Ромашки с сигаретами

Дом был пристанищем для многих отвергнутых обществом душ и Курильщик не был исключением. А отбросами общества в основным становились нежеланные и проблемные дети. А также беты. Если уж на то пошло, то бет не любят почти везде, опираясь на то что они не имеют запаха и иметь детей не могут. Нет, безусловно находились родители, что любили своего ребёнка-бету, но встречались они крайне редко. И тут возникает вопрос - отдал ли отец Эрика его в Дом из-за инвалидности или из-за того что он бета? Впрочем это уже не важно, ведь Эрик стал Курильщиком. Самое интересно, что почти все в четвёртой оказались бетами, лишь Чёрный да Лорд были альфами. Это колясник узнал от Сфинкса, не слишком веря, но проверять не стал. Понятие культуры у него все ещё есть. Насчёт остальных домовцев Курильщик спрашивать не стал, хотя мог, Сфинкс тогда был в хорошем расположении духа. Но всё таки один вопрос из него вырвался, мол что делают омеги во время течки. Ответ оказался до смешного простым - омеги за несколько дней до течки должны отправиться в могильник, там есть специальные комнаты чтобы переждать это ненастье. На этом все познание Курильщика о нюансах второго пола заканчиваются. Это было довольно пасмурное утро, клубились тучи, словно предвещали что-то неладное. Как никак, а для конца весны это немного не норма. А ещё не нормой было курильщиково самочувствие. Вот Эрик делает попытку подняться с кровати, но руки предательски дрожат, совсем не слушаясь, точно ноги. Почему-то от этой мысли стало очень страшно и тогда он окончательно упал на матрас без сил. Тут то Курильщик обратил внимание на то что низ живота как-то подозрительно тянет. И вдруг тянущее чувство резко стало колющим настолько, что от боли брюнет заскулил. А вместе с болью пришёл и жар. Эрику на минуту показалось что он умирает. И наконец его скулёж кто-то да расслышал, ведь сейчас к нему кто-то тихо шёл. - Курильщик, ты как? - это оказался Сфинкс, что только что вернулся с завтрака. И вот правая его грабля качается плеча Эрика. От соприкосновения холодного металла и горячей кожи он морщится. - Если бы я мог потрогать твой лоб, то думаю он был бы жутко-горячим, - говорит большая кошка и нехорошо прищуривается. Вдруг от резкой боли брюнет вскрикивает, да так что лысый жмурится: - Неужели всё настолько плохо? Встань, я налью тебе чая. - Не могу, - послышалось снизу. - Я не прошу тебя вставать на ноги, просто поднимись, - решил он, что брюнет его неправильно понял. - Так я и говорю, что не могу. Немного подумав, Сфинкс сказал: - Я скоро приду. Таким образом лысый и оставил курильщика с его болью наедине. Несколько раз его прошибало болью в пояснице и почему-то ощутимо становилось влажно внизу. Когда Курильщик всё же нашёл в себе силы чтобы перевернуться на другой бок, то с ужасом обнаружил под собой мокрое пятно. И тут то он всё понял. Паника охватила смирительной рубашкой, мысли в голове заметались с бешенной скоростью. И с такой же скоростью, в пределах его возможностей конечно, в комнату ворвался Стервятник. Вечно бледное лицо хищной птицы теперь же приобрело красноватый оттенок. Как только он оказался в помещении, то в нос сразу ударил слабоватый, но не менее манящий запах ромашек и сигарет. От этого вожак сразу резче задышал, как никак, а он был альфой. Не плотно закрытая двери вновь заскрипела и на этот раз впустила Сфинкса в комнату четвёртой. Эрик же как сидел на боку рядом с мокрым пятном, так и остался на том же месте. — Курильщик, надеюсь ты понимаешь, что с тобой происходит? – пришёл в себя и подал голос Стервятник. Сфинкс пощуриваясь посмотрел на крестника. — Да как тут не понять! Теперь я грёбанная омега! – сдали нервы у брюнета и он чуть было не впал в истерику, если бы вовремя не подоспевший Стервятник. С поразительной для него быстротой он оказался рядом с Эриком и зажал его в обьятиях. Проходит несколько секунд и новоиспечённый омега бухается на скрипучую кровать. - Что ты сделал? - всё ещё щурится большая кошка. - Ничего особенного, всего лишь отправил его в царство Морфея благодаря своему существу. К тому же его запах совсем слаб, - на его слова лишь кивают. Внезапный