Он и Она

      Она напоминает мне куколку. Хорошенькую, стройную, мечтательницу с яркими глазами, к которой с какой стороны не подступись, а увидишь лишь звёзды, единорогов, и трепещущую душу. Она напоминает мне сгусток тёплого и инородного — то, чего я раньше не касался, боясь запятнать в своей крови. Но так или иначе — нас объединяет кое-что, о чём я не стал бы разглашать в тех кругах, где прыщавые очкарики трясутся лишь от одного упоминания этого слова. Секс.        В моменте кажется, что я сошёл с ума, ведь её тело — безумие чистой воды. Я никогда до конца не осознавал, что скрывала эта лёгкая улыбка на сладких губах, требующих меня ими овладеть. Я довольствовался малым, наблюдая со стороны за тем, как она их облизывает, и кое-чего понять так и не смог — зачем же делать это настолько, блять, хорошо? Моя девочка требовала моего внимания. Я, как настоящий джентельмен, был не в силах отказать, ведь она — невинна и желанна мною. Как завертелся наш роман? Честно говоря, я отдал бы всё, чтобы пережить эту историю сначала.        Пережить то, как она подсела ко мне в баре, улыбаясь. Спросила, почему я скучаю здесь один, ведь все уже давным-давно танцуют. А я и не понял, что она там лепечет своими сочными губками.        — Мидей? — слегка трясёт она меня, заставляя поднять взгляд на её глазки. Густые ресницы, обрамлявшие их, пару раз двинулись вверх-вниз.       — Замечтался, извини, — усмехнулся я в стакан, отпивая из него то ли виски, то ли его остатки, разбавленные льдом. Я ни пьян ни разу, а опьянён безумно.        Так как же овладеть ею? Как же она попалась мне на крючок? Всё просто.       — Если выпьешь со мной — обязательно потанцую с тобой.        Она усмехнулась, наклоняя голову и позволяя красивым прядям спадать на её лицо и плечи. Да. Она точно согласна. Согласна со мной на всё — её пухлые губки опять о чем-то кричат мне. Я согласен со всем не меньше её.        И если бы я не знал, как хороша эта сучка в том, чтобы достигать желаемого — я бы никогда не осмелился отказать ей. Не припомню, сколько мы осушили, но, по итогу, на её сожаление и мою гордость, так быстро насаживать её узкую киску на себя никто не собирался — малышка должна заслужить этот большой член внутри. Каким образом? Всё довольно просто. Я врезаюсь зубами в нежную кожу её шеи, скольжу ими к мочке, оттягивая ту до её дрожащей в моих руках фигуры, и вскоре те же самые руки оттягивают её трусики в сторону. Она устраивается на моих коленях. Мы смотрим друг на друга жалкие секунды.       Мои пальцы без труда проскальзывают внутрь неё. Её киска жадно сжимается вокруг, её тело изгибается и безмолвно умоляет меня продолжать. Впервые я так зачарован. Я пиздецки горю желанием, я чувствую ебаный пожар между её ног, будто перебираю голыми руками уголь в топке. Она двигает бёдрами, насаживаясь на мои пальцы, и я сам набираю темп, зажимая ей рот. Она изгибается в спине, наверняка пиздецки сексуально и жалобно закатывает глаза, но единственное, что меня волнует — насколько я растяну её киску. Мои пальцы спускаются ко входу, я развожу его, а затем теми же влажными пальцами проскальзываю обратно к её клитору. Чувствую, как мурашки покрывают её тело, потому что с моим происходит тоже самое. Растираю её твёрдую горошину нервов, снова быстро-быстро шлёпая её по ней, и вновь устремляюсь пальцами внутрь неё. Здесь — лучше всего.        