Разговор о чувственности и бестактности

♧♧♧♧♧♧♧♧♧♧

      Чхве Ёнджун – единственный наследник одного бизнесмена, владеющего довольно крупной компанией. Парень уже второй год как окончил экономический университет и работает у своего отца. Пусть пока не на самой важной должности, но зато честным путём зарабатывает себе опыт и авторитет. Всё-таки рано или поздно ему придётся принять на себя все хлопоты о процветании компании, хотя Ёнджун не смеет торопить события.       Пока он ещё всего лишь один из мальчиков на побегушках, парень позволяет себе убивать волосы краской. Сейчас, например, он ходит и светит своей огненно-рыжей макушкой, вызывая возмущение пожилой консьержки дома, где находится его квартира.       А ещё Ёнджун ужасно любит проводить вечера за просмотром какого-нибудь фильма, кукурузу в жестяных банках, читать подростковые романы и много-много чего ещё, что о нём никто не знает. Кроме этого, парень терпеть не может официальные ужины, где собирается множество деловых партнёров и конкурентов, хоть и понимает их важность; пиццу с ананасами и горький алкоголь.       Чхве Бомгю – младший из двух сыновей главы крупнейшей фирмы по производству тканей. Он учится в университете на переводчика с английского, и в целом плевать хотел на бизнес и всё, что с ним связано. Для этого есть его брат, который вовсе не против. А Бомгю бы отучиться поскорей и уехать в путешествие по миру, во время которого он мог бы переводить книги. Но пока что это всего лишь мечты и планы.       Он обожает плюшевые игрушки, особенно медведей, не спать до рассвета и холодные зимние ночи. И при этом он ненавидит мёрзнуть дома, званые вечера, на которые его всё равно таскают, и насекомых.       Наверное, появляются интересные вопросы. Как же эти двое связаны и что между ними происходит? Если насчёт первого легко догадаться, то со вторым всё сложнее.       Познакомились они на одном из рождественских ужинов, который устроил кто-то из общих коллег их отцов пару лет назад. Столкнулись парни где-то на первом этаже дома и не поделили, кто куда и каким по счёту пойдёт. В общем сцепились из-за ерунды и обругали друг друга с ног до головы. А когда дело дошло до официального представления друг другу, то ненависть лишь усилилась, ведь их отцы жёстко конкурируют на рынке, борясь за звание лучшей компании. Вот с тех пор они и стали так называемыми врагами, которым и повода-то не нужно, чтобы довести дело чуть ли не до драки.       И оно вот всё так просто и очевидно, но, как обычно, есть одно но.       Кажется, первый раз они переспали в туалете, когда оба напились на дне рождении какого-то общего партнёра по бизнесу. Или это было в машине старшего, когда обоим надоело общество репортёров на открытии нового филиала фирмы отца Ёнджуна? А может это было во время какого-то заседания кучки бизнесменов по насущным вопросам, откуда оба Чхве свалили всего через полчаса после начала. Бомгю, потому что ужасно скучно, а Ёнджуну жизненно необходимо было до него докопаться.       Проще говоря, парни и сами не помнят уже, когда и почему всё это началось. Но оба ничуть не против. Да, они друг друга ужасно бесят, но зато не надо думать, к кому идти, если захочется забыться и выпустить накопившийся стресс.

♧♧♧♧♧♧♧♧♧♧

      Огромный зал наполнен кучей людей в дорогих костюмах и платьях, снующих туда-сюда, разговаривающих со всеми. Между ними аккуратно носятся официанты, которые всё спешат подать очередному гостю бокал с шампанским. За панорамными окнами начинает темнеть, последние лучи солнца заливают всё пространство золотым цветом, но людям будто бы всё равно на такую красоту. Всем, кроме Бомгю.       Парень скучающе сидит за столом, стараясь просто не мешаться никому. Он уже съел весь виноград, что был на столе перед ним, и теперь не знает, чем занять себя. Костюм неприятно сковывает все движения, а галстук словно душит и в целом ужасно мешается.       От нервов Чхве начинает крутить на пальцах свои кольца, но быстро перестаёт, когда одно из них с громким звоном падает на пол, укатываясь под стол. Тяжело вздохнув, парень наклоняется за ним, а когда вылезает из-под стола, случайно встречается взглядом с тем, кого мечтал сегодня не видеть.       Ёнджун, как обычно это бывает на подобных мероприятиях, отдувается по полной, находит время на каждого человека, который может оказаться полезным для бизнеса. Юноша постоянно с кем-то разговаривает, мило улыбается дамам, крепко жмёт руки мужчинам. Кажется, что он создан для общества, умирая, если рядом нет людей. Так и не скажешь, что в эту самую секунду он мечтает свалить к себе домой и завалиться спать. Он так-то с пяти утра на ногах. То в компании носится, как угорелый, пытаясь всё успеть, то невероятными кругами объезжает пробки, чтобы не опоздать на этот ужин. А теперь ещё играет роль социальной пчёлки.       Кажется, этот день не может стать хуже, но нет же. Чхве краем глаза замечает знакомую раздражающую макушку, обладатель которой сидит, подперев голову рукой, и явно засыпает уже. Так и хочется подойти и треснуть его, чтобы перестал быть хмурой тучей, среди множества улыбок, хоть и натянутых.       И всё-таки ему удаётся слегка напугать Бомгю, который дёргается, когда стул рядом отодвигается и на него присаживается одетый в дорогущий белый костюм старший.       — Мог бы хотя бы вид сделать, что тебя не силой сюда притащили, — говорит Ёнджун, заглядывая в чужое идеальное лицо, которое тут же приобретает хмурый вид.       — Какая разница? — парень недоволен, что его потревожили и в очередной раз начали предъявлять какие-то претензии. — Тем более тебе. Иди и общайся со всеми дальше, тебе ещё, может, работать с ними потом.       — Тебе, может, тоже, — хитро ухмыляясь, произносит старший и берёт со стола бокал с каким-то сладким соком, делая глоток и подмечая, как внимательно Бомгю наблюдает за этим действием.       — Уж точно нет, — отрезает младший и откидывается на стуле, скрестив руки на груди. — Ты прекрасно это знаешь.       — Ага, но всякое может быть, — а в ответ он смотрит в красивые карие глаза, в которых черти уже пляшут и блестят огоньки, хотя это, скорее всего отражаются лампы на потолке.       Не сдержавшись, Ёнджун тянет ладонь к лицу парня, проводя пальцем по щеке около уголка губ. Дыхание младшего прерывается, по телу пробегают мурашки, потому что руки Чхве всегда как лёд, а Бомгю чувствителен к холоду. Старший опять усмехается, потому что тело юноши перед ним выдаёт его с потрохами, пока сам Бомгю продолжает строить из себя недотрогу.       — У тебя крошки там были, — объясняется Чхве, хотя, на самом деле, не было там никаких крошек.       — Прекращай, — младший уже конкретно закипает, но скорее от самого себя.       Ёнджуна хочется оттолкнуть и ударить, но в то же время хочется притянуть его к себе, прижаться всем телом и поцеловать так, чтобы забыть обо всём остальном. Со старшим всегда так. Он как наркотик, который с каждым разом всё больше убивает, но без него уже невозможно жить, он стал заменять воздух.       — Прекращать что? — всё издевается, нарочно выводит из себя.       — Всё.       Но Чхве плевать, он быстро оглядывается и, когда видит, что никто на них не смотрит, кладёт всё ту же ладонь на чужое бедро, чуть сжимая его. Бомгю в ту же секунду кладёт сверху свою, в попытках не дать старшему делать то, что тот начал. Однако сложно противостоять, когда собственное подсознание хочет обратного. Поэтому парень ослабляет хватку, не сводя глаз с улыбающегося Ёнджуна, и чувствует, как рука ползёт выше.       — Мне кажется, тебе становится плохо, — этот лис точно когда-нибудь окончательно сведёт Бомгю с ума. — Проводить до уборной?       Как только раздаётся щелчок замка, младший оказывается прижат к мраморной столешнице. Но он даже не чувствует ноющей боли, зато очень хорошо чувствует губы Ёнджуна на своих, его руки на своей талии и спине. Собственные же ладони блуждают по чужой груди, зарываются в волосы, сжимая их и оттягивая, что вызывает тихое шипение. За это губу младшего прикусывают, но он лишь мычит и прогибается в спине, обнимает Чхве за шею, жмётся ближе, ощущая, как сильно его хотят. Хотя он и сам не лучше.       Совсем скоро Бомгю оказывается сидящим на этой самой столешнице, обвив чужую талию своими ногами. Галстук уже расслабленно висит на шее, верхние пуговицы расстёгнуты, волосы торчат в разные стороны, а губы блестят от слюны и кровоточат из-за того, как сильно парень их прикусывает. Старший же с силой сжимает его бока под мятой рубашкой, целует ключицы, еле сдерживаясь, чтобы не укусить, чтобы не оставить засосы. Ещё давно они обговорили тот момент, что Бомгю против любых меток на своём теле, поэтому приходится контролировать свои грязные желания.       Когда Чхве касается губами груди, парень стонет в голос, забывая, что их могут услышать и раскрыть. Ёнджун же смеётся из-за этого и продолжает оставлять поцелуи по всему дрожащему телу. Пока из головы не сбежали последние остатки сознания, младший чуть отталкивает своего любовника и спрыгивает со столешницы. Теперь он уже прижимает старшего к холодной поверхности и опускается перед ним на колени.       Пряжка ремня звенит слишком громко для тишины, что царит в небольшом помещении. Настаёт очередь Ёнджуна откидывать голову, закатывать глаза и давить стоны собственной ладонью, пока вторая рука зарывается в чужие волосы, не заботясь, если парню больно. Хотя, судя по приглушённому мычанию снизу, это вовсе не так, а скорее наоборот.       Сложно объяснить, насколько хорошо Бомгю, когда он из последних сил пытается устоять на ногах, впиваясь пальцами в столешницу, пока его грубо вдавливают в эту твёрдую поверхность, сжимают шею, перекрывая воздух, целуют в спину и тяжело дышат прямо на ухо. Наверное, если бы не рука Ёнджуна, держащая его поперёк талии, парень бы давно упал на пол. Коленки трясутся, на глазах выступают слёзы, а в груди всё сдавливает от невозможности стонать в полную силу. Спиной чувствуется чужая вспотевшая грудь, быстро вздымающаяся от каждого вдоха.       Младший видит всё это в зеркале. Видит свой убитый и жалкий вид, видит, как Ёнджун закусывает губу, как напряжены все его мышцы. Всё это накрывает с головой, заставляет перестать осознавать реальность. Вскрикнув в последний раз, Бомгю обессиленно оседает на чужое крепкое тело позади себя, цепляется за чужую шею, пока его обнимают.

