонь на щеку Гука и большим пальцем снова начал водить по губам. А тот уже плавится, как снег под солнцем. Сердце то спешит, то удары пропускает. Приоткрывает рот и начинает лизать палец, потом берёт его в рот и, бесстыдно причмокивая, сосет, и как же это хорошо и приятно. Они уже постанывают, каждый от своего кайфа, и от общего возбуждения и восторга. — Гук-и, мой Гук-и, что ты придумал? Мне уже все нравится. Если ты так продолжишь, мы не дойдем до твоих фантазий. — Ммм! Сейчас ты и сам все поймешь. — Чонгук переворачивается так, чтобы его голова слегка свисала с кровати. А Тэхён стонет практически в голос. Он уже понял, чего хочет его Гук, но все еще не верит, что у такого скромного парня такие развязные фантазии. — Ах! Что же ты творишь? Я же не каменный. Ты уверен? — Да, я, как никогда, уверен! Именно так хочу! Чтобы ты меня отымел в самое горло, чтобы задыхаться от твоего члена. Тэхён сел на колени перед Чонгуком и накрыл его жадным, но таким сладким поцелуем. Он покусывал зацелованные губы, посасывал их, хозяйничал в чужом рту. От довольного мычания парня его член возбудился так, что было уже больно, но очень приятно. Встав на колени, он провел ярко-розовой головкой по припухшим губам. Гук тут же отреагировал, высунул язык и начал сам ее лизать. Заведя руки за голову, он обхватил Тэхёна за ягодицы и легонько притянул к себе. А тот положил одну руку на шею, второй придерживает голову Чона за затылок. А Гук уже взял головку в рот, уже облизывает и посасывает ее, уже проходится кончиком языка по уретре. И Тэ уже постанывает, уже нетерпеливо толкается глубже. Гук чувствует приятную тяжесть и вкус природной смазки, для него это, как особый, его личный, наркотик. Он максимально расслабляет горло, пытаясь пропустить такой желанный член глубже. Выходит не с первого раз, Чонгук давится, из глаз обильно текут слезы, дыхание сбивается. Ему стоит немалых усилий взять себя в руки, выровнять дыхание и снова притянуть принца к себе. Со второй попытки все-таки получается принять Тэ во всю длину. Какое восхитительное чувство. Как приятно член распирает горло. Тэхён начинает медленно двигаться. По красивому лицу внизу текут слезы и слюна. Чон удовлетворенно мычит, пуская по возбужденной плоти волны вибрации, чем только усиливает желание сорваться и перейти на резкий темп, на более жесткие толчки. — Гук-и, открой глаза, хочу видеть, как в них плещется похоть, смешанная с наслаждением, — голос подводит. Тэ практически заставляет себя двигаться спокойно и размеренно. Чонгук с трудом открывает глаза, взгляд мутный, радужки стали практически черными от желания и осознания развратности всего происходящего. — Мой хороший, я не смогу себя долго сдерживать. Я так хочу, чтобы ты кончил вместе со мной. — в ответ на это Чон одобрительно мычит, снова пуская волны вибрации. Потом он делает несколько глотательных движений, плотно зажимая член Тэ в своём горле. У обоих все плывет перед глазами. Тэхён рукой ощущает, как его член двигается в чужом горле, продолжая равномерные и плавные толчки. Он чувствует, что уже на грани, хочет отстраниться, но его крепко держат. В этот самый момент пальцы Чонгука сильно сжимают его ягодицы, а самого парня выгибает дугой в оргазме. Тэхёну хватает двух толчков, чтобы последовать за ним и излиться глубоко в его горло. Гук глотает все до последней капли, когда Тэ медленно выходит. Он понимает, что голос пропал от перенапряжения. Дыхание постепенно восстанавливается. А его уже целуют, нежно и сладко, без пошлости. Только бесконечная благодарность. — Ты потрясающий, — между поцелуями шепчет Тэхён. — Я такого еще никогда в жизни и ни с кем не испытывал. Спасибо, мой золотой! Мой! Только мой! А Чонгук может только довольно мычать и хрипеть в ответ. Ему все еще тяжело дышать, но он счастлив. Они оба счастливы.