«Синий Кит»

Когда Лололошка устанавливал на свой телефон новый сигнал, оповещающий об уведомлениях — такой весёлый, резвый, словно начало красивой мелодии — он радостно дожидался новых сообщений, гордо демонстрируя свои инновационные умения Дилану, не понимающего его детского восторга. Юноша же считал себя настоящей феей технологий. Сейчас же короткое подобие музыки, казалось, насмехалось над ним, злорадно глумясь. Дилан больше не здесь. Его парень в руках больной старушки, сердце которой высечено из камня. Женщины с одним единственным желанием — причинить ему как можно больше страданий. Студент устало вытянул руку в поисках телефона, покорно лежащего на полу после вспышки гнева, направленного на вчерашнее задание — уничтожить несколько растений, выращенных Карлом в теплице. Парень ужасно расстроился, решив, что это очередной «смешной» пранк Ричарда. Сейчас ярость утихла, оставляя за собой лишь тяготящую пустоту в груди и отвращение к самому себе. В глубине души, своей глупой и наивной души мироходец позволил себе надеяться, что сообщение, только что пришедшее ему, было отправлено никем иным как Диланом. Ведь брюнет был таким умным, таким рассудительным, наверняка он давным-давно додумался как восстановить контроль над своим телом и теперь пишет своему Ло, как ни в чём не бывало ожидая заслуженный и всем сердцем любимый говяжий тартар. Лололошка позволил себе на несколько мгновений принять эту наивную сказку за реальность, прежде чем взглянуть на включенный экран устройства, беспощадно разбив свои розовые мечты в пух и прах. Мечты, и, возможно, надежду на светлое будущее. Сообщение от пользователя Синий кит. Стоило ожидать.

Задание 15: Вы должны съесть крысу.

Юноша тяжело вздохнул. Ну, хотя бы портить отношения ни с кем не придётся. Дженна до сих пор не желала с ним разговаривать после восьмого задания. Вот и правильно. Он бы посоветовал ей продолжать в том же духе. Он не хотел причинять боли своим друзьям. Переведя взгляд на стрелки часов, парень неохотно встал с матраса. На улице начинало смеркаться, а ловить грызуна в темноте, притом что он понятия не имел где его искать, было не слишком разумно. Мироходец наспех завязал шнурки, запихнул злосчастный телефон в как обычно переполненные карманы и выскочил из блока, даже не накинув осенней куртки, дабы не пересекаться с соседями, которые ясное дело будут интересоваться куда он намылился в столь поздний час. Интересно, ядовито ли мясо крысы для человека?