♧♧♧♧♧♧♧♧♧♧

      Бомгю со всех ног бежит по тротуару, надеясь, что преподаватель не захочет отмечать студентов в начале пары. Но ещё больше парень надеется, что проверка из деканата не захочет появиться именно сегодня, когда он безбожно опаздывает, проспав всё на свете.       Ночью парень не спал от слова совсем, лёг только под утро, когда солнце начало уже показываться над домами. Вообще сначала он был занят делом, писал переводы, которые понадобятся ему завтра. Только вот вторую половину ночи он провёл за сидением в телефоне. Просто на глаза попалась новая публикация Ёнджуна, а там уже понеслось. В очередной раз младший пролистал все его социальные сети от начала до конца, разглядывая того, кто его ужасно бесит.       И вот теперь невыспавшийся, с синяками под глазами, которые даже замазать не успел, Чхве несётся в университет, опаздывая на занятие к очень противному и требовательному преподавателю по какой-то там литературе. У Бомгю этих литератур уже столько было за эти годы, что он перестал запоминать их названия.       Невезение преследует его на протяжении всего пути. То автобус ушёл перед носом, то в лужу наступил, испачкав не только белые кроссовки, но и новые бежевые брюки. Вот предлагал ему отец машину с водителем, но нет. Бомгю же гордый. Ему же не нужны чужие деньги. В такие моменты, как сегодня, Чхве просто ненавидит свой характер и то, что несколько лет назад отказался от машины. А ещё то, что каждый раз жалеет деньги на такси.       На пару он всё-таки приходит, хоть и к середине. Преподаватель, конечно, минут пять тратит на то, что читает нотации о том, что надо вовремя вставать, чтобы не опаздывать, но Бомгю его не слушает, садясь за свою парту в конце аудитории. Здесь он может спокойно пропустить мимо ушей то, что и так знает, посвятив всего себя новым переводам, но, на этот раз, тем, что делает на заказ. Это его единственный заработок, поэтому откладывать нельзя.       Кто бы что ни говорил, но Чхве учится здесь совершенно заслуженно. Он смог поступить на бюджет, не взяв с родителей ни копейки при подготовке к экзаменам. Да, он, бывало, сутками не спал, а то бегал на подработки, то в школу, то к репетиторам, зато всё сам. Уж слишком парню не нравится зависеть от кого-то, особенно от отца.       Бомгю хорошо понимает, что не имеет никакого отношения к его бизнесу, он не работал над ним и не будет. Поэтому кто он такой, чтобы тратить эти деньги, заработанные отцом кровью и потом? Вот старший брат имеет право, он и сейчас помогает, и потом возьмётся за семейное дело. Он, а не Бомгю. Хотя все члены семьи пытались убедить парня, что всё нормально, что ничего такого нет в том, чтобы он просил деньги у родителей, но его уже не исправить. Как в шестнадцать начал подрабатывать, так и по сей день всё сам.       На съёмную квартиру накопил сам, на проезды каждый месяц сам, на еду и на одежду тоже сам. И в университет он тоже поступил сам. Своими силами, своими бессонными ночами, когда он учил материал. Все свои хорошие оценки парень выстрадал сам, но людям этого не объяснить, если в твоей семье есть богатый родственник. Поначалу Бомгю пытался кому-то что-то доказать, но, к счастью, быстро понял, что в этом нет смысла. Поэтому просто слушает все сплетни про себя, а потом тихонько смеётся в одиночестве.       Без друзей порой бывает сложно, но Чхве старается не думать про это. По большей части именно из-за его собственного характера никто не хочет с ним общаться. Хотя как. Они хотели, например, на первом курсе. Но Бомгю добровольно отгородился ото всех, спрятавшись в своём мирке. В школе всё было примерно так же, а в старших классах ещё и времени как-то особо не было. Порой становится грустно, когда парень возвращается в прохладную и пустую квартиру, в которой лишь тишина и темнота, но он уже научился переводить эту грусть в радость от того, что хотя бы никто не лезет.       В целом, сегодня нет ничего примечательного, обычный день, когда приходится героически отсиживать пять пар, а после можно идти домой, забежав по дороге в любимое кафе, где продаются вкусные булочки с вишней. Но невезение преследует и вечером, поэтому они заканчиваются прямо перед носом Бомгю, когда мама с маленькой девочкой забирают последние три булочки. Обидно, конечно, но ничего не поделаешь, поэтому приходится взять круассаны с мятным шоколадом сверху. Парень, кстати, ненавидит всё, что связано с мятой, но этот шоколад хоть можно будет отковырять.       А где-то в мыслях проносится, что Ёнджун обожает мяту и, наверное, с радостью бы съел его. Чхве как можно скорее отмахивается от этого, но выходит так себе. Даже сидя на родной и тёплой кровати, Бомгю не может перестать думать о старшем. Опять.       С того времени, как всё между ними началось, юноша уже миллион раз пожалел, что поддался тогда, что согласился, что продолжил. Потому что теперь он просто не в состоянии отказаться. Он прекрасно знает, что если напишет сейчас старшему или встретится с ним где-нибудь, то его очень быстро пошлют. Но также он знает, что если приедет к нему сейчас, поздно вечером, поцелует прямо с порога, то ночь они проведут совершенно по-другому. И с каждым разом всё сложнее сдерживать себя от того, чтобы сорваться на другой конец города к тому, кто не ждёт, но всегда примет.       Ёнджун вообще весь состоит из противоречий. Он говорит одно, а делает другое, но только тогда, когда дело касается Бомгю. Старший сколько угодно будет говорить о том, какой же Чхве несамостоятельный, какой он вредный, какой раздражающий, а потом будет первый говорить ему, чтобы отдохнул уже, чтобы почаще вспоминал, что надо иногда развлекаться, а не только учиться. А ещё он первый же, кому тот позвонит, если напьётся после какого-нибудь особенно тяжёлого рабочего дня.       Бомгю Ёнджуна не понять, как не понять и самого себя. Чхве бесит до жути, но всего через секунду заставляет умирать от любви к нему. Его хочется не видеть никогда, но при этом хочется, чтобы его лицо было первым, что видит парень, когда просыпается по утрам. Хочется забыть этот голос, но как же сильно хочется слышать, как он шепчет милые слова перед сном.       Ладно, Бомгю не далеко ушёл. Он тоже может громче всех кричать о том, как ненавидит Ёнджуна, а потом он будет так же тихо кричать в подушку от безответной любви. Будет каждый раз убивать себя, представляя, что всё, что происходит между ними, не просто от похотливого желания, а от чего-то большего. Но это всё глупые мечты маленького глупого мальчика, что опять мочит кровать своими горькими слезами.

