Он просто хочет домой

–Мы уже её тебе подобрали, Регулус…– возразила Вальбурга на возмущение сына. –Она прибудет завтра и тебе следует предстать перед ней в должном виде. Так что, отправляйся в свою комнату– сжалившись промолвила мать. Всё таки у неё остался один сын. И этот, дай бог, продолжит их величественный род и с достоинством понесёт на себе их фамилию. Регулус же с максимально чопорным видом укротил внутреннюю истерику, выйдя с поклоном. За свои семнадцать лет он научился контролировать ту самую импульсивную сторону Блэков. Он также совершенно спокойно поднялся по лестнице с головами эльфов. Он осторожно затормозил у своей спальни. Открыл дверь, поставил заглушающее и крикнул, что есть мочи. Ему казалось, этой вырвавшейся болью он обозначил свой конец. Всё это больше не имеет смысла. Ни уверенность на лице матери, ни оглушающая тишина со стороны отца, ни будущая невеста… ничего больше для него не существует. Он слишком заигрался в непробиваемого, которого ничто не сломит. Но сейчас он орёт от отчаяния на кровати с идеально уложенным пледом. С запоздалым вздохом Регулус тянется за блестящим осколком в глубине его тумбочки. Он где-то там, вместе с его последним шансом, под чарами неприкосновенности. Кажется он не может вздохнуть, но одно единственное имя слетает вместе с хрипом. Зеркало, очевидно насмехаясь, приглушённо мерцает пару минут. И когда Рег уже готов зашвырнуть его куда подальше, ему отвечает темнота. Регулус замолкает и прислушивается. Слышны стук каблуков об древесину, грохот кружек, плеск и смех. Дрожащим голосом он врывается в темноту. –Вы мне нужны… – и замолкает. Ещё никогда он так, в открытую, не просил помощи. И может и надо сейчас крикнуть и привлечь внимание, но на большее, чем шёпот у него сейчас нет сил. Рег продолжает смотреть в темноту и надеется, что там найдётся такое родное, озорное и любимое лицо. Но вместо этого он слышит как знакомый голос начинает травить очередную байку. Это и порывает окликнуть, из оставшихся сил позвать такого желанного сейчас человека. Но его крик растворяется в усиливающемся гомоне. Ярость начинает закипать. Регулус прожигает безразличным взглядом предмет в руках. Но тремор подводит его и зеркало падает на пол. С бешеной скоростью он начинает собирать осколки. Слёзы выступают от осознания собственной ошибки. Вода застилает глаза и Регу уже абсолютно плевать на то, что руки в мясо изрезаны. Он собирает разбитое стекло минут десять, не отличая блеск поверхности от блеска крови. В момент он как будто охлаждается и подрывается. Словно в бреду он распахивает дверь комнаты, бросает осколки сердца и слетает по лестнице. Не взяв куртку, он выбегает на улицу в сверкающую мартовскую ночь. Где-то далеко возмущается мать. Он не слышит ничего и трансгрессирует к ближайшей реке. Рег просто хочет быть ближе к нему. С каждым шагом всё ближе к ледяной воде. С каждым шагом всё легче дышать. Всё больше хочется почувствовать вкус свободы, свежести и сбросить всё плохое. И вот уже лодыжки касаются кромки воды. Когда Регулус открывает глаза, ему больше не за что схватиться и его трясёт от холода. Небольшой порыв ветра подхватывает воду и опускает тело ко дну. Это тельце больше не может думать, да и мешают ему мысли. Он просто хочет домой и знает где он. Посреди одинокой тёмной реки раздаётся тихий всплеск.