грохот нарушает тишину: - Нет вы это видели! Закрылись здесь и втихушку небось над фазанчиком нашим измываются, - под конец своей речи Табаки совсем стих. Как никак, а его убийственным взглядом прожигали сам Стервятник и Мать Дома. - Кто пускал сюда девчонок? - наконец вышел из-за тени угла Лорд, что по вторичному полу являлся альфой. И то ли для образа, то ли нет, зажал нос рукой. - Боюсь, нам стоит покинуть четвёртую, Сфинкс. Тот лишь кивнул, снова. Уложив Курильщика в коляску не без помощи вовремя пришедшего Мака, они закрыли за собой дверь. Табаки же ещё что-то ворчал до самого их ухода. Вот они уже приближаются к третьей, как из-за угла раздаются чьи-то очень громкие шаги, возможно даже, что этот домовец бежит. Стервятник моментально закрывает нос и опирается об стену, не в силах сопротивляться чужим доминантным феромонам альфы. И за поворотом появляется Чёрный. Весь красный, с расширенными зрачками и судя по всему направляющийся к ним троим. Несколько секунд и его кулак вбивается в дубовую дверь третьей. Стервятник уже пришёл в себя и сидит на кровати одного из птенцов, Эрик по-прежнему спит, а Сфинкс держит дверь спиной. Как же они тут оказались? Дело в том, что пока вожаку птиц было плохо, лысый не терял время и быстро затащил всех в третью. Слава Дому дверь у них прочная. - Это из-за течки Курильщика? - наконец удаётся услышать сквозь тонну отборных матов и ударов Стервятнику. - Именно. - подтверждает его мысли вожак. - Только понять не могу как этот чёрт услышал его запах, до того он слабый. - Они могут быть ими? - с дрожью в голосе спрашивает Сфинкс. Повисло неприятное молчание, что разбавляло лишь шаги птенцов. Даже колотящий дверь Чёрный стих. Вдруг послышалось чьё-то хныканье, а после скулёж. Это Эрик проснулся. - Курильщик! Впустите меня к нему! - севший от криков, прозвучал голос бывшего Спортсмена. Видимо он сидел по самой дверью. - Стервятник. - Нет, Сфинкс, сейчас нельзя, - немного помолчав он продолжил. - Но ты уже можешь идти, я прекрасно знаю как обращаться с нежным полом, мои птенцы тому подтверждение. А этому, - и кивнул на дверь. - Скажи, чтоб завтра после обеда приходил, им всё-таки правда нельзя надолго расставаться. Этим Сфинкс получил ответ на свой вопрос и указание одновременно. Дверь за Сфинксом со скрипом закрылась, а после к ней же самой за грудки он оказался прижат. За такое неуважение любого другого домовца уже бы убили, ну или отправили бы на изнанку на растерзание оборотню, но этим домовцем оказался Чёрный. Чёрным у которого чуть ли не начался гон из-за течки истиного. Именно истиного, слишком много совпадений было. Да и как ещё можно объяснить его состояние, ведь Лорд тоже альфа, и спокойно отреагировал. А также можно добавить, что он учуял запах Курильщика буквально за полкилометра. - Как он? - спросил хриплый голос у самого лица. - А как по твоему омега должен чувствовать себя в свою первую течку? - отвечает вопросом на вопрос и хитро щурится Сфинкс. На это Чёрный ещё раз его встряхнул. Не очень приятно на самом деле. - Отвечай, - рычит. - Курильщик под присмотром Стервятника, волноваться не о чём, - решает не провоцировать лишний раз итак заведённого альфу. После его слов Чёрный отходит и садится у противоположной двери стены, не проронив ни слова. Сфинкс же тоже решает наконец пойти по своим делам, как тут вспоминает: - Завтра после обеда приходи к нему, - и Чёрный будто самый настоящий пёс вмиг поднимает голову и во взгляде его плещется счастье. На этом моменте они и расходятся. В то же время Курильщик уже вовсю изнывал на свободной птичьей кровати. Пот тёк по его ногам, а жар не давал сделать и вздоха. А боль, что смешивалась с острым возбуждением дополняла весь имеющийся коктейль, создавая незабываемые ощущения. - Держи, Курильщик, - и Птичий Папа протягивает чашку с какой то заваркой. - Молодец, а теперь пей. Не в силах сейчас возмущаться он послушно выпивает содержимое пиалы. "Это настойка подавителей." - чуть позже поясняет ему какой то птенец. Честно сказать Курильщику уже не очень то и страшно пить птичьи настойки. Настолько сильно хватило ему того месива, что было выпито в палатке. Ночью