♧♧♧♧♧♧♧♧♧♧

      Время обеденного перерыва, но только не для Ёнджуна. Его опять завалили кучей бумаг, которые надо рассортировать, разложить по папкам, а потом разнести по нужным отделам, где некоторые из документов подпишут, а после этого их надо будет отнести другим людям... Какие-то бесконечные круги ада, честное слово. Но Чхве не смеет жаловаться, он уверяет себя, что так правильно. Это действительно ценный опыт, к тому же, это всё временно. На сколько, конечно, не понятно, но точно не навсегда. Поэтому надо просто отвлечься.       Правда и это редко помогает, потому что мысли неизбежно сводятся к одному очень милому, но противному студенту. Которого так хочется увидеть сейчас, обнять, поцеловать и утащить смотреть фильм. Потому что Бомгю достоин именно такой любви, а не того, что даёт ему Ёнджун. Не этих быстрых связей, чтобы просто сбросить стресс, не грубостей, не оскорблений. А заботы, объятий в кровати после трудного и утомительного дня, вишнёвых булочек на обед.       Но не с ним, не с Ёнджуном. Потому что, парень уверен, младший его просто ненавидит. Но всё равно соглашается на всё, потому что больше в его жизни пока что никого нет. Задумывался ли старший хоть раз над тем, а почему же нет больше никого? Нет, не задумывался, а ведь следовало бы. Потому что вывод лежит на поверхности.       — Это отнесёшь директору, когда закончишь с остальными документами, — начальник Ёнджуна кладёт перед ним ещё одну толстенную стопку бумаг и уходит, вероятнее всего в буфет.       А парню остаётся только вздыхать и мечтать о холодном кофе и мятном шоколаде. Наверное, стоит заскочить вечером в магазин и купить его уже, а то Чхве скоро умом поедет.       День тянется непозволительно медленно, количество стопок не уменьшается, а словно, наоборот, растёт, что ужасно раздражает. Коллеги всё снуют туда-сюда, начальство то и дело заглядывает проверить, как продвигается работа, и хоть бы кто-то спросил, ел ли сегодня Ёнджун. Нет, мама, конечно, писала сегодня, но ей правду знать нельзя, не дай бог сердце прихватит, когда узнает, что сын не ел со вчерашнего обеда.       Но в своё оправдание парень может лишь сказать, что некогда. Он эти документы уже неделю сортирует, это ещё не конец. И кто вообще придумал перебирать весь архив? Тем более отдать всё одному человеку. Отец точно проверяет его на прочность, не иначе. Потому что начальник парня каждый раз бросает на него слишком сочувствующий взгляд, чтобы Чхве сваливал на него всю вину за свои голодания и недосыпы.       Вечером Ёнджун уже привычно уходит одним из последних, хотя парковка вообще уже опустела. Пару минут парень просто сидит в машине и приводит голову в порядок, ждёт, пока перестанет звенеть в ушах. Усталость уже несколько дней камнем тянет вниз, не даёт ничего нормально делать. Как только глаза начинают слипаться, Чхве открывает их и потирает. Сейчас не время спать, надо ещё домой доехать. А по дороге всё-таки в круглосуточный магазин, потому что в холодильнике уже, наверное, не одна мышь повесилась.       Только юноша хочет завести машину, на телефон приходит уведомление. Это Бомгю раз в сто лет решил выложить что-то. Ёнджун тупо пялится в экран и улыбается, а ведь на фотографии всего лишь луна. Красивая, парень не спорит, но радует другое. Это та самая фотография, которую младший сделал по пути с того самого мероприятия, где парни провели почти час в туалете. Глаза Бомгю так светились, когда он потом посмотрел на небо, что старший готов был заобнимать его, но сдержался.       Сейчас бы вернуться тот момент и всё-таки сделать это, но Ёнджун лишь мотает головой и заводит наконец мотор. Пора уже домой.

♧♧♧♧♧♧♧♧♧♧

      Бомгю откидывается на прохладные простыни, сводит брови, приоткрывает рот в немом крике и сильнее раздвигает ноги, когда старший целует шею, сжимая руками чужие бёдра, скрытые под тканью чёрных брюк. Студент зарывается пальцами в рыжие волосы, прижимает ближе, а Ёнджун удобнее присаживается между его ног, чтобы было легче дотянуться до такого прекрасного и любимого тела.       Опять они вдвоём, опять они в квартире старшего собираются делать то, за что Бомгю потом будет стыдно смотреть в глаза соседям Чхве, но разве это волнует его сейчас? Естественно нет. День выдался до жути отвратительный, уровень стресса просто зашкаливает.       Когда Ёнджун оставил двусмысленный комментарий под фотографией младшего, где тот просто ест мороженое, он думал, что убьёт парня, выскажет всё, что думает насчёт него. Но вместо этого снова громко стонет от зашкаливающих чувств. Всего одновременно так много, но так мало, хочется уже закончить поскорее, но внутри горит надежда на то, что это будет длиться вечность.       Бомгю уже не знает, куда деть свои руки, они то цепляются за Чхве, то сжимают постельное бельё, то просто безжизненно лежат над головой. А Ёнджун насмехается, издевается, специально изводит. Когда футболка младшего оказывается на полу, он проводит холодными руками по чувствительной груди, вызывая мурашки и тихий скулёж снизу. Бомгю всё не перестаёт ёрзать по кровати, и старшему приходится слегка ударить того по бедру, лишь бы успокоился. Хотя сам он уже на пределе.       Под невнятный лепет младшего Ёнджун снимает и с себя, и с парня остатки одежды, отбрасывая всё это куда-то в угол. Если бы не запрет, он бы покрыл своими метками всего Бомгю: его ключицы, шею, грудь, живот, бёдра... Но это лишь в мечтах и грязных снах, за которые потом стыдно даже перед самим собой. На деле же остаётся только целовать-целовать-целовать. Но младшему и этого оказывается достаточно, чтобы начать задыхаться, чтобы потерять способность здраво мыслить.       Студент уже настолько не здесь, что не замечает чужие пальцы в себе, не замечает всех пошлостей, которые ему шепчут на ухо. Зато он чувствует жар чужого тела, язык, что оставляет влажный след за ухом, зубы, что прикусывают и чуть тянут серёжку. Сдерживать свои громкие стоны парень перестаёт окончательно, отдавая всего себя в руки Ёнджуна, который заставляет метаться по кровати, прикусывать свои зацелованные губы, чуть ли не биться в истерике от того, насколько хорошо.       А старший берёт без остатка. Забывает о себе, старается не обращать внимание на неприятное давление внизу, потому что главное сейчас сделать приятно Бомгю. Потому что Чхве знает, как тот настрадался за сегодня.       Голос покидает студента уже тогда, когда его переворачивают и ставят на колени так, чтобы руками он мог упереться в изголовье кровати. И парню ничего не остаётся, кроме как тихонько хрипеть, не думая о том, как сильно на утро будет болеть горло. Помнит ли сейчас Бомгю, что завтра ему отвечать с докладом? Ответ вполне очевиден, раз Чхве в очередной раз вскрикивает и прогибается в спине так, насколько она вообще у него способна. И больше всего на свете Бомгю сейчас старается не поворачивать голову направо. Он знает, что там зеркало. Ёнджун тоже это знает, а ещё знает, что младший всё равно посмотрит. Потому что выучил парня уже вдоль и поперёк.       Сам же Ёнджун с самого начала не может оторвать взгляд от происходящего в зеркале. Потому что сложно не любоваться профилем студента, тем, как правильно его хрупкое на вид тело смотрится в руках старшего. Возможно у Чхве просто пунктик на зеркала, но, благо, у Бомгю тоже. Иначе зачем он проходится глазами по их отражению, откинувшись на чужую грудь и утопая в объятиях.       И всё-таки и так трясущиеся ноги не выдерживают, когда всего Бомгю словно током прошибает, когда громкий хриплый стон вырывается из груди, а короткие ногти впиваются в ладонь старшего. Коленки разъезжаются в стороны, и парень всё же обессиленно падает. Как бы он ни пытался, но такое происходит постоянно. Почему-то абсолютно каждый раз силы покидают его сразу после разрядки, заставляя просто беспомощно лежать и жадно вдыхать воздух.       В такие моменты Ёнджун обычно берёт всё на себя, старается занять себя делом, убраться, лишь бы не смущать младшего тем, что пялится на него. И Бомгю благодарен, но никогда об этом не скажет вслух. Как и Ёнджун никогда не скажет, как переживает за его состояние. Он просто верит словам о том, что это нормально.       Уже буквально через час студент, полностью одетый, собирается уходить к себе. Старший же щеголяет по квартире в домашних штанах и рубашке с короткими рукавами, которую даже не соизволил застегнуть. Стоя в прихожей и наблюдая, как Бомгю обувается, в рыжую голову приходит идея, подтверждающая ненормальную любовь к зеркалам. Он достаёт из кармана свой телефон.       — Иди-ка сюда.       И, не дав младшему сообразить что к чему, парень притягивает его к себе, целуя. Свободная рука ложится на чужое плечо, а ладони Бомгю приземляются на голый торс: одна прямо на грудь, а вторая обнимает за талию. В эту же секунду на всю прихожую раздаётся звук щелчка камеры, потому что звук Ёнджун не выключил.       Ужасно хочется возмутиться, потому что младший такое не любит. Ёнджун ведь потом всё выкладывает к себе в профиль, хоть и обрезает всегда лица. Но всё равно неприятно, что тысячи людей думают, что у парня кто-то есть. Ещё хуже видеть комментарии о том, что якобы это очередной "парень на один раз". Ладно, ещё хуже только читать, как неизвестные люди берутся оценивать его тело. Это уже совсем выбешивает и именно поэтому Бомгю не любит, когда Чхве выкладывает их фотографии.       Но он и так уже выставил парню кучу правил, поэтому просто раздражённо закатывает глаза из раза в раз. Старший, кстати, вообще-то и не знает, что студент читает всё, что пишут под подобными публикациями, и так и должно оставаться.       — Опять ты за своё, — всё же бросает юноша перед тем, как выйти из чужой квартиры, лишь бы не видеть этой самодовольной улыбки.       И никто не узнает, что Бомгю сохраняет каждую подобную фотографию, что частенько их пересматривает, вспоминая, как они выглядят необрезанными, а потом до крови прикусывает губы в попытках не заплакать. Потому что просить Ёнджуна прислать оригинал, не позволяет гордость, а мозг всегда подкидывает воспоминания о том, что было до.

