Апокалипсис Новый

Мы с братом были полностью противоположностью, но при этом так похожи внешне. Нам уже было по пятнадцать лет, но мы до сих пор выглядели, как дети. Два маленьких ангелочков со светлыми волосами, голубыми глазами и с детской пухлостью. Даже ростом мы были меньше наших всех одноклассников. Родились мы 28 октября, когда закончился Карибский кризис из-за чего мама нас называла детьми мира, что звучало довольно странно, потому что наша семья не была похожая на хиппи. Семья наша была похоже на среднестатистическую американскую семью, проживающую в южных штатах, только слегка со странностями. Наша странность это постоянные переезды. По нашем родителям нельзя сказать, что они были любителями приездов или приключений. Нашу маму звали Кадмиэля, она работала в роддоме медсестрой. К нам часто приходили беременные женщины с вопросами. Папа же переводил старинные писанья и реконструировал их, если они были подтверждены, или как он любил говорить «лечил». Часто Асаф, так звали моего папу, брал нас на работу, поэтому почти все свое девство мы провели в различных храмах. Папа был наполовину евреев, что было довольно странно смотря на его светлые волосы. Он часто говорил: «Все религии прекрасны, потому что наш Бог прекрасен». Поэтому он часто выполнял работу у разных конфессий. Из-за работы отца мы часто переезжали.

***

Можно сказать наша семья выглядела, как маленькие ангелочки, все довольно низкого роста, имеют детскую припухлость, миловидные черты и светлые волосы. Моя внешность не советовала характеру. Помню в какой-то книги у брата было про Инь-Ян, о том, что есть темная энергия и белая, это было можно было так сказать про моего брата и меня. Моего брата любили за мягкий характер и дружелюбие, он почти не велел активную жизнь и чаще проводил за книгами, или за шахматами. Я же наоборот была сорванцом, редко меня можно было увидеть без подбитых коленок, или без царапин. Кто записывается первый в спортивные кружки - была я, кто всегда учувствуют в соревнование – я. Но при этом у меня был безумный несдержанный характер в драке я лезла часто, особенно, если кто-то оскорбил моего брата или семью.