ему становится ещё хуже да и настойки перестают помогать. Скулёж его слышен на всю третью, и Стервятник уже подумывает позвать Чёрного и отправить их двоих в туалет. К счастью же под утро Курильщик заснул, так что поседевший от недосыпа Стервятник наконец мог расслабиться. Но если быть честным то и Чёрному было несладко. По своей же воле он решил не ночевать в четвёртой и поэтому остался пережидать тёмное время суток в старом учительском туалете. Гнев на то, что его омега в самый ранимый момент сейчас не с ним просто убивал. Хотя плюс в том, что они сейчас разъединены всё таки был. За ночь бывший Спортсмен успел обуздать жгучее возбуждение и немного придти в себя. Также он решил, что самолично воткнёт в свою глотку нож, если хоть как нибудь навредит Курильщику. Впрочем он тоже самое может сделать с любым другим обидчиков его любимого фазана. Долгожданное утро разбудило мирно спящего омегу своими настойчивыми лучами. В то же время кто-то так же настойчиво стучал в дверь третьей. Не успевает только что проснувшийся Курильщик спросить кто там, как дверь сама открывается. Открывается и впускает в комнату высокого короткостриженного блондина. Глаза его горят а лицо кажется сейчас треснет от улыбки. От понимания кто перед ним фазан сначало пугается, но потом вроде как приходит в себя. Не будет же единственный понимающий его друг придаваться животной сути? - Курильщик, родной, - слетает с сухих губ и через мгновение Чёрный уже у его колен. Прижимается к ним и вдыхает до боли знакомый запах сигарет и ромашек, что раньше спихивал на настоящие сигареты, ну а цветы просто не было слышно. Эрик же тоже не теряет время и нежно перебирает жестковатые блондинистые волосы. Сейчас ему кажется, что каждый раз вдыхая полной грудью, в его лёгких нет ни капли воздуха, лишь аромат белого шоколада. И возможно они просидели бы так до самого конца света, если бы не шаги, нарушившие их тихий мир. Обладателями этих шагов оказался Стервятник, что буквально на пять минут отошёл на обед. - А теперь объяснись, - и хмурит брови. - Я сказал приходить после обеда, если тебе ничего сказать, то уходи. - Как я по вашему могу уйти и оставить своего омегу в таком состоянии? - начинает закипать Чёрный и воздух в помещении тут же сгущается. Стервятник понимает к чему ведёт альфа и не находит лучшего решения, как успокоить его: - Хорошо, можешь остаться, - начинает вожак и опирается на трость. - Только вы вдвоём должны послушать меня. Для начала вам стоит знать что вы истинные, - на этих словах лицо Курильщика приобрело непонятное выражение, тем временем Чёрный оставался абсолютно спокойным, только положил голову на колени омеги. - Да, Курильщик всё именно так, ты сам скоро это осознаешь, - и мягко улыбается. - Но если это так, то что нам делать после выпуска, ведь истинным нельзя расставаться? - Как что? Пожениться и завести детей, - видя как лицо Курильщика краснеет то ли от смущения, то ли от возмущения, Стервятник тихо посмеивается. - Ты против? - подняв брови, испуганно спросил Чёрный. - Нет, не против, - придя в себя и чуть смутившись, ровно произнёс Курильщик. Теперь кажется он по полной ощущал то что они с его альфой навсегда связаны. Ведь мысль о том что у них будут общие дети только радовала и заставляла сердце биться в предвкушении будущего. - Ну а теперь идите, уходите как можно дальше в Дом и не попадайтесь вместе никому на глаза, - благословил их птичий вожак. Не медля ни секунды, Чёрный подхватил Эрика на руки и покинул помещение. Так как у омеги всё ещё была течка, пусть и почти закончившаяся, им пожалуй правда надо было найти укромное место и переждать это ненастье вместе. Именно вместе ведь теперь они больше чем друзья. - Чёрный, а как ты меня нашёл? - пока альфа нёс его на чердак, Курильщик наконец решил поднять эту тему. Ему было правда интересно как тот оказался сегодня у двери третьей. - Если быть честным то я почувствовал крышесносный запах и просто шёл на него, а потом когда понял что он твой, то чуть ли не обезумил. Наверное ты пока что ко мне ничего не чувствуешь, но знай одно - теперь я тебя никогда не отпущу, - и будто в подтверждение своих слов, прижал