♧♧♧♧♧♧♧♧♧♧

      Конец октября и без того отвратительное время, потому что погода портится, дни становятся короче, а учёба только набирает обороты. Но видимо Бомгю решают воздать за все грехи, что он совершил в этой жизни. Новость о том, что его родная мать умерла, упала, как снег на голову в середине июля где-нибудь в Африке. Крайне неожиданно и шокирующе.       Вообще узнал парень об этом довольно неприятным образом, за что имеет полное право обижаться на отца, но, увы, у Бомгю в принципе отсутствует такое чувство как обида.       Для него среда была вполне обычной, единственное, после пар он обещал заехать к родителям, чтобы вместе пообедать, ведь давно не собирались они всей семьёй. Ещё и брат должен был приехать. Буквально за десять минут до конца последнего занятия ему написал отец, прося не приезжать. Бомгю упорно пытался узнать, почему же, даже брату писал, но тот тоже отмалчивался. Наплевав на всё, Чхве всё же поехал к родителям домой, но пожалел об этом, как только переступил порог их двухэтажного дома.       Внутри его встретили тишиной и сочувствующими взглядами, наполненными слезами. Ничего не понимающий парень сразу же направился к кабинету отца, но встретил его уже на лестнице. Тот лишь посмотрел на сына, словно не удивившись, что тот всё-таки приехал, и крепко-крепко обнял. К слову, последний раз его обнимали, наверное, ещё в младших классах. Бомгю тогда недоверчиво положил руки на спину мужчины, а потом заметил брата, стоящего позади. Тот тоже плакал, а руки его заметно тряслись.       В груди зародилось неприятное чувство страха и понимания того, что что-то случилось. В этот момент он и услышал эти слова.       — Мама умерла, — шёпотом сказал брат, стараясь не опускать глаза в пол, поэтому младший увидел, как слёзы начали застилать его глаза.       Сам же Бомгю так и не понял, что почувствовал. Грусть? Непонимание? Недоверие? Боль? Такое ощущение, что ему вообще было всё равно. Но так же не должно быть? Это же его мама...       В своё оправдание парень может сказать только то, что никогда не был близок с женщиной. Она не часто принимала участие в воспитании обоих сыновей, но младшего не любила в особенности. Лет в четырнадцать Бомгю, конечно, узнал, что она вообще хотела делать аборт, но отец ей запретил. Ну не любила она детей, что с неё взять. Хотя тут уже появляются вопросы, а зачем вообще рожала, почему не развелась с мужем? Но тут всё можно списать на деньги.       В общем ей всегда было плевать, где её дети, с кем они, чем заняты. И им в какой-то момент стало тоже всё равно. Младшему было сложнее, но в те моменты помогал брат, который ночами рассказывал сказки, чтобы спасти от кошмаров, который вместе с отцом приходил на все праздники в начальной школе, прогуливая собственные уроки. Они никогда не делились секретами, не рассказывали о своих жизнях и переживаниях, но всё равно чувствовали, что близки. Всегда знали, что, если что-то случится, брат придёт на помощь.       И всё же старший из братьев успел застать частичку материнской любви и заботы, поэтому ему было сложнее отпустить её. Сложнее принять, что её больше нет.       Остаток дня Бомгю провёл среди кучки убитых горем людей, чувствуя себя изгоем. Он что-то ходил, что-то помогал, если просили. А потом просидел пару часов в своей прошлой комнате, просто пялясь в потолок, разрисованный звёздами, планетами и кометами. Когда-то отец помогал раскрашивать потолок, а после они вдвоём выслушивали лекции от матери Бомгю. Весело было, старший брат даже потом попросил ему нарисовать цветы на стенке. За это тоже дети получили по шапке, зато отец купил им по леденцу за смелость.       Почему-то слёзы не хотели литься, даже ком в горле не появлялся. Однако очень отчётливо возникло желание поехать к нему. Чхве не знает зачем, просто ужасно захотелось оказаться в его объятиях, вдохнуть его запах, лёжа на его кровати. Писать Ёнджуну он не стал бы уж точно, а судя по времени тот должен был быть ещё на работе. И кто придумал сверхурочные?       И всё-таки ещё через час парень сдался и уехал. Его никто и не пытался остановить, даже не спрашивали ничего, наверное, считая, что это из-за потери.       Весь этот день пытается вывести студента из себя, заставить сломаться. Потому что именно сейчас, когда приходится в темноте куда-то идти, решает начаться ливень. Ужасный, сильный и до жути холодный, будто и без того холодного воздуха было мало. Промокает Чхве буквально за минуту, поскольку зонта, конечно же, нет, а ткань толстовки, к сожалению, не водоотталкивающая.       В чужих окнах на девятом этаже темно, на звонок домофона никто не откликается, а значит, хозяина нет дома. Поэтому Бомгю приходится торчать на улице, на лавочке около подъезда, и продолжать мокнуть, хотя хуже уже некуда. Он и так уже дрожит, как какая-нибудь побитая дворняжка, которую хотели утопить.       Таким его и находит Ёнджун, который под зонтиком идёт с парковки и очень удивляется, заметив знакомую фигуру, сжавшуюся на лавочке.       — Ты что тут делаешь?! — его подхватывают под руку и сразу же тащат к входной двери, даже не спрашивая, планировал ли парень зайти.       — Тебя жду, — тихонько отвечает младший, тупо следующий за Чхве, шлёпая насквозь промокшими кроссовками.       — И зачем? — возмущается старший, пока борется одновременно с зонтом, ключами и парнем, отказывающимся стоять ровно. — Да стой же ты нормально, пил что ли?!       — Не пил, — парень решает проигнорировать первый вопрос.       Ёнджун тяжело вздыхает и пропускает наконец Бомгю в свою квартиру. Тот разувается, но сходить с коврика не спешит, понимая, что просто оставит лужи по всему полу. Старший же начинает носиться из комнаты в комнату, относя какие-то вещи в ванную.       — Чистая одежда на стиралке, щётку найдёшь в нижнем ящичке справа, средства бери любые, — объясняет парень, вручая младшему полотенца. — Давай быстрее, — поторапливает, но Бомгю цепляется за чужую руку и смотрит жалобными глазами.       — А полежать в ванне можно? — он и сам не понимает, почему вдруг чувствует себя таким маленьким и несчастным, возможно это влияние старшего.       — Что за глупые вопросы, конечно можно, — парень всё подталкивает гостя к ванной комнате, чтобы лужи на полу не начали затапливать соседей.       Но Бомгю не отпускает, наоборот, крепче держится и тащит Ёнджуна за собой. И тот бы повозмущался, но слова младшего выбивают из него всё недовольство, сменяя его растеренностью.       — Посидишь рядышком?       Так и стоят они в коридоре и смотрят друг на друга круглыми глазами. Судя по Бомгю, он и сам не до конца понял, что сказал. Всё, что происходит сейчас, ужасно странно. Никогда ещё Чхве не приходил просто так, никогда не выглядил таким мягким и убитым. Его словно асфальтоукладчик переехал. Поэтому Ёнджун не смеет отказать, решившись поддаться ситуации. Он потом уже будет обдумывать свои чувства, своё бешено колотящееся сердце и сбившееся дыхание.       По просьбе студента парень отворачивается, пока тот снимает с себя всю мокрую одежду, хотя, казалось бы, чего он там не видел. Когда же Бомгю забирается в уже наполненную водой и пеной ванну, Ёнджун поворачивается обратно и садится на пол, прислоняется спиной к стиральной машинке и смотрит прямо в глаза, в которых не может прочитать чего-то конкретного. Потому что младший явно в смятении, явно запутался сам в себе.       Оба парня сидят молча, копируя позу друг друга: обнимают руками коленки, положив на них подбородок. В голове крутится много мыслей, но никто не смеет их озвучивать. Хотя через какое-то время Бомгю надоедает просто сидеть и он начинает водить пальцем по пене, что вызывает улыбку у старшего.       — Вода, наверное, уже остыла, — начинает говорить Ёнджун. — Тебе бы душ принять да переодеться в сухое.       Младший в ответ грустно кивает, поджимая губы и опуская взгляд. Когда дверь в ванную комнату закрывается за хозяином квартиры, Бомгю сливает воду и становится под струи кипятка, наплевав, что кожа уже горит.       Внутри всё неприятно сжимается, когда парень натягивает на себя чужую одежду. Она хоть и стираная, что понятно по запаху порошка, но всё равно чувствуются духи Чхве. Или же это всё фантазии уставшего студента? Спортивные штаны приходится затянуть на талии бантиком из шнурка, потому что велики, а знакомая серая толстовка висит так, что ключицы торчат, а пальцы скрываются в длинных рукавах.       Когда юноша заходит в гостиную, там его уже ждёт чай и Ёнджун, сидящий на диване с пледом и пушистыми подушками. Хочется улыбнуться, но сил еле хватает на то, чтобы переставлять ноги. Он буквально падает на диван впритык к Чхве и утыкается носом в его плечо, делая глубокий чуть дрожащий вдох. А потом оставляет на этом месте лёгкий поцелуй.       Бомгю никогда не приходил просто так. Всегда подобные встречи заканчивались одним и тем же, поэтому парню кажется, что и сейчас он обязан. Для чего же ещё Ёнджун его пустил?       Младший невесомо касается подрагивающими пальцами его шеи, продолжая дорожку из поцелуев прямо к губам. Парень дёргается от инициативы студента, но тут же перехватывает его руку и отстраняет Бомгю от себя.       — Ты чего? — он действительно переживает, таким Чхве он ещё не видел никогда.       — Ну ты же пустил меня к себе, поэтому я... — договорить студенту не даёт слабый подзатыльник и строгий взгляд тёмных глаз напротив.       — Ты с ума сошёл? Ты думаешь я тебя для этого домой притащил? Неужели я действительно выгляжу, как похотливый мудак? — это даже обидно как-то.       И тут Чхве становится стыдно. Действительно ли он считает Ёнджуна таким? Нет, но почему же тогда полез? Сложно-сложно-сложно-сложно!       Старший замечает вид Бомгю, поэтому тянется, чтобы крепко обнять. И обоим становится так тепло, так правильно. Будто так и должно быть всегда.       — Расскажешь? — но студент вяло машет головой, отнекиваясь. — Ладно, тогда давай просто посидим так.       А нервная система Бомгю больше не выдерживает. Он буквально слышит, как самообладание трескается внутри него, рушится на тысячи кусочков. Слёзы не просто застилают глаза, они текут ручьями, носом парень начинает хлюпать, а всё тело пробирает крупная дрожь. Откуда-то изнутри рвётся скулёж, который Чхве не в силах сдержать. Начинается самая настоящая истерика, от которой тот так долго и усердно бегал.       Ёнджуну больно видеть парня таким разбитым. Такой важный и любимый человек ломается перед ним, а старший и не может помочь никак. Он просто прижимает к себе ближе, подставляет плечо и шепчет что-то на ухо, хоть и понимает, что вряд ли Бомгю его слушает.       Впервые Бомгю приходит к нему просто так.       Впервые остаётся на ночь.       Впервые засыпает с ним в одной кровати, прижавшись близко-близко, спрятав лицо на чужой груди.       Впервые за долгое время Бомгю спит так спокойно и крепко.