***

Брат никогда не устраивал драки, он был добрым и спокойным. У отца была работа в баптисткой церкви, ему надо было восстановить довольный старинный экземпляр Торы. А, мы просто помогали священнику, в уборке церкви, пока отец делал свою работу. Мы нравилось убираться в некоторой степени, это меня успокаивало. Я уже почти помыла, все лавки, а брат, как всегда ленился и делал все медленно. -Бонт, давай быстрее, - наконец, Бонт начал делать свою работу быстрее. Когда мы помыли все лавки, то священник предложил нам выпить лимонад. Бонт отказался и пошел на улицу ,отдохнуть и полежать на траве. Я же наоборот согласилась, и идти куда-то без брата было неуютно и неловко. Раньше он всегда слушался меня, но сейчас он часто делает все без меня. В кабинете священника было уютно, по стенам стояли стеллажи с книгами, а посередине обыкновенный кухонный стол из светлого дерева, также была дверь в каморку, где и работал отец. Священник налил мне домашний лимонад. От напитка исходил аромат лимонов и сахара. Работник церкви был молодым человеком с приятным голосом. В руках он держал книгу. -А что вы читайте? – Молодой человек посмотрел на меня своими голубыми глазами. - Это откровение Ионна Богослова, здесь говорит о конце Света, - отец читал нам различные писания, однако он читал, там где не было жёсткости, например, когда в Новом Завете про смерть Иисуса, он сразу перешел на воскресенье. Отец и мама пытались оградить от всего плохого в мире. – Здесь говориться о конце света. -О конце нашего мира? -Да, - почему мне не понравилось это «Да», - всему приходит конец, нашему миру, тоже приедет из-за наших грехов. -Грехи? -Да, поэтому мы должны благочестивы и любить нашего Бога, иначе когда будет конец всего, мы попадем в Ад, - мне не понравилось как это звучало, значит я попаду в плохое место, а брат с родителями в хорошие. Надо меньше драться. – Хочешь я тебе почитаю? – наверно, увидел мое расстроенное лицо. - Да, - Солнце свет падал и слегка согревал, а лимонад охлаждал пальцы, все было хорошо. « Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое; число его шестьсот шестьдесят шесть»,- после этих слов мы услышали крик с улицы. Я резко вскочила и выбежала на улицу. Я увидела своего брата, сидевшего на вверху главной задиры нашего класса Джо, он часто задевал меня и брата в школе, но и часто от меня получал. Неподалеку стояли его «шестерки», которые вокруг стояли, из-за них я не могла разглядеть. Мы со священником подбежали к этому кругу. Мой брат сидел на Джо, и бил его по улицу. Лицо хулигана было полностью разбито, казалось нет живого места, капли крови присутствовали на траве. Священник попытался оттолкнуть моего брата, однако тот одной рукой его откинул. Я не могла сдвинуться, я держала руки возле рта. Это был не мой брат, его прекрасные голубые глаза стали черными, на лице был звериный оскал, я боялась его. Появился папа, он просто прикоснулся к плечу Бонта, и тот остановился. -Идите в машину, - голос отца был грозным. Мы с Бонтом сели в машину. Я боялась смотреть на своего брата, вдруг, там сидит другой человек. -Вики, - голос Бонта хриплым, так бывает, когда он чувствует себя виноватым. Я повернулась к нему, это все тоже был мой брат. Голубые и мягкие глаза смотрели на меня умоляющим взглядом. – Он начал говорить про тебя всякие гадости, я не сдержался. – Не сдержался, мягко сказано. Я промолчала. Почувствовала брат начинает плакать, и по привычки обняла его. Бонт сжал меня, через окно я вижу, как Джо идет со своими шестёрками. Его лицо целое, без единого синяка, он говорит о чем-то веселым и компания смеется. Нас они не замечают. Мне же это не показалось. Нет. Отец залезает в машину, ничего нам не говорит и заводит машину. Мы с братом отдаляемся друг друга, и смотрим в своей окна. -Папа? – я хочу понять, что происходит. -Вики, не сейчас, поговорим дома, - но дома мы не говорим, родители просят уйти нас в нашу комнату, и не заходят нам до утра. Мама будит с утра, она уже одета, а кудри, как всегда идеально лежат на светлой голове. -Мы сегодня приезжаем в новое место, - мы с братом по привычке, просто встаем и начинаем, собираться. Мама рассказывает о том в каком прекрасном месте, будем теперь жить. Наша готовая одежда, как всегда идеально выглажена, висит на спинки стула. Мама выходит из нашей комнаты. -Собирайтесь, мы с отцом ждем вас в машине. Я надеваю белое платье, и не могу его застегнуть сзади. -Тебе помочь? – брат уже был одет в белую рубашку и в такие же брюки. Я киваю «Да». Мы с братом спокойно передавались, и родители могли нас мыть двоих. У нас не было особого стеснение друг от друга, потому что мы одно целое. Брат подходит ко мне и начинает застегивать молнию. Я чувствую его дыхание на лопатках, и потом резкую укус на лопатках. Я резко поворачиваюсь в сторону брата, у него румянец на щеках. – Нам пора идти, нас родители ждут, - он до конца застегнул платье, и вышел из комнаты. Наверно, мне показалось. Дом был пустым, будто мы здесь и не жили. Я разглядывая наш уже бывший дом, пытаюсь сохранить, те теплые воспоминания, которые у нас здесь есть. На улице пусто, все ещё спят и солнце только недавно зашло.

***

В машине довольно душно, отчего я открыла окно, пейзаж резко сменился с пустой дороге на хвойный лес. Я не знаю, сколько мы в пути, кажется будто-то два дня, однако скорее всего где-то два часа, потому что на пути не встретилась не одна машина. В машине было тихо, слышалось, только сопение Бонта. Родители молчали всю дорогу, и были напряжены. Я хотела уточнить у родителей, скоро ли мы будем или нет, только вот вижу надпись «Новый Иерусалим». Кажется, мы приехали.