***

Шёл третий час поисков, а времени оставалось не так много. Как оказалось, ловля мелких серых тварей — дело хитрое. Киты, теперь крысы. Список ненавистных Лололошкой животных всё увеличивался. Ради Дилана. Машинально повторяет его мозг. Правильно. Ради Дилана он готов сделать намного больше, чем гоняться за грызуном в десять часов вечера; намного больше, чем разбить несколько горшков с цветами. Намного, намного больше. Внезапное резкое движение в траве привлекло его внимание. Парень обернулся как раз вовремя, чтобы обнаружить длинный хвост, исчезающий из вида. Бледная рука зарылась в закоулки широкого худи. Длинные пальцы пробирались сквозь десятков предметов, пока наконец не обхватили рукоять небольшого ножа. Осторожно, дабы не спугнуть добычу, юноша переставлял ноги, следуя за шустрым млекопитающим. В темноте виднелся лишь силуэт крысы — большой, жирной крысы. Какого будет её мясо на вкус? Впрочем, разницы особой это не играло. Выбрав подходящий момент, шатен совершил грубый выпад, однако удача, как обычно, не была на его стороне. Лезвие пролетело в нескольких миллиметрах мимо цели, вонзившись в сухую землю. Злые красные глаза заметили угрозу. Крыса рьяно зашипела, показывая острые жёлтые зубы. Прежде чем студент успел отпрянуть, грызун сделал свой ход, вонзив клыки в обнажённую кожу ладони. Лололошка взвизгнул, то ли от боли, то ли от неожиданности. Инстинкты действовали быстрее мозга, и вырвав свой клинок из почвы, юноша беспощадно воткнул острие в центр тельца крысы, всё ещё свисающей с его руки. А затем снова. И снова. Животное отчаянно извивалось, истекая багряной кровью. Жалкое подобие писка прозвучало в ночной тишине, прежде чем млекопитающее замолчало навсегда. Жаль, не он. Кости считаются за часть крысы? Возвращаться в общежитие не было смысла: Комендантский час давным-давно прогремел, и вахтёрша совершенно точно не пустит его. Придётся довольствоваться тем, что есть. Ему не привыкать. Подобрав первые попавшиеся на глаза ветки да клочок сухой травы, парень без задней мысли побрёл дальше, позволяя своим ногам нести его. Решив наконец-таки, что кости скорее всего не считаются за часть крысы, юноша остановился, словно был только очнувшимся лунатиком. Он стоял на том же месте, где уснул после того, как Дилан расшифровал записку Престона. Уже несуществующего художника. Лололошка сглотнул нарастающий в горле ком. Прошлого не воротишь. Не было смысла думать над тем, что произошло. Наспех соорудив блёклое подобие костра и насадив добычу на ветку, будто зефирку, студент рухнул на землю, открывая себе обзор на ночное небо. Звёзды мерцали на удивление красиво. На несколько мгновений ему показалось, что ничего, из-за чего он волновался последние две недели, не имело веса — что всё наладится. Он мог бы часами смотреть на небесные светила, очищая разум от всего мусора, что начал гнить в его черепной коробке. Видел ли Престон тоже самое за несколько минут до того как… …Подписали акт на его утилизацию? Возможно, именно о мерцающих огоньках на тёмно-синем, почти чёрном полотне автоматон говорил во время их последней встречи. «Мне так нравится этот вид! Я просто обязан это нарисовать!» Внезапно ночь стала чуть мрачнее. Ло всё ещё помнил голос уборщика, что сообщил об утилизации; голос полный раздражения, безразличия к судьбе художника. Помнил страх и гнев. Помнил ненависть к уборщикам. Но, как ни странно, не к Ричарду. Шатен пододвинул ко рту уже слегка прожаренный ужин, игнорируя вид сия гастрономического произведения. Погрузив зубы в мясо, юноша попробовал прожевать. На самом деле, это было не так плохо. Нет, разумеется, глотать почти сгоревшую шерсть огромной грязной крысы было не лучшим временем препровождения, однако плоть своим вкусом напоминала обычную курятину. Холодный вечерний ветер взвыл, заставляя паренька поёжиться. Зря всё-таки он оставил куртку в общежитии. …Вот у Ричарда руки тёплые. Мироходец никак не мог себя понять: несомненно, «пранки» сына уборщиков были жестокими и аморальными, но он никак не мог возненавидеть его, наоборот, при виде Трумана на сердце становилось легче, а душа трепетала. Впрочем, сейчас его собственные поступки не отличались от выходок Ричарда. Наверное, именно поэтому он не имел право судить друга (?). Ко всему прочему, он находился в числе тех единиц, что действительно заботились о его благополучии несмотря ни на что. Что если бы парень сидел в данный момент рядом с ним, греясь у импровизированного костра? Если бы его тёплые ладони лежали на узких плечах, а голос заполнял тишину? Вдруг ночь казалась не такой тёмной, а шкура крысы съедобнее. Лололошка сам не заметил как уснул. Лишь смутно через неглубокий сон помнил, как чьи-то руки тащили его по жёсткой траве. Работа уборщиков, скорее всего. Первым, что он заметил когда проснулся была острая головная боль, пронзающая его череп. Воздух в комнате пылал нехарактерно для этого времени года. Видимо, ему всё же следовало надеть куртку тем вечером. Дверь в комнату резко распахнулась без намека на стук, послужив парню некими часами. Уже восемь? Обычно он был тем ещё жаворонком. — Ну что, Лололошка, готов идти на учё-.. — голос Карла беспокойно утих в конце предложения. — Лололошка? Ты в порядке? Юноша не мог вспомнить, сколько раз его спрашивали этот вопрос за последнее время. Пусть он пополнит список ненавистных им вещей. Каждый день это «Ты в порядке». Будто ответ не очевиден. Видимо, сегодня он выглядел особо плохо, раз Карл, Карл, посмотрев на его согнувшееся тело сказал: — Может, не пойдёшь сегодня на пары? Учёба, конечно, важна, но не в укор здоровью же. Тебе взять каких-нибудь лекарств? Студент пробормотал что-то неразборчивое в одеяло, неспособный на нечто большее. — …Ладно, я зайду к тебе после пар. Парень вышел из комнаты, аккуратно закрыв за собой дверь. Неожиданно для шатена старая кровать прогнулась под весом в несколько дополнительных килограмм, сразу после небольшой комок чёрно-белой шерсти улёгся на его ноги, свернувшись там клубочком. Абилка. Невзирая на то, что его лодыжки, подражая остальным суставом, ужасно ныли, Ло продолжил лежать в одной и той же позе следующие несколько часов, дабы не спугнуть кошку.