♧♧♧♧♧♧♧♧♧♧

      На все дни до похорон Бомгю словно исчезает. Иногда только отвечает на сообщения, да и то только своему брату, больше никому. Никто не знает, где он и что делает, но на это студент и рассчитывал. Для университета организовал липовую справку, а всех знакомых попросту игнорировал. На деле же он целыми днями сидел дома, копаясь в самом себе, в своих собственных чувствах и мыслях.       Он уже не выдерживает. Учёба давит тем, что остался последний курс. Трудно оставаться в лидерах по рейтингу, писать дипломную работу и при этом работать и ходить по надоедливым мероприятиям, куда его тащат силком, как члена богатой семьи. А там он и с Ёнджуном видится, что делает ещё хуже.       Им просто нельзя быть вместе. Они сыновья двух самых главных конкурентов, а Ёнджун к тому же собирается семейное дело перенять потом. Их отношения просто не поймут, осудят, приплетут всякие слухи и разведут шумиху, которую младший просто ненавидит.       Поэтому он всячески пытается убедить себя в том, что старший его бесит, что тот просто отвратительный человек. Но каждый раз, стоит их взглядам пересечься, все выстроенные границы падают, а к Чхве тянет магнитом. И из раза в раз Бомгю уверяет себя, что это последний, что больше он не поведется на такое. Но чувства вечно берут верх над разумом, заставляя по ночам убиваться от саморазрушения.       Все эти дни студент разрешает себе плакать столько, сколько сможет его организм. Все те невыплаканные эмоции выходят за пару дней, превращая худого парня в бледный опухший пельмешек с красными глазами. Косметика немного исправляет ситуацию, но всё равно заметно, как плохо парень выглядит.       После похорон словно становится чуть проще. В родительском доме он не появляется, как и у Ёнджуна, предпочитая проводить время в одиночестве за домашними заданиями или за дипломом.       Примерно так и походят ещё сорок дней. А потом парня вытаскивают на показушный ужин в честь умершей матери Чхве. Злость от этого закипает в Бомгю, но он не смеет возникать. Покорно собирается, надевая идеально выглаженный костюм и белоснежную рубашку. Когда он видит своего брата, отмечает, что тому тоже не нравится вся эта задумка.       И конечно же юноша не удивляется, встретив на ужине Ёнджуна. Как говорится, держи друзей близко, а врагов ещё ближе? Вот это про взаимоотношения двух глав компаний. Ну а сыновья идут с ними в комплекте.       — А я уж думал ты помер под кустом, — усмехаясь, произносит подошедший Ёнджун.       — Не дождёшься, — копируя чужое выражение лица, отвечает Бомгю.       Ему, конечно, немного стыдно, что он не ответил ни на одно сообщение старшего. Тот, на удивление, вообще стал писать ему, к тому же практически каждый день. Смысл сообщений всегда одинаковый, юноша всё хотел узнать, в порядке ли Бомгю. А он не в порядке, поэтому и игнорировал.       — Ладно, так и быть, — старший оценивающе обводит взглядом тело студента, но на долю секунды тот замечает тень переживания. — Прощаю тебе твоё невежество.       Пора бы уже признаться самому себе, как сильно, младший скучал. Как по Ёнджуну в целом, так и по их любимому спасению от надоедливой толпы. Кажется в этом ресторане свободные уборные.       — Если ты прямо сейчас меня не возьмёшь, я закопаю тебя заживо, — с абсолютно серьёзным видом проговаривает парень и сталкивается с удивлением в глазах напротив, которое очень скоро сменяется озорными искрами.       — Как пожелаете, ваше величество, — шутит Чхве, а сразу после его тянут в сторону коридора. — Подожди, — он останавливается сам, заставляя Бомгю сбавить скорость. — У меня другая идея.       Ладно, машина старшего тоже не самый плохой вариант. На парковке тишина, все люди сейчас внутри, а тонированные стёкла не дадут случайным прохожим увидеть происходящее внутри. Дверца автомобиля хлопает, старший падает спиной на задние сидения, а сверху на него забирается Бомгю.       Он проезжается своим пахом по чужому, вызывая приглушённые стоны обоих парней. Пальцы Ёнджуна с силой хватаются за бёдра младшего, а их губы наконец-то соединяются. Возможно останутся синяки, за которые его потом убьют, но это потом. Сейчас же он ближе притягивает студента, позволяет делать всё самому, даже позволяет выиграть в схватке за первенство в поцелуе. Чужой язык сводит с ума, он проходится по нижней губе, которая потом оказывается в плену зубов, по его собственному языку.       Бомгю не часто перенимает инициативу на себя, но сейчас он слишком на грани, чтобы медлить. Снять одежду полностью не получается, поэтому рубашки продолжают висеть на них растёгнутые, а вот брюки летят куда-то на переднее сидение. Из-за долгого перерыва немного неприятно, но младший терпит, лишь тихонько мычит, но старается и самостоятельно помогать Ёнджуну.       Чхве отвлекает Бомгю поцелуями по всему телу, слушает его чудесный голос, который пытается что-то говорить, но связанные предложения так и не выходят.       Стёкла запотевают всё сильнее, сил остаётся всё меньше, а стоны становятся всё громче. Студент утыкается лбом в плечо старшего, а тот, в свою очередь, придерживает его, помогает двигаться и не забывает говорить какие-то гадости, которые доводят Бомгю до бешенства, но сильнее подталкивают к краю.       За окном падает первый снег, начало декабря оправдывается заморозками. Но в машине Ёнджуна настолько жарко, что любое лето позавидует. Возможно парням стоило бы отвлечься друг от друга, полюбоваться видом и атмосферой за окном, но младшему слишком уж нравится чувствовать сильные руки на своей талии, а Чхве забывает обо всём на свете, видя, как трясёт от наслаждения Бомгю.       Им должно быть стыдно, что они делают это опять, тем более в такой день. Но никто из них не обладает предрассудками на этот счёт, поэтому все, кто может быть недоволен, идут к чёрту.