Мой темп быстрый и рваный. Я обожаю трахаться так, чтобы невозможно было вдохнуть. Её горячее дыхание щекочет мою ладонь, пока я заставляю её складки истекать смазкой. Она заведена не меньше моего. Чужие голоса нас не волнуют — мы лишь тень этого места. Я рычу на её ушко, снова кусаю его и мурчаще шепчу ей: «Я буду трахать тебя пальцами, пока все твои мышцы внутри не сведёт от того, сколько раз ты кончишь для меня сегодня.». Я готов подарить этой малышке её лучшие оргазмы, потому что мы вдвоём пиздецки кайфуем друг от друга. Её тело не нуждается в дошифровке — оно говорит за неё всё, что я должен знать. Я выучил каждую её слабую точку. Мои пальцы ласкают её верхнюю стеночку, надавливая и потирая, ведь это сводит её с ума. Именно это называется реальным кайфом.        Дикий секс по душе нам обоим. С пухлых губ — моя рука приземляется на её ягодицы. Тянет ближе к себе, позволяя ощутить твёрдый член у своей промежности. Я шлёпаю её и — готов поклясться, это лучшее чувство — девушку сотрясает крупной дрожью от того, как глубоко я опускаю её на свои пальцы. Нахожу её самое слабое место, медленно скользнув вдоль него всей длинной, и её с приглушенный криком накрывает. Её вход становится пиздецки влажным и я подушечками пальцем глажу его.        Дёрнув её на себя, вжимаю её в свою грудь, с рычанием впуская свои пальцы обратно внутрь неё. Что-то мне подсказывает, что с ней бесполезно быть принципиальным — мой член требовательно подзывает меня как можно скорее оказаться внутри этой сочащейся дырочки и после моего короткого «Блять.» — рука сама тянется звякнуть пряжкой ремня. Я почти моментально подхватываю её тело, опуская её на себя максимально глубоко и сразу же начинаю набирать наш любимый темп, заставляя женские бёдра дрожать, пытаться меня притормозить. Ни о каких продыхах и речи быть не может — я хочу кончить прямо в неё. И если нам не помешают — далеко не раз.        Вот это настоящим поэтам и стоило бы называть поэзией. Эти стоны, дрожащие губы, задыхающаяся от нехватки воздуха грудь, пленяющие изгибы израненных укусами ключиц. Я жадно скольжу языком по её губам, будто приказывая высунуть свой и наши рты сливаются в едином пожаре — мы, мать его, мотыльки, летящие на свет, который вот-вот испепелит наше естество. Я готов испробовать на своей шкуре этот огонь безумия ещё раз и ещё, ещё, пока как ёбаный нарик в подворотне не закончу свою жизнь наилучшим её исходом для меня — не возьму ещё дозу.       Её тело огненным шаром, опаляющим всего меня, разогревает нас до предела. Я чувствую, как мои вечно-ледяные пальцы плавятся в её коже, оставляя отпечатки от того, насколько сильно я впиваюсь в неё и сажаю на себя в безумном темпе. Ни о каком отдыхе и речи быть не может — она привязывает меня к себе ебучим магнитом и требует своего оргазма, как дикая кошка. Я готов к хуям забыть про все свои стоп краны и просто ловить этот миг удовольствия внутри неё, как одержимый. Она сажает на поводок хлеще обученных тому дрессировщиков, но разве хищники любят сидеть на привязи?

Ха.

      Я разрываю наш поцелуй, и толкаюсь в неё так, что увидь нас кто-то со стороны, то точно удивился бы тому, как этот седан за её спиной не трясется от силы, которую я вкладываю в своё рвение овладеть её телом с ног до головы. Мы жадны друг до друга и это бесит настолько, что хочется выгрызть на её теле своё имя своими же клыками. Она — это…       — Моя маленькая сучка, — я довольно хриплю, практически пропуская момент того, как кончает она, зажимая ей рот, и как следом за ней накрывает и меня. Лишь мгновенное опустошение и тяжесть в конечностях говорят мне о том, как я сейчас знатно проебался и сдался при виде её сочной задницы, однако сердце моё ссыт мне в уши, что я — единственный, кто сегодня реально пришёл к финишу на этом треке явным победителем. Ведь именно за этой сочной задницей сегодня охотились если не все, то все. 

И именно я выиграл в этой охоте. 

Моя куколка.