***

Что же… таблетки всё-таки нужно было попросить. Лежать спокойно уже было невозможно. Лололошка метался из стороны в сторону, не находя облегчения. Юноше чудилось, будто бы его голову беспрерывно сверлило изнутри. Одно радовало: Синий кит пока что молчал. Либо же он просто не услышал звук уведомления. В любом случае, у него не было настроения портить людям жизнь или настроения в общем. Стук в дверь прервал его самоистязания. Стук. В дверь. Одно можно было сказать точно — это был не Карл, и не Энди, и не кто-то, живущий в их блоке. — Лололошка, ты здесь? Я могу зайти? Юноша в замешательстве поморщился, не зная, можно ли верить собственному мозгу, учитывая то, что в данный момент он варится где-то внутри черепа. Ричард никак не мог находиться за дверью. Парень не жил в общежитии, и, насколько Ло знал, в душе не чаял в каком именно блоке он живёт. Может быть, пара Труман имела доступ к его данным, но навряд ли они стали бы рассказывать своему сыну, где он может найти того самого мироходца, из-за которого их чуть не уволили. Тем не менее, голос казался таким… Реальным. — …Входи, — слабо прохрипел студент. Дверь со скрипом отворилась, и брюнет уверенным шагом вошёл в комнату, слегка напугав Абилку. В руках парень держал зелёный термос. — М-да. Вид у тебя паршивый. — протянул Ричард, откручивая крышку. Запах ягод заполнил маленькое пространство. — Вот. Морс тебе принёс. И лекарства, так как у тебя, скорее всего, дай бог найдётся антисептик. Больному понадобилось время дабы сформировать один из вопросов, кружащихся в голове. — Откуда ты знаешь… — Один из роботов, живущих по соседству, выпалил что-то про твой вид сегодня утром. Я спросил его об этом…— сын уборщиков скривился, вспоминая сегодняшние события. — И он согласился рассказать мне подробности и номер твоего блока только после того, как я извинюсь за выходку с мясом — до сих пор тошно. Он добавил что-то про свои цветочки в теплицах, но мне было всё равно. Просто промямлил жалкое «я больше так не буду» и ушёл, пока меня не заставят извиняться перед каждым неживым объектом в округе. — Ричард протянул ему наполненную крышку термоса, используя её вместо кружки. — Пей давай, расти большой, не будь лапшой. Дрожащими руками парень поднёс сосуд к губам. Вкус клюквы приятно оседал на языке, прогоняя тухлые воспоминания о вчерашнем ужине. Воспалённое горло начало успокаиваться. Брюнет довольно улыбнулся, улавливая изменения в лице шатена. Достав из кармана штанов пачку жаропонижающих, парень положил её на прикроватную тумбочку. — Ну, выздоравливай, а мне нужно идти. — Уже? Видимо, мироходцу не удалось замаскировать своё разочарование, так как Ричард несколько секунд задумчиво осматривал его, рассчитывая шансы, после чего его ладонь легла на коричневые пряди волос второго. — Ч-что? — Давай, сделай лицо попроще. — смущённо пробормотал стоящий. — Не навсегда же расстаёмся, а если я не вернусь, родители подумают, что я с тобой. Ну, я пошёл? Брюнет нехотя удалился, оставляя удивлённого Лололошку переваривать произошедшее. Юноша отхлебнул клюквенного морса, прежде чем отложить чашку, чувствуя как сон одолевает его. Чувство касания сопровождалось ощущением тепла, однако оно не было похожим на жару, стоящую ранее в комнате. Это было совсем другое тепло — приятное, несущее в себе слово, суть которого он забыл, казалось, сотни лет тому назад. Забота. Настоящая забота. Как же ему её не хватало.