♧♧♧♧♧♧♧♧♧♧

      Ёнджун вот уже какой час играет роль социальной пчёлки, старается уделить каждому из гостей время, с каждым обсудить насущные вопросы. Всё-таки это новогоднее мероприятие организовал его отец, значит, нужно вести себя ещё более приветливо, чем обычно. Собственно утомляет это тоже сильнее.       Помимо этого, весь вечер парень не может отделаться от неприятного чувства внутри. И главное ведь нет никаких причин для волнений или переживаний, но всё равно что-то подсказывает, что что-то да произойдёт. Масло в огонь подливает тот факт, что за все три часа, что идёт празднование, Чхве так и не видел Бомгю, хотя вот с его отцом он уже успел обсудить влияние такой замечательной погоды на их бизнес. Спросить мужчину, где же его сын, Ёнджун не решился, поэтому сейчас продолжает искать в толпе глазами знакомую макушку.       И лучше бы не находил.       Потому что Бомгю находится за одним из столов с бокалом шампанского и в компании какого-то юноши. Младший выглядит крайне счастливым, смеётся от души и то и дело задевает руку своего собеседника, который ничуть не менее радостный. Аж бесит.       Чхве так и тянет подойти и забрать своего мальчика куда подальше. Но Бомгю не его. Он не имеет права портить парню вечер. Хотя смотреть на то, как младший открыто флиртует с незнакомцем, просто невыносимо.       Чтобы не портить никому настроение, Ёнджун решает уйти подальше от этого стола, желательно на другой материк. Однако всё обламывает собственный отец, подошедший сзади и обнявший за плечо.       — Самое время побеседовать с нашими гостями за столом, — задорно говорит мужчина. — Идём-идём.       И он тянет сына прямиком к тому месту, от которого парень хотел сбежать. Приходится крепко сжать зубы и прикусить язык, лишь бы не сказать чего лишнего. Фальшивая улыбка возможно выглядит чересчур неестественно, но Чхве плевать. Он смотрит только в одни глаза.       Бомгю замечает Ёнджуна, когда того сажают прямо напротив него. По парню сразу видно, что он не хочет быть здесь, и младший прекрасно знает почему. Вечер становится ещё веселее, раз уж Чхве теперь будет смотреть на то, как студент мило проводит время с другим.       Парень наслаждается тем, как тот старается не показывать свою ревность, как выдавливает из себя улыбку. Поэтому Бомгю всё чаще мимолётно касается руки своего партнёра на вечер, улыбается ему, краем глаза наблюдая за реакцией Чхве. Наверняка ведь до побелевших костяшек сжимает кулаки под столом.       Смертью для Ёнджуна становится момент, когда Бомгю аккуратно салфеткой стирает крошки с уголка губ этого парня. Если бы не отец, сидящий рядом, юноша бы точно не сдержался и ударил незнакомца, потому что только он может касаться Бомгю, только Ёнджун может видеть эту улыбку, слышать этот смех. Только он, уж точно не какой-то низенький парень с проколотым носом.       И всё-таки, когда Бомгю встаёт, чтобы отойти в уборную, старший не выдерживает. Он идёт следом и ловит студента в узеньком пустом коридоре.       — Что ты творишь? — возмущается Бомгю, оказавшись прижатым к стене с руками по бокам от себя, которые довольно крепко держат Чхве.       — Это я тебя должен спрашивать, — юноша даже и не пытается скрыть свои эмоции. — Кто этот парень?       — А твоё какое дело, — младший не оставляет попыток выбраться, всё дёргает руками, и Ёнджун отпускает его, но не отходит ни на шаг, оставляя свои руки на стене с обеих сторон от чужой головы и продолжая пристально смотреть прямо в глаза напротив. — Ты мне кто, чтобы я тебе отчитывался?       Правда больно бьёт, заставляет пошатнуться уверенность. Ёнджун прекрасно знает, что не должен так себя вести, но сопротивляться самому себе уже не может. Ну, или не хочет.       — Прекращай отвечать вопросом на вопрос, — Бомгю точно сведёт его с ума когда-нибудь.       — Так ты первый начал!       Младший продолжает препираться и огрызаться. Он, признаться честно, сам не знает зачем, но обратного пути нет.       Вообще с самого начала вечера Бомгю планировал тихо отсидеться в дальнем углу зала. Там уже он случайно встретил того парня, который оказался слишком уж общительный. Хотя это не вызывало сильного дискомфорта, студенту и правда было смешно с его шуток. Только заигрывать с этим новым знакомым он уж точно не собирался. До тех пор, пока не заметил недалеко от себя Ёнджуна. В голову ударила идея проверить, как же тот отреагирует.       Бомгю, на самом деле, немного противно от самого себя, но он и так сделал огромное количество постыдных вещей в жизни, так что от ещё одной хуже не станет. И как же приятно стало, когда он увидел, что Ёнджун ревнует. Так открыто и сильно. Почему-то на душе сразу стало тепло, захотелось потрепать нервы ещё больше, что он и делал последний час.       И даже сейчас ему нравится находиться в таком положении. Так и тянет опустить взгляд на чужие губы, а потом и поцеловать их. Обхватить руками за шею, оказаться прижатым за талию сильными руками старшего. Всего Ёнджуна просто очень сильно хочется.       Но младший сам затеял эту игру и проигрывать или сдаваться не намерен. Поэтому продолжает дерзить на все нападки, а потом и вовсе отталкивает одну из рук Чхве и уходит. Потому что чувств ужасно много, они кипят и всё никак не успокоятся. Ещё немного, и парень бы точно растёкся там лужей. Да он прям там был готов лечь под Ёнджуна, что уж там.       Но сумасшедший мозг отказывается до конца понимать происходящее между ними. Бомгю его любит, это факт. А Ёнджун? Если ревнует, значит, что-то чувствует? Или же просто бесится, что сегодня придётся обойтись воздержанием или собственной рукой? Что вообще между ними такое?       Вопрос остаётся открытым, а Бомгю продолжает чувствовать себя мудаком, когда внаглую сбегает к себе домой.       А Ёнджун продолжает считать его плюшевым чудом, несмотря на то, что младший так сильно бесит.       Старшему просто хочется верить, что это какая-то шутка. И вера в это укрепляется, когда он возвращается в зал и видит незнакомца на прежнем месте, рядом с пустым стулом. Бомгю ушёл и оставил своего спутника одного. Это просто замечательно.

