Итадори Юджи понимает

В доме холодно не было — обогреватель хреначил только так, а его равномерное жужжание эхом билось о стены и заканчивалось атомным взрывом в голове Юджи. Поднимать взгляд не хотелось вовсе. Мерзкие льдинки фантомно закатывались за шиворот, заставляя мелко вздрагивать от особо громадных. Но он точно знал, где было еще более мерзотно-холодно. Взгляд, сосредоточенный на затылке Итадори. Он был мерзотней некуда. А по снегу и льду, кажись, перебил оба полюса Земли. Фушигуро не закладывал это в свои глаза. Лед сам воцарил в них. И Юджи это видел. И блядски чувствовал. Каждый нечаянно брошенный, каждый метко краткий, каждый чертовски скупой — каждый взгляд ощущался как кинутый в спину нож. А каждый специально долгий — был разрезом вдоль позвоночника, глубиной до кости. Выдавливал все соки. Даже Двуликий не смог бы восполнить те запасы, что размеренно текли из новых ран Итадори. Мегуми Фушигуро не гнал прочь Юджи, когда тот припадал к нему плечом. Когда тот клал его голову на свои колени. Когда тот притаскивал плед и выбирал вечерний фильм. Но и не притягивал, когда Юджи отодвигался и уходил. Когда тот поднимал его голову со своих колен. Когда тот не заявлялся в его комнату долгое время. Итадори Юджи хмыкает, когда понимает, что Фушигуро Мегуми не холодный. Итадори Юджи отводит взгляд, когда понимает, что он не принадлежит Фушигуро Мегуми. Итадори Юджи встает и не оборачивается, когда понимает, что Фушигуро Мегуми до этого нет дела. Итадори Юджи уходит, когда понимает, что Фушигуро Мегуми не холодный. Итадори Юджи ложится на кровать, когда понимает, что в комнате он один. Итадори Юджи сжимает свою подушку, когда понимает, что в корпусе никого не осталось. Итадори Юджи захлебывается, когда понимает, что он глуп.