***

Прошло три недели, и Лололошка стал привыкать. Его конечности больше не дрожали каждый раз, когда он перечил морали. Голова не туманилась — мысли оставались ясными. Это не значит, что воплощать задания куратора стало легче; что сердце не дурманил горящий стыд, а реакция окружающих не заставляла его желать закопать себя глубоко в почву туда, где его никто не найдёт. Где он не сможет никому навредить. Это было смирение? Нет. Скорее беспомощность. Понимание безысходности положения. Телефон в очередной раз завибрировал, призывая хозяина перевернуть его. На этот раз присланные материалы отличались от ежедневных. К обычному сообщению был прикреплен видеофайл.

Задание 21: Ваша задача на сегодня — показать автоматону Карлу присланное видео. Видео можно включить только один раз.

Нехорошее предчувствие зарылось в сердце юноши. Карл, как и Чед, являлся одним из немногих кто ещё не отвернулся от него после выполненного задания в большинстве своём из-за незнания имени преступника, но и из-за своего доброго, наивного характера. Неужели Синий кит решил забрать у него всё до единого? Что именно он должен будет показать? Видео с канала Ричарда? Есть ли у него на этот случай отговорка? Лололошка отмахнулся от преждевременных мук совести, направляясь в общую зону. Если проклятая игра и научила его чему-то — так это действовать быстро, а потом так же быстро исчезать Карл расположился на общем диване, читая. Успокоив внезапно ускорившийся ритм сердца, Ло примкнул к другу. — Я тут одно видео нашёл, хочешь посмотреть? Парень почти удивлённо вздрогнул, отрываясь от книги. — Хорошо, показывай. Мокрые пальцы нажали на отправленную ссылку, переворачивая экран к зрителям. Студент почувствовал, как краска стекает с его лица. На столе лежала привязанная собака, к которой подходил человек в белом халате и маской такого же цвета. Фоновым шумом служил странно не вписывающийся звук включающейся… Бензопилы. До того, как кто-нибудь из них сумел среагировать, незнакомец поднял своё оружие, разрубив несчастную, скулящую собаку на две части, разбрызгивая кровь. Карл издал ошарашенный выдох и, закрыв лицо руками, заплетающимися ногами пробежал к ближайшему мусорному ведру, выблёвывая свой полупереваренный ужин. — Что прои-.. — выбежавший на шум Чед оборвал себя на полуслове, шокировано застыв. Тогда Лололошка понял, что запись всё ещё производиться. — Лололошка… Видео… Собака… Нет… — сосед выплёвывал обрывки один за другим, захлёбываясь то ли рвотой, то ли слезами. Чед развернулся к шатену, не выражая на лице желания выслушивать. — Ты нормальный?! — юноша сорвался на крик. — Как кто-то в своём уме может… Я думал, что ты против жестокости и издевательств, но, видимо, ты ни чем не отличаешься от Ричарда. Ты ужасен. Не дожидаясь ответа, хозяин Лисы взял Карла за плечи, уводя в свою комнату.