♧♧♧♧♧♧♧♧♧♧

      Последние дни выдались довольно сложными. Начало нового семестра сопровождается множеством письменных заданий, переводов и долгов, про которые Бомгю, конечно же, давно забыл. К этому же добавляются переводы на заказ, на которые парень согласился, ещё не зная, что его ждёт. И всё это приходится разгребать в кратчайшие сроки, поэтому о сне и нормальной еде пришлось забыть на пару недель. В общем все эти дни Чхве ходил как на иголках, срывался на каждого, кто решался подойти да и вообще стал ходячим оголённым нервом.       А Ёнджун будто специально активизировался в своих социальных сетях, стал чаще выкладывать что-то. Хотя Бомгю в курсе, что тот просто отпуск наконец-то взял. И от этого ещё обиднее стало. Почему парень отдыхает, а младший так мучиться должен?       Однако есть в отдыхе старшего и плюсы. Потому что достаточно всего одного сообщения, чтобы Ёнджун оказался на пороге квартиры студента, нагло ухмыляясь, что выбешивает просто ужас как. Но Чхве старается забить на собственную злость, потому что есть более волнующее его в данный момент чувство.       И сейчас он полностью ему отдаётся.       Руки старшего не теряют времени, гладят нежную кожу, чуть царапают её короткими ногтями. Бомгю же изо всех сил притягивает Ёнджуна к себе ближе, грубо целует и сжимает его волосы на затылке, из-за чего парень шипит и кусает чужие губы. По тому, как мельтешит младший, видно, что долго он не протянет, что он уже на грани. Но волнует ли это Ёнджуна? Нет конечно. Он продолжает издеваться, оставляет мокрые поцелуи на груди и шее, пальцами сжимает внутреннюю сторону бёдер парня под собой, кончиком языка проводит по низу живота, намеренно игнорируя чужое желание.       Бомгю лишь шипит, жмурится и сдерживается, чтобы не треснуть парня за очередные мучения. Он терпит, цепляется за покрывало и запрокидывает голову в попытках поймать воздух. Потому что из-за старшего он опять задыхается.       — Если ты не прекратишь издеваться, я за себя не ручаюсь, — вроде угрожает Бомгю, но старший только посмеивается, вызывая мурашки по всему телу.       — А ты разве заслужил? В прошлый раз ты, кажется, не нуждался во мне, — припоминает он тот вечер, который студент провёл в компании левого парня.       — Ну да, согласен, — теперь очередь младшего улыбаться. — Надо было позвать его. С ним было поприятнее.       Бомгю врёт и самому себе, и Чхве. Ещё и специально говорит так двусмысленно, наслаждается реакцией. Чхве нависает над младшим, поставив руки по бокам от его головы, смотрит прямо в глаза и тяжело дышит. В них опасно блестит, и студент это видит, мелко дрожит, но не смеет отрицать, что ему нравится такой старший.       Ёнджун закипает. Мозг выдаёт картинки, как тот неизвестный целует его Бомгю, вжимает его в кровать, как его младший громко стонет и просит ещё. Бесит. Где-то подсознательно он понимает, что вряд ли у них что-то было, но ревность штука такая. Хочется взять Бомгю прямо на глазах того парня, чтобы показать, чей он. Хочется оставить множество своих меток по всему телу младшего, чтобы все видели, что парень занят.       Но ведь это не так. Они друг другу никто.       Бомгю, не разрывая зрительный контакт, невесомо касается чужой щеки, поглаживает её и прикусывает свою губу, дразнясь. Он замечает, как старший следит за этим действием, как держится, чтобы не натворить глупостей со злости. Он прекрасно знает, чего хочет Ёнджун, и знает, что давно проиграл в войне, поэтому естественно даст это. Но чуть позже.       — Он уж точно не такой медлительный, — подливает масло в огонь. — А ещё... — договорить ему не даёт резкий и грубый поцелуй и ладонь на шее, что отчётливо чувствуется, но не давит, позволяет дышать.       — Заткнись, — шепчет прямо в губы Ёнджун.       И младший замолкает, удовлетворённый тем, что довёл парня. Он прогибается в спине, напоминает, зачем они собрались. Однако Чхве грубо прижимает его обратно к кровати и надавливает на чужой пах, заставляя студента громко скулить. Наконец-то он снимает с младшего мешающиеся домашние штаны, спускается ниже, касается губами, а после проводит языком. Сверху слышится прерывистый и звонкий стон, а в рыжие волосы крепко вцепляются пальцами.       — Оставь на мне метки, прошу! — полукричит Бомгю, когда пальцы в нём в очередной раз касаются чувствительной точки, заставляя метаться по кровати.       А в голове Ёнджуна бегает кружок загрузки, потому что мозг не верит в то, что парень услышал. Ему же не показалось? И будто бы прочитав его мысли, младший притягивает голову Чхве к шее и откидывает свою голову, открывая больше места. Буквально в ту же секунду он мычит от приятной боли, пытается дышать, но выходит с переменным успехом.       Совсем скоро тело покрывается множеством красных пятен, которые к утру потемнеют, но Бомгю только рад. Ему даже не хочется их замазывать потом. Чтобы все видели, чтобы все знали.       Ёнджун в нём чувствуется ужасно правильно, как и его руки на тонкой талии. На боль в спине младший просто закрывает глаза, как и на стук соседей по батареям. Горло уже хрипит, а чужое дыхание обжигает, но Бомгю слишком хорошо. Парень старается не думать о том, что это всё просто так. Потому что от этого становится больно, что сейчас совершенно не нужно. Он потом поубивается.       Сегодня всё ощущается не так, как обычно. Бомгю уже нарушил одно из своих же правил, но этого кажется мало.       Пока он приходит в себя, Ёнджун уже успевает прибраться и сходить в душ, отправляя младшего после себя. И всё-таки добраться до ванной и обратно получается не без помощи. Но вот уже младший лежит в одной своей огромной футболке и белье, свернувшись на чистой кровати. Ужасно клонит сон, но в то же время глаза щипет от подступающих слёз.       Краем уха студент слышит, как Чхве собирается. Так и тянет закричать, чтобы остался, чтобы обнял, уснул рядом. И уже плевать на гордость, плевать вообще на всё. Лишь бы он сейчас был рядом. И Бомгю решает нарушить ещё одну границу.       Когда Ёнджун подходит к прикроватной тумбочке, чтобы забрать телефон и смыться, пока собственные чувства не заставили остаться, он чувствует, как запястье сжимают чужие пальцы. Но из-за слабости и сонливости они тут же ослабляют хватку, и рука обессиленно падает обратно на кровать. Старший бросает взгляд на студента, что продолжает лежать с закрытыми глазами, и внутри всё сжимается.       Сегодня всё идёт не так. Так почему бы этому не продолжиться?       Даже не особо думая, Чхве обратно снимает джинсы, оставаясь в футболке, и ложится за Бомгю, накрывая обоих одеялом. Он обнимает парня со спины, прижимается носом к шее. Усталость резко накатывает, поэтому Чхве практически сразу засыпает. Но перед этим он чувствует, как несмело чужая ладонь ложится поверх его.

♧♧♧♧♧♧♧♧♧♧

      Всю следующую неделю Бомгю старательно избегает старшего. Он понимает, что поступает мало того что отвратительно, так ещё и по-детски. В тот раз на утро он первый сбежал из своего же дома, оставив Ёнджуна одного. Но тут он готов оправдываться тем, что опаздывал в университет.       Но после этого он так и не ответил ни на одно сообщение, ни на один звонок, ни разу не открыл дверь, когда Чхве приезжал. Вроде бы поговорить надо, студент это понимает, но отчего-то невыносимо страшно. А ещё немного стыдно.       Сегодня в планах младшего опять скрываться в квартире весь день после пар, но всё резко рушится, когда он замечает знакомую серую машину около входа в университет. Около неё стоит Ёнджун в своём костюме. Значит отпросился с работы. Совесть ещё больше начинает грызть парня.       Он бы с радостью сбежал куда-нибудь, но старший уже заметил его. Самое пугающее, что по нему нельзя сказать, злится ли он, переживает или разочарован. Его лицо не выражает абсолютно ничего, и это заставляет Бомгю вцепиться в лямку рюкзака ещё крепче.       — Ну привет, — говорит Ёнджун, как только подходит ближе к напуганному в душе студенту.       — Привет, — тихонько отвечает парень, продолжая ожидать подвоха.       — Не считаешь, что надо бы поговорить? — Чхве смотрит выжидающе, по нему понятно, что выбора у младшего нет.       Поэтому Бомгю кивает и семенит за старшим к машине. Чтобы он точно никуда не сбежал, Ёнджун лично открывает ему дверь. Сев внутрь, парень прижимает к себе рюкзак и продолжает ковырять край лямки. Как только слышится хлопок двери со стороны водителя, напряжение в воздухе возрастает до предела.       Машина заводится и отъезжает от университета, подальше от любопытных глаз. И так хватит слухов о том, что неприметного студента забирает богатенький парень.       Тишина давит, но нарушать её страшно, поэтому младший просто изредка поглядывает на водителя, сосредоточенного на дороге. Останавливается Ёнджун только на парковке у парка, где, к счастью, нет людей в будний день.       — Итак, — начинает старший. — Я слушаю твои оправдания.       Бомгю опускает голову и делает глубокий вздох. Только вот перед смертью не надышишься. Приходится выпрямить спину и собрать все свои силы, чтобы посмотреть в чужие глаза.       — Я просто трус? — он скорее спрашивает, нежели утверждает. — Я не знаю.       — Тогда скажу я, — Ёнджун отстёгивается и разворачивает тело в сторону собеседника. — Так продолжаться больше не может. Мы оба прекрасно понимаем, что это никогда не было нормальным, но сейчас между нами происходит что-то особенно странное. И ты не можешь сначала творить всё, что вздумается, а потом бегать от меня, надеясь, что всё станет как раньше. Потому что не станет, я прослежу за этим.       Почему-то сейчас младший чувствует себя пятилетним мальчиком, который разбил мамину любимую вазу, а не студентом, которому довольно скоро стукнет двадцать один. От нервов он кусает губы, старается собрать все мысли в кучку. Становится больно, потому что всё, что говорит Ёнджун – правда. Но думать о том, что всё прекратится совсем, не хочется.       — Я всё понимаю, — решает признаться во всём Бомгю. — Я вёл себя, как полный придурок, думающий только о себе. Мне ужасно стыдно, — он снова набирает воздух в лёгкие и продолжает, пока его не перебили. — И раз между нами всё прекратится, на последок я опять поведу себя эгоистично. Я признаюсь, что по уши влюблён, что за всей этой злостью к тебе скрыто нечто большее, что каждый наш раз для меня особенный. Мы ни за что не сможем быть вместе ещё и из-за наших отцов, поэтому я и мечтать об отношениях не могу. Хоть я и не смею ни о чём просить, но, пожалуйста, не высказывай мне все ужасные мысли обо мне и моих чувствах. Я не готов это слушать, просто давай разойдёмся по-тихому, — под конец своего монолога Чхве всё же сдаётся и зажмуривает глаза.       Поэтому он не видит, а лишь чувствует, как мягкая ладонь касается щеки, аккуратно поглаживет её. Парень боится, но приоткрывает глаза и встречается с взглядом, наполненным теплотой, которую Бомгю не знал, что может увидеть в Ёнджуне.       — А я ужасные вещи говорить и не буду, — почти шёпотом произносит старший. — Я просто скажу, что мы оба полные дураки, а с родителями мы разберёмся потом.       Пока младший ничего не понимает и потерянными глазами ищет ответы на лице напротив, Ёнджун притягивает его ближе, и сам наклоняется, соприкасая их губы. Этот поцелуй почти что целомудренный. Впервые настолько нежный, простое касание, без всякого подтекста. Старший придерживает парня за шею, а Бомгю не смеет отпустить чужие плечи, словно он упадёт, если отдалится. Хотя почему вдруг словно.       Отстраняются они друг от друга через несколько минут, продолжая соприкасаться лбами, с трепетом открывают глаза и смотрят на звёздочки с сердечками в них. И тем не менее внутри Бомгю всё ещё таится непонимание всего происходящего. И Чхве это замечает, по-доброму чуть посмеиваясь.       — Я люблю тебя, Бомгю, — уверенно говорит он. — Безумно.       Теперь уже младший целует первый, пытается обнять, но в машине немного сложно извернуться. Тем не менее Ёнджун тоже приобнимает, охотно отвечает на поцелуй, вкладывая в него всё то несказанное, что накопилось за всё время.

♧♧♧♧♧♧♧♧♧♧

      Ёнджун хмурый и недовольный постукивает пальцами по рулю собственной машины, пока ждёт зелёного цвета светофора. Он ненавидит опаздывать, а тут они с Бомгю сильно не укладываются по времени. Навигатор показывает, что ехать ещё минут двадцать, а мероприятие начинается через две. А вот причина такого опоздания сидит в кресле рядом очень даже довольная, смотрит какие-то видео.       Сегодня опять отцов ребят позвали на какое-то мероприятие с кучей бизнесменов и репортёров, освещающих всё в интернете, поэтому и ребятам надо быть. Ёнджун должен был забрать своего парня после университета и оттуда сразу поехать в ресторан, но это плюшевое чудо благополучно забыло, что ждёт их вечером. Поэтому план провалился, и пришлось заезжать домой к младшему и ждать, пока он в спешке оденется. Хотя за последним было забавно наблюдать.       Сколько бы старший не предлагал, Бомгю всё не соглашается съезжаться. Потому что сидеть на чужой, пусть и уже родной, шее он не хочет, а платить даже половину аренды он попросту не потянет. На меньшее распределение процентов парень тоже не готов.       Студент и так с горем пополам свыкся, что его частенько забирают на машине. Потому что пары теперь допоздна, а Ёнджуна наконец-то отпускают с работы вовремя. Бомгю долго отказывался, просил так не делать, ведь не хочет лишний раз заставлять своего уставшего парня мотаться туда-сюда. Но каждое "я сам" тут же обламывалось "жду тебя у ворот".       Хотя прямо сейчас сам Ёнджун жалеет, что решил забрать младшего. Но с другой стороны, по-другому тот вообще бы не поехал, просто забыв обо всём.       — Да, ну, не злись ты, — не отрываясь от телефона, бросает Бомгю. — Никто даже не заметит, что нас нет ещё.       — Ага, — старший лишь грустно вздыхает на очередном повороте, пока голос навигатора даёт следующие указания. — Особенно наши отцы.       Студент от этих слов смешно морщится, и старший просто не может больше обижаться. И так сегодня они всех будут удивлять, так что опоздание лишь поможет усилить эффект.       Парни приезжают, когда вступительная речь сказана, а гости с чем-то алкогольным в руке разбредаются, заводя зачастую бессмысленные разговоры. Только оба Чхве всё никак не найдут своих сыновей. Встретившись взглядами, они вздёргивают подбородки, словно хотят показаться более важными.       Мужчины даже не здороваются, когда оказываются рядом, но одновременно поворачивают головы, когда дверь со слишком громким из-за сквозняка хлопком открывается и туда чуть ли не вбегают два парня. На лице отца Бомгю застывает шок, а на лице второго мужчины — ярость. А всё из-за того, что Ёнджун и Бомгю совершенно открыто держатся за руки и миленько улыбаются друг другу, сдерживая смех от абсурдности ситуации. Они всё-таки планировали столкнуться с родителями чуть позже.       Но, на удивление, те лишь приветствуют ребят и расходятся, оставляя молодёжь развлекаться самостоятельно. А те и рады. Бомгю сразу же находит шампанское для себя и воду для старшего, потому что тот за рулём.       В целом всё проходит гладко, если не считать косые и удивлённый взгляды гостей на парочку. Но Чхве плевать на всё хотели. Ёнджун ведёт себя, как обычно, общаясь со всеми о делах бизнеса, а Бомгю, вот, просто ходит рядом, то и дело шепчет всякие пошлости на ухо, чем заставляет парня закатывать глаза. Ох и достанется же младшему ночью...       Единственное, что действительно раздражает, так это то, что отцы буквально глаз с них не спускают. А к ним ещё и мать старшего присоединилась. Брат Бомгю, например, один раз посмотрел на них, поздоровался и, тепло улыбнувшись, ушёл, так почему же остальным так неймётся? Этот вопрос остаётся без ответа, увы.       — Ёнджун, а можно вас на минутку, — всё-таки главы семейств не выдерживают, решая поговорить прямо тут, почти что под камерами репортёров.       — Просто мы бы очень хотели обсудить один вопрос, — мать старшего, конечно же, пытается быть помягче, но её нагло прерывают.       — Что вы здесь устроили, — а вот отец Ёнджуна кипит, как чайник.       — Мы – ничего, а вот что устроили вы – хороший вопрос, — вместо своего парня отвечает Бомгю, сжимая его руку в своей в знак поддержки.       — А ещё мы уходим, — перебивает всех Чхве и тут же срывается на бег, всё так же держа своего студента за руку.       Он знает, что иначе их могли силой заставить остаться, поэтому смыться надо, как можно скорее. И желательно как можно дальше. На самом деле, ситуация не из приятных, поговорить с родителями придётся обоим, но потом. Возможно Ёнджун перестанет быть наследником компании, но это тоже потом.       Сейчас главное лишь то, как звонко смеётся Бомгю, когда они быстро садятся в машину, как он подставляет лицо под холодный ветер, дующий в открытое окно. Как они чуть превышают скорость, проезжая по пустым дорогам, чтобы успеть выехать за город.       На дворе март, а значит, солнце встаёт всё раньше. Жаль только, что всё ещё холодно, но вроде пальто и шарф справляются с противным ветром. Хотя здесь, на дороге около какого-то поля, его практически нет.       Тишину разрушает негромкое гудение мотора машины, потому что Ёнджун настоял на том, чтобы она оставалась тёплой. А так вокруг ни души, что вполне логично для загородной дороги в две полосы и шести утра.       На горизонте показываются первые лучи весеннего солнца, когда Бомгю, стоя в согревающих объятиях своего парня, тянется за поцелуем, и ему не смеют отказать. От мягких губ на своих собственных сносит крышу, становится обманчиво жарко. Холодными пальцами младший забирается под шарф Ёнджуна, обхватывает его шею, притягивая ещё ближе. Старший же сильнее сжимает талию студента, скрытую под кучей слоёв одежды.       А где-то в машине на беззвучном лежат их телефоны, на которые тщетно пытаются дозвониться родители парней.       Но разве это важно, когда можно просто целоваться за городом на рассвете, согреваясь от тепла друг друга?

♡♡♡♡♡♡♡♡♡♡