омегу к себе ещё крепче. - Знаешь, это всё очень странно, в хорошем смысле конечно. Пару дней назад мы были просто друзьями, а теперь я омега и мы истинные, - и хмыкает. - В одном ты прав, я пока что кроме лёгкой симпатии к тебе не чувствую, но мысль о браке с тобой мне не претит. Так до самого чердака они разговаривали о чём придётся, пока Чёрный наконец не остановился: - Держись крепче, - единственное что сказал он перед тем как начать подниматься по лестнице. Минута и вот они уже на пыльном чердаке. Чёрный кладёт Курильщика на притащенное кем-то одеяло и тут по комнатке плавно расползается горьковатый запах сигарет и ромашек. А Чёрного конкретно так бросает в жар и штаны уже жмут. Сдержав в себе порыв поцеловать Эрика, всё что он может себе позволить это просто прижаться к его животу и выпустить феромоны. Теперь запах ромашек дополняет белый шоколад, от чего судороги потихоньку отпускают Курильщика, освобождая место для приятного возбуждения. Кажется это почувствовал и альфа, а потому стал медленно водить по тому месту, где выпирали эриковы штаны. Омега на этот жест лишь сдержанно промычал, на что Чёрный решает избавить от мешающих брюк омегу. Избавлятся и, просовывая ладонь в его трусы, начинает медленно водить по полувставшему покрасневшему члену. И спустя минуту Эрик кончает с тихим стоном, видимо кричать от удовольствия не в его стиле. На этом моменте Курильщик засыпает и Чёрному остаётся лишь лечь рядом и стеречь чуткий сон его омеги. Неудивительно что течка Курильщика прошла спустя два дня. Всё таки польза от Чёрного хоть какая то, но есть. О тех днях что они провели вместе на чердаке можно сказать вот что - истинность страшная вещь. Ведь за этот небольшой период времени Эрик по уши влюбился в Чёрного. Да и Чёрный сам ещё больше привязался к своему фазану. Хотя как тут можно не влюбиться когда истинный альфа с ночи до самого утра греет в своих тёплых объятиях, приносит из столовой бутерброды и кофе от состайников. А ещё никого не подпускает. Стоило Курильщику заикнуться при Чёрном о том же Сфинксе, тот сразу краснел от гнева, а после часами обнимал, спрашивая комфортно ли ему с ним. Такая забота не могла не льстить, но Эрик задавался мыслью как они теперь будут расставаться при выпуске. И как то он всё таки об этом заикнулся: - А мы и не будем расставаться, - будничным голосом ответил Чёрный и странно посмотрел, то ли с вопросом, то ли с нескрываемой радостью от своих же слов. - В смысле? - не понял Курильщик. - А что непонятного? Мы уйдём жить в наружность как все нормальные люди и заведём семью. И после того разговора Эрик конкретно выпал в осадок. Он был в самом настоящем шоке и при этом был жутко счастлив. Что может быть лучше на этом белом свете чем услышать подобные слова от своего альфы? Наверное только осуществить эти слова на деле. Что собственно и сделал Чёрный после того как они наконец оказались в комнате четвёртой. Поприветствовали тепло их одни лишь Македонский с Шакалом, остальным только осталось расшиперив глаза, пялить на новоприбывшую пару истинных. Когда пришли перемены и Чёрный принял почётную должность вожака шестой собой он забрал Курильщика. И так вышло, что во всём Доме один лишь Эрик являлся самым уважаемым омегой. А как могло быть иначе, ведь на минуту он крестник Сфинкса, почти что птенец Стервятника и избранник вожака псов. Выпускной оставил за собой много воспоминаний, например то, как Курильщик отговаривал Чёрного уезжать на автобусе, что в итоге у него получилось. Кому интересно за главного он оставил Рыжего и вместе со своим омегой навсегда покинул Дом. Много воды утекло с момента их свадьбы, на которой, к слову, присутствовал Сфинкс и отец Курильщика в качестве родителей омеги. Чёрный же был немного смущён отсутствием родственников со своей стороны, но его коллеги по работе, с которыми он успел сдружиться смогли его поддержать. Ну и конечно же Курильщик, в тот день он буквально сиял от счастья, заставляя пульс альфы ускоряться. О том, какой шикарной была брачная ночь вообще можно промолчать. Ну а дальше настала спокойная семейная жизнь, пахнущая кофе, белым шоколадом и ромашками с сигаретами.