***

Теперь он официально отброс. Причем заслуженно. Карл перестал заходить к нему в восемь часов утра, неловко отводя глаза при каждой встрече. Чед же просто игнорировал его. Ни один из них не сказал ему и слово после его проделок, и правда была на их стороне. Лололошка не мог злиться на них. Слишком хорошо парень понимал сколько отвратительных, гадких и подлых дел он натворил, и на прощение уповать не было смысла. Он его не заслужил. Он был плохим, нет, ужасным, просто бесчеловечным другом. Отвратительным человеком. Да чего уж говорить, юноша им являлся по сей день, продолжая раз за разом совершать то, от чего его самого воротило. Никто из его уже бывших друзей не заслужил такого отношение к себе. Им следовало держаться подальше. Глядишь, пронесёт. В списке ненавистных им вещей красовалось имя из девяти букв — Лололошка. Человек, что человеком называться не достоин — грязный, жестокий, с гнилым нутром. Вид юноши оставлял желать лучшего: растрёпанные волосы, тёмные круги под глазами, неудачно скрытые за голубой оправой очков, впалые щёки — таков был нынешний имидж когда-то опрятного молодого человека. Такой же грязный и противный, как душа его носителя. Может, именно поэтому двадцать девятое задание не вызвало в нём даже капли недовольства.

Задание 29: Вы должны навредить себе.

Словно парень всё это время только и ждал подходящего момента. Невозмутимой походкой Лололошка проделал путь до ванной комнаты, подсознательно замечая на себе недовольный взор. Плевать. Боль. Скоро пройдет. Закрыв дверь, шатен нащупал в кармане тот самый нож, коим он убивал грызуна. Сейчас настало время пролить кровь ещё одной грязной крысы. Юноша медленно оголил левое предплечье, будто бы растягивая удовлетворение. Холод металла на бледной коже казался обещанием нечто большего. Лезвие аккуратно скользило по грешной запятнанной руке, оставляя после себя тонкие красные линии. Жгучая боль пропитала нервы. Ничего. Другим было хуже. Он причинял людям агонию, за которую собирался заплатить. Он должен был отомстить себе, наказать за проступки. Кровь стекала по конечности вниз. Гнусные ладони окрасились своим истинным цветом — ярко алым. Белый рукав потерял свою светлость. Больше, больше, больше... — Сколько времени ты собираешься здесь сидеть? Лололошка выронил клинок от неожиданности, хватаясь за запястье. Энди стоял на проходе: дверь, по глупости не запертая, бесполезно шаталась. Студент рассматривал испуганную физиономию парня до того, как его взор упал на окровавленные ладони, затем на предплечье. — Чт… Боже, какой ты мерзкий. После этих слов сосед вышел из ванной, закрыв за собой дверь. Брошенная фраза должна была ранить меньше, учитывая что с Энди они не выстроили крепкой дружеской связи — слова проникли глубже чем нужно лишь потому, что Лололошка сам в них верил. Верил в то, что он отвратителен. Тёмные глаза в зеркале пусто глядели через него. …Дилан тоже подумал бы, что он мерзкий? Слёзы, крупные, солёные слёзы начали стекать по подбородку от одной мысли о Дилане, пленённым Джоди. Он, несомненно, был бы против его увлечения. Но сейчас его не было. Он был совершенно один против остального мира. Один, за исключением… Ричарда. Как бы он среагировал? Посчитал ли бы отвратительным? А если… Если бы он поддержал его? Сказал бы, что для него он всегда будет хорошим человеком? Обнял бы, помог отмыть кровь от раковины, от его ладоней? А если он позвонит ему сейчас? Придёт ли он? Это неважно, ведь Лололошка не посмеет ему позвонить. После всего того, что он натворил, он не заслуживает жалости. Порывшись в карманах, юноша достал его — чёрный браслет, что хотел подарить Дилану, когда встретятся, словно напоминая себе, ради чего он страдает. Ему нужно собраться. И отмыть кровь. Вытерев слёзы, парень бросил взгляд на телефон. Внимание его привлекла дата, заставившая его желудок перевернуться. Завтра